Завтра у Вики свадьба, и на неё будут ее родители. Мне даже неловко за свою «ячейку общества». Они решат, что я связалась с наркоманом и тунеядцем, который меня поколачивает.

Смешно.

– Антон! – пищу я, когда он разворачивает меня и усаживает на себя верхом, прижав свой твёрдый член к самому горяченькому месту между моих ног.

Мнет мою голую задницу, прижимая меня к себе. Обхватив руками спину, целует мои губы.

– У тебя там уже пятьдесят фоток… – бормочет, покусывая мое ушко.

– Там половина смазанных... – бормочу в ответ, потому что уши – это моя эрогенная зона.

– Ну так возьми мой телефон… – говорит он, возвращаясь к моим губам.

– Точно! – осеняет меня.

Перегибаюсь через его плечо и тянусь за айфоном Наумова. Когда возвращаюсь, он пытается опустить меня на свою эрекцию.

– Антон! – возмущаюсь я. – У меня уже все болит!

У меня, и правда, там все очень чувствительное.

– Ладно… – ворчит он и оставляет меня в покое.

Снимает блокировку и возвращает мне свой телефон.

– Ого! – возмущаюсь, видя огромное количество непрочитанных сообщений: во всех социальных сетях, в почтах и в разных мессенджерах. – Как можно жить, когда у тебя столько всего непрочитанного?!

– Я замахиваюсь все это читать, – устало отвечает он. – Разбираю раз в неделю, иногда Вадик разбирает.

– Ну и ну… – цокаю языком.

Я уже неделю живу у Наумова.

В том смысле, что я перевезла сюда кое-какие вещи, чтобы оставаться пару раз в неделю. На самом же деле я не была дома уже четыре дня. Мы не расставались после примирения ни на одну ночь.

Палкаша тоже здесь, сидит на своем любимом окне.

Бес часа три как вернулся домой из Питера. Там у него был нереально крутой концерт. Я смотрела его онлайн в интернете и жалела, что отказалась поехать с ним, когда Антон предложил. Но мне пришлось бы взять отгул на работе, а я и так пропустила понедельник из-за низкой работоспособности. Кроме того, я не хотела всех пугать своим лицом.

Мы с Палкашей все глаза проглядели, ожидая возвращения «хозяина». Сегодня был апокалиптический снегопад, и весь город в пробках, поэтому Антон так задержался. Я приготовила ему вегетарианский ужин, следуя точным инструкциям одного ютуб-канала. Это оказалось не так уж и сложно. Выглядело очень даже аппетитно, но сама я поужинала куриными биточками.

Сейчас лицо современного российского панк-рока лежит подо мной, терпеливо дожидаясь, пока я сделаю подходящее мне селфи. Мой мужчина устал. Я пыталась отправить его спать, но он ни в какую. Вместо этого мы занимались сексом, причем Антон был вдумчив и основателен, как никогда, а его член будто недавно сменил батарейки.

Скатываюсь в ямку между ним и диваном и просматриваю полученные фотографии. Антон натягивает на нас одеяло, когда я ёжусь.

– Нужно прикрыть окно… – замечает он, подтягивая меня выше, чтобы посмотреть, что там вышло.

Я заливаюсь смехом. Антон тоже не выдерживает и хмыкает, потираясь носом о мой лоб.

Это даже не Бонни и Клайд. Это совершенно новый уровень.

– Вот эта ничего… – хохочу я. – Да?

– Да, – соглашается он, потом неожиданно спрашивает. – Можно я выкину ее в свою инсту?

Смотрю на него. Он смотрит на меня.

Хлопаю ресницами и немного краснею.

Я никогда не видела в его профиле фото с женщинами. Даже Снежинка Вера никогда не мелькала в его ленте. Я не уверена, что это должно означать. Может быть ничего? Все-таки он немного медийная личность, у него несколько десятков тысяч подписчиков.

Смотрю на фотографию. Совершенно очевидно, что на нас нет одежды, хоть ничего и не видно. Но мы просто до невозможности крутые с этими фингалами и искренними улыбками, и все это сдобрено моими цветными волосами.

– Ладно… – шепчу я.

Я нравлюсь себе на этом фото, а Антон всегда классно выходит, потому что он красавчик.

Бес берет телефон и занимается фотографией. Я перелезаю через него и иду закрывать окно. У него квартира на девятнадцатом этаже, поэтому на окнах нет штор. Первое время я боялась выйти на балкон, у меня подгибались ноги. Сейчас я чувствую себя увереннее, но все равно у меня ощущение, будто за нами подглядывают инопланетяне. Особенно сейчас, когда там темно и холодно.

Когда возвращаюсь, его пост уже готов. Антон протягивает мне телефон, чтобы я оценила.

Начинаю гоготать, сложившись пополам.

BesPanyky_bf: #на_тебе_как_на_войнe

Несколько не менее отвязных комментариев заставляют меня смеяться ещё отчаяннее.

– Господи, Наумов! – поднимаю на него глаза. – Как же я тебя л…

Вовремя одумываюсь, слова застревают у меня в горле, а улыбка сползает с лица. Бес сужает глаза и сжимает губы. Отвожу взгляд. Кажется, у меня появился новый психологический барьер.

– Эм-м… – бормочу, поднимая с пола свои трусики. – Уже девять часов…

Антон откидывает одеяло и встает с дивана. Потягивается и разминает шею, делая махи руками. Продолжаю одеваться, бросая на него липкие взгляды.

– Тебе обязательно ехать? – спрашивает он, наблюдая за моими сборами.

Я в прямом смысле собираю свою разбросанную по полу одежду.

– Обязательно, – говорю, застегивая лифчик.

Разумеется, мне ехать никуда не хочется. Я была бы счастлива свернуться калачиком у него под боком и уснуть. В последнее время спать с ним в обнимку стало моим любимым занятием. Но я обещала Вике переночевать сегодня у нее, чтобы завтра с утра помочь с приготовлениями.

Праздник будет очень скромный. Регистрация в ЗАГСе, а потом обед в ресторане в узком кругу ближайших родственников и друзей. Антон пойдет со мной, я настояла, хоть он и сопротивлялся немного. Здорово, когда у тебя на свадьбе гостит Антон «Бес» Наумов. Это мой подарок Вике и Юре. Они будут показывать фотографии детям, и те будут в восторге.

– …отвезу… – слышу я.

Кажется, я опять подвисла в своих мыслях, потому что Антон пощелкал пальцами перед моим носом и хлопнул меня по заднице.

– А-а-а? – тряхнув головой, спрашиваю я.

– Отвезу тебя... – повторяет он, направляясь в комнату.

– Не надо, – кричу ему вслед. – Ты же спать хочешь!..

Он возвращается полностью одетый и идет к холодильнику. Достает кувшин с соком и делает большой глоток из горлышка. Морщусь от таких повадок. Ставит графин на место и говорит:

– Ты на этой колымаге встанешь на первом светофоре.

– Не встану! – возмущаюсь я. – Я на прошлой неделе заменила аккумулятор!

Бес уже надевает свои зимние кроссы, накидывает пуховик, игнорируя мои попытки защитить старый семейный автомобиль. Очевидно, в своей голове он уже вынес ему приговор.

В шкафу в чехле висит мой завтрашний наряд. Заметив его, Антон тянется, чтобы взглянуть.

– Не-е-е-е-ет! – ору я и оттесняю его, закрывая чехол руками.

Он изумленно вскидывает брови, пораженный такой бурной реакцией.

– Это сюрприз… – улыбаясь, говорю я.

Антон качает головой, как бы говоря: «Мл*, один абсурд вокруг», и берет ключи из стеклянной чаши.

– Пойду чистить машину, – говорит он, включая автозапуск, и добавляет, кивая на небольшую сумку с моими вещами. – Это я могу взять?

– Это можешь, – отвечаю я.

Бросает на меня прощальный взгляд и выходит за дверь. Я улыбаюсь и достаю из шкафа чехол. Там у меня нежно-розовый костюм в мелкий рубчик а-ля Джеки Кеннеди: короткий жакет и юбка карандаш. Похоже, розовый – мой официальный цвет этой зимой. Думаю, что в тандеме с моим фонарем этот костюм составит чудесную пару.

На дорогах и правда черт-те что творится. Я рада, что мой сексуальный адепт меня подвез, иначе я непременно бы в кого-нибудь впилилась. Разумеется, я ему об этом не скажу, хотя он, скорее всего, и сам все понял.

У дома Вики мы целуемся пятнадцать минут. Так, будто я провожаю его в армию и впереди целый год ожидания. На самом деле мы встретимся завтра в ЗАГСе в два часа дня по Московскому времени, но я так люблю чувствовать его губы на своих, что просто не могу оторваться, а когда нахожу его язык своим, чувствую, как мурашки бегут по спине, перекидываются на грудь, и вот я уже вся-вся в мурашках. Кладу руку на его колено и шагаю пальчиками вверх по бедру, в надежде перед долгой разлукой подержаться за Беса-младшего, но он перехватывает мою руку на полдороги.

– Не трогай. Не хочу до завтра ходить с колом в штанах, – говорит мой герой.

– А ты поработай кулаком… – хихикаю я.

– Если только твоим, – парирует он и снова целует меня, кладя мою руку себе на грудь.

– Ну все, пойду… – бормочу, очертив пальчиками его грудную мышцу, отчего она дрогнула.

– Ага… – отзывается Наумов, обнимая рукой мой затылок и прихватывает мои губы своими, возвращая наш поцелуй в зону повышенной опасности.

Когда начинаю ёрзать по сидению, он разрывает поцелуй, и я интуитивно тянусь в поисках его губ.

– Иди, давай, – хрипловато говорит Антон, возвращаясь на свое место. – А то поедем домой…

Мое внутреннее «я» кричит от возмущения, сраженное его хладнокровием.

– До завтра, – ворчу, послав ему хмурый взгляд.

Он откидывает голову на подголовник и устало за мной наблюдает. Сохраняю этот чувственный образ в своей голове, вместе с другими образами непостижимого Беса Наумова. Чувствую в своем нижнем белье привычную влагу. Когда он перестанет так на меня влиять? Надеюсь, что не раньше пятидесяти пяти лет.

Прежде чем уснуть, пишу ему сообщение и спрашиваю, как дела? В ответ получаю фото, которое заставляет меня улыбаться. Тело Антона, прикрытое одеялом, лежит на одной половине кровати, а тело Палкаши на другой. Бес выстроил между ними баррикаду из подушек и прицепил к фотке зеленый блюющий смайлик.

АНТОШКА: «Уродец передает, что мы скучаем по твоим сиськам»

Я: «Они тоже скучают, поэтому я просунула руку под майку и хорошенько их приласкала…»

АНТОШКА: «Ты ответишь за эту провокацию, Алёнушка»

Очень надеюсь.

Нет, я не стала этого писать, обойдется.

Переворачиваюсь на бок и тяжко вздыхаю. Опускаю веки, а за ними он. Смотрит на меня исподлобья и раздевает глазами. Никогда я не чувствовала раньше, чтобы мужчина так меня хотел. Будто я тридцать лет ждала его одного. Я вообще до него не понимала, зачем мне моё тело. Оказывается, для того чтобы Наумов с голодом и страстью его употреблял.

Люблю его. Люблю. Люблю. Люблю.

Свадебное утро можно коротко назвать «свадебным водоворотом». Скажу только, что моя подруга-невеста выглядит шикарно. На ней белый брючный костюм, незатейливая прическа и стильный макияж. Ее жених – счастливчик. Я тоже смогла ненадолго ангажировать выписанного визажиста. Девочку звали Ксюша, и она впервые столкнулась с потребностью замаскировать фиолетовый синяк в пол-лица. Я предложила ей рассматривать это как вызов и пообещала разместить пост в своем инстаграме в режиме «до/после».

Разумеется, Ксюша не волшебница, но она сделала всё, что смогла.

Жених приехал точно в срок. Он был крайне серьезен и представителен в своем малиновом костюме, что вызывало у меня искреннее веселье. Возможно, его новый респектабельный образ объясняется вовсе не предстоящей женитьбой, а тем, что офис его фирмы переехал в Москва-Сити?

В ЗАГСе толпятся всевозможные свадьбы. Народу множество. Я нигде не вижу своего Наумова. Хочу, чтобы он немедленно заценил мой розово-ангельский образ! Мне, кстати, и прическу сделали. Все-таки мы будем фотографироваться, и эти фотографии, возможно, достанутся их внукам. Когда у Вики будет вставная челюсть, милые мальчики и девочки спросят, что это за великолепная леди в розовом рядом с ней?

Ах, да. Моя прическа.

Волосы на макушке собраны в два объемных разделенных зигзагом колоска, которые заканчиваются очаровательными фуксочками. Оставшиеся волосы свободно спускаются по плечам. Волнистые и разноцветные. Фуксы тоже разноцветные, и похожи на два ангельских рога. Кажется, это оксюморон.

Ну где же мой Бес?

С надеждой всматриваюсь в толпу. Нам скоро заходить. Падаю духом.

Он что, передумал?

Почему не написал?

Сжимаю в руке свой букетик подружки невесты и достаю из сумки телефон.

Ничего.

Вика знаком велит мне тащиться сюда. Нас здесь семеро, учитывая меня. Фотограф, Вика и Юра, Кристина и Марина, а также Максим, тот самый друг Юры, который хотел сводить меня на свидание осенью. Он галантно предлагает мне свой локоть, потому что мы стоим рядом. Натянуто улыбаюсь и принимаю его.

– Она со мной… – раздается над моим ухом низкий пьянящий голос.

Максим тут же отступает, а Наумов кладет руки на мой живот и прижимает к себе, целуя мою макушку. Откидываюсь на его грудь и жмурюсь от кайфа.