Алина Кускова - Жених под елкой

– Мы не перестарались? – с сомнением спросила Маша, глядя на то, как несчастный пытается им что-то сказать залепленным ртом. – Может быть, он знает какую-то ценную для нас информацию?

Светлана поморщилась и отлепила скотч ото рта. Жираф тут же принялся звать Шкафа на помощь.

– Ничего, – она заклеила ему рот вновь, – пусть помучается. Побудет в моей шкуре! Думаешь, – обратилась она к нему, – мне было приятно целых пятнадцать минут связанной на стуле сидеть?! Ни поесть, ни пописать! Теперь ты терпи. Вообще-то сбегать я не собираюсь. Они меня содержат, поят, кормят и охраняют, пока я веду расследование. Ты слышишь, Жираф? Я еще вернусь!

Тот испуганно вжал голову в плечи и возвел глаза к потолку.

– Куда направляемся, Свет?

– Ищем Бочкина, Маш!

– А чего его искать, он катается на лыжах.

Маша ошибалась.

Они со Светланой быстро вышли из дома, где в заложниках своего незавидного положения находился Жираф, и направились к тому месту, где Маша оставила топчущихся коллег. Их не было. Издали Маша заметила развевающийся розовый шарф Эллочки, несущейся с горы на санях в обнимку с ссутулившимся Телегиным, а потом услышала ее радостный вопль во время приземления. Сани летели так быстро, Маше казалось, что они сейчас окажутся в воздухе. Она отважная девушка, вынесла такое испытание стрессом! – подумала Маша про себя, а не про Эллочку, слишком много будет той чести, чтобы она о ней думала. Неужели заревновала Телегина? Не может этого быть.

Но то, что рядом с Эллочкой оказался Телегин, а не Бочкин, Машу обрадовало.

– Смотри, Светлана! Там орет наша модельная блондинка с ногами от ушей. И орет она не с Эдиком, а с другим.

– Вижу, – довольно подтвердила Светлана, – только вот где Эдик?

– Катается на лыжах.

И они отправились к лыжным трассам.

Для того чтобы пройти их все и отыскать нужного лыжника, понадобился бы весь день. Девушки подождали немного и повернули к озеру, где по ледяной глади скользили отдыхающие на коньках. Там не найти Бочкина оказалась проще простого. Туманова с Суконкиным сказали, что на коньках Эдуард сегодня точно не стоял. Суконкин отчего-то открыл рот, Туманова закашляла, он закрыл рот и промолчал. Маша поняла, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

– Где Федоров? – Она прищурила глаза и посмотрела на Туманову.

– У него… – Роза Алексеевна замялась.

– Это несколько неудобно озвучивать при дамах, – нахмурился ее кавалер.

– Ничего, мы потерпим, не такое терпели.

– Ну, слушайте, сами захотели, – торжественно произнес Суконкин, отворачиваясь от Тумановой. – У него лопнула резинка на трусах, и они побежали переодеваться.

– Они?!

– Бочкин помогал ему придерживать штаны с лыжами.

– Как это?

– Одной рукой Бочкин держал лыжи Федорова, а другой – его штаны!

– А Федоров что, сам не мог справиться?!

– Федоров одной рукой держал лыжи Бочкина, а другой – свои штаны с другой стороны. Ну отчего вы такие непонятливые! Они вернулись в коттедж.

Коллектив распадался прямо на глазах. Куда только смотрел Телегин? Ах да, он же смотрел впереди себя в сугроб. Счастливого отдыха, господин начальник, хмыкнула Маша, с цепкой, словно майский энцефалитный клещ, секретаршей. В любом случае махать в окно теперь некому. Жираф вряд ли самостоятельно поднимется и оценит радостные приветствия.

– Идем в наш коттедж, – сказала Маша. – Чувствую, что Федоров с Бочкиным там.

Она правильно чувствовала.

Маша оставила Светлану у себя в комнате и пошла искать коллег-мужчин, сильно озабоченных переодеванием. Но, как ни странно, нашла их не возле гардероба. Мужчины сидели в своей комнате за импровизированным столом, главным украшением которого была почти пустая бутылка водки. Два пластиковых одноразовых стаканчика сиротливо жались к одноразовой же тарелке с мелко порезанной сосиской.

– Празднуем?! – укоризненно покачала головой Маша.

– Ск-ко-о-орбим, – заплетающимся языком возразил Федоров.

– По поводу потерянных трусов?

– И по этому т-т-то-оже.

– И по поводу потерянной невесты! Выпьем, Маша, где же кружка, сердцу станет веселей, – запел Бочкин.

– Выпили уже, достаточно, – поморщилась она и тяжело вздохнула. – До чего я докатилась?! После романтической ночи занимаюсь воспитанием пьяных мужиков, ношу телеграммы и заматываю скотчем жирафа. Надеюсь, небеса зачтут мне это в актив.

– Машуня, зачем жирафу теле-телеграм-м-м-м? А?

– Федоров, ты еще спроси, зачем жирафу шеф.

– А зачем, действительно? – заинтересовался Бочкин. – Телегин нас отпустил. И мы решили заодно расслабиться. Имеем право!

– Он лиш-ш-шит нас прем-м-мии, – всхлипнул Федоров.

– Зачем она тебе, дружище? Разве у тебя есть жена? – хлопнул его по плечу Бочкин.

– Нету! – залпом выдал тот.

– Вот и у меня нет, – вздохнул Бочкин. – Наливай!

Федоров налил себе в стакан и потряс пустой бутылкой.

– Усе. Маш-ш-шунь, сбега-ай! А?

– Я тебе сейчас так сбегаю, так сбегаю, – разозлилась Маша и рывком подняла Бочкина. – Напились среди бела дня!

– Праздничного, заметь, Мария. Имеем право.

– Ну как с тобой сейчас говорить? А другого шанса может и не быть, когда вернется травмированный Шифоньер. Эдик, ты меня слышишь, понимаешь, что я говорю?

– А то! Ты отказываешься сгонять в ресторан за бутылкой.

– Хочешь, мы пойдем за ней вместе? – схитрила Маша.

– Хо-о-оч-ч-чу! – прокричал Федоров.

– Третий лишний, – бросила ему Маша.

– Зря, реб-б-бята. Я кре-е-емень.

– Да, – спохватился уводимый Бочкин. – В хороших компаниях принято разливать на троих, Маш…

– Сейчас ты получишь третью, – прошипела ему на ухо Маша и вытолкала в дверь.

С горем пополам Бочкин поднялся на второй этаж. Маша толкнула дверь и Бочкина одновременно, Эдик не удержал равновесия и упал прямо к ногам Светланы, стоявшей в комнате.

– У-у-у-у, – застонал он, обхватив руками голову, – опять сотряслись.

– Эдичка, – простонала, всхлипывая, Светлана. – Это ты?!

Бочкин поднял взгляд, одурманенный алкоголем, и замахал руками:

– Изыйди, сатана! Прочь, наваждение! Что б ты осыпался, чертов мираж! Воды!

– Что он сказал?! – изумилась Светлана, глядя на Машу.

– Мы не успели, зато они успели напиться.

– Занятный каламбурчик, – хихикнул Эдик. – Ты еще здесь?! Цыц, дьявольское отродье! Кыш, кыш… Пошла, пошла…

– Он назвал меня дьявольским отродьем!

– Светлана, он не в себе!

– Нет, я в себе сам, вот он я. – Бочкин постучал кулаком в грудь. – Здесь душа, и она болит! Спирта хоть дайте! Тьфу, воды!

– Эдичка, ты меня не узнаешь? – попыталась опять достучаться до его разума Светлана.

– Узнаю, – сказал тот, продолжая отгонять ее руками. – Ты дрянная копия моей любимой женщины.

– Я дрянная?!

– Светлана, он не понимает, о чем говорит. Давай его поднимем и уложим на кровать.

– Думаешь, лежа он будет соображать лучше?

– Я все соображаю…

– Очень хорошо. – Светлана помогла Маше закинуть Бочкина на постель. – Тогда скажи, кто шеф!

– Телегин, – простонал Бочкин, закрывая глаза и готовясь уснуть. – Шеф Телегин.

– Ваш начальник? – удивилась Светлана. – И зачем ему нужно было меня похищать, а потом сочинять историю про какого-то папаню?!

– Папаня! – обрадованно вспомнил Эдик несостоявшегося тестя. – Давайте выпьем!

– Телегин шеф? – в свою очередь удивилась Маша. – С одной стороны, понятно, он так хотел собрать в этом пансионате весь коллектив. Но какими жестокими методами!

– У Телегина нет сердца, – согласился с ними Эдик. – Он карь-е-е-ерист… Светусик, иди ко мне под бочок… Я спать хочу-у-у-у…

– Он меня узнал?!

– Ну, вот видишь, как все хорошо завершается! – обрадовалась Маша. – Главное – на нетрезвого мужчину не давить своим авторитетом. Бочкин всегда был честным, его спросили, он ответил.

– Шеф – это Телегин, – пораженно присела на постель рядом со спящим женихом Светлана. – Это же надо!

Вдруг внизу послышался грохот открываемой двери и возглас нетрезвого Федорова:

– Туда ни-и-и-изя-я-я! Третий ли-и-ишний!

– Шкаф, – испугалась Светлана и забегала по комнате. – Маш, меня нашел Шкаф! Он сейчас ворвется сюда и убьет Эдичку! Он грозил, что переломает ему ноги. Мне они ничего не сделают, а ему все переломают! Маша, спасай нас!

– Как?! Как, Света?!

– Ложись рядом с Эдичкой! И делай вид, что занимаешься с ним любовью! Шкаф – придурок, но стыдливый, к вам в постель он не полезет. А я пока спрячусь в ванной комнате!

Маша не стала медлить, легла рядом со спящим Бочкиным, Света накрыла их большим теплым пледом. Для полноты картины она положила голову жениха Маше на грудь и побежала прятаться сама.

Маша лежала и сосредотачивалась на моменте, чтобы сыграть сцену соблазнения перед бритоголовым тюремщиком подруги наиболее достоверно. Да, Светлана стала ее подругой, хотя у Маши подруг не было. Ей было некогда с ними общаться, переливая из пустого в порожнее. А здесь от нее зависела судьба Светланы! И целостность организма системного администратора Эдика Бочкина. В общем-то, неплохого парня, потерявшего свою невесту странным образом и так же странно получившего ее обратно. Маша не считается, сейчас Шкаф убедится в том, что здесь занимаются любовью, а не прятками, и повернет назад. Светлана вернется к своему жениху, и все станет лучше прежнего.

– Бочкин, – Маша ласково погладила небритую щеку Эдика. – Скоро ты будешь полностью счастлив!

– Иди ты к черту! – рявкнул незваный гость возле лестницы, и послышался топот бегущих ног.

– Он уже близко! – прошептала Маша и посмотрела на губы Бочкина. – Тебя придется поцеловать, коллега. Фу, как же от тебя несет водкой, противно даже.

Когда хлопнула дверь ее комнаты, Маша страстно целовала Бочкина, упиваясь собственной ролью великомученицы, потому что ее затошнило. Никогда она не думала, что так неприятно целоваться с чужими мужчинами. И сколько несравненного удовольствия она получала, когда целовалась с Иваном! Она постаралась представить рядом с собой Ивана, а не пьяного Бочкина. Получалось с трудом, но получалось. Маша одного не понимала – почему бритоголовый все еще стоял в дверях и пялился на их адюльтер. Света говорила, что он стыдлив. А, вероятно, обшаривает взглядом комнату!

– Маша?!

Она услышала голос Ивана и оторвалась наконец-то от противного ей Бочкина.

– Маша, что ты делаешь?!

Поворачивать голову в его сторону было страшно. Очень страшно, просто жутко. Но она повернула.

В дверях стоял Иван с огромным букетом алых роз и оторопело смотрел на мизансцену.

– Ванечка, – кисло улыбнулась Маша, не понимая, как выкрутиться из создавшегося положения, – это не то, что ты видишь! Это мой коллега Бочкин!

Она ткнула в Эдика пальцем. Бочкин почмокал губами и потянулся к ее пальцу.

– От него противно несет алкоголем, – начала говорить Маша быстро, спеша, не думая. – Он мне вообще противен! Но Бочкин хороший, и мне пришлось с ним лечь в постель…

– О-о-о-о-о!

– Ваня! Это не то, что ты слышишь!

Но, как назло, Бочкин высунул свою волосатую руку из-под пледа и нагло, собственнически положил ее на Машину талию.

– Иван, – простонала Маша, – это не то, что ты думаешь!

– А-а-а-а-а-у-у-у-а! – с криком наступающих апачей из ванной выскочила Светлана. – Получай, сволочь! – и опустила на голову стоящего к ней спиной Ивана корзину для грязного белья.

Занавес.

Иван проснулся в семь утра, долговременная привычка давала о себе знать даже во время отдыха. Впрочем, отдыхали другие, а он управлял новой, но уже налаженной системой развлечений, стараясь сделать ее такой, какой рисовал в своем воображении. Фантазии ему никогда не изменяли, а вот любимая девушка предала. Она не дождалась, пока Иван раскрутит свой с трудом поддающийся управлению снежный бизнес, и вышла замуж за первого попавшегося бизнесмена, предварительно ознакомившись с его счетом в банке. Иван уехал из шумного города в «Горячие ключи» и поселился здесь навсегда. Навсегда, так ему казалось, отгородившись от городской суеты, соревнований, у кого денег больше, модельных красавиц и сопутствующего им обмана. Красавицы попадались и здесь, он встречал их буквально на каждом шагу, что не могло не радовать – бизнес шел в гору, раз сюда приезжали отдыхать толстосумы, окруженные недолговременными избранницами. С большим удовольствием Иван встречал семейные пары с детьми, задумываясь над тем, что этому миру развлечений не хватает уверенного женского взгляда, а ему – верного сердца, бьющегося рядом. До последнего времени Иван относил эти мысли к своим фантазиям. Ровно до тех пор, пока не встретил Машу.

Она стояла в холле административного дома и любовалась наряженной елкой, словно видела ее впервые в жизни. С таким восхищением на елки смотрели только дети, да и то не все, пресыщенные и капризные, привыкшие получать все и сразу, пробегали мимо. В новогоднюю ночь Иван взял гитару и спел исключительно для нее, она заметила это и… свалилась. С кем не бывает! Перебрала девчонка с непривычки. Он очень переживал за ее здоровье. Но все обошлось. С горы они катились, словно между ними уже были более близкие отношения. Правда, не к месту и времени вмешалась модельная блондинка, и Иван решил дать повод Маше поревновать. Возле нее сразу образовался сонм поклонников, готовых оттеснить его на задние ряды. Она пришла сама, но, если бы этого не сделала, Иван предпринял бы все возможное и невозможное, чтобы они снова встретились.