Господи, и какие же некоторые женщины дуры бывают…

Да, и надо вызвать слесаря, поменять замки.

Или не надо? Как-нибудь обойдется…

Когда Соня поняла, кто и зачем подбросил ей щуку в постель, произошедшее перестало пугать ее. Ничего сверхъестественного!

На следующий день, вечером, к Соне приехал Иса.

– Соня… Соня, я не могу без тебя, – с порога заявил он. Обнял ее… – Все время о тебе думаю.

Соня засмеялась – она почувствовала себя принцессой из сказки. Сбывались ее самые сокровенные мечты!

– И что теперь делать? – спросила она.

– Что? – повторил он. Потом отстранил Соню и произнес очень серьезно: – Я хочу быть с тобой. Ты… не против?

– Нет, – быстро, не раздумывая, ответила она.

Они оба засмеялись.

– Тогда я тебя забираю, – сказал Иса.

– А забирай! – лихо согласилась Соня.

«Дорогие мои Снежана и Элеонора!

Пожалуйста, не сердитесь – я уезжаю к Исе. Это мое окончательное решение, и меня уже никак не отговорить. На распродажу идите без меня… Ваша Соня», – написала Соня и бросила эту записку в почтовый ящик, выходя из дома с Исой. В этот раз она всех предупредила, поэтому никаких претензий к ней быть не должно!

* * *

Соня не раз вспоминала тот день, когда она, ни о чем не думая, сорвалась вслед за Исой. Он позвал – и она пошла за ним…

Зачем думать? В один миг Соня сделала гениальное открытие! Она открыла формулу счастья:

Счастье = «жизнь прекрасна» + «я хочу быть с тобой».

Единственное, что могло помешать этому счастью, была странная, не объяснимая никем болезнь Сони, но она, эта болезнь, после встречи с Исой – словно пропала.


Январь, февраль, март…


Сколько счастья! Иса и Соня почти не разлучались. Они жили вместе в его доме за городом. Соня рисовала конфетные обертки, а Иса занимался своим прудовым хозяйством. До кондитерской фабрики «Б. Чиркунов» – рукой подать. От милых, дорогих, любимых, но немного навязчивых родственников (в лице Снежаны и Элеоноры) – наоборот, далеко. Далеки все эти утомительные распродажи, пробки на дорогах, давка в общественном транспорте, толпы людей, блеск и нищета огромной столицы…

Иногда Соне приходилось сталкиваться с Леной. Каждый раз Лена отводила глаза, нервничала и, отделавшись пустыми фразами, поскорее уходила.

Лена явно ревновала. И не испытывала к Соне особой приязни… Но и откровенной ненависти больше не выказывала. Несколько раз Соня собиралась рассказать Исе о том инциденте со щукой (это ведь сто процентов – дело рук Лены!), но каждый раз себя останавливала. Зачем об этом рассказывать? Зачем ссорить людей, работающих вместе?.. Скоро все окончательно пройдет, все позабудется.

Был еще Игорь, сосед, влюбленный в Соню, но тут уж Соня сама старалась держаться от него подальше. Скоро и его влюбленность пройдет, все позабудется…

Неизменным останется одно – счастье Исы и Сони.

Иса был удивительным человеком.

Мужественность в нем сочеталась с мягкостью, а доброта – с практичностью. Страстность – с верностью. Он не играл чужих ролей, он всегда оставался самим собой. В нем не было ничего от пафосных столичных метросексуалов, зацикленных на собственном имидже. Он не устраивал истерик, к которым столь склонны современные мужчины. Не считал себя пупом земли. Но в то же время и не занимался самоуничижением…

Иса был романтичным, но романтизм его никогда не являлся экзальтированным, приторным, пафосным. Подарить миллион роз? Да пожалуйста, если Соня намекнет… Но только зачем столько силоса, не лучше ли каждый день приносить по свежему букету? И радовать другими, более адекватными знаками внимания?..

Все, что Соня хотела, она получала. О чем просила и о чем не просила. В том числе и в материальном плане. Иса был совершенно не жадным… С самого начала получилось так: его деньги были общими, деньги Сони (пусть и небольшие) – принадлежали только ей.

Впрочем, Соне немного требовалось, и вкус у нее тоже был, мягко говоря, специфический (за что ее прежде нещадно пилили Снежана с Элеонорой)… Такой пример: на Восьмое марта Иса хотел подарить Соне кулон с бриллиантом – довольно дорогим и крупным. Соня тогда честно сказала, что хоть и считается, что «бриллианты – лучшие друзья девушек», ей самой эти камни как-то безразличны. Она, Соня, любит бижутерию. Да, представьте себе! Чтобы украшения были крупными, тяжелыми, а при случае могли заменить даже пресс-папье… И чтобы поярче, поярче! Соня одевалась очень скромно, в сдержанной гамме, поэтому старалась оттенить свои наряды яркими аксессуарами.

Иса выводы сделал и преподнес Соне гарнитур из горных минералов, ярких, крупных и весьма увесистых. Соня была в восторге. Вот этот подарок – самое то! Правда, Сонину радость чуть подпортили Снежана с Элеонорой. Они как-то встретились в городе и назвали подарок Исы «связкой булыжников». Так и сказали: «Ох, Сонечка, этими булыжниками мостовую замостить можно!» Впрочем, на вкус и цвет…

Мы отвлеклись. Так какими еще достоинствами обладал Иса?..

Иса никогда ни в чем не упрекал Соню, был милосерден к ее мелким слабостям. Кроме того, Иса ни о ком не говорил плохо. Даже о Снежане и Элеоноре, которые так и не смирились с его появлением в Сониной жизни.

Еще… еще он всегда испытывал к Соне желание.

Поэтому Ису было невозможно ревновать – ни к Лене, ни к кому-то еще. Подозревать в чем-то.

Его любовь к Соне была неизменна и постоянна.

К тому же Иса был абсолютно открытым человеком.

(О том, что Иса – порядочный человек, говорило и отношение к нему других людей. Его уважали и любили. Даже тот же Игорь – не осмеливался напрямую высказывать свою влюбленность Соне. Да, был влюблен, но никогда не переходил определенных границ. Не мог поступить с Исой подло…)

А уж Соня точно не могла променять Ису на кого-то другого! Ей был нужен только Иса. Или никто вообще не нужен…

Был, правда, один момент, который как-то вываливался из общей благостной картины… Соню этот момент не смущал совершенно, а вот Снежана с Элеонорой в телефонных разговорах частенько напоминали о том («Ну как, он тебя с ней познакомил? Нет?! Значит, он тебя всерьез не воспринимает! Одними обещаниями кормит…»)

Дело заключалось в тетушке Исы, Валентине Прокофьевне. Иса действительно уже давно обещал познакомить Соню с родственницей, воспитавшей его, но как-то все не получалось… Хотя тетка, Валентина Прокофьевна, жила совсем неподалеку, в небольшом подмосковном городке, до которого не больше получаса езды.

Но однажды, в середине апреля, Иса рано утром разбудил Соню:

– Принцесса, вставай… Мы едем к тете Вале.

– Который час? Боже, семь… Иса, ну кто же ходит в гости по утрам? – она потерла глаза и выглянула в окно. За окном она узрела противный, серовато-сизый апрельский сумрак… Весна безуспешно боролась с зимой, и пока продолжала побеждать зима. Земля была покрыта грязной ледяной коркой, черные деревья качались на ледяном ветру, их вытянутые к небу ветви словно молили о солнце…

Соня не была соней, но поваляться лишний час в постели она любила. И к этой ее слабости прежде Иса был снисходителен. Никогда не требовал от нее кофе в постель, персонально приготовленного для него завтрака… Он все делал сам. Но сегодня Иса был настроен очень решительно:

– Кто ходит в гости по утрам? Мы ходим. Вставай! – он поймал под одеялом Сонину ногу, пощекотал пятку.

Соня недовольно засмеялась, попыталась отбрыкнуться. «Какая тоска… Сдалась мне эта его тетя Валя!» Но Иса снова поймал ее ногу, теперь уже поцеловал пятку.

– Сонечка… не капризничай! Завтрак на кухне.

«Господи, какой он добрый…» – Соня заставила себя вылезти из-под одеяла.

– К чему эта спешка? – спросила она, сидя уже на кухне, за чашкой кофе.

– Так надо.

– Опять тайны?

– Какие тайны… У тети Вали телевизор сломался. Позвонила мне сегодня в шесть утра, ты даже не слышала звонок… Катастрофа! Она не увидит продолжение своего любимого сериала… Я сказал, что мы к ней приедем вместе – ты и я. И новый телевизор. Телевизор купим по дороге…

Соня глубоко задумалась. Потом спросила осторожно:

– А что, без телевизора она меня не хочет видеть?

– Она и меня особо не рвется увидеть. Но сегодня есть прекрасный повод познакомить вас наконец. Дождался!

– А надо ли?.. – опять осторожно спросила Соня.

– Надо-надо! – засмеялся Иса.

Через час выехали. В огромном гипермаркете купили плазменную панель. Соня молчала, в выборе телевизора не участвовала никак.

Еще через час были у тети. Валентина Прокофьевна жила в обычной пятиэтажке без лифта.

– Я тетю Валю хотел к себе перевезти, но она не захотела… – когда поднимались по лестнице, объяснил Иса, таща в руках объемистую коробку.

– Почему?

– Не хочет, и все тут. Ты увидишь ее и все поймешь…

…Дверь открыла немолодая полная женщина в старомодных очках. С седоватыми, пегими какими-то волосами, зачесанными назад, в пучок – от этого лицо ее казалось чересчур открытым, очень крупным. Ни грамма косметики, пористая желто-розоватая кожа, ярко лоснившаяся при поворотах головы…

– Здравствуйте… – низким горловым голосом произнесла женщина.

– Теть Валь, это Соня…

– Здравствуйте, проходите! – сказала Валентина Прокофьевна, глядя лишь на большую картонную коробку в руках Исы. – Это что?

– Это твой телевизор новый.

– А почему такой странный?

– Почему странный? – удивился Иса, с трудом протаскивая коробку в коридор. – А, ты удивляешься, что он плоский… Но сейчас все телевизоры с плоским экраном!

– А нормальных не было? – Валентина Прокофьевна принялась нервно отдирать скотч от коробки.

– Это нормальный телевизор, я тебя уверяю.

– Не знаю. Не знаю… Соня, вы в комнату проходите.

Валентину Прокофьевну не интересовало ничего, кроме телевизора.

– Теть Валь, Соня художница, она…

– Иса, а где пульт? А инструкция на русском языке? – возбужденно-раздраженно произнесла Валентина Прокофьевна. – Через два часа «Карменсита», заключительная серия…

– Сейчас мы все сделаем, подключим… Вот пульт, вот инструкция, – спокойно произнес Иса. – Я говорю, Соня художница, она…

– Соня, вы не обижайтесь, что я вам внимания не уделяю, но у меня такое горе… – опять перебила Ису тетка.

– Разве это горе? Ты скажешь… – засмеялся Иса.

– Иса!!! Ой, я не могу… А антенна моя старая подойдет?!

У Сони от ее громкого, горлового голоса заложило уши. Она села на стул и прилежно сложила на коленях руки. Огляделась – «стенка», ковры, хрусталь… Портрет сильно бородатого мужчины за стеклянной витриной – наверное, покойного мужа, дяди Исы…

Иса возился с телевизором. Он совершенно не выглядел раздраженным или обиженным.

Наконец телевизор удалось включить. Иса настроил каналы, картинку… Только тогда Валентина Прокофьевна стала немного вменяемой.

– Вот счастье-то… – отмякшим голосом произнесла она и в первый раз посмотрела на Соню. – Так вы художница? Прекрасно…

Тетка принесла чайник, поставила на стол творожную запеканку, подгоревшую с одного краю.

– Ой, новости… Иса, где тут звук? А, вот эта кнопка… Соня, а чего вы все молчите?

– Я не молчу… – пожала плечами Соня. Потом выдавила из себя: – Иса много о вас хорошего говорил…

– Еще бы он не говорил… – рассеянно произнесла Валентина Прокофьевна, уставившись в экран. – Ха, пенсию они повысят! А инфляция опять эти деньги сожрет… А Ису я с трех лет воспитываю. Еще бы он меня не любил! Я ему как мать…

– А это – ваш муж? – указала Соня на портрет.

– Да, это Гаврик… Дядя Исы. Я его Гавриком называла! Он как отец… Да, Иса? Скоро Пасха, поедем на кладбище все вместе? А настоящий папаша Исы ноги сделал… Иса, ты посмотри, у меня холодильник на кухне чего-то гудит… С ним все в порядке?

Иса вышел, и Соня осталась один на один с Валентиной Прокофьевной.

– Иса ведь чудом жив остался, – тетка нарезала крупными ломтями запеканку. – Ешь. Сгущенка вот еще…

– Спасибо. А почему Иса чудом жив остался? – спросила Соня.

– Так он тебе не рассказывал? Хотя маленький был, ничего не помнит… с моих слов только… – Новости закончились, и пошел рекламный блок. Валентина Прокофьевна отключила звук и повернулась к Соне. – Короче, мы думали, что Иса умер. Погиб. Вместе с Нинкой. Нинка – это мать его, моя родная сестра… Взрыв же был.

– Взрыв? – испугалась Соня.

– Ну да. Взрыв бытового газа. Весь дом вверх тормашками! Хорошо, что будни, утро – никого в доме не было, кроме Нинки с парнишкой… То есть Исы тоже не было, как выяснилось, но это уже потом… Короче, два дня завал разбирали. Нинку сразу нашли, мертвую, а Исы нет нигде. Искали, искали… Думали, взрывом его разорвало. Ан нет – приводят через неделю, уж после Нинкиных похорон – чумазого, грязного, голодного… оказывается, в подвале соседнего дома сидел. Там у дворничихи капуста квашеная, так он капусту всю неделю ел…