Неужели она и вправду подумала о том, что можно удержать свои сексуальные порывы в узде? Ее желания лишь на какое-то время утихали, выжидая такой вот вечер, когда она даст волю своим неукротимым инстинктам. Остановившись возле афиши с анонсом сезонной программы фильмов, Марчелла прислушалась к доносившимся с экрана голосам героев фильма, страстно обсуждавших какой-то план. Затем послышались звуки какой-то драматичной музыки, сопровождавшей дразнящие ложными надеждами звуки невидимого для глаз Марчеллы действия. И снова никого не было вокруг.

Медленно она направилась ко входу в кинотеатр. Обстановка в зале ей показалась весьма безобидной. Тут находилось пятнадцать рядов обтянутых роскошным материалом сидений, какие можно увидеть в любом маленьком театре. Небольшой экран висел высоко над зрительным залом. «Я только посмотрю, что здесь делается», — пообещала сама себе Марчелла. Она увидела стоявших в торце зала одного или двух мужчин, явно выжидавших именно те фрагменты фильма, ради которых пришли сюда. Затем она начала всматриваться в силуэты расположившихся в зале зрителей. Увидев женщину, которая запрокинула ноги на плечи сидящего перед ней на коленях мужчины, Марчелла стала медленно продвигаться к центру зала, на ходу просматривая ряды. Заметив на себе заинтересованный мужской взгляд, Марчелла быстро прошла дальше. «Ты не должна заниматься тем, чем тебе не хочется, — убеждала себя Марчелла. — Ты не должна здесь даже оставаться. Ты же можешь уйти отсюда сейчас же, вернувшись в стены своего надежного, домашнего очага. В тот дом, где сын анонирует, стоя один перед зеркалом». Держась за спинки переднего ряда кресел и привыкая к темноте, Марчелла пробиралась туда, где виднелись пустые ряды. По дороге она заметила несколько повернувшихся в ее сторону мужчин довольно респектабельного вида. Одного или двух из них можно было даже назвать красавцами. «Должно быть, я просто сошла с ума, — подумала она, усаживаясь в кресло. — Нет, у меня определенно поехала крыша».

ГЛАВА 9

Калифорния, весна 1986 года

В день спаривания все конюшни гудели от возбуждения. Соня проснулась в семь утра, чтобы тайком пробраться на конюшню. Там Эдди кормил кобылу. Рэд негромко беспокойно ржала, догадываясь, что сегодня должно что-то произойти.

— Не бойся, малышка, — прошептала Соня в бархатистое ухо лошади. — К тебе приедет новый дружок! Тебя ожидает замечательный роман с симпатичным арабским скакуном!

Она увидела, как Эдди подвязывал хвост лошади широкой белой лентой.

— Это еще на кой черт? — спросила она его. Эдди неловко рассмеялся:

— Чтобы… понимаешь, можно было отвести хвост кобыле.

Соня вопросительно взглянула на него:

— В сторону от чего?

Вздохнув, Эдди принялся вновь подвязывать хвост кобыле.

— Соня, — проговорил он, — разве ты не знаешь, как делаются маленькие лошадки? Хочешь, чтобы я объяснил тебе? — Он усмехнулся, глядя на нее. В ответ она состроила смущенную мину. — Чтобы хвост не мешал одной штучке, которая есть у жеребца! — сказал он.

— О! — Соня отвела взгляд от его ухмыляющегося лица. — Как грубо!

Она присела на корзину.

— С ней все в порядке, Эдди? У нее течка?

— Разумеется, с ней все в порядке, все как надо. — Он покачал головой. — Однако мне кажется, слишком много суеты из-за того чтобы свести вместе двух лошадей. Должно быть, они считают своего жеребца слишком ценным.

— Он стоит миллион долларов, — гордо напомнила ему Соня. — Разве нельзя было отвезти Рэд к ним?

— Угу, — он снова покачал головой, завязывая под хвостом лошади аккуратный узел. — Там она стала бы скучать и потеряла бы форму. А теперь послушай, принцесса Соня. Твой отец и Лаура против того, чтобы ты была тут и наблюдала эту сцену. Может оказаться довольно опасно.

— Сношение двух лошадей? — Взяв у Эдди пачку, она достала сигарету. — Что в этом опасного?

— Брось! — Он выхватил сигарету у нее из рук. — Сегодня нам только не хватает пожара на конюшне.

Она вздохнула и, указав на обитую войлоком перегородку, возведенную около стойла Рэд, спросила:

— А это зачем?

— Так, защитная стенка. Она защитит кобылу, если жеребец, понимаешь, будет вести по-глупому, — ответил он.

— С чего бы ему сходить с ума? — спросила Соня, стоя перед ним, уперев руки в бока.

— От страсти! — проговорил Эдди. — Слушай, иди и попроси Лауру объяснить тебе все это.

— Незачем, — ответила она, — сама все увижу. Я спрячусь вот здесь и буду смотреть в щелку.

— Отец велел тебе оставаться дома, — напомнил Эдди. — Если он тебя тут заметит, пострадает моя задница.

Соня дотронулась до руки Эдди, аккуратно сматывавшего остаток ленты.

— Ну, разреши мне остаться, Эдди, пожалуйста! — взмолилась она. — Я буду сидеть очень тихо. Никто не узнает…

— Я буду знать! — произнесла Лаура, входя в стойло. На ней была мужская рубашка, выпущенная поверх джинсов, и ботинки. Вид ее был очень деловым.

— Как она сегодня, Эдди? — спросила Лаура. — Немного нервничает? Ну, ну, девочка… — она потрепала Рэд по холке. — Соня, детка, немного побудь здесь и возвращайся домой, договорились? Я настаиваю, дорогая. Вспышка гнева озарила лицо Сони.

— Почему? — закричала она, сердито уставившись на Лауру. — Ты не имеешь права говорить мне, что делать, ты мне не мать…

Лаура холодно взглянула на нее:

— Твой отец и я полагаем, что тебе еще не время присутствовать при подобной сцене. Когда-нибудь позже, но не сегодня. И пожалуйста, не будь вздорным подростком. Сегодня, думаю, мне этого не вынести!

Лаура вышла, бросив через плечо:

— Даю тебе десять минут, девушка!

— Девушка! — расстроенно передразнила Соня. Она состроила рожу Эдди.

— Зря ты с ней так разговаривала, — сказал он. — Она чудесная женщина.

Соня пожала плечами:

— Не нужно обращаться со мной, как с малым ребенком. Она даже не замужем за моим отцом — они всего лишь любовники.

Эдди рассмеялся:

— Иногда ты ведешь себя, как маленький чертенок, Соня, клянусь!

Она хихикнула и спросила:

— Эдди, а ты много раз видел спаривание лошадей?

— Конечно, — кивнул он.

— Что при этом делают лошади? Они целуются? Глаза Эдди блеснули, когда он взглянул на нее.

— Скорее, это похоже на любовные покусывания.

— Покажи!

Эдди оскалил зубы и, мотая головой, заржал, подражая лошади.

— Примерно так.

Соне вдруг захотелось узнать, что она почувствует, если Эдди поцелует ее. У него такие же мягкие губы, как у египтянина? Прикоснется ли он своим языком к ее языку, как, по словам Джеммы, поступают взрослые?

Судя по нерешительным взглядам, которые он иногда бросал на нее, она знала, что Эдди был бы рад прикоснуться к ее телу. Соня потянулась, похлопав себя по облегающим джинсам, оттягивая книзу свитер с высоким воротом.

— На!

Эдди протянул ей на ладони несколько кусочков сахару.

— Дай другим лошадям и веди себя прилично. Она осмотрелась по сторонам.

— Я могла бы спрятаться прямо здесь, — проговорила она. — Вот за этим стойлом.

— Да? — сказал Эдди. — А что будет, если твой отец найдет тебя здесь?

— Но он не найдет! — воскликнула она. — Обещаю тебе, Эдди. А ты можешь закрыть меня собой, улегшись сверху. Думаю, ты был бы не прочь.

Она многообещающе взглянула на него. Эдди покачал головой:

— Ну, если бы ты не…

Резко замолчав, он бросил на нее такой взгляд, который дал бы Джемме все основания заявить, что он в нее влюблен. «Как это просто, — с удивлением подумала Соня. — Парней и даже взрослых мужчин намеками и обещаниями можно заставить сделать все что угодно». Как, например, сегодня. Она была уверена, что жеребца привезут на конюшню только благодаря ее стараниям. Это случилось потому, что она флиртовала с Ашидом с первого момента его появления у них в доме.

— Предупреждаю, зрелище будет не из особо приятных, — сказал Эдди.

— Ничего, справлюсь, — пообещала она, заговорщически подмигнув, и умчалась в дом.

Наверху, в своей комнате, она накрасилась с такой тщательностью, как в день первого визита братьев три месяца назад. На этот раз в девять часов, когда небольшой караван, состоявший из фургона для перевозки лошадей, «порша» и «мерседеса», миновал ворота усадьбы и направился к дому, она глядела вниз, высунувшись из окна своей комнаты. Увидев гостей, Соня бросилась вниз в кабинет отца.

Он разговаривал по телефону, прикрыв рукой трубку.

— Они уже здесь! — воскликнула она, наклоняясь и целуя его.

— …максимальная страховка, — говорил он кому-то, — оставляю ее у тебя. Спасибо.

Когда он положил трубку на место, его крупное озабоченное лицо расплылось в улыбке.

— Отлично, теперь посторонись, принцесса. Если все пойдет хорошо, я позову тебя вниз отпраздновать, но не подходи к конюшне во время спаривания. Не хочу, чтобы моя маленькая девочка видела подобные вещи.

— О, папа… — Она разыграла отчаяние. — Я уже не маленькая!

Соня выбежала наружу встречать братьев, намеренно здороваясь сначала с Гамалем, заставляя Ашида ждать. Повернувшись к нему, она увидела, что он был таким же симпатичным, как и обычно: его улыбающееся лицо сияло, а обожженная солнцем кожа отливала бронзой.

— Желаю удачи! — шепнула она ему, пожимая руку.

— Спасибо, но удача нужна не мне, а лошадям! — улыбнулся он.

Тут Соня увидела великолепного скакуна, стоившего баснословные деньги, которого выводили из фургона. Он встряхивал головой и гордо ржал. Конюх направился с ним в манеж, чтобы лошадь немного размяла ноги.

Лаура накрыла гостям стол недалеко от конюшни. На нем были сандвичи и термосы с горячим кофе. Из третьей машины выбрались взмокший от пота ветеринар, представитель страховой компании и еще один конюх из конюшен братьев Фазин.

Соня налила чашечку кофе для Ашида.

— Мне не разрешили смотреть, — печально пожаловалась она.

— Подумать только! — проговорил он, делая вид, что поражен. Она протянула ему кофе. Он взял, нежно удержав ее руку в своей. Его широкие плечи, казалось, не вмещались в серый свитер. — Это зрелище не для глаз невинных девушек. — Он рассмеялся.

— Я не невинна, — заявила она.

— В моей стране девушкам запрещено появляться в общественных местах без сопровождающих, — сказал ей Ашид.

— Не мог бы ты быть сегодня моим сопровождающим, Ашид? — кокетливо спросила она. — Послушай… — продолжала она, наклоняя к нему голову. — Я знаю, что должна отблагодарить тебя за это.

Лицо Ашида было невозмутимым.

— Должна, не так ли? — снова спросила она.

К ним приблизился Гарри. Поздоровавшись с Ашидом, он так взглянул на Соню, что ей стало немного не по себе.

— Привет, Ашид, как поживаете? Как вам сандвичи? Соня знала, что действовать следовало быстро, пока всеобщее внимание было приковано к жеребцу, грациозно двигавшемуся по манежу. Лаура сфотографировала лошадей «Поляроидом». Соня, оставив Ашида с отцом, проскользнула в конюшню, где Эдди подвязывал к копытам Рэд специальные накладки.

— На случай, если она вздумает брыкаться, — пояснил он.

Соня направилась в темный угол и улеглась на охапку соломы, бросив многозначительный взгляд на Эдди. Через щель в стене, словно привилегированный зритель, присутствующий на необыкновенном спектакле, она могла отлично видеть, как разворачивались события на основной сцене около конюшни. Предстояло томительное ожидание, прежде чем начнется нечто интересное. Как она и думала, Лаура и отец совершенно забыли о ней. Она видела, как они были поглощены беседой с ветеринаром и представителем страховой компании. «О Господи, — подумала Соня, — столько суеты из-за двух лошадей!» Однако если в конечном итоге у нее появится отличная лошадь, тогда вся эта возня будет не напрасной. Два конюха, чтобы придать жеребцу сил, кормили его морковкой и сахаром. Жеребцу вставили огромный термометр, другой такой же поставили Рэд. Было совершено еще множество различных приготовлений, прежде чем пришло время Эдди выводить Рэд.

Как взволнованная невеста пританцовывала она на обмотанных, словно одетых в носки, ногах. Увидев жеребца, Рэд несколько раз заржала. Соня смотрела на происходящее, широко раскрыв глаза. Конюхи откатили в сторону один из оббитых войлоком барьеров, отделявших Рэд, и вскоре она начала призывать партнера, мотая при этом из стороны в сторону головой. Два конюха подвели к ней жеребца, удерживая его под уздцы.

Соня увидела, как жеребец обнюхал кобылу и несколько раз легонько укусил за гриву — вот они, любовные покусывания, как назвал их Эдди. Подвязанный хвост Рэд придавал происходившему странный вид. Соня увидела, как один из конюхов отвел хвост в сторону, осмотрел лошадь и крикнул: