Толстяк обращался, скорее, в пространство, но его слова Элеонора со Снежаной приняли близко к сердцу.

– Как это – сказки? Вот это как раз – не сказка! – рассердилась Элеонора, противореча тому, что утверждала недавно.

– Мы с принцем лично знакомы! – огрызнулась и Снежана. Обратилась к матери, мужественно выдохнув: – А ты знаешь, Иса мне всегда нравился… В нем было что-то такое… – она пошевелила пальцами, не находя слов.

– Благородное, – подсказала Элеонора.

– Да, точно! А этот Фред… Бр-р!

– Скользкий тип.

– Да-да, скользкий… А Сонечка… – Снежана всхлипнула. – А Сонечка… нет, не могу… Мам, тушь не потекла?

– Нет! – Элеонора тоже переживала бурные чувства. – А Сонечка всегда верила в Ису! Настоящая русская женщина… с добрым сердцем… последнюю рубашку с себя… ой, не могу…

– И что теперь будет? – Снежана наконец справилась с волнением.

– В смысле? – вытерла слезы Элеонора.

– Я о том, мам, призовут ли Ису на царство? Или как это называется?.. И что будет с Соней?.. Я так понимаю, что принцу нужна принцесса, а не простая русская женщина…

– Это еще почему? – возмутилась Элеонора. – Расизм какой-то… И вообще, Снежана, ты могла быть поласковей с Исой. Глядишь, он тебя бы и выбрал…

– Ты не понимаешь, мам. В жизни всякое может случиться. Вон не так давно тоже передачу слушала, о темнокожем мальчике-сироте из тверского детского дома… Мать – русская, умерла, отец – неизвестно кто… Какой-то чернокожий студент, короче – был да сплыл отец… Словом, мальчик вырос и обратился на программу «Найди меня», хотел хоть каких-то своих родных найти. И что же? Нашел – отца. А отец – король Ганы! И несчастный сирота из тверского детдома оказался тоже принцем – правда, африканским. Сергей Котов-Дарти – о его истории теперь весь мир знает! И, между прочим, ему президентский пост в Гане предложили, только он отказался… Ну не важно. Так вот, о чем это я… А, да – это еще не сказка, когда бедная девушка встречает доброго принца. Сказка – это когда они живут долго и счастливо и умирают в один день, лет этак в девяносто. Вот это – сказка! Я верю в Золушек и принцев, мам, но я не верю в счастливый конец.

– Как это – не веришь? Взять, например, принца Ренье из Монако… Взял он Грейс Келли замуж? Взял!

– Ага, а потом она разбилась насмерть. И вообще, по слухам, не особо была счастлива в браке.

– Ты думаешь, Соня не будет счастлива с Исой? – поразилась Элеонора.

– А много ли она от него счастья видела – до того? По-моему, только горе да неприятности… И возьмет ли он ее в жены – большой вопрос. Особенно после того, как узнал, что он этот… прынц.

* * *

…Девика Сингх, крестьянка пятидести шести лет, завернула лепешки в пальмовый лист и задолго до рассвета вышла из своей хижины. Деревня еще спала, и это было на руку Девике – она не хотела, чтобы ее кто-то увидел.

Через час Девика уже пробиралась через джунгли. Она слышала, что здесь водились тигры, но страха не было. Во-первых, женщина знала, как себя вести при встрече с этими животными (не надо поворачиваться к ним спиной, а постараться потихоньку, не делая резких движений, уйти), а во-вторых, деваться ей было некуда. Не так давно единственный сын Девики, Радж, перешел на сторону повстанцев. За его голову была назначена награда…

Очень многие переходили на сторону повстанцев, но то, что и ее сын оказался в их рядах, стало для матери настоящим шоком. Почему бы им, молодым, не жить спокойно, чем они вечно недовольны? Да, жили бедно, плохо, да, налоги слишком высокие… ну и что? Зато сын был рядом, зато – жили… Жили!

Давно, очень давно страна разделилась на два лагеря. Радж у повстанцев. А его дядя, Камаль, родной брат Девики, – в правительственных войсках. Если они встретятся, то один обязательно убьет другого. Война, будь она проклята…

В складке сари у женщины лежала газета – только вчера вечером прислали в деревню из Айпура. Газету отпечатали в нелегальной типографии. Девика не умела читать – она хотела передать газету сыну. Он – умел…

Сквозь заросли баньяна мать выбралась на дорогу, ведущую в горы. Солнце было уже высоко. Прямо под ним, в ярко-синем небе, летал стервятник. Воздух у горизонта дрожал, клубился, сворачиваясь в причудливые миражи…

У придорожного валуна (условленное место) Девика остановилось.

– Сынок! – позвала она. – Сынок, это я…

Тишина.

Через минут пять снова позвала.

– Мама! – из зарослей выскочил Радж, с винтовкой за спиной. – Мама…

Он бросился к ней на шею, обнял.

– Только недолго, меня ждут… Я с нашими уйду в горы на время. Говорят, правительственные войска решили устроить облаву! – сказал сын. – Принесла еды?

– Да, вот… и еще газета из Айпура! Может, чего хорошее пишут… – Девика не сдержалась и снова прижала сына к груди.

– Да уж…

– Когда ты вернешься?

– Мама, я не знаю. Наверное, никогда.

– Радж!

– Ну как, как я вернусь, мам? Меня же расстреляют…

– Ты такой худой…

– Мам, не надо.

– Давай зашью рубашку… Ты совсем как бродяга!

– Мам…

– Дай рубашку, сказала! У меня с собой иголка, нитка… Я быстро.

Радж стянул через голову рубашку, Девика принялась сметывать разошедшийся шов. Пока шила, рассказывала деревенские новости. Кто у кого родился, кто женился…

– Не двигаться! – резкий, словно удар хлыста, крик сзади. Женщина повернула голову и обмерла: там стоял небольшой отряд в зеленых мундирах, человек пять, с «калашниковыми» за плечами – солдаты правительства. Во главе отряда – Камаль, старший брат Девики. Его седые усы грозно торчали вверх, в выпученных глазах – начальственное рвение… Камаль махнул рукой.

– Нет! – закричала мать, толкнув сына – Радж успел метнуться за ближайшие валуны. Выстрел.

– Девика, уйди! – крикнул Камаль.

– Камаль, ты дурак… Это же твой племянник!

– Уйди…

Радж выстрелил из-за валуна. Девика, пригнувшись, отбежала в сторону. Она все еще надеялась договориться с братом. «Проклятая рубашка! Все из-за нее… Ох, глупая женщина… сама сына под пули подставила!» – запоздало ругала себя она.

Очередь из «калашникова». Ответный выстрел.

Тишина.

Опять перестрелка.

– Ничего, Радж, скоро у тебя кончатся патроны! Мы никуда не торопимся…

Выстрелы. Каждый из выстрелов больно отзывался в сердце Девики.

Опять долгая тишина. У женщины заныла спина. Солнце. Стервятник в небе… как там Радж – не ранили его? О, какой ужасный день, лучше бы он и не начинался…

– Дядя Камаль! – это Радж. Жив!

Выстрел.

– Камаль, не стреляй, я хочу с тобой поговорить!

– О чем ты хочешь говорить, щенок?

– И вы тоже слушайте все… – крикнул из-за своего валуна Радж. – Король жив!

– Ты спятил… Король давно умер! – крикнул в ответ Камаль.

– Гопал умер, а его сын – жив!..

– С чего ты взял, дурак? Солнце мозги напекло? – не сразу отозвался Камаль. – У Гопала не было сына…

– Был! Вот газета, сейчас прочитал… Пишут, что у Гопала был сын. И он жив. Он сейчас взрослый мужчина уже…

– Вранье. За чтение твоих газет расстреливают!

– Нет! Вот фото в газете… Сына Гопала зовут – Иса.

– Ха! – язвительно отозвался Камаль. – И где он был раньше, твой Иса?!

– Он далеко. В другой стране. Сиротой рос. Не знал, кто он, чей сын. Сейчас узнал. Да вот же его фото! – из-за валуна сообщил Радж.

Тишина.

– Мы не будем стрелять, – наконец, не выдержав, крикнул Камаль. – Покажи газету…

Девика заерзала, тоже приподнялась. Она во вчерашнюю газету даже не заглядывала – во-первых, и так ничего бы не поняла, во-вторых, вечером уже было темно, надо было ложиться спать. А сегодня с рассвета – в путь! Какие газеты…

Радж вышел из-за валуна, подняв винтовку.

– Если ты меня обманул… – грозно начал Камаль.

– Я не обманул! Вот, гляди…

Радж протянул Камалю газету. Подтянулись ближе и те, кто был в отряде Камаля. Девика, осмелев, засеменила к ним:

– Где? Что? Читайте вслух!

– Да погоди ты… – огрызнулся ее брат. Взял в руки газету и принялся читать про себя, начальственно шевеля усами. Прочитал один раз, другой. Потом задумался, уставившись круглыми глазами куда-то вдаль.

– Ну чего… Где портрет? – кто-то из солдат выхватил у него газету. – Фото есть? Вот фото!

Все зашумели, столпились вокруг газеты.

– Кто? Этот?

– Где? Да пропустите же…

– Камаль, ты помнишь Гопала? – закричала Девика, страшно взволнованная. – Помнишь, как он выглядел? Иса этот – похож на него? Мы были тогда еще молодыми… мы не должны были забыть!

Камаль молчал, шевеля усами. Глядел вдаль.

Радж в это время уже читал газету вслух – его слушали… Читал историю о том, как короля Гопала разлучили с его семьей, как он провел много лет в застенках Рави Шандара, потом сбежал… В Россию. На другой стороне газеты оказалось и фото самого Гопала, в последние годы его жизни. В далекой и холодной стране Руси.

– Камаль, что ты скажешь? Что ты думаешь про это? – Радж дернул дядю за рукав форменной рубашки.

– Не трогай меня! – огрызнулся Камаль. – Газеты всегда врут. Особенно ваши газеты, которые печатают незаконно…

– Но это он, наш Гопал! А это – его сын, Иса! Протри глаза, Камаль! Или ты уже настолько стар, что тебе нужны очки?! – сердито закричал Радж. – Зачем ты прислуживаешь Рави Шандару? Кто он такой, этот Шандар? У тебя теперь есть новый правитель, правильный, настоящий – Иса! Зачем я сижу в этих дурацких горах, зачем ты хочешь меня расстрелять? За то, что я против Рави Шандара? Я хочу теперь только одного – чтобы вернулся Иса, сын Гопала, и в Гиндостане правил закон! Потому что Иса – это закон. А если ты, дядя Камаль, этого не понимаешь, то быть тебе в следующей жизни лягушкой.

– Но-но! – зашевелил усами Камаль.

Все замолчали, напряженно глядя на Камаля. От его слов сейчас зависело очень многое. В первую очередь – жизнь Раджа. Звенел раскаленный полуденным солнцем воздух…

– Если это правда… – наконец тихо начал Камаль. – Если у нас есть король, наш Иса… Если он настоящий сын Гопала… то нет смысла в этой войне. И нет смысла убивать друг друга!

* * *

Иса и Соня сидели на берегу пруда – того самого, в котором выращивали форель. Неподалеку шумел на ветру лес, летели пожелтевшие листья… Начало осени.

«Унылая пора, очей очарованье…» Какая там унылая пора! Сегодня еще был относительно спокойный день – когда никто не лез через ограду, пытаясь взять интервью, когда не трезвонил непрерывно телефон… Иса и Соня были вместе, одни, но покоя в их душах почему-то не было.

А вся эта суета началась даже не тогда, когда Ису освободили из заключения и Соня рассказала своему возлюбленному тайну его прошлого. (Конечно, тайна сама по себе была сенсационная, невероятная: Иса, ты не простой человек, ты избранный. Ты – сын короля…) В конце концов, тайна касалась личной жизни Исы.

А суета и беспокойство начались именно тогда, когда появились эти люди. Они были индусы из Гиндостана и возглавляли движение сепаратистов. Их нашел Бо, умудрился созвониться с ними, вызвал в Москву… Личное с этого момента превратилось в публичное.

Представители сепаратистов, едва приехав, просили Ису возглавить их движение. Они были уверены, что с появлением наследного принца ситуация в Гиндостане переломится. Они звали его на родину.

Иса же не хотел ничего возглавлять. Он не хотел никуда ехать. Его дом был здесь, своей родиной он считал Россию. Он не хотел быть королем, он хотел быть фермером. Он рыб хотел разводить!

Публичность казалась Исе отвратительной. До того как начались все эти события и Иса считал себя сиротой безродным – он не раз обсуждал с Соней различные телепроекты, реалити-шоу, жизнь так называемых звезд и прочих известных людей… Да как они не устают быть в центре внимания! Почему им нужно это внимание? Да что в этих людях такого, что они вдруг становятся чуть ли не идолами? Мессиями? И ладно бы они что толковое народу сказали, нужное, а то ведь болтают перед камерой о своей интимной жизни… С кем встречались да с кем расстались. Тьфу. Эксгибиционизм какой-то. Работать надо, а не болтать!

Вот так раньше рассуждал Иса. А тут вдруг о нем почти весь мир узнал… Он сам стал звездой. История о маленьком принце! И эти, сепаратисты, тоже хороши… Неужели они думают, что Иса – самый обычный, простой человек, не знающий ни политики, ни философии, ни юриспруденции, ни международного права, – каким-то образом сможет переломить ситуацию в Гиндостане? Да, очень плохо, что там война… Но он, Иса, не сможет ничего изменить. И чем он изменит? Самим фактом своего существования?.. Не смешите. Политическую ситуацию в Гиндостане должен урегулировать умный, опытный человек (или группа людей) – но никак не он.

В данный момент Иса как раз излагал очередные свои соображения Соне:

– …ты понимаешь, монархия, как форма власти, устарела… Мозги-то по наследству не передаются! Равно как и желание властвовать. Вот я совершенно не чувствую, что я – наследный принц, как они выражаются. Да, я очень рад тому обстоятельству, что знаю теперь, кто был моим отцом. Я рад, что мой отец был человеком достойным и добрым. Меня печалит… нет, не так – мне ужасно жаль, что десять лет мой отец сидел в тюрьме в Гиндостане, потом еще десять лет – в дурдоме в России… У него несчастная, трагическая судьба как у человека… Но я-то, я… что я могу изменить? Каким образом я могу помочь народу Гиндостана? Я русский, я хочу остаться здесь, я хочу жениться на девушке, которую люблю, хочу детей от нее… Я хочу работать по той специальности, которую хорошо знаю… Я не хочу и не могу заниматься тем, чего не хочу и не знаю…