Натянув халат и сунув ноги в шлепанцы, он стал спускаться, чтобы выпустить собаку и налить себе кофе. Накануне перед уходом Эллен, как всегда, включила таймер, и, вылив кофе из кувшинчика, он наполнил его для Дреа. Экономка также приготовила яичную запеканку, которую ему было нужно только разогреть. В обычной ситуации Донован отрезал бы себе кусочек запеканки и подогрел ее в микроволновке, но поскольку ему хотелось, чтобы и его гостья как следует наелась, он поставил в печку целое блюдо.

К четверти седьмого утра в понедельник Блейк переделал столько домашних дел, сколько не сделал за весь последний месяц. Как ни странно, это его не убило. Более того, ему доставляло удовольствие осознавать, что он старается ради кого-то еще. Особенно если этим кем-то была женщина, которая ему нравилась.

После того как Щенок сделал свои делишки на заднем дворе и с радостью принялся за еду, Блейк взял свой кофе и направился в кабинет. Он выбрал это помещение не только по привычке: кабинет был его убежищем и, соответственно, лучшим место для того, чтобы предаться серьезным размышлениям. Обычно Блейк прихватывал туда с собой свежую газету, но сегодня он даже не забрал ее на переднем крыльце. Новостей в его собственной жизни хватит на то, чтобы занять его на некоторое время.

И все же, сев за стол, Блейк понял, что даже не знает, с чего начать размышления. Его взгляд упал на стопку папок на столе, которых там не было, когда он последний раз сидел за ним. Вероятно, это те самые папки, которые принесла с собой Эндреа. Он совсем забыл о них.

Блейк рассеянно снял со стопки удерживающую папки резинку. Просмотрел их, читая надписи. Рестораны, расписание сеансов в кинотеатрах, местный театр. В самом низу он увидел папку с делом женщины, с которой встречался. Джейн Осборн. Это было его первое свидание после того, как он и Дреа начали свою внебрачную связь и, честно говоря… Господи, кого он обманывает?

Даже в прошлом каждый профиль, который он изучал, казался ему скучным, каждая фотография – такой же, как и остальные. Целые недели Блейку было интереснее смотреть в глаза женщине, делившей с ним кабинет, чем просматривать снимки привлекательных незнакомок. Он часто задавал больше вопросов, чем надо, чтобы услышать голос Дреа. И это давало ему повод больше времени проводить с ней. Продолжать череду ужасных свиданий с самыми нудными женщинами было удобно. Джейн Осборн – он обвел ручкой ее имя на ее папке. Замечательно, что с ней можно было не заводить неловкий светский разговор, как на сотне первых свиданий. Но даже чуть более терпимый светский разговор с Джейн не шел ни в какое сравнение с шутливыми беседами, какие они вели с Эндреа. Тогда он не мог в этом признаться – слишком упрям был для того, чтобы смотреть правде в глаза, – но от этого она, правда, никуда не делась.

И вот теперь Блейку Доновану отчаянно хотелось выкрикнуть всему миру так же отчаянно, как он раньше отрицал это, что он полюбил Эндреа Доусон.

Блейк повторил это признание про себя, давая душе привыкнуть к нему. «Я влюблен в Эндреа Доусон». Абсолютно, безоговорочно, безусловно влюблен.

Самым удивительным в этой истории было спокойствие Блейка. Он же должен был трястись от волнения. Должен был рвать на себе волосы. И все же он никогда не был более спокоен.

Разве это не удивительно?

Отхлебнув кофе, Блейк задумался о том, к чему его открытие может привести в будущем. Имеет ли он право рассчитывать на то, на что рассчитывает? Эндреа не соответствовала ни единому из списка его требований к жене, однако у него не возникло чувства, что ей не хватает каких-то качеств. Его сильно влекло к ней физически. Эндреа много говорит, но это забавно. Да и вообще ему нравилось слышать каждое слово, вырывавшееся из ее красивого рта. Ну или почти каждое слово: иногда она буквально поражала его своими язвительными замечаниями о нем, но говорила только то, что ему было нужно услышать.

Она не готовит и не занимается уборкой. Ну и что? У них же есть Эллен. А когда Эллен уйдет на пенсию, они найдут кого-нибудь еще. И если Дреа захочет работать и дальше, то пусть работает. Хотя вообще-то он предпочел бы, чтобы она работала в «Донован инфотех», где он сможет видеть ее целый день. А если она захочет чего-то еще, то и это прекрасно. Не важно, чем она будет занята в течение дня, – важно, чтобы она была счастлива и вечерами возвращалась домой.

Из всего этого можно сделать один вывод: он хочет, чтобы Эндреа была в его жизни. Всегда. И не в качестве свахи, ищущей ему пару, а в качестве этой самой пары.

Разве это не смешно? Нет. Не совсем. В конце концов, он ведь собирался жениться. Правда, его план не предусматривал любви. Но другие люди тоже не планируют влюбляться, однако все же женятся, а потом живут счастливой жизнью. И то, что это случилось с ним, было неожиданно, но не смешно.

Зато самым смешным было его желание жениться на Эндреа немедленно. Нет, конечно, не прямо сейчас: даже Блейк понимал, как неудобно будет сорваться в мгновение ока в Вегас[11]. К тому же такой вариант обязательно приведет к сплетням, которые преследуют сбежавшие туда пары, а это будет несправедливо по отношению к Дреа. Но предложение он должен сделать как можно скорее. И сегодня же.

Ладони Блейка вспотели, его пульс участился.

Действительно ли он может так поступить? Сделать предложение руки и сердца спонтанно, без обдумывания и подготовки? Может, он мог бы подождать. Ему следует подождать.

Открыв ящик стола, Донован вытащил оттуда копию своего любимого пятилетнего плана. Листок уже помялся и выцвел, да и, честно говоря, он и без него помнил наизусть все пункты. И все же Блейк внимательно еще раз изучил их. Документ предполагал полугодовую помолвку после такого же длительного ухаживания, а затем среднего размаха свадьбу, расходы на которую не превышают его месячной зарплаты. Понятно, что он уже несколько недель спал с Эндреа, однако можно было бы сказать, что официальное ухаживание началось только вчера вечером. Нигде в его бумаге не было ни слова о разрешении сделать предложение после единственного вечернего свидания. Не говорилось там и о возможности влюбиться в собственную сваху. И, само собой, ни слова не было об Эндреа.

И это для него неприемлемо.

«Если в твоих планах нет Эндреа, то пошли эти планы к черту!»

И, не раздумывая больше ни минуты, Блейк порвал бумагу пополам. Потом еще раз пополам. И еще, и еще раз, пока весь документ не превратился в кучу обрывков, которые он выбросил в корзину для бумаг. Но вместо того чтобы прийти в ужас или испугаться, как мог бы предположить Блейк, оценивая последствия своего поступка, он почувствовал себя освобожденным. Из-за нее – из-за женщины, все еще спавшей в его постели, из-за нее он стал другим человеком. Переменившимся к лучшему. Он мог отступать и импровизировать. Мог стать таким, каким был на самом деле, вместо того чтобы прятаться от своих интересов и страстей. На самом деле…

Донован открыл другой ящик стола и вынул оттуда миниатюрную пинбол-машину, которую он держал подальше от собственных глаз, и с гордостью поставил ее на стол – на самую его середину, в центре столешницы. И попрощался со своим старым «я». Он стал новым человеком. Новым человеком, который может сделать предложение по первой прихоти, если захочет. А он захотел.

Все его тело трепетало от того решения, как будто до сих пор он спал и только теперь начал возрождаться к жизни. И он был готов к ней, полностью готов. Сегодня поискам невесты будет положен конец.

Блейк составил новый план – да, ему все еще требовалась стратегия даже в спонтанности; привычки умирают с трудом, как говорится. У него встреча в другом конце города в десять часов, а ювелирный магазин «Лонг Джуельерз» не откроется до девяти тридцати. Времени на выбор у него немного, однако главный менеджер магазина – член его пинбольной лиги. Блейк был уверен, что может обратиться к нему за помощью. Не слишком рано звонить ему в шесть тридцать утра? Само собой, он закажет цветы. Хоть Дреа всегда повторяла, что розы – это классический подарок, ему было известно, что она сама предпочитает лилии. Он может заказать их, однако он предпочел бы выбрать для нее цветы сам. Блейк сделал в уме пометку: сделать это по пути в офис.

Потом ему надо будет заказать места в каком-нибудь модном ресторане. Но где?

Отыскав в стопке папку с ресторанами, он просмотрел информацию, собранную Дреа. «Олеана» излишне экзотический. «Ла Кампанья» чересчур повседневный. «Хамерслиз» слишком деревенский. «Ментон» чрезмерно дорогой.

Стоп! Дорогой – это то, что нужно для особых случаев. Он идеален для Дреа. Действовать надо быстро, но его интересует вечер понедельника, так что его шансы попасть туда не так уж плохи. Обведя кружком номер телефона своей любимой ручкой, Блейк позвонил в службу резервирования, чтобы оставить сообщение. Поскольку он знал, что будет отсутствовать все утро, то попросил, чтобы они позвонили его секретарше для подтверждения заказа.

Теперь у него осталось лишь одно неотложное дело – Джейн. Блейк никак не мог решить, когда позвонить этой женщине: сейчас или позднее? Наверное, лучше позднее. Он сможет объяснить ранний звонок своему компаньону по лиге, но Джейн Осборн наверняка обидится, если он ее разбудит. Даже огорчится. Но ему совсем не нужны слезы в такой чудесный день.

Может, стоит поручить секретарше передать Джейн, что их отношения разорваны…

Едва подумав об этом, Блейк понял, что он неправ. Джейн была приятной во всех отношениях и заслуживает более мягкого расставания. К тому же Дреа будет не в восторге, если он поведет себя не как джентльмен. Поэтому Блейк решил, что сможет ненадолго заскочить к Джейн перед обедом с Эндреа. Розы подойдут. Он попросит секретаршу заказать их прямо в офис, чтобы он смог лично преподнести их Джейн. Он быстро написал сообщение с просьбой об этом. Потом позвонил другу из ювелирного магазина и договорился о том, что придет за покупкой до открытия.

Следующим шагом стала записка Эндреа. Блейк не стал извиняться так пространно, как предполагал, да и слова пришли к нему очень легко:

«Доброе утро, любимая! Мне надо кое-что сделать сегодня утром, а потом у меня встречи до полудня. Не ешь без меня ленч – хотел бы отвести тебя куда-нибудь, чтобы обсудить наш общий профиль. Все ведь теперь переменилось, не так ли? К лучшему, я надеюсь. Кофе – в кофейнике, завтрак – в духовке. На случай, если у тебя нет наличных, я оставил немного денег на такси.

Твой Б.»

Не Шекспир, конечно, но для него вполне сносно, решил Блейк. Взяв записку, он тихонько вернулся в спальню, не желая будить красавицу, все еще спавшую там. Блейк тихо положил записку на стопку книг, лежащих на ночном столике. Потом, заметив телефон Дреа на полу – должно быть, тот выпал из ее кармана, когда она прошлой ночью избавилась от джинсов, – он положил его рядом с запиской. Отыскав свой бумажник, он достал из него пару купюр и добавил их к телефону.

У него было еще одно дело, касающееся Эндреа: нужно был узнать размер кольца для нее. В поисках чего-нибудь для измерения, он остановил свой выбор на зубной нити, которую держал в ящике ночного столика. Отмотав небольшой кусочек нити, он распрямил вялую от сна руку Дреа и обмотал нитью ее палец. Она зашевелилась, и он замер. К счастью, она тут же снова затихла, и он смог сделать то, что хотел. Само собой, измерение получилось не слишком точным, но во всяком случае кольцо не свалится с ее пальца, когда он его ей наденет.

Блейк посмотрел на часы. У него было время до похода в ювелирный магазин и гигантский заряд энергии, которую надо куда-то потратить. Было бы хорошо разбудить Эндреа, чтобы она помогла ему справиться с этим, но тогда все его планы пойдут прахом.

Возможно, лучше всего заглянуть в спортивный зал. Заодно он сможет принять там душ, чтобы не беспокоиться дома о том, как бы не потревожить Дреа шумом воды. Блейку понадобилось всего минут десять, чтобы прихватить одежду для занятий и обычный костюм, в который он сможет потом переодеться. Положив туфли и носки в пакет, он был готов уйти.

Возле двери Донован остановился, чтобы еще раз посмотреть на женщину в своей постели. В ней не было ничего, что могло бы привлечь его внимание, как он считал раньше, и в то же время в ней было все, о чем можно только мечтать. Его грудь переполняли эмоции, но это были самые лучшие чувства на свете. Блейк поблагодарил Бога, каким бы он ни был, за то, что тот привел Эндреа в этот мир. Если все пойдет хорошо, то уже завтра она навсегда станет частью его жизни…


Энди разбудил звонок ее телефона. Бесконечный звонок. Она попыталась проигнорировать его – ей так хотелось спать, что она не могла даже думать, – но звонивший проявил настойчивость. Не открывая глаз, она потянулась рукой на звук. Но вместо того чтобы взять телефон, она толкнула стопку книг. Те посыпались на пол. Ей надо было бы собрать их. Но телефон уже перестал звонить, так что она сможет побеспокоиться о книгах потом.