– Конечно, Паша. Мне это нетрудно. И о деньгах не тужи: продли мой абонемент в клубе на несколько занятий – и будем квиты.

Освобождение от оплаты было Марте кстати: если бы не отец, присылающий ей часть своей военной пенсии, она и вообще бы не смогла посещать этот клуб. А он присылал с каждым разом все меньше и меньше, сам испытывая трудности с финансами.


Павел облегченно вздохнул и поспешил в тренажерный зал к следующей группе, а Марта принялась за очередной сникерс.


Вернувшись домой, Марта сразу побежала к подруге-соседке, чтобы обсудить с ней приглашение. Однако Яна не проявила встречной охоты: ей надоели бесцеремонные вторжения Марты в любое время дня и ночи, поэтому она решила сегодня поставить заслон этим визитам. Яна не нуждалась в ежедневных посиделках, она охраняла личное пространство и не собиралась изменять своим принципам. При том, что ей предстоит избыточное общение в школе, дома она должна иметь покой.

Яна встала на пороге, уперла руку в косяк, как шлагбаум, и с окаменевшим лицом процедила:

– Извини, Марта. Я занята, так что, не смогу составить тебе компанию. И впредь попрошу не беспокоить меня по пустякам.

– Я только на четверть часика. Хочу рассказать тебе, куда меня Паша приг…

– Мне это неинтересно, – Яна на полуслове оборвала болтливую соседку и захлопнула перед носом Марты дверь, защелкнув для надежности задвижкой.

Марта была обескуражена до такой степени, что не нашлась, что сказать. Она занесла кулак, чтобы вновь постучать в дверь Яны, но поймав насмешливый взгляд проходящей мимо другой соседки, отступила. Не хватало только стать посмешищем всей квартиры!

Марта вернулась к себе в комнату и продолжила распаковывать коробки. Попутно вставила в магнитофон музыкальную кассету – не выносила тягостной тишины. Слушая веселые ритмы популярной группы, сокрушалась, что в этой квартире не с кем и пообщаться, кроме Яны: прочие соседи были или семейными, или безнадежно стары.


Яна, чтобы заглушить громкую музыку за стенкой, включила радиоприемник и настроила его на спортивный канал. Она по-прежнему не слишком жаловала спортсменов, но к некоторым видам спорта испытывала повышенный интерес. Однако интерес этот был особого толка: она отслеживала положение футбольных команд в турнирной таблице, счет теннисных матчей или очки участников на шахматных турнирах. Причем она не наблюдала за поединками, а рассчитывала вероятные победы и проигрыши, основываясь на предыдущих результатах команд или игроков, и часто ее подсчеты совпадали с реальностью. Яна опиралась на университетский курс «теории игр», в то же время эта «угадайка» была для нее повседневным развлечением. Настоящие радости случались в ее жизни редко. Среди них на первом месте находились встречи со школьной подругой Катей, но они были до обидного редки.

Подруги в последний год общались мало, так как этому препятствовал муж Катерины, Олег Котов. Это был уверенный в себе человек, успешный бизнесмен, но принадлежал он к тому сорту мужчин, которые плотно контролируют своих супруг. Он ворчал на Катю, когда она долго болтала по телефону, выспрашивал, где и с кем та провела время, и, наконец, заставил ее уйти с работы и сидеть дома. До поздней осени Котовы жили в поселке Комарово, в комфортабельном коттедже, приобретенном главой семьи год назад, но Яне еще не довелось там побывать. Теперь, когда Котов уехал по делам в Финляндию, оставив жену под приглядом охранника, Катя позвонила Яне, пригласила ее приехать, посмотреть их новый дом. Ей давно хотелось похвастаться перед подругой интерьером – дизайном и оформлением помещений она занималась сама, обладая с детства чувством прекрасного и следуя собственному вкусу и пониманию красоты. Яна охотно согласилась, так как соскучилась по Кате. Катя и Яна встречались хоть и не тайком от Олега, но в его отсутствие.

У Котова к Яне был особый счет, как и у нее к этому человеку. И тому были веские причины.


Яна узнала Олега Котова задолго до того, как он встретил Катю и женился на ней. Яна была первокурсницей матмеха, а Олег выпускником университета – он учился на географическом. Познакомились они в кружке геймеров – студентов, не только играющих на компьютере, но и программирующих эти игры. Яна писала программы быстрее всех, а Олег неплохо рисовал – по его эскизам составлялись декорации для игр и придумывались персонажи. Котов имел много талантов, среди них чуть ли не главным была способность покорять девичьи сердца. Однако, воспылав ненадолго к очередной избраннице, он вскоре оставлял ее, и записывал очередное очко на свой личный счет. Парни завидовали ему.

Яна не догадывалась об этом почти невинном пороке красавца-героя, а раскрыть ей глаза на него было некому. Кроме Яны, девушек в кружке не было, а парни свои мужские разговоры вели в ее отсутствие. С каждой новой встречей по-светски развязный выпускник все больше нравился строгой первокурснице: мужественный и красивый, остроумный и талантливый – не имея специальной подготовки, прекрасно рисовал и для гуманитария неплохо владел компьютерными премудростями. Вот он – мужчина ее мечты! Впервые в жизни Яна влюбилась, но никогда не решилась бы первой признаться в своих чувствах.

Котов заметил взволнованные взгляды скучновато одетой девицы, но поначалу решил, что победа над ней не добавит ему славы. Однако, услышав от ребят, что Яна – самая умная девчонка курса, но абсолютная недотрога, пресекает даже шутки, заинтересовался и вышел на новую охоту! И тут же столкнулся с непривычными для себя сложностями. Мало того, что одевалась она немодно, ее отличало абсолютно несовременное поведение. Яна чуть не упала в обморок, когда Олег, преградив ей путь в университетском коридоре, небрежно обнял ее за плечи. Она задрожала, втянула голову в туловище, закатила глаза к потолку. Олег убрал руку, подождал, пока она успокоилась, и спросил:

– Яна, на дискотеку сегодня сходим?

– Я… я не умею танцевать.

– Не смеши, подруга! Стакашек опрокинешь, ноги сами задрыгают!

Яна молчала: вина она почти не пила, зная за собой, что легко пьянеет и потом хохочет, как дурочка. А выглядеть дурочкой в глазах Олега ей было бы невыносимо.

– На дискотеку я не пойду.


Прошло еще несколько дней. Олег уже понял, что существуют две разные Яны. Одна, оживленная, находчивая – ее он видел за компьютером, когда ребята всей компанией тестировали готовую игрушку или обсуждали новые алгоритмы. Другая, непонятно-пугливая, появлялась, когда они оказывались наедине. Процесс застопорился. Яна даже не позволила коснуться ее губ, когда он, проводив ее однажды до дому, пытался поцеловать. Вывернулась и убежала.

В следующий раз Олег сделал заход с другой стороны:

– Яна, у меня комп глючит. Может, зайдешь, посмотришь? С географа, сама понимаешь, какой спрос!

Олег снимал комнату и едва ли не первым среди студентов заимел дома компьютер – добыл из списанного оборудования в каком-то НИИ. Деньги он зарабатывал сам, толкая желающим контрафактные кассеты с модными записями. Сам же и перезаписывал их.

Просьбу помочь разобраться с компьютером Яна приняла всерьез и даже захватила с собой дискеты с тест-программами. Но войдя в комнату, сразу поняла, что он позвал ее не за этим. Стол был накрыт по-ресторанному: белая скатерть, цветы, шампанское, фрукты, конфеты. Отступать было поздно, да и не хотелось. Ведь Олег нравился ей!

– Этот чудесный натюрморт вместо сломанного компа? – Яна медленно расстегнула уличную куртку, Олег помог ей высвободиться из рукавов. – Не мог без обмана обойтись?

– Ты ведь не пошла бы, если бы я так пригласил. Кстати, повод для праздника, действительно, имеется. Мы с тобой знакомы ровно два месяца и три дня.

Они сели к столу и Олег раскупорил бутылку шампанского.

– Мне чуть-чуть, – предупредила Яна, дрожащей рукой держась за ножку фужера.

– Как скажешь.


На этот раз голова закружилась особенно сильно – ведь Яна была влюблена! Олег наполнил ее фужер, она слабо протестовала, умирая под его взглядом. Эти глаза гипнотизировали: дымка вокруг его зрачков дрожала и наливалась голубизной.

Олег тихонько стукнул своим фужером об Янин:

– За любовь!

Продолжая пребывать под гипнозом, Яна сделала еще несколько глотков, и вдруг улыбка украсила ее лицо: никогда прежде Яна не чувствовала себя такой счастливой!

Олег снял с девушки водолазку, не встретив сопротивления, но едва его рука коснулась ее обнаженной спины, как Яна резко отодвинулась к другому концу дивана.

– Что с тобой, Яночка? Ты меня боишься?

Яна замотала головой, но тут же, схватив лежащее рядом покрывало, прикрылась им спереди.

– Вот что, недотрога! Давай тогда фотосессию устроим.

Хозяин комнаты взял с книжной полки над диваном фотоаппарат и наставил его на Яну. Она, подобрав под себя ноги, закуталась в покрывало еще плотнее, но возражать против новой затеи не стала. Олег отщелкал несколько кадров с разных ракурсов. Потом предложил сняться вместе, на автоспуск. Подготавливая декорации для совместного кадра, он, якобы озабоченный фоном, потянулся к книжной полке, висящей над диваном, и вытащил из-за книг припрятанный там трофей – оставленный кем-то из его прежних подруг кумачовый бюстгальтер. Незаметно для Яны подвесил его на бра. Затем, пристроив аппарат на комод, завел затвор, прыжком приблизился к Яне и обнял ее. Фотовспышка осветила их лица, запечатленные на пленке. Тут же Олег убрал компрометирующую деталь.

Закончив съемки, Олег налил себе и Яне еще шампанского.

– Мне больше не надо! – Яна прикрыла фужер рукой. Пока шли съемки, она протрезвела и вдруг обнаружила, что сидит полуголой на диване. В какой момент она сняла водолазку, Яна не вспомнила. – Отвернись, пожалуйста, я оденусь.

– Снова-здорово! – вздохнул Олег, унылой гримасой изображая обиду, но просьбу Яны выполнил. Сегодняшний результат был неплох: наполовину раздел и фотки сделал– уже успех! Покорение этой вершины становилось все интереснее для него.


Потом, когда Яна вернулась домой, она уже сожалела о своем поведении – так обидеть любимого парня. Почти все ее ровесницы уже прошли через это. Но страх перед мужчиной был сильнее ее.


Встречая в последующие дни Олега в университете, она искательно заглядывала ему в глаза, ожидая нового приглашения. Но Олег держал паузу. Он отдал ей фотографии, на которых она сидела одна, забившись в уголок дивана.

– А те, где мы вместе снимались, не получились?

– Ты их не заслужила, плохо себя вела. Потому что не любишь меня.

– Я люблю тебя, Олеженька! – прошептала Яна. – Давай снова встретимся!


Следующее свидание на квартире Олега проходило по похожему сценарию. Только на сей раз вместо шампанского они пили вино. И снова Олег завораживал ее туманным взглядом, и ладони его вновь скользили по ее телу. На этот раз Яна держалась смелее – и выпила чуть больше, и хохотала громче, а в какой-то момент оказалась лежащей на диване. Увидев нависшее над собой тело Олега, она опять испугалась, но вырываться не стала, а сама судорожно обхватила его. Все остальное происходило для Яны как во сне. Она не помнила, как Олег освободил ее от одежды и как разделся сам. В какой-то момент сильная боль пронзила Яну, и она вскрикнула. Почти одновременно зарычал от боли и Олег.

– Ты, что, мать! Кастрировать меня решила, – выдавил он сквозь зубы. – Расслабься. Выпусти меня.

– Не могу, – простонала Яна, ощущая себя зажатым комком нервов.

Кое-как Олег высвободился и ушел в ванную комнату. Яна была совершенно обескуражена, и, чувствуя вину перед Олегом, стала одеваться.


Возможно, в дальнейшем их контакт обрел бы гармонию, если бы не случай.

Яна пришла в кружок геймеров чуть раньше положенного, но несколько парней уже находились в аудитории. Они сгрудились в углу за столом и разглядывали какие-то фотографии, передавая их друг другу. Время от времени ребята взрывались приступами хохота. В центре компании, спиной к двери, сидел Котов – его шея и уши покраснели от радостного возбуждения. Яна на цыпочках приблизилась к группе и взглянула через голову Олега на глянцевую картинку в его руках. Именно в этот момент он держал их общую фотографию. Яна узнала себя и Олега – они сидели, прикрывшись одним покрывалом, так, что могло показаться, что на них ничего не надето. В следующий момент она заметила на заднем фоне и вовсе безобразную деталь – чужой кумачовый лифчик, свисающий с бра. Она не видела этой вещи в комнате, значит, Олег вывесил лифчик специально, чтобы сфотографировать. Губы Яны скорбно сжались: молчаливые слезы выкатились из глаз.

Яна медленно повернулась, чтобы уйти, но… Но было поздно – ее уже заметили.