— Ты ездил… ко мне?.. — она не поверила своим ушам, — Зачем?

— Ну, как зачем? Я искал тебя.

— Не надо меня больше искать.

— Почему?! Что произошло? — в его глазах был неподдельный испуг.

— Ничего не произошло. Понимаешь? Ни-че-го. Мне отказались делать аборт.

— Почему?..

— Срок оказался больше, чем предполагалось ранее.

— Почему ты сразу мне не сказала? Я бы приехал за тобой.

— Артур, ты не понимаешь?! — она смотрела на него глазами, полными слёз, — Мне придётся рожать.

— Ну, что теперь поделаешь?.. — его взгляд стал немного растерянным, но взяв в руку её ладонь, он слегка её сжал, как бы успокаивая, — Значит, будешь рожать.

— Ну, вот поэтому я ничего и не сказала. Да, я буду рожать чужого тебе ребёнка.

— Едем домой, — он решительно поднялся и потянул её за руку.

— Подожди, — она глазами снова показала ему на стул и, дождавшись, пока он присядет, подняла на него пристальный взгляд, — Ты хочешь сказать, что согласен воспитывать чужого ребёнка?

— Я думаю, что самое главное в нашей ситуации то, что я тебя люблю, — она вглядывалась в его серые глаза, как будто пытаясь прочитать в них ответ на самый сокровенный свой вопрос.

— А его?.. Его ты будешь любить?

— Валя… — он положил локти на стол и, низко опустив голову, вздохнул, — Я могу сейчас наговорить тебе с три короба всяких слов, наобещать всего, что пожелает твоя душа… Но, согласись, что это будут лишь слова. Никто не знает, что и как он будет чувствовать завтра. Ты должна понять меня — то, что я узнал, сродни шоку. И ты не можешь со мной не согласиться… Но, несмотря ни на что, мои чувства к тебе остаются прежними. Я люблю тебя. Беременна ты или нет — я всё равно тебя люблю.


Слушая его, Валя ловила себя на мысли, что, несмотря на признание, она не услышала в его словах главного для себя… Того, чего бы ей сейчас хотелось услышать более всего… В то же время, в душе она понимала, что не может требовать от него сиюминутных перемен…

Уже сидя в машине, она вдруг обхватила его одной рукой за шею и, прижавшись лицом к его плечу, расплакалась.

— Ну, всё, всё… — он гладил её, как ребёнка, по голове, — Всё уже хорошо…


«Всё будет хорошо, — думала она вечером, лёжа в ванне и глядя на Артура, который сидел рядом и растирал в тёплой пенной воде её отёкшие от усталости ноги, — Всё будет хорошо…»


И на следующий день, и спустя месяц после этого они больше не заводили разговоров о её беременности. Сначала Валю это радовало, она снова чувствовала себя как в первые дни их отношений — любящей и любимой… Она была особенно благодарна Артуру за то, что он ничего не рассказал Антонине Васильевне — она поняла это по поведению новой свекрови, которое оставалось прежним. Немного узнав мать Артура, Валя была уверена, что, узнай та о том, что будущий внук будет не от её обожаемого сына, неприятных разговоров было бы не избежать.

Но, спустя какое-то время, Валя стала ловить себя на мысли, что некогда спасительное равнодушие Артура к её будущему ребёнку теперь её угнетает. Срок подходил уже к четырём с половиной месяцам, и её округлившийся живот не остался незамеченным их коллегами, но Артур старательно делал вид, что ничего не происходит. Вале приходилось каждые две недели сдавать кровь на анализ, посещать своего врача, к тому же подходил срок планового ультразвукового исследования, которое она ожидала с волнением и страхом… Но поделиться было не с кем — даже не заводя разговора, Валентина в глубине души чувствовала, что любое упоминание о ребёнке будет неприятно Артуру… У неё никак не шёл из памяти недавний вечер… Уже приготовившись ко сну, она лежала, положив голову ему на плечо, когда вдруг ощутила внизу живота слабый толчок…

— Ой! — схватившись за живот, она приподнялась на локте и радостно посмотрела на Артура, — Пошевелился!..

— Да?.. — сухо произнёс он в ответ, и, несмотря на темноту, она как будто увидела его отстранённый взгляд.

— Да… — коротко ответив, она снова легла. Он тоже молчал и, решив, что он уснул, она судорожно вздохнула и зажмурила наполненные слезами глаза. Почувствовав горячую влагу у себя на плече, он резко повернулся на другой бок. Уткнувшись лицом в подушку, она не смогла сдержать рыданий… Она старалась плакать бесшумно, но он не мог не чувствовать, как вздрагивает её тело…

Он так и не повернулся и ничего ей не сказал, а она долго ещё плакала, изредка бросая взгляд на его спину и думая о том, что расстаться с ним выше её сил…

Она старалась больше ничем не напоминать ему о своей беременности, но делать это было всё сложнее и сложнее. Несмотря на то, что она сказала Алексею о разводе, в ЗАГС Валя так и не сходила — этот вопрос оставался открытым до сих пор. Артур, который в первое время без конца напоминал ей о том, что нужно как можно скорее оформить их отношения, больше не заводил таких разговоров, да и сам теперь не рассказывал о том, как идёт бракоразводный процесс с Жанной. Исключение составляла лишь Антонина Васильевна, которая слишком горячо интересовалась здоровьем Валентины и их с Артуром женитьбой.

— Ну, что, Валечка?! — сложив руки домиком, мать Артура с каким-то благоговением смотрела на Валю, которая раздевалась в прихожей, — Что сказали на УЗИ?

— Всё в норме, — улыбнулась Валя, — слава Богу, патологий нет.

— Ой, слава Богу, слава Богу… — зачастила Антонина Васильевна, — А кто — мальчик или девочка?

— Пока непонятно, — пожала плечами Валя, — лежит так, что не разобрать.

— Ну, ничего, — свекровь махнула рукой, — следующий раз, может, скажут. Ты знаешь, я спрашивала Артурчика, кого он хочет больше, сына или дочь, он сказал, что ему всё равно…

— Да и мне, в общем-то всё равно, — грустно улыбнулась Валя, — лишь бы здоровый родился… Да, кстати, он не звонил вам, что у него с разводом? Мы сегодня не виделись целый день, у меня УЗИ, у него суд, а дозвониться до него я так и не смогла, почему-то всё время занято…

— Как?.. Разве он сам не позвонил?! — изумление изобразилось на лице женщины, — Развод не состоялся. Артурчик не успел на заседание суда, а Жанна ведь против… Перенесли ещё на месяц.

— Нет, не позвонил… — Валя растерянно пожала плечами, — Странно, почему он не успел? Ну, ладно… Я ведь тоже ещё не подавала заявление… правда, нас должны развести без проблем. Детей несовершеннолетних нет, и мы оба согласны.


Вечером, дожидаясь Артура, который почему-то задерживался, Валя нервно ходила из угла в угол их комнаты. Она чувствовала, что в их отношениях начали происходить необратимые изменения, и причина этих изменений была ей хорошо известна. «Всё равно он меня любит, — отчаянно уговаривала она себя, — Но не может с собой справиться… А чего я ожидала?.. Всё закономерно…»

Хлопнувшая входная дверь заставила её вздрогнуть. Она хотела выйти из комнаты, но, услышав громкие голоса, замерла возле двери.

— Господи, Артурчик, ну, почему ты так поздно?! — как всегда, деланно отчитывала Антонина Васильевна, — Я ведь беспокоюсь!

— Я был у Жанны, — услышав эти слова, Валя почувствовала, как внутри что-то похолодело.

— Зачем ты к ней ездил?! — ей представилось, как Антонина Васильевна сейчас стоит перед сыном, сложив руки в замок и глядя на него всё тем же деланным строгим взглядом.

— Я ездил не к ней, а к сыну.

— Почему ты не предупредил?! Я волнуюсь, Валя тоже. Ведь она сегодня была на УЗИ! — тон стал совсем трагическим, Валя подумала, что, говоря таким тоном, обычно заламывают руки и возносят к небу глаза. Она ждала, что Артур, раздевшись, сразу пройдёт к ней, но, судя по всему, разговор матери и сына продолжился в кухне при закрытых дверях — услышав характерный звук, Валя постаралась напрячь слух, но больше ничего так и не услышала.

Он вошёл в спальню где-то через полчаса. Она терпеливо ожидала его, сидя на краешке кровати и, когда она показался на пороге, встрепенувшись, подняла на него полный ожидания взгляд.


— Заседание не состоялось, — присев с ней рядом, произнёс он.

— Я знаю, — Валя кивнула головой.

— Теперь через месяц.

— Теперь это не так и важно, — она слегка усмехнулась.

— Ну, зачем — вот так?! — он нервно взмахнул руками.

— Как? — снова усмехнулась она.

— Мне и так тяжело, неужели ты не понимаешь?! — глядя куда-то в пол, он медленно покачал головой.

— Я всё понимаю. Даже больше, чем понимаешь ты сам…

— Валя, согласись, что в нашей ситуации требовать чего-то от меня просто нечестно.

— Разве я чего-то требую?! — она медленно повернула к нему голову.

— Требуешь, — как бы подтверждая свои слова, он решительно кивнул, — Ты ничего не говоришь открыто, но я без конца чувствую угрызения совести… Да, я нехорошо поступаю с тобой… Я не проявляю внимания к твоему положению… Я не интересуюсь твоим состоянием. Если ты думаешь, я такой бессердечный, то это твоё право… А ты хоть раз подумала, каково мне сейчас?! Да, я пока не могу принять душой твоего ребёнка. Но я тебя ни в чём не обманываю… Я честен перед тобой в этом плане. Знаешь, как тяжело вот так — чувствовать себя виноватым в том, чего не совершал?!

— Артур… Это ведь не ты сейчас говоришь. Это, действительно, говорит твоя совесть…

— Совесть?! — он казался ошарашенным, — В чём ты пытаешься меня упрекнуть?!

— Да разве я могу тебя в чём-то упрекать? — с горечью произнесла Валентина, — У меня нет такого права.

— У тебя нет такого права, — он резко поднялся и направился к двери.

— Знаешь… — судорожно вздохнув, она как будто собралась с силами, — Моя двоюродная бабушка была на девятом месяце, когда вышла замуж. Её муж не был отцом ребёнка… Он познакомился с ней за два месяца до свадьбы, когда у неё был уже огромный живот. Но он сделал ей предложение… И она согласилась. Они прожили вместе почти пятьдесят лет… И он никогда не делал разницы между этим, неродным ребёнком и двумя их общими детьми… Никогда, понимаешь?! Он любил их одинаково.

— Зачем ты сейчас мне всё это рассказываешь? — обернувшись к ней, он стоял, держась за ручку двери.

— А знаешь, почему у них всё так сложилось?

— Ну, почему?..

— Потому, что он любил её. По-настоящему любил…

Ничего не ответив, он вышел из комнаты. Проводив его взглядом, Валя сидела, не в силах пошевелиться… Казалось, все жизненные силы покинули её в этот момент… Она вдруг ясно осознала, что этот разговор разбил последние остатки надежды на то, что едва треснувший кувшин её счастья каким-то волшебным образом вдруг снова станет целым. Визит же Антонины Васильевны поставил последнюю точку…


— Артур мне всё рассказал, — густо накрашенные брови были страдальчески сдвинуты домиком, губы собраны в «куриную гузку», — Это — трагедия…

— Что он вам рассказал? — Валя устало подняла на неё взгляд.

— Всё. Я уже знаю, что ребёнок не от него, а от вашего бывшего мужа.

— Да. Отец ребёнка — мой бывший муж. Но я уверена, что мы с Артуром все проблемы должны решать только вдвоём.

— Это не только ваша проблема… Это и моя проблема. Артурчик — мой сын… И он очень страдает. Он любит вас… Ему тяжело.

— А мне легко, — попыталась пошутить Валя, но женщина не оценила её юмора.

— Он любит вас, и ему трудно…

— Антонина Васильевна, — Валя ещё раз устало вздохнула, — Хочу вас успокоить. Если Артур не может принять меня такой, какая я сейчас есть, то я немедленно его оставлю.

— Нет, — выставив ладонь вперёд, Антонина Васильевна слегка наклонила голову, — Разговор об этом не идёт. Он вас любит, да и мне вы по душе. Я и раньше ему говорила, что женщины более старшего возраста намного заботливее, опытнее, если хотите…

— Ну, раз так… — Валя не смогла сдержать усмешки, — О чём тогда вы хотите поговорить?

— Раз уж так получилось… Я считаю, что вам теперь просто необходимо разменяться с вашим бывшим мужем, а, кроме того, подать на него на алименты. Это будет справедливо и по отношению к нему, и по отношению к Артуру.

— Вот как… — Валя растерянно покачала головой, — Это — ваше решение?

— Это мой настойчивый совет. Мы только что разговаривали с Артуром, я сказала ему то же самое.

— И что Артур? Он согласен полюбить моего ребёнка, если я буду получать на него алименты?

— Нет… — Антонина Васильевна слегка замялась, — Артурчик так прямо ничего не ответил… Он вообще ничего не ответил, но, согласитесь, что это будет хоть какая-то компенсация за то, что он будет воспитывать чужого ребёнка. Вы же сами видите, — заметив, как Валя изменилась в лице, женщина постаралась смягчить тон, — Он ни разу не заводил разговора о том, чтобы вы как-то разменяли своё бывшее жильё с вашим мужем… Но теперь ситуация изменилась…