— Вы двое, угомонитесь, — рыкнул Кольт. — Мы тут для того, чтобы убрать это дерьмо, а не в игры играть.

Грант покосился на Дэна.

— Все еще зол на самого себя?

— Ага, — лениво подтвердил тот.

Иисусе. Ему хотелось стукнуть этих двоих лбами. Кольт хлопнул руками, затянутыми в рабочие перчатки, и подхватил другое колесо из огромной кучи.

— Вы двое, или помогайте, или выметайтесь. Если нужно, я и сам все сделаю.

— Еще больше наказания, — он слышал, как Дэн прошептал это Гранту. — Я уже сказал, что ему нужно помириться с ней.

— Я не могу, — отрезал Кольт, поворачиваясь лицом к друзьям. — Я не могу помириться с ней. Я, мать вашу, обидел и унизил ее. Она и видеть меня не хочет, и я ее не виню. В ее глазах я не лучше того мешка с дерьмом, Аллана. Что ты хочешь, чтобы я сделал, Дэн? Купил ей побрякушку, чтобы снова сделать счастливой? Потому что это работало у Аллана?

Дэн молчал. Он пониже натянул кепку на лоб и пожал плечами.

— Ты ей солгал, — медленно сказал Грант. — Этот факт не изменишь.

— А если попробовать широкий жест? — подхватил Дэн. — Я сверкнул своим членом перед половиной этого гребанного города, чтобы сделать Миранду счастливой.

Кольт прислонился к контейнеру, сражаясь с эмоциями. Ярость, он все еще был так чертовски зол на себя. Раздражение. И благодарность друзьям, которые игнорировали его дерьмовое настроение и помогали ему снова собрать кусочки его жизни воедино.

Потому что вся его жизнь превратилась в большую кучу дерьма с тех пор, как Бэт Энн ушла от него.

— Не нужно больших жестов, — задумчиво возразил Грант. — Если все, что вы мне рассказали, правда, Бэт Энн вряд ли впечатлит широкий жест.

Кольт посмотрел на друга.

— Тогда что ее впечатлит?

Грант развел руками.

— Она хочет снова доверять тебе. Ей решать, случится ли так. Ты не станешь умолять ее вернуться.

Нет, умолять он не мог. Кольт вспомнил неустанные мольбы Аллана. Они только ожесточили ее сердце против него.

— Единственное, что ты можешь сделать, — продолжал Грант, — это терпеливо ждать, пока она сама придет к тебе, и если она придет, тогда валяться у нее в ногах.

— Валяться в ногах, — дразнил Дэн. — Вот он, мудрый совет от единственного из нас, кто был женат.

Темный поток эмоций отразился на лице Гранта и тут же исчез. Он стукнул Дэна по руке.

— Ну, хватит. Этот скунс сам себя не уберет. Нужно дать Кольту минуту придти в себя.

Он смотрел на удаляющихся друзей, внезапно ощутив себя уставшим до костей. Мужчина хотел, чтобы Бэт Энн вернулась. Хотел целовать ее улыбающееся личико. И не только потому, что его тело скучало по ней. Он скучал по ней. По ее смешным, храбрым маленьким усмешкам. По ее решимости добиться успеха. По ее бесстрашию.

И Кольт все испортил. Нужно было сказать ей правду. Но он боялся, что потеряет ее. И он все равно потерял ее, только позже.

Хуже всего, он не мог умолять ее вернуться. Он не мог, и не стал бы, покупать ей подарки, чтобы смягчить ее.

Все, что он мог — это смотреть, как любимая женщина, о которой болела каждая струна его души, уходит от него.

Блубоннет был крошечным городом. Они неизменно станут натыкаться друг на друга, снова и снова. И он не сможет этого вынести. Не сможет смотреть, как она с отвращением отвернется от него. Не сможет видеть, как ее улыбка увянет при виде него и превратиться в ледяную вежливость. Это было нечестно по отношению к ней, и это просто убьет его.

Он не мог оставаться в Блубоннете и смотреть, как это происходит.

— Эй, — позвал он Дэна и Гранта. Когда оба повернулись, Кольт спросил. — Если мне понадобиться вернуться на Аляску на какое-то время, вы двое присмотрите за моим отцом? Сможете держать его при деле на ранчо?

— Ты уезжаешь? — переспросил Грант, удивленно подняв брови.

— Возможно, мне стоит уехать на какое—то время, — ответил Кольт, жмурясь от октябрьского солнца. — Очистить голову, пожить вдали от цивилизации. Затеряться в простой жизни.

Возможно, год или два. Пока не утихнет боль.

Грант уперся руками в бедра.

— Думаю, да. Мы можем нанять другого инструктора. Но тебе не обязательно уезжать, ты же знаешь. Все взрослые. Если она может жить в одном городе с Алланом, ты тоже можешь.

Но Кольт знал, сколько боли ей принесло постоянное присутствие Аллана. А еще он знал, что, если увидит ее с кем-то другим, счастливую и улыбающуюся другому мужчине, или хуже, вернувшуюся к Аллану... твою мать, он знал, что выйдет из себя.

— Мне просто, вроде как нужно убраться отсюда. От всего этого.

Грант кивнул и посмотрел на Дена.

— Тогда я начну искать другого инструктора. Не спеши. Твоя работа будет ждать тебя здесь, когда ты решишь вернуться.

И этот чертов девчачий узел эмоций снова возник у него в горле. Сухо кивнув друзьям, Кольт нагнулся и схватил очередное колесо.

***

Кто—то постучал в дверь салона. Бэт Энн накрыла голову подушкой и проигнорировала шум. Когда звук повторился через несколько минут, она застонала.

— Уходите!

— Это я, Миранда, — позвал голос. — Открывай уже. У нас тут катастрофа с волосами.

Черт бы все побрал. Бэт Энн вытащила себя в зал салона. Сквозь стеклянную дверь она увидела Миранду с бутылкой вина, а позади нее Бренну с пиццей, обе улыбались.

Бэт Энн отперла дверь и впустила их, натянув неохотную улыбку.

— Катастрофа с волосами, да?

— Ну, учитывая, что ты просидела здесь всю неделю без душа, я подумала, что катастрофа с волосами — весьма подходящее определение, — сказала Миранда, с отчаяньем глядя на мятую пижаму Бэт Энн. — Я ведь не сказала, что это у меня катастрофа с волосами.

Бэт Энн дотронулась до своих спутанных волос.

— Спасибо. Надо думать.

Бренна закрыла за собой дверь и снова заперла ее на замок.

— Мы решили, что сегодня у нас официальный девичник. Пока мальчики копаются в мусоре, мы подумали, что девочки могут поразвлечься с лаком для ногтей и педикюром, — Бренна похлопала ресницами в сторону Бэт Энн. — Конечно, если ты захочешь сделать нам педикюр.

Бэт Энн рассмеялась.

— Только не говорите мне, что вы, две халявщицы, пришли за бесплатным лаком.

— И вовсе не за бесплатным, — отрезала Миранда и потрясла перед ней бутылкой вина. — Мы платим только тем, что плещется.

— А еще сплетнями, — добавила Бренна. Она пристроила пиццу на свободный стул и потащила Бэт Энн к парикмахерскому креслу. — Садись. Мы расскажем тебе все, что знаем.

Ей хотелось спросить о Кольте. Но, черт возьми, она не станет. Расспрашивать о нем, значит продлить агонию.

— Мне не интересны городские сплетни.

Миранда схватила бумажные стаканчики и стала разливать в них вино, а Бренна взялась за расческу и начала распутывать свалявшиеся волосы Бэт Энн. Это даже заставило ее вяло улыбнуться. Волосы Бренны почти всегда были в таком диком хаосе, что было даже забавным видеть, как она сражается со спутанными прядями Бэт Энн.

— Ой, да ладно тебе, — лукаво ответила Миранда, передавая подруге бумажный стаканчик с вином. — Тебе не хочется услышать о купонном фиаско «Катц»?

У Бэт Энн болезненно сжался желудок.

— Я уже достаточно об этом знаю.

— Ну, какой-то аноним позвонил мэру, кажется, — мило продолжала Миранда, вручая стаканчик Бренне.

— Зовите мня просто анонимом, — ухмыльнулась Бренна.

— И, — не останавливалась Миранда. — Вышло так, что наш обожаемый мэр Вильямсон разгневался, что кто—то пытался втихаря выжить из города стабильный бизнес, тем более, бизнес его дочери. Он очень гордится своей дочерью, знаешь ли.

Бэт Энн подавилась вином. Она уставилась на подругу недоверчиво и обрадовано. Ее отец поддержал ее бизнес? Что? Правда?

— Так и есть, — подтвердила Миранда. — Я слышала, он пытался дозвониться до тебя всю неделю.

Бэт Энн бросила взгляд на свой аппарат. Она ни разу его не проверяла. Она закрыла салон и не хотела больше слышать звонков от случайных клиентов. От этого стало бы только хуже. Автоответчик мигал красным, но Бэт Энн подумала, что это очередной миллион звонков от Аллана. Или от Кольта, умоляющего принять его обратно.

Внутри все сжалось и разболелось от этой мысли. Разболелось, потому что она скучала по нему и ненавидела себя за слабость.

— Та-ак что, — пропела Бренна, — этой цыпе Джордан пришлось перестать штамповать купоны, причем немедленно. И когда ее клиентам дошло, что они должны платить две сотни баксов за стрижку вместо сорока... Дерьмо попало в вентилятор. Ее салон тут же опустел.

Бэт Энн глотнула вина, удивленно качая головой. А она и не заметила. Вот это да!

— И если ты откроешь эти двери, — ободряюще сказала Миранда, — спорю, несколько твоих клиентов прибегут обратно.

— Ох, ох, — с надеждой добавила Бренна. — И я выбила из твоего арендодателя твои шесть сотен, — она вытащила пачку наличных из лифчика и вложила в руку Бэт Энн. — Угадай, кто заставил его поднять твою аренду?

— Аллан? — тусклым голосом уточнила Бэт Энн.

— Самый большой мудак в мире, — пропела Бренна. — Как бы там ни было, твой отец пошел и провел с ним продолжительную беседу, вследствие чего Аллан поклялся оставить тебя в покое на какое-то время. Я слышала, он встречается со своей секретаршей.

Ах. Бэт Энн вдруг наполнила любовь и признательность к отцу. Девушка потянулась за куском пиццы. Как мило, что папа заступился за нее, когда никто больше этого не сделал. Даже Кольт.

Она застыла, уставившись на пиццу в руке. Она так и не сказала Кольту обо всех проделках Аллана. Бэт Энн знала, что бы Кольт сделал, если бы узнал обо всем. И она улыбнулась, представляя Аллана с разбитым носом и еще парой фингалов. Странно, что Бэт Энн могла чувствовать такой порочный всплеск ликования при этой мысли.

И опять же, Кольт всегда защищал ее в прошлом. Он всегда был ее защитником. И всегда свирепо глядел на любого, кто мог причинить ей малейшее неудобство, по его мнению.

Тяжелое чувство зашевелилось под кожей. Девушка откусила кусочек пиццы, пытаясь не думать об этом. Она просто пыталась рисовать радужную картинку Кольта, как всегда. Так ведь?

— Ну и как? — спросила Миранда.

— Хорошая сплетня.

— Хорошая, — согласилась Бренна, заплетая длинные волосы Бэт Энн в косу. — О чем еще хочешь послушать?

Бэт Энн усмехнулась, когда Миранда схватила ее ногу и уложила себе на колени. Подруга вытащила мягкий разграничитель и запихнула его между пальчиков на ноге Бэт Энн. Значит, педикюр будет у нее, да? Ее друзья лучшие в мире.

— А что у вас еще есть?

Миранда на минуту задумалась.

— Могу рассказать, кто выгреб из библиотеки всю «Радость Секса». Подсказка, это мужчина и ему восемьдесят.

Бэт Энн хихикнула и сделала еще глоток вина.

— Это скучно, — припечатала Бренна.

— Ладно, у тебя есть что-то лучше? — спросила Миранда, посылая Бэт Энн страдальческий взгляд и наполняя ее протянутый стакан снова.

— Нет, — ответила Бренна. — Я была занята, нянчась с Папой.

— Папой? — переспросила Бэт Энн между глотками.

— Отцом Кольта. Мы зовем его Папой. Кольт поселил его в домике на ранчо, и мне днями приходится ломать вещи, чтобы ему было, чем заняться.

Бэт Энн улыбнулось, хоть сердце и отозвалось легкой болью.

— Это мило.

Бренна передернула плечами и ухмыльнулась.

— Это сводит Гранта с ума, так что я воспринимаю все как личный вызов.

Она это может.

— В принципе, Папа — просто лапочка в возрасте, — продолжала Бренна с улыбкой. Она схватила розовую прядь волос Бэт Энн и заплела ее в отдельную косу. — Будет непросто удерживать его на ранчо, когда Кольт уедет.

Сердце Бэт Энн пропустило удар, и забилось мучительно больно.

— Кольт уезжает? — тихо прошептала она.

Миранда потянулась и подлила вина в стаканчик Бэт Энн.

— Выпей, девочка.

Она посмотрела на Миранду.

— Он, правда, уезжает?

Глаза лучшей подруги были полны сочувствия.

— Дэн говорит, что ему сейчас непросто. Он страдает.

Не один он, подумала Бэт Энн с болью в груди.

— Дэн говорит, что он возвращается в свою хижину на Аляске через несколько дней. Хочет пожить вдали ото всех и всего, — Миранда покачала головой. — Меня и так достало, что в доме Дэна нет электричества. Не могу себе представить как это, жить одному в глуши месяцами.

Он жил там совсем один перед тем, как позвал Дэна, зализывал раны после увольнения из морской пехоты. А когда приехал Дэн, они жили там еще год. Она помнила его шутки о бороде пещерного человека.

Боль и тоска разлились в душе. Если он уедет в этот раз, сколько он там пробудет? Будет ли он скучать по ней? Тупая боль в груди говорила, что она уже очень скучала по нему.

— Ох.