Натали была так потрясена, что прекратила жевать. Как видно, она поняла: на ее глазах происходит настоящая трагедия.

– Офигеть! – только и могла она произнести. – Офигеть! – И нерешительно потянула меня за руку, висевшую как плеть. – Черт, мне очень жаль, Антуан, – пробормотала она и вновь принялась терзать свою резинку. – Надо же, какая ерунда вышла! А я-то думала… – Натали осеклась. – Хотя ничего страшного, верно? Считаю, самое лучшее, что мы можем сейчас сделать: пойти выпить.

Она вопросительно взглянула мне в глаза.

Я снова сделал над собой героическое усилие и растянул губы в улыбке.

– Было бы классно, – сказал я, невольно подражая манере Натали. – Рад бы выпить с вами, но… Мне нужно продолжать поиски… Хотя я уже почти не верю в успех.

Девушки смотрели на меня с состраданием. Я повернулся, чтобы уйти, но тут кое-что вспомнил.

– Это вам! – И вручил мнимой Изабель букет, предназначавшийся женщине моей мечты. – Простите, что так получилось!

Розы, лютики и незабудки жизнерадостно выглядывали из голубой обертки. Им было ровным счетом наплевать, кому их дарят. Какие бы радости и горести ни переживал человек, природа остается безучастной.

Хотя в романах, написанных в XIX веке, все обстоит иначе. Там природа всегда отражает душевное состояние героя. Прихотливый ход собственной мысли удивил меня до крайности. Надо же, предаваться литературным рассуждениям в столь катастрофический момент.

Да, если бы мою историю описывал автор XIX столетия, сейчас небо затянули бы темные тучи. Но в реальности солнце продолжало сиять, равнодушное к моим душевным бурям.

Изабель поблагодарила меня, Натали ободряюще похлопала по плечу.

– Не вешай нос, Антуан! Все будет классно. Знаешь, как говорится: кто ищет, тот всегда найдет.

Солнце играло в ее каштановых кудрях, кошачьи зеленые глаза светились участием. Она была очаровательна, и я наверняка влюбился бы в нее, если бы не светлый образ Изабель, отпечатавшийся на сетчатке моих глаз.

– Если мы можем чем-то помочь, звони! – предложила Натали, сопроводив свои слова многозначительным взглядом. – Наш номер у тебя есть.

Я молча кивнул. Подружки направились к выходу, оживленно болтая. Я смотрел им вслед. Натали обернулась и махнула мне:

– Пока, Антуан! Ты правда классный парень! Мы обе так думаем!

Я помахал в ответ. Девушки скрылись, и я остался в одиночестве.

8

Музей постепенно пустел. В саду стало тихо. Я взглянул на часы. Без четверти шесть. Понурившись, я побрел к «Гражданам Кале». Пожалуй, сейчас мне самое место среди этих несчастных, что готовы сражаться до конца, сопротивляясь несправедливости мира.

Предстояло сделать еще три звонка, а я совершенно пал духом. Почему, ну почему судьба нанесла мне столь сокрушительный удар?

Антуан, хватит скулить. Возьми себя в руки.

Я недоуменно огляделся по сторонам. Кто это сказал? Один из «Граждан Кале»? Кто бы это ни был, он прав.

С тяжким вздохом я извлек из кармана блокнот, вывел цифру семь, а рядом: «Мнимая Изабель / жестокий обман». Потом зачеркнул эти слова и сверху написал: «Симпатичная Натали».

Вынув мобильник, я увидел на дисплее конвертик. Пришла эсэмэска. От Натана.

На вчр все в силе? В 9 Бильбоке.

Я быстро набрал ответ.

Прду Бильбоке или пзвню. Есть что раскзть.

Хорошо, что у меня хотя бы есть друг. Мысль о встрече с Натаном немного меня поддержала. Хотя, возможно, до вечера все изменится. Я бодро начал тыкать в кнопки. Последней была цифра восемь.

На этот раз все прошло быстро. Автомат сообщил: «Набранный вами номер не существует…»

Черт! Ну хотя бы коротко и ясно.

Переходим к цифре девять.

– Алло-о! Вы позвонили в «Руди». Чем я могу вам помочь? – промурлыкал у меня в ухе мужской голос.

Вряд ли это темноволосый верзила из кафе «Флор». Может, Изабель дала мне свой рабочий телефон?

– С кем я говорю? – в растерянности пробормотал я.

– Вы разговариваете с Руди. Чем могу служить? – снова осведомился мужской голос, полный невозмутимого дружелюбия и в то же время какой-то… слащавый.

– Э… это Антуан… – Я решил, что называть свою фамилию не стоит: в этом учреждении фамилии явно не в ходу. – Могу я… могу я поговорить с Изабель? – сразу взял я быка за рога.

– О-о-о! – Руди, похоже, опечалился. – Увы, Изабель больше здесь не работает.

– Черт! – вырвалось у меня. – Вы не могли бы сказать…

– Минутку. Позвольте мне взглянуть…

До меня долетел шелест перелистываемых страниц. Неужели Руди ищет домашний номер Изабель?

– Ага… отлично… – раздалось в трубке: Руди, судя по всему, нашел номер. – Послушайте, мсье Антуан. Не подойдет ли вам Марианна? Уверяю вас, вы останетесь довольны. На следующей неделе у нее есть свободные часы, – торжествующе добавил он.

Я лишился дара речи. Что это за контора? Массажный салон? Привет от «Мулен Руж»! Мне представились полуобнаженные блондинки, которые извиваются на медвежьих шкурах, сжимают свои пышные груди и стонут: «Позвони мне…» Неужели женщина моей мечты – одна из них? Нет, это невозможно. И все же…

Мной овладело сомнение. Разве не странно, что Изабель дала свой телефонный номер совершенно незнакомому человеку? Не сказав ни слова. Потихоньку. Незаметно для своего спутника.

Конечно, любой мужчина мечтает, что в его жизни произойдет нечто в этом роде. Но я не встречал никого, кто пережил бы подобный сюжет в реальности. Порядочные женщины так себя не ведут. Голова у меня закружилась, и я вынужден был прислониться к одному из «Граждан Кале». Как я мог быть таким наивным? С другой стороны, если Изабель здесь больше не работает, зачем она дала мне этот номер?

– Алло-о! – долетел из трубки голос Руди. – Вы меня слышите?

Фигурно подстриженные кипарисы отплясывали у меня перед глазами какой-то дикий танец.

– Э… да… – пробормотал я.

Откровенно говоря, я сам не знал, почему не даю отбой.

– Итак, записывать вас к Марианне или нет? – В голосе Руди слышалось легкое нетерпение.

Я молчал. Мне не нужна была Марианна. Мне нужна была Изабель. Изабель из кафе «Флор». Женщина, написавшая на карточке: «Вы держали книгу вверх ногами».

Руди тяжко вздохнул. Он, несомненно, привык иметь дело с трудными клиентами.

– Мсье, доверьтесь мне, – вкрадчиво произнес он. – Марианна у нас недавно, но она мастер высокой квалификации. Если у вас есть особые пожелания, она непременно их исполнит.

Бред, да и только! Надо же, мастер высокой квалификации! Я саркастически усмехнулся.

– Что вы, собственно, хотите? – Мое молчание Руди истолковал как знак согласия и принялся перечислять услуги, которые оказывал их салон: – Стрижку? Окрашивание? Мелирование? А может, вы намерены кардинально изменить свой образ? – Он перевел дыхание и продолжил: – Мы делаем все, за исключением плетения дредов. Я принципиальный противник этих дурацких косичек, которые убивают волосы. В любом случае дреды уже вышли из моды.

Прошло несколько мгновений, прежде чем мой отупевший мозг сумел постичь смысл его слов.

– Силы небесные, я что, попал в парикмахерскую?

– Да, мсье! А куда вы, собственно, звонили?

Руди, похоже, был слегка обижен.

– Я… я думал… о, простите, я просто болван! – выпалил я, чувствуя, как с души моей свалилась тяжесть.

Руди укоризненно кашлянул:

– Да, мсье, судя по всему, вы очень сильно ошиблись! – Мой собеседник, как выяснилось, был не лишен проницательности. – Полагаю, вы вообразили невесть что!

– Послушайте, это всего лишь недоразумение. В данный момент мне не нужны ни стрижка, ни окраска, – объяснил я уязвленному парикмахеру. – Я ищу женщину по имени Изабель, которая дала мне свой телефонный номер в кафе. – При этих словах у меня в голове мелькнуло: интересно, сколько в Париже женщин по имени Изабель? – Ей лет тридцать, она блондинка с карими глазами. Подходит это описание той, что у вас работала?

Руди презрительно фыркнул:

– Бог мой! Нет! Наша Изабель – настоящая гранд-дама. У нее светло-голубые глаза и волосы серебристого оттенка. Гм… Конечно, для своего возраста она выглядит фантастически, но ей уже за шестьдесят. Именно поэтому она решила оставить работу. Хочет наконец пожить в свое удовольствие.

– Понятно! Благодарю вас! Очень вам признателен! – радостно завопил я.

Очередную неудачу я принял с самообладанием, достойным всяческого восхищения. Пусть моя Изабель не работает в парикмахерской, пусть она ускользнула от меня вновь. Главное, ее светлый образ остался незапятнанным.

– Пожить в свое удовольствие – это то, что не помешает всем нам! – примирительно изрек я.

– Полностью с вами согласен, – промурлыкал Руди. – Сожалею, но дела вынуждают меня прервать нашу увлекательную беседу. Хорошего дня!

– И вам всего доброго! – ответил я. – Если у меня возникнет желание кардинально изменить свой образ, я непременно обращусь к вам.

– Милости просим, – ответил Руди из салона «Руди» и нажал отбой.

9

Без одной минуты шесть. Музейный сад совершенно опустел. Я остался наедине со скульптурами и фактически примкнул к «Гражданам Кале». Наверное, после завершающего телефонного звонка я окончательно превращусь в изваяние. Прежде чем я успел набрать последний номер, кто-то похлопал меня по плечу. Я решил, что это один из «граждан», и от испуга подпрыгнул на месте.

– Мсье, музей закрылся десять минут назад.

Взгляд смотрителя был полон суровости. Должно быть, он решил, что я хочу спрятаться в саду и провести в музее ночь. Или замышляю ограбление.

– Боже мой! – воскликнул я, с притворным удивлением взглянув на часы. – Как быстро пролетело время.

Да, надо признать, это сволочное время улетучилось незаметно. Сегодня оно было моим врагом и одержало победу!

– Я и не думал, что уже так поздно, – продолжал я жизнерадостно. Сунул блокнот в карман и раскинул руки в стороны. – Обожаю этот сад! И все эти дивные скульптуры!

– Приходите завтра, – отчеканил служитель, ничуть не тронутый моим энтузиазмом.

Видимо, ему осточертели чокнутые любители искусства, приезжающие сюда со всего мира. А может, на эту должность принимают лишь тех, кто абсолютно равнодушен к искусству: меньше вероятность того, что у них возникнет желание совершить кражу.

– Мы открываемся в девять тридцать, – сообщил служитель.

Я побрел к выходу, он шел за мной по пятам. Судя по всему, музейный смотритель все же принял меня за потенциального грабителя. Или за придурка, не способного самостоятельно отыскать выход.

В шесть часов три минуты я опять стоял на улице Варенн, один на один со своим мобильником. Так или иначе, использовать последний шанс было необходимо. Сознавая, что не стоит вести судьбоносный разговор посреди оживленной улицы, я свернул на улицу Бургонь и отыскал маленькое тихое кафе. Уселся за столик, заказал бокал красного вина и подождал, когда официант принесет заказ. Сделал глоток для храбрости. Через несколько мгновений последний луч надежды может погаснуть навсегда. Я посмотрел на свой маленький телефон с опаской, как на мину замедленного действия.

С другой стороны, почему мои надежды должны рухнуть? Согласно элементарной логике, последний номер просто обязан быть верным. После девяти неудачных попыток мне наконец выпадет джекпот. В любом случае надо смело идти навстречу судьбе. Я благоговейно набрал комбинацию цифр, оканчивавшуюся на ноль, и, затаив дыхание, ждал решения своей участи.

После нескольких гудков в трубке заскрежетало.

– Угу? – грохнуло так, что у меня заложило уши.

Не иначе, мой нынешний собеседник – бретонский рыбак, привыкший перекрикивать рев волн.

Ну, была не была.

– Скажите, вы знакомы с женщиной по имени Изабель? – спросил я прямо в лоб.

– Изабель? – Рыбак, судя по всему, крепко призадумался. – Таких нету!

В его громогласных репликах мне слышались ругательства, но, судя по лаконичности ответа, Изабель он не знал. Но я не сдавался:

– Будьте добры, скажите, с кем я говорю?

– Это мясная лавка Дюшана, – проревело в трубке.

Бретонский рыбак внезапно превратился в здоровенного мясника в полосатом фартуке, с окровавленным ножом в красных волосатых ручищах.

– Хотите что-нибудь заказать?

Звучный голос мсье Дюшана органично дополнял возникший в моей голове кошмарный образ. Я представил себе, как его рев разносится по мясной лавке, эхом отскакивая от белых кафельных стен, вдоль которых висят на крюках громадные свиные туши.

– Нет-нет, – поспешно ответил я. – Дело в том, что я… я ищу одну женщину…

От раскатистого хохота мясника по спине у меня забегали мурашки.

– Угу-гу, мсье, вот занятие, достойное настоящего мужчины, – пробасил он, а я подумал: «Эге, оказывается, это чудовище не лишено чувства юмора». – Только вы ищете не в том месте, – посмеиваясь, продолжал мясник. – Женщин мы не держим. У нас только свиньи, телята, бараны, куры… заверяю вас, самые свежие.