И вдруг Кольт почувствовал себя самым везучим чертовым мужиком на земле.

Он подошел к Генри еще ближе, взял за руку и сжал ее.

— Я попросил Дэна заскочить и забрать Роско, папа. Он несколько дней побудет на ранчо.

Старик кивнул, разглядывая его.

— Ты хорошо выглядишь, сынок. Как мужчина.

Морпех кивнул. Потому что, дьявол, что он мог на это ответить?

Глаза Генри вдруг налились влагой.

— Ты похож на мать.

Бэт Энн бросила на Кольта взволнованный взгляд и вскочила на ноги.

— Я схожу в кафетерий и раздобуду чего-нибудь поесть. Я скоро.

Девушка поцеловала Кольта в щеку и выскользнула за дверь.

Мужчина ничего не ответил, лишь сжал руку отца в ответ. Старик вытер глаза трясущимися руками и кивнул на дверь.

— Разве это не девчонка Аллана Санквиста?

Сын скрипнул зубами.

— Они разошлись в прошлом году, отец. Теперь она со мной.

«Я люблю ее».

Но отец выглядел встревоженным.

— Аллан, должно быть, в бешенстве. Он всегда тебя недолюбливал.

— Папа, мне плевать, что он думает.

Генри потряс головой.

— Он ненавидит тебя из-за твоей матери. Просто будь осторожен с ним, Кольт. Эти Санквисты могут быть настоящими мерзавцами. Им все равно, через кого переступать, лишь бы взять то, что хотят.

Весь этот разговор был крайне странным.

— Бэт Энн больше не с ним, отец. Я со всем разобрался.

— Она всегда будет с ним, пока ты есть в ее жизни, сынок,— Генри снова качал головой. — Найди себе другую девушку. Ту, на которую у мальца Санквиста не будет видов.

Раздражение захлестнуло Кольта. Девушку, которая не будет столь недосягаемой для сына Ваггонера, это отец имел в виду?

— Бэт Энн со мной. Она единственная, кто мне нужен, и я не передумаю только потому, что Аллан помешался на ней.

— Дело не только в ней, — продолжал старик. — Дело в тебе. В тебе и в твоей матери.

— Каким, на хрен, боком здесь мама? — взорвался Кольт, и тут же прикусил язык. Господи. Он дошел до того, что орал на больного старика в больнице.

Но Генри, казалось, понимал вспышку его ярости. Он погладил сына по руке.

— Все из-за твоей матери, — повторил он. — И из—за того, кто ты.

— И кто же я? — сухо спросил морпех.

— Не мой сын, — тихо произнес Генри.

Кольт застыл. Он явно не расслышал.

— Повтори!

Генри смотрел виновато, растирая рукой изможденное лицо.

— Это правда. Я не твой отец, Кольт. Твой настоящий отец — Эндрю Санквист.

Кольт шокировано смотрел на отца.

— Ты бредишь. Это все лекарства...

— Сынок, Аллан все знает, — мягко сказал он. — Узнал еще тогда, когда вы были подростками.

— А ты мне так никогда и не сказал?

— Ты так меня ненавидел. Я не хотел, чтобы ты ненавидел меня еще больше, — Генри покачал головой. — Я не мог дать тебе того, что было у Санквиста, и я знал, он бы никогда тебя не признал. Твоя мать ушла, и некому было подтвердить его отцовство. Ты всегда презирал нас, если бы я тебе рассказал, было бы только хуже.

Кольт стоял и смотрел на отца, на его широкий нос, кустистые брови. Он всегда полагал, что был похож на мать. Он помнил ее, красивую и печальную. Но тут на ум пришел Аллан, его узкие стальные глаза. Совсем как у Кольта. Отец Аллана был улыбчивый адвокат, который перебрался в Хьюстон много лет назад и умер молодым. Кольт помнил его по фото в газете, смеющегося рядом с сенатором, со знакомой ямочкой на щеке. Такой же ямочкой, как у Кольта.

В желудке поднималась тошнота.

Он вспомнил слова Аллана. «Ты хочешь ее, потому что она моя. Потому что ты хочешь все то, что есть у меня. Это какая-то большая месть, да?»

Твою ж мать!

— Прости меня, сынок, — выдавил Генри. — Как бы я хотел, чтобы ты был моим! Я всегда гордился тобой!

Всю свою жизнь Кольт презирал человека, у которого не было денег, но который женился на женщине, беременной чужим ребенком и вырастил его как родного. Он не сказал ни слова даже после того, как жена сбежала из Техаса, бросив Генри с четырьмя маленькими мальчиками.

Тугой клубок чувств запылал в горле, и Кольт сильнее стиснул отцовскую руку.

— Бэт Энн ничего не знает. Я не хочу пока рассказывать ей, когда—нибудь потом, в лучшее время.

Отец печально посмотрел на сына.

— Не могу представить, как она это воспримет.

Нехорошо. Кольт знал это. И не потому, что Кольт был в чем—то виноват, а потому что он будет символизировать для нее. Будет ли она любить его, когда узнает, что он всего лишь бедная, бледная версия Аллана?

Возможно, ее стошнит от мысли позволить ему снова прикоснуться к себе.

Глава 15

Когда Генри уснул, Бэт Энн насильно увела Кольта из больницы и настояла на том, чтобы вместе вернуться на ранчо.

— Он проспит всю ночь, — успокаивала она, обеспокоенная его суровым выражением лица. Мужчина провел в больнице весь день, не выпускал руку отца. И даже зная, что старик полностью поправится, Кольт был встревожен. Улучив минутку, когда Генри задремал, он рассказал о состоянии трейлера и ордерах на его арест, если земля не будет приведена в порядок. Его отец не мог вернуться домой.

Но проблема с землей и ордерами не могла решиться за одну ночь. Поддавшись на уговоры Бэт Энн и настойчивость Генри, Кольт уступил, и они выехали из Хантсвилла на ранчо, минуя Блубоннет. Кольт даже не возражал, когда девушка предложила сесть за руль.

Не протестовал он и тогда, когда Бэт Энн хлопнула дверцей его пустого холодильника и предложила сходить в главный дом и сделать ему пару бутербродов. Вернувшись, она нашла его сидящим на том же месте и с тем же хмурым лицом, Бэт Энн пришлось уговаривать его поесть. Кольт проглотил еду, не замечая вкуса, затем притянул девушку к себе на колени и крепко обнял.

Бэт Энн чувствовала, как слезы обожгли глаза, и нежно погладила его волосы. Какой ужасный, жестокий день он пережил.

— Я уверена, мы придумаем, как помочь твоему папе.

Кольт кивнул и поднял к ней глаза. Бэт Энн привычно поцеловала его в губы, лаская и поглаживая пальцами лицо.

— Как твоя работа? — спросил он. — Бизнес лучше?

— Пока нет, но я не теряю надежды, — ответила девушка. Надежда была с ней всегда. Если ее дело рухнет... ну, ей не нравилось об этом думать.

«Это все из—за того, с кем ты встречаешься», — шептал мерзкий голос в голове, и это звучало совсем как Аллан, забравшийся в ее мысли. Бэт Энн проигнорировала скверный голос и, соскользнув с колен Кольта, потянула его за руку.

— Пойдем в постель.

Мужчина потер лицо и, кивнув, упал на кровать полностью одетый.

Она рассмеялась и потянула его за ботинок.

— Нельзя так спать.

— Я и в грязи спал, — ответил Кольт, и она почти услышала веселые нотки в его голосе. — Спать в одежде — это не самое плохое.

Ну, нет, Бэт Энн не хотела проснуться с парой берцев, впивающимися ей в зад. Девушка расшнуровала ботинок, обхватила его руками и потянула. Обувь упала на пол, и она быстро стянула и второй, когда рука Кольта начала медленно подниматься по ее ноге. Обернувшись, чтобы расстегнуть его ремень, Бэт Энн наткнулась на пылающий голодный взгляд. Ее пальчики погладили уже впечатляющую выпуклость через его джинсы. Рука Кольта нежно скользила вверх и вниз. Пробежавшись по всей длине члена еще раз, девушка, наконец, расстегнула ремень и, запустив руки внутрь, обхватила ладошкой вздыбленную плоть через белье. Мужчина застонал.

— Ты — самое лучшее, что когда-либо со мной случалось, Бэт Энн.

Бэт Энн ответила дерзкой улыбкой.

— Ты всегда говоришь мне самые приятные слова, когда твой член в моих руках, Кольт Ваггонер.

Но сегодня Кольт не был в игривом настроении. Его взгляд был серьезным.

— Это правда.

Девушка выдавила маленький смешок.

Кольт не смеялся. Он не отрывал от нее глаз. Мужская рука легла ей на щеку, большой палец погладил губы.

— Я люблю тебя.

У Бэт Энн перехватило дыхание. Он... Такого она не ожидала. Кольт был тем мужчиной, что неизменно морщился, если натыкался на чувственную мелодраму по телевизору. Девушка знала, что была ему небезразлична, она надеялась, что со временем он признается ей в своих чувствах. Она была согласна ждать. Но это... Это было как... лучший подарок в ее жизни. Кольт, прожигающий ее страстным взглядом и сказавший самые нужные ей три слова, был ее лучшим подарком.

Неожиданные чувства обожгли горло. Скользнув на кровать, Бэт Энн оседлала его, прижалась всем телом и поцеловала в губы.

— Я люблю тебя, — прошептала она ему в рот и крепче сомкнула бедра вокруг его тела.

Кольт застонал, его руки тут же двинулись к ее груди, пощипывая соски через ткань рубашки. Желание взорвалось в Бэт Энн, и она задохнулась у его губ. Кольт задвигался, не прерывая поцелуй, он терся членом о киску девушки сквозь разделявшую их одежду.

— Раздевайся, — натужно проскрипел он. — Я хочу видеть, как твоя грудь колышется, пока ты объезжаешь мой член.

Бэт Энн резко выдохнула от сладкой картинки в голове, порожденной его словами, и стянула через голову топ, тут же бросив его на пол. Сегодня она была в маечке вместо лифчика, она тоже была отброшена без промедления.

Руки Кольта нашли ее соски, нежно и возбуждающе потирая их пальцами. Бэт Энн скатилась с него, на ходу стягивая брюки, Кольт не отставал, в спешке избавляясь от собственных джинсов. Короткий миг спустя, девушка снова оседлала его бедра, чувствуя его упругую длину под собой. Она задвигалась, скользя киской по его горячей плоти. Бэт Энн была недостаточно влажной, пока нет. Она снова поместила его ладони себе на грудь и смотрела на его сосредоточенное лицо, пока длинные мужские пальцы нежно дразнили и перекатывали розовые вершинки. Кольт медленно двигал бедрами под ней, пробуждая желание, и ее сердце стало медленно и гулко биться в ответ, разнося по телу огонь разжигаемой нужды. Ее руки потянулись к его груди, играя с крошечными сосками, чувствуя пальцами острые пики, Бэт Энн нравилось, как его тело отвечало на каждую ее ласку.

Его суженные глаза сверкали, глядя на девушку, бедра мягко подымались и опускались под ней.

— Ты уже достаточно влажная, чтобы принять меня, Бэт Энн?

— Хмм, — мягко промурлыкала она и скользнула рукой между ног. Погрузив два пальца в киску, Бэт Энн провела ими по его губам. — Что ты думаешь?

Девушка видела по лицу Кольта, как ему понравилось это маленькое движение. Но тут ее собственное дыхание остановилось, когда он поймал ее пальчики и прижал ко рту. Он всосал один глубоко в рот, потирая языком и облизывая.

— Как вкусно.

Ее киска сжалась, когда его язык принялся за второй палец. Кольт покачивал бедрами в такт ее сдавленным вдохам.

— Садись верхом, Бэт Энн. — мягко прошептал он. — Объезди меня.

Бэт Энн приподнялась на нем, опираясь одной рукой о кровать. Второй рукой она обхватила его ствол, потерла о складочки своей киски и стала насаживаться на него, погружая в свое тело. Его пальцы вернулись к ее груди, дразня тугие вершинки, пока девушка опускалась на всю его внушительную длину. Полностью приняв его, Бэт Энн откинулась назад и двинула бедрами, совсем немного. Кольт так сладко наполнял ее, и вид сверху на его тренированное тело был потрясающим. Она пробежалась пальчиками по его груди. Великолепный. И весь принадлежит ей.

Руки Кольта легли на ее бедра, и когда она приподнялась, он толкнул ее вниз, сильно и властно. Бэт Энн застонала, тут же снова приподнявшись, чтобы повторить сладкое движение. Снова и снова она брала его, приподнимая бедра и встречая его ответные толчки. Он чувствовался так хорошо, врываясь в ее лоно, а сейчас, без презерватива она чувствовала его еще полнее. Его пальцы сжали ее соски, превращая тугие вершинки в твердые пики, и ее тело дернулось в ответ на такую стимуляцию.

Мужчина застонал, чувствуя ее вибрацию всем своим телом. Его толчки стали жестче, и хотя Бэт Энн сначала задавала свой темп, он вскоре отобрал у нее контроль, и она была совсем не против. Бэт Энн любила его мастерство в постели, любила его власть над ней. Кольт вернул руки на ее бедра, в своем ритме нанизывая ее на член, Бэт Энн потянулась к своей груди и сжала соски, пока он врывался в ее лоно снова и снова.

Она кончила минуту спустя, корчась и выкрикивая его имя. Кольт еще раз свирепо толкнулся в нее, и девушка почувствовала его теплое и влажное освобождение в своем теле. Она прижалась к нему, поглаживая пальцами его лицо и губы.

Кольт крепко обнял ее в ответ и жадно, по-хозяйски поцеловал.

— Спасибо, что ты сегодня здесь со мной.

— Всегда, — прошептала Бэт Энн, именно это и имея в виду.

***

Кольт не мог ей сказать.

Он все собирался начать этот разговор, но так и не решился, пока она не уснула рядом с ним прошлой ночью. Этим утром он снова жестко взял ее, но не смог выдавить из себя ни слова. Она не поймет. Мать твою, он сам себя не мог понять.