Гости наблюдали, как тетушки решительно прошагали в самый центр розария, и тут я услышала, как Роуз шепнула Арчи за моей спиной:

– Придется опять везти их к доктору, Арчи. Пусть запретит им садиться за руль. В один прекрасный день они кого-нибудь прикончат, это точно!

– В Незерби невозможно жить без машины, – мягко возразил Арчи.

– Им будет гораздо сложнее жить здесь, если они поубивают половину жителей! – огрызнулась Роуз и ушла прочь.

– Вообще-то, особой разницы не вижу, – произнес язвительный голос мне на ухо. – Большинство жителей Незерби и так живые мертвецы.

Я обернулась.

– Джек! – восторженно воскликнула я, и он закружил меня в медвежьих объятиях. – Ох, Джек, как я тебе рада! И что ты здесь делаешь?

Джек был двоюродным братом Неда, милым, грубоватым и беспутным парнем. Высокий, с голубыми глазами, как у всех Феллоузов, но с темными каштановыми кудрями и невероятно красивыми чертами лица.

– Что значит – что я здесь делаю? Я же член семьи, разве нет?

– Да, но я-то думала, ты не выносишь все эти приемы!

– Да что ты, я их никогда не пропускаю. Понимаешь ли, я здесь из профессионального антропологического интереса. Явился понаблюдать, как живут люди в параллельном мире. В туманной, далекой галактике. – Он улыбнулся. – К тому же я услышал, что ты будешь здесь, и решил приехать и подокучать тебе.

– Так ты остаешься?

– О да, определенно. Напрашиваюсь в гости, так сказать, но, в отличие от тебя, не навсегда. Это было бы невежливо. Нет, я здесь всего на месяц: у меня дома ремонт. – Его озорные глаза разглядывали меня сквозь стекло бокала.

– Джек, я к ним не напрашивалась, – сердито проговорила я. – Не знаю, что тебе сказали, но Роуз любезно предложила мне пожить в амбаре, и ради мальчиков – исключительно ради мальчиков…

– Ты посчитала, что не стоит смотреть дареному коню в зубы. И ты права. – Он просиял. – Не переживай, Люси, я просто решил убедиться, что ты, как всегда, прекрасно справляешься с жизненными трудностями. Проведать тебя.

– Ага, спасибо за благотворительность, – сухо проговорила я.

– Не за что. Ну и еще хотелось бы порыбачить. Река тут просто чудесная. И все же, – задумался он, оглядываясь по сторонам, – интересно, выдержишь ли ты испытание. Они еще не довели тебя до алкоголизма, как кое-кого из наших общих знакомых? – Он поднял брови, глядя, как мимо проковыляла Лавиния: она тяжело дышала, что-то бормотала себе под нос и прижимала к груди бутылку шампанского.

Я простонала.

– Нет, но у меня такое чувство, что это всего лишь вопрос времени. Я уже забыла… – Тут я виновато осеклась.

– Забыла, какие они чудовища? А я не забыл, – проговорил он, качая головой и оттопырив губы. – Мне достаточно войти в этот дом, и воспоминания возвращаются. И все же нищие не выбирают, а я сейчас нуждаюсь в помощи. – Он бодро осушил стакан.

Я улыбнулась. Джек читал лекции в колледжах, но безумная светская жизнь не позволяла ему надолго задерживаться ни на одной работе. За свое место в лондонском университете он держался зубами и когтями, и в свободное от бесед с деканом по поводу его предосудительного поведения время преподавал английский язык и драматическое искусство. И еще он был поэтом, тайком писал стихи, но с горечью подмечал, что поэт не банкир и вечно пребывает в состоянии финансового кризиса.

– Значит, сейчас у тебя нет никакой престижной работы? – спросила я.

Он приосанился:

– Когда у меня выйдет маленький томик стихов, я дам тебе знать – мне как раз заплатили значительный аванс. К тому же меня сделали главой отдела, но так как сейчас сезон отпусков, в моих услугах никто не нуждается. Я же сказал: я специально приехал, чтобы тебе надоедать.

– Вот будет весело, – искренне ответила я. Невероятный наглец с отвратительной репутацией бабника, вступающего в порочные связи с красивыми женщинами, Джек тем не менее был прекрасным товарищем. Жизненная энергия била из него ключом, и он был единственным членом семьи, для которого у Неда находилось время. Когда мы с Недом познакомились – много лет назад, на дискотеке в Оксфорде, – Джек был вместе с ним. Эта парочка напивалась до беспамятства, облокотившись о бар: Нед накачивался тихо, а Джек весьма шумно. Нед предложил мне выпить. Потом мы весь вечер танцевали, как в эйфорическом трансе, не в силах отвести глаз друг от друга в предвкушении чего-то чудесного, и про Джека совсем забыли. Но на следующее утро произошел жуткий переполох: его поймали в постели с дочкой директора колледжа, и ему пришлось спасаться бегством через окно второго этажа – он был абсолютно голый, в одном фартуке. Я улыбнулась, припомнив те передряги, из которых нам с Недом приходилось его выручать.

– А как ты, Люси? Тебе лучше? – тихо спросил он, прерывая мои размышления.

Я вздрогнула.

– О! О да, намного лучше, спасибо. – Я покраснела. После смерти Неда бедный Джек провел не один кошмарный вечер в моем обществе. Я плакала у него на плече, причем не только тогда. Вплоть до недавнего времени, когда я наконец пришла в себя, он был вынужден терпеть мою унылую компанию на Ройял-авеню. – Я долго не могла оправиться, – с горечью произнесла я. – Как ты, наверное, знаешь. Но теперь, Джек, я могу с уверенностью сказать, что прошло четыре года и я чувствую себя прекрасно. – Я подняла голову и улыбнулась. – А ты? До сих пор строишь из себя опытного героя-любовника? Охотишься на территории университета и разбиваешь сердца студенток и браки коллег? – Я оглянулась. – Странно, что ты сегодня один. А что случилось с пышной бразильянкой, которая была с тобой в прошлый раз? Такая красотка.

– Говорящие трусики?

Я хихикнула:

– Да брось, она была не так уж плоха.

– Верно, не так уж плоха. Даже очень хороша, особенно в горизонтальном положении, и приятна на глаз, но начисто лишена серого вещества. Нет, я решил переключиться на ее лучшую подругу, нордическую красотку Урсулу. Но, оказалось, ошибся, так как Урсула была крупной девушкой – намного крупнее меня, и у меня до сих пор остались синяки. – Он поежился. – Но на самом деле, – мечтательно проговорил он, – во многих отношениях я благодарен старушке Урсуле. Видишь ли, Люси, она была катализатором, поворотным пунктом в моей карьере. После романа с Урсулой я чувствовал себя так как будто из меня выжали все соки, я был изможден, превратился в развалину, но я возродился, и теперь – что ж, теперь я новый человек.

– Неужели? И в чем же это проявляется?

– Все очень просто. Я решил отказаться от роли сексуального хищника, которую вынужден был играть все эти годы. Видишь ли, мне это надоело. – Его голубые глаза невинно округлились.

Я снова хихикнула:

– Ни на секунду не верю! И почему это ты был «вынужден»?

– А потому. – Он вздохнул. – Большинство из нас, свободных мужчин, не страдающих от перхоти или запаха из подмышек, испытывает ужасное чувство – мы просто обязаны преследовать прекрасный пол. И иногда, если честно, у меня просто нет настроения и сил. Иногда я тоскую по тем временам, когда парню только и надо было, что любоваться на чью-нибудь головку, укрытую вуалью и склоненную над вышивкой. Он мог смотреть на нее многие месяцы, прежде чем ускачет с друзьями в Шотландию и устроит там хорошенькую кровавую битву. Вот были времена! Тогда жилось намного спокойнее и, между прочим, – он задумался, – так даже сексуальнее. Сдерживаемое желание, не находящее выхода…

– Только с проститутками.

– Ну да, разумеется. Надо же парню выпустить пар. – Он осушил бокал и вздохнул. – Нет, женщин с меня хватит, я намереваюсь покончить с этой отвратительной клоунадой. Построю себе маленький платонический мирок, где у меня будет куча времени наслаждаться литературой и искусством. Сама посуди, Люси: я превратился в затюканную старую развалюху. – Он печально уставился в стакан.

Я рассмеялась:

– Ты еще оживешь.

– О нет, ни в коем случае. Нет, я окончательно пал духом. Господи, ты даже не представляешь, Люси. Все это так предсказуемо. Я обязан гоняться за девицами, чтобы поддержать свою репутацию, и если выдается свободный вечерок, всегда наступает ужасный момент, когда рядом с тобой за барную стойку садится затянутая в лайкру попка. И прощай тихий вечер с кружкой пива и книгой: ты понимаешь, что тебе предстоит очередной вечер безумного флирта. Если бы ты знала, сколько на это требуется сил и умственных затрат, попыток завоевать и очаровать жертву, проводить ее до дома и исполнить пару высококлассных маневров, чтобы доказать твое великолепие в постели. А потом просыпаешься на следующее утро в окружении мягких игрушек, голова трещит, и в доме нет ни одних чистых трусов. – Он передернулся. – Я слишком стар для всего этого. – Он горько покачал головой и опять устремил взгляд в бокал с шампанским. – Я даже иногда думаю… Ого! – Он вдруг встрепенулся, спрятавшись за бокалом. – Это еще что за штучка? Симпатичная, однако.

Я проследила за его взглядом и увидела Тришу, которая должна была разносить канапе, но вместо этого звонко хохотала в компании гостей-мужчин. На ней был топик с глубоким вырезом и юбка-саронг.

Я рассмеялась:

– Вот видишь? Видишь? Ты всегда высматриваешь добычу!

– Вовсе нет, – торопливо поправился он. – Я всего лишь продолжаю антропологическое исследование, о котором уже говорил ранее. Провожу наблюдения, потому что исследование – это важная часть моего нового платонического проекта. Кстати, Люси, чем ты собираешься здесь заниматься? Планируешь ли выйти на работу? Или так и будешь воспитывать двоих сорванцов, на которых я сегодня уже наткнулся?.. Люси?

Но я его уже не слушала. Я все еще смотрела на Тришу, которая явно говорила обо мне. Она кивала и улыбалась, глядя на меня, и дергала за рукав какого-то парня, который стоял к нам спиной. Я затаила дыхание. Мужчина повернулся и посмотрел в нашем направлении. И тут мое сердце скакнуло в пятки и завертелось, как спятивший мячик для пинбола. Они направились к нам, и я узнала мужчину, которого Триша держала под руку. Это был Чарли Флетчер.

Глава 10

Они шли к нам по лужайке: Триша безумно жестикулировала, а Чарли казался еще более красивым, чем я его помнила. На нем был элегантный льняной пиджак, и он слегка склонил голову, прислушиваясь к тому, что говорила Триша. Но глаза его сияли и были направлены прямо на меня. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, потом от ног и утекла прямиком сквозь подошвы моих модных итальянских туфелек.

– Люси! – воскликнула Триша и ухватилась за меня длинной загорелой рукой. – Эй, Люси, послушай! – Она остановилась и перевела дыхание. – Этого парня зовут Чарли Флетчер, и – о боже, – она театрально закатила глаза, – ты будешь в восторге! Ты будешь так рада, что я вас свела!

Я онемела. Я не могла ни вздохнуть, ни выдавить хоть слово. И даже не могла на него взглянуть. Я не сводила глаз с Триши.

– Ты не поверишь, – тараторила она. – Представь, я как раз рассказывала Чарли о твоих антикварных штучках из амбара, о том, что ты занималась антиквариатом в Лондоне и что хотела бы найти работу, пока я буду присматривать за ребятами и все такое, и тут Чарли говорит: «Постой-ка, Триша. У меня есть один друг, у которого тут неподалеку антикварная лавочка, и ему нужны помощники. Как думаешь, ей это подойдет?» А я отвечаю: «Что??? Подойдет? Да это ей идеально подойдет!» Правда, Люси? – Она просияла. – Люси? Чарли?

Она оглянулась на Чарли, но тот пристально смотрел на меня. Похоже, он совсем ее не слушал.

– Ну надо же, просто поразительно, – наконец произнес он. – Это вы! Мы же знакомы, не правда ли? Только не говорите, что я схожу с ума.

Я чувствовала, как у меня горят щеки.

– Н-нет, – пролепетала я. – С головой у вас все в порядке. Да, точно, мы встречались в Лондоне.

– В Лондоне, – он медленно кивнул. – Точно. Именно. Ну надо же, как странно. – Он ошарашенно моргнул. – Знаешь, – вдруг проговорил он, уже не глядя на меня и поворачиваясь к Трише, – это нелепица какая-то. Раньше, не считая последних нескольких недель, я постоянно встречал вот эту девушку. Почти каждый день. Очень странно. И теперь – вы только посмотрите, – он обернулся и изумленно провел рукой по волосам, – она опять здесь. Здесь!

Триша недоуменно сдвинула брови:

– Секундочку, ты о чем это?

– Это было просто удивительно, – Чарли потрясенно покачал головой. – Куда бы я ни пошел в Лондоне, в каждом магазине, в автобусе – она была везде! – Он замолк и показал на меня пальцем. – Тебя Люси зовут, да?

– Да, Люси, – в ужасе выпалила я: пот уже катился с меня ручьем. «Да ладно, – испуганно подумала я. – Ну не каждый же день я его преследовала и не все время в автобусе или в магазине – это уж слишком!» Я чувствовала, как от шеи к груди растекается пунцовый румянец, и видела, что Джек смотрит на меня во все глаза.

– Ты же не будешь отрицать? – упрямо настаивал Чарли. – Мы постоянно наталкивались друг на друга! На людной улице, в супермаркете – ты все время стояла позади меня в очереди! И знаешь, что самое странное?