– О нет, я не швед… Я сам родом из Прибалтики. Жил там, потом переехал в Америку, потом на Восток… Где я только не жил! Вот сейчас две недели в Швеции был. А до того – на Шри-Ланке.

– Элеонора. Значит, вы, Фред, – гражданин мира! – лирично засмеялась Элеонора.

– Да, вы точно заметили! Я – гражданин мира. Вынужденно… У меня такой бизнес…

Иномарка сорвалась с места. По дороге Фред рассказал дамам, что у него за бизнес. Снежана с Элеонорой про бизнес ничего не поняли (что-то там про какой-то холдинг и ребрендинг), поняли только одно: Фред – небедный и холостой.

Мать с дочерью переглянулись. «Потрясающий мужчина! Никакого сравнения с Витольдом Романовичем!» – сказала Элеонора взглядом. «Согласна на все сто! А уж Борька, мой бывший, ему и в подметки не годится!» – взглядом ответила Снежана.

Доехали до ресторана. Столик был заранее зарезервирован Фредом. Он помог раздеться. Придвинул стулья. Мило посоветовал насчет меню: рекомендовал устрицы и вино такого-то года с предгорий Анд. На десерт неплохо бы панакоту – здесь ее та-ак готовят…

В общем, Фред – герой из кино про настоящих мужчин. И похож на киноактера, блиставшего когда-то в вестернах… «Юл Бриннер, что ли?» – мелькнуло в голове у Элеоноры смутное воспоминание. Снежане же Фред напомнил Гошу Куценко.

Выпили вина, закусили устрицами. К десерту все уже и забыли о том досадном происшествии, с которого началось их знакомство. Болтали, смеялись… Фред рассказал, как в Казахстане пробовал национальное блюдо «каурдак». Элеонора вспомнила, как на приеме в посольстве познакомилась с военным атташе из Венесуэлы… Это было немного некстати, поскольку Снежана после слова «военный» резво пустилась в эпическое повествование о войне в Персидском заливе, но Фред вовремя свернул тему и перевел все в русло общемировых цен на алкоголь. Элеонора напряглась, вспомнила недавно просмотренную передачу и жарко принялась осуждать генномодифицированные продукты… И т. д. и т. п.

К концу застолья Фред, Снежана и Элеонора были уже лучшими друзьями.

Единственным минусом было только то, что Снежана с Элеонорой так и не поняли, к кому из них двоих склоняется владелец холдинга, профессионал ребрендинга, настоящий мужчина и гражданин мира Фред. Мать с дочерью никогда не делили мужчин. Они искренне любили друг друга и не собирались ссориться. К кому склонится Фред, той и будет принадлежать. Никакой ревности и разборок.

Но Фред своих чувств явно не выразил!

На удачу, в субботу Фред их пригласил в кинотеатр, на премьеру нового блокбастера. Снежана с Элеонорой согласились.

В субботу пришли – красивые и ухоженные, Фред обеим подарил цветы… Посмотрели фильм, опять отправились в ресторан… Все мило, и все опять неопределенно. Снежана с Элеонорой испытывали уже легкое недоумение! Это даже как-то неприлично было…

Снежана с Элеонорой из принципа взяли да и пригласили Фреда к себе домой. Надо довести ситуацию до крайней точки. До абсурда. До вопроса в лоб! И – либо разбежаться, либо определиться, кто с кем. И все, не надо порядочным девушкам голову морочить…

Дома женщины постарались создать уютную, непринужденную обстановку. Пили кофе. Рассуждали об искусстве, художниках… Снежана с Элеонорой то и дело многозначительно переглядывались. Они понимали друг друга без слов.

– …сейчас любовь никто не может правильно изобразить. Либо это порнография, либо примитив. Как это по-русски? Пошлость! – заметил Фред.

Снежана с Элеонорой переглянулись.

– У меня вторая дочь – художница, – прокашлявшись, сообщила Элеонора. – Она рисует великолепные картины… И, знаете, ни пошлости, ни порнографии я в ее работах не замечала!

– О, у вас есть вторая дочь! – удивился Фред. – Школьница, наверное?

– Нет, не школьница… – польщенно улыбнулась Элеонора. – Сонечка – ровесница Снежаночке.

– Сонечка! – повторил Фред. – Это как у Достоевского, да? Сонечка…

– Ну не совсем она художница, конечно… Сонечка у нас дизайнер на кондитерской фабрике… Но рисует, да, рисует! – сказала Снежана. – Вот она, кстати… – и Снежана протянула Фреду фотографию, на которой были изображены они втроем – Соня, Элеонора, Снежана.

Фред взял фото, впился в него взглядом.

Пауза.

– Сонечка… – пробормотал Фред. – Удивительное имя. Сонечка… Настоящая русская девушка. Настоящая э-э… тургеневская барышня. На кондитерской фабрике работает? Сонечка Мармеладофф…

Снежана с Элеонорой недоуменно переглянулись.

Фред поставил фотографию на стол, отошел к окну. Отвернулся, сложив руки на груди. Сейчас, в три четверти в черном свитере и узких черных джинсах, он особенно напоминал Элеоноре Юла Бриннера…

– Я должен рассказать вам тайну, мои дорогие друзья, – наконец негромко произнес Фред. – Я… я приехал в Россию не просто так. О, я тут совсем не по делам бизнеса, да…

– А зачем вы здесь? – с тревожным любопытством спросила Снежана.

Фред повернулся к ним и произнес по-прежнему тихо, но торжественно:

– Я хотел искать здесь невесту.

– О-о… – синхронно встрепенулись Снежана с Элеонорой.

– Да-да! Мне пятьдесят три. Пора подумать о семье. О наследниках. А лучшей жены, чем в России, мне не найти, это точно. Шведки, голландки, мексиканки, немки, китаянки… – он звонко щелкнул пальцами, – это все не то.

– Да, – выдохнула Элеонора. – Лучше наших женщин нет никого.

– Я собирался обратиться в агентство… Но могут обмануть. Есть много неискренних людей… И потом, главное – должно дрогнуть сердце. Если сердце не дрогнет, то свадьбы не надо.

– Это так, – печально согласилась Элеонора. Посмотрела просветленно на Снежану: «Слава богу, все разрешилось… Он ищет невесту!» – «Да, теперь все ясно! Но кого он выберет?»

– Сонечка… – задумчиво произнес Фред. Снова взял в руки семейное фото. – Мои дорогие друзья, познакомьте меня, пожалуйста… с Сонечкой.

– Ничего не получится! – живо откликнулась Снежана. – У Сони есть кавалер.

– У Сони нет кавалера, – непреклонным голосом возразила мать. – То есть он есть, но я его за кавалера не считаю. Это ужас и безобразие. Он цыган! И вообще не пойми кто!

– Цыган? Джипси?

– И он разорился недавно еще! Ужас, ужас… Нищий, подозрительный тип. У него погибли все его рыбы (он фермер, занимается прудовым хозяйством), так вот, все его рыбы сдохли. Ну, знаете, очень ненадежный бизнес…

– Рыба сдохла, кредиты он не выплатил! – подхватила Снежана. – Вот-вот все его хозяйство с молотка пойдет… Так он денег занял! Теперь весь в долгах как в шелках! Нужен Соньке такой муж, а?!

– Я не могу, не могу, не могу… – Элеонора принялась всхлипывать. – Как только о Сонечке речь заходит, всегда начинаю плакать… Фред, мы не знаем, как ее спасти!

Фред молча рассматривал портрет. Потом произнес спокойно:

– Я спасу ее. Вы мне поможете?

Снежана с Элеонорой обменялись взглядами: «Ну вот, опять все Соньке!» – «А что поделать? Он запал на Соньку. Но она – твоя сестра!» – «Ладно, пусть он Соньке достанется… В конце концов, доброе дело сделаем! Избавим Соньку от этого ее…»

– Конечно, поможем! – в один голос ответили мать и дочь.

* * *

После аномально холодного апреля наступил небывало жаркий май. Жить бы да радоваться теплому солнышку и первой зелени, но последний месяц весны полностью оправдал свое название. В мае – только маяться…

У Исы на тот момент было очень тяжелое финансовое положение – после того, как отравили его рыб. Он не выплатил кредиты, не расплатился с поставщиками, возникли проблемы с банком и прочее… К счастью, помог Игорь – дал другу денег в долг.

Работы тоже прибавилось – пришлось чистить пруды, дезинфицировать, известковать их, ремонтировать гидротехническое оборудование, закупать мальков… Словом, Иса пропадал на своей ферме с утра до ночи.

Соня рвалась ему помогать, но Иса неизменно отклонял ее помощь. После того случая, когда она свалилась в обморок, он обращался с ней, словно с хрустальной вазой. Это даже немного раздражало Соню – ведь в мае она ни разу не потеряла сознание и даже чувствовала необычайный прилив сил!

Иса считал, что рыбу отравили конкуренты – в последнее время многие стали заниматься прудовым хозяйством.

Но Соня думала иначе. Она подозревала Лену. (Хотя к этому времени уже знала, что щук на ферме не разводили. Но не важно… Все равно же рыбная тема!)

«Если Лена тогда подбросила мне в постель щуку с распоротым брюхом, то кто ей мог помешать подсыпать отраву в пруды? – размышляла Соня. – Она мне угрожала – тем своим поступком, но я не приняла эти угрозы всерьез… И вот мы теперь с Исой расплачиваемся за мое легкомыслие!»

Соня кляла себя, что сразу не рассказала Исе о щуке. Но продолжать скрывать тот случай было нельзя… И обвинять Лену без всяких доказательств – тоже как-то не очень хорошо. Тем более что Лена с утра до ночи работала на ферме. По сути, восстанавливала то, что сама разрушила.

И что теперь делать? Рассказать Исе? То есть наябедничать, причем без всяких доказательств? Поразмыслив, Соня решила, что лучшая дипломатия – это никакой дипломатии, улучила удобный момент и подошла к Лене.

И начала – про свои подозрения, про щуку, про ревность, про то, как любит Ису, а Иса вовсе не виноват, что любит ее, Соню, а вовсе не Лену… Чем дольше Соня говорила, тем больше у Лены делались глаза. Потом Лена зарыдала и сказала, что увольняется с фермы и что ее ноги на этой ферме больше не будет, и добавила, что с ней Иса был бы больше счастлив, чем с Соней, что Соня – вампирша и бездушная кукла…

– …У Исы денег нет, каждая копейка на счету, а ты… на прошлой неделе такси наняла, чтобы в город съездить! И денег дал на доктора… А чем ты больна? Дурью только маешься! Свадьба у вас через неделю, а разве ему сейчас до свадьбы?..

Соня побледнела. В самом деле, Иса не скупился на докторов, чтобы выяснить истинную причину болезни Сони. Даже сейчас, когда Иса был весь в долгах как в шелках.

Лена убежала, напоследок заявив, что увольняется. Скоро явился Иса. Он был уже в курсе того, что Лена увольняется и Соня подозревает ее как вредительницу. Иса заставил себя выслушать Соню. Но Соне показалось, что он не поверил про эпизод со щукой и подумал, что Соня просто ревнует его к Лене. И вообще, Соня ему хочет помочь, а он не дает ей помочь ему! У нее, у Сони, есть кое-какие деньги (немного, но все же!), и она готова отдать их Исе. Иса возмутился и заявил, что никогда не возьмет денег от женщины, и в любом случае Сонины деньги – это в его ситуации как мертвому припарки.

Соня возмутилась, что Иса ей не верит. Словно Соня все придумала! Про этот эпизод со щукой… Иса сказал, что верит, но не думает, что щуку Соне подбросила Лена. «А кто тогда мне щуку подбросил?» – возмутилась Соня и заявила, что Иса только говорит, что верит, а на самом деле – не верит и вообще считает Соню сумасшедшей. Иса неожиданно взбеленился и стал так орать, так орать… Кстати сказать, в первый раз Соня наблюдала своего возлюбленного в гневе – о, мало не покажется!

– …считал бы я тебя сумасшедшей, стал бы я тебе предложение делать?! Я тебя люблю, а ты!!! Да как ты могла… У меня с Леной никогда… Ты думаешь, я слепой, я не видел, что с ней творится, как она мучается?! А я только о тебе… только с тобой… Уже наизнанку вывернулся… Что Сонечка хочет, то она и получает! Сонечка то, Сонечка се…

– А почему ты не хочешь, чтобы я тебе помогала?

– Помогай, ради бога, главное, только не мешай!!!

– Ах, это я тебе мешаю?!

– Да! Чего ты заявила, что пойдешь пруды чистить? А вдруг бы ты в обморок свалилась опять? В воду! Ты что, утонуть хочешь? Ты пойдешь помогать, а я за тобой следить должен, чтобы с тобой ничего не случилось?!

– А ты хочешь, чтобы со мной что-то случилось, да? Ты уже жалеешь, что сделал мне предложение?

– Я ни о чем не жалею!

– Жалеешь, – вдруг тихо произнесла Соня. – У нас первого июня свадьба… так вот, свадьбы не будет.

– Ты меня не любишь? – тоже тихо произнес Иса.

– Я думаю, что в такое время негоже жениться.

– Да?!! – черные глаза Исы метали молнии. – Ты так считаешь?

И он вышел из комнаты, грохнув дверью – даже штукатурка с потолка посыпалась.

На Соню никто никогда не орал. И не хлопал дверью. И вообще, она не врала про щуку… И то, что именно Лена отравила рыб, – это же так очевидно!

Недолго думая, Соня собрала вещи и села в электричку. В дороге позвонила мачехе:

– Элечка, я еду в Москву.

– Очень хорошо! – бурно обрадовалась Элеонора. – Заходи к нам, поболтаем… Снежана себе такой костюм купила – обалдеть! Так сидит, так сидит на ней… Ты обязательно должна зайти и посмотреть! У тебя с Исой как?

– Эля, давай не будем… – мрачно буркнула Соня.

– Хорошо-хорошо! Не будем. Не будем! Ты взрослый человек, ты вольна делать что хочешь… Но ты только заходи к нам вечером, ладно?..

«Как он мог со мной так? – всю дорогу размышляла Соня. – Грубый, жестокий… как он орал!»