— Ты долго сзади стоять будешь?

Я едва не подпрыгнула от его слов. Спалилась. Пригладив мятое платье, вышла в коридор, ощущая, как бешено в груди стучит сердце.

[ДАВИД]

Я обернулся. Нужно ей платье купить. В одном и том же ходит. Волосы взъерошены, но от этого кажутся еще прекраснее, как и она сама. Нет этого пафоса, глянца ненужного, как у Аллы. Все естественное. Кожа эта гладкая, по которой хочется рукой провести, глаза большие сияющие. Только в них испуг читается.

— Кофе будешь?

— Я кофе не пью, чай!

Делаю ей чай. Никогда никому не делал, а о ней решил позаботиться, сам не понимая, что на меня нашло.

— Не стоило, я бы сама сделала! — заметно смутилась она.

— Пей!

Даже не смотрит на меня. Отпивает глоточек за глотком и думает о своем. Ей страшно, очень страшно. Я читаю ее мысли наизусть и знаю о чем она думает.

— Не переживай, я тебя убивать не собираюсь! И твою семью тоже!

Едва не подавившись чаем, поднимает на меня глаза.

— Я даже не думала об этом!

Присаживаюсь напротив нее. Не могу не смотреть на нее. Настолько красива и хороша собой. Мысли где-то далеко. Все сильнее хочется коснуться ее, но я знаю этого делать ни в коем случае нельзя.

— Я просто не понимаю зачем вам это нужно? Ради, денег? — тихо спрашивает она.

Я киваю.

— Деньги никому не помешают!

— Когда их много тоже плохо! — философски замечает она.

Улыбаюсь. Знаю. Когда их много, пропадает вся человеческая суть и качества. Многое видел на своем веку и по своей нелегкой профессии, но Фельдман переплюнул всех, послав убить родную дочь, пусть даже которую ни разу не видел в глаза.

— В нашем мире, их много не бывает! Ты, наверное, думаешь, что мне легко рассуждать! Нет, я тебя понимаю! Я сам когда-то рос в деревне, пока у мамы за пьянку не отобрали права! Она в семь лет отправила меня работать в лес, я помогал, таскал веточки туда- сюда! Там был бригадир и он очень помог мне, сжалившись над оборванным вечно голодным пацаном!

Она молча смотрела на меня, а я не знал зачем ей это рассказал. Алла не знала и никогда даже не спрашивала меня о моей семье и прошлом, ей было не понять. А эта девочка понимала, было заметно по тому, как менялись ее большие лучистые глаза. В них читались полнейшее понимание и сочувствие.

— Грустно, когда так! — еле слышно произнесла Ангелина. — Очень! Мама раньше меньше пила и была другой, пока отчим не утонул! Потом началось!

Мы друг друга хорошо понимали. Даже без слов. Говорить на эту тему можно было очень много. Тема пьющих родителей, всегда была очень страшная.

— Ты мне сегодня нужна! Я хотел бы съездить с тобой в магазин, прикупить тебе кое каких вещей! И сделать новые документы! Нужно твое фото!

Ангелина тут же заморгала.

— Мне все- таки придется встретиться с этим человеком? Моим отцом?

Я покачал головой.

— Думаю нет, он, итак, отдаст деньги! Это крайний случай! Его не должно быть, я просто всегда просчитываю все варианты!

— Чем вы занимаетесь, если не секрет?

Чем я занимаюсь… Лучше ей не знать. Моя профессия была настолько редкая, что не составляла даже конкуренции.

— Потом как-нибудь расскажу, если тебе будет еще интересно! Я через пару часов вернусь, соберешься?

Кивнула.

— Да!

Она встала, забрала две чашки и поставила их в мойку, включив воду, а я, как завороженный, продолжал смотреть на нее. На ее плавные движения, тоненькие ручки, роскошные волосы и ее саму. Необычная грация и девушка сама необычная. Хотелось встать, подойти к не й, развернуть к себе и жадно поцеловать. Сдерживался. Нельзя это делать. Она просто в игре, в моей своеобразной игре, где нет никому места.

— Я поехал! Скоро приеду!

Встал и задержался в дверном проеме, надеясь, что она обернется. Наспех вытерев руки об платье, повернулась ко мне. Как-то странно посмотрела, сквозь, будто меня тут и не было. Понимал, что думает о своем. Все переживала что я убью ее вместе с ее семьей.

— Я буду готова, только мне ничего не надо! Если, конечно, вы стесняетесь моего вида, тогда другой разговор!

— Ты прекрасна и в таком виде, поверь! — абсолютно искренне произношу я.

Ангелина опускает глаза, смущается. А я иду к двери, преодолевая дикое желание вернуться и прижать ее к себе. Что-то странное екнуло во мне, что-то важное, которое не хочет отпускать, а наоборот делает все, чтобы привязать ее к себе.

Уже в машине, закурив набираю номер Фельдмана. Я, итак, то его особо не уважал, а после его поступка, кроме конченого презрения к нему ничего не испытываю.

— Слушаю!

Сонный голос, ублюдок только проснулся. Уверен на сто процентов, что еще и ни у себя дома, а со своей молоденькой любовницей, моложе обеих дочерей.

— Леонид Сергеевич, время выходит! Вы подумали?

— Давид?

— А вы еще с кем-то сделку заключали?

Фельдман напряженно сопит.

— Неделя еще не прошла! У меня есть время!

— У вас его нет! — жестко отвечаю я. — Зато, Леонид Сергеевич есть новая сумма! Кадры, записи, где вы пытались убить дочь! А заодно и несостоявшуюся свекровь с бывшей любовью! По- мужски, нечего сказать! Сумма вырастает вдвое! Время до завтра! Если до полудня, вы не свяжетесь со мной, будьте уверены, уже завтра все опубликуется! Хорошего дня, Леонид Сергеевич!

Вешаю трубку и кладу руки на руль. Зачем сказал ей что приеду через час? Для чего? Я абсолютно свободен. Только вот даже себе признаться не могу, что безумно желаю ее, хочу проводить с ней время. Постоянно, находится, рядом, говорить часами, и просто смотреть на нее. Глупо это все. Очень глупо. Ведь уже заранее знаю исход, одно сплошное разочарование и не более того. Мы слишком разные и в то же время слишком одинаковые, она, как и я, очень ценит свободу. Имеет свои приоритеты в жизни, и портить их, и ее судьбу, как свою, я не хочу. Хватит, на моем счету, итак, множество загубленных жизней и судеб.

Глава 6

[ДАВИД]

Поражала пустота и равнодушие ее родных, за которых она так переживала. Они даже не спросили куда, я ее везу. Отметил, что Ангелина собрала свои роскошные длинные волосы в хвост, ей так было еще лучше. Как только этой девушке не пришла в голову мысль, пойти на кастинг в какое- либо крупное модельное агентство. Ее бы приняли сразу, в этом, я был уверен. Всю дорогу молча искоса смотрел на нее. Она была, как и я немногословна. Смотрела в окно, не проронив ни слова. Только тогда, когда мы затормозили у торгового центра, пользующегося хорошей популярностью, решилась заговорить со мной.

— Здесь, наверное, все очень дорого! С этих денег, которые, вы собрались мне заплатить, я надеюсь, вы вычтете?

Сказать, что я опешил, ничего не сказать. Когда первый раз, просто так, ради вежливости пригласил Аллу сходить куда-нибудь, она спокойно назвала место. Пафосный и дорогущий ресторан в Москве. Ей даже в голову не пришло, есть ли у меня такие финансы или нет. Встречался со многими женщинами и все было также. Везде в приоритете стоял даже не секс, а деньги. Уже молчу про какие-то чувства, даже, как ты трахаешь уже не волновало. Все смотрели на кошелек, твой статус в обществе.

— Я не собираюсь опускаться до такой степени! Считай это подарок!

Ангелина поменялась в лице.

— Нет! — тихо, но твердо произнесла она. — Мне ничего таким образом не нужно! Если вы не согласны так, как попросила я, тогда уедем отсюда!

Я все больше пребывал в шоковом состоянии, и самое интересное, меня было очень сложно провести вокруг пальца. Она не пыталась набить себе цену или играть какую-либо роль, она была естественной. Обычной и простой.

— Хорошо! — заверил ее я. — Я согласен! А теперь пойдем!

Когда мы вышли из машины, я заметил с каким интересом, Ангелина рассматривает людей. Вначале смотрит на баб, а потом кидает непроизвольно взгляд на свой старый вышедший из моды наряд. Мне очень хотелось объяснить ей, что даже в своем поношенном платье, она выглядит лучше, любой из этих раскрашенных куриц. Не стал, просто шел рядом, непроизвольно любуясь ей. В ней было то, что мы давно упустили, чистота и искренность, слишком дорогой товар в наше время.

Ангелина вошла в самый недорогой магазин и неуверенно замерла на входе.

— Пойдем! — коснулся я ее плеча.

Она, неуверенно пройдясь между рядами и вешалками с манекенами, остановилась у простого, но очень элегантного платья. Стоящие за прилавком три девчонки, с интересом разглядывали ее и меня. Посмеивались и в то же время на лицах каждой читалась злость. Тоже молодые, но у каждой уже что-то не так сложилось в жизни, физиономии потасканные. Эти километровые огромные ресницы, накладные ногти, слишком броский макияж, который старит. Стандартные куклы, ничего нового. Покажи кошелек и все трое готовы будут прямо тут же встать на колени, широко раскрыв рот. Может поэтому, я так не уважал женский пол, что почти все были одинаковые, как по штампу.

— Нравится?

Я встал сзади Ангелины. У нее так приятно и естественно пахли волосы. Чем-то вкусным, карамельно молочным, вкус из детства, что невозможно было оторваться. Только хотелось вздыхать этот аромат и вздыхать.

Ангелина повернулась ко мне.

— Красивое! Но…

— Оно недорогое, с ним можешь смело взять еще десяток! Иди меряй! Девушка!

Я обратился к продавщице, которая почему-то не спешила подходить.

— Слушаю! — навесила она на лицо профессиональную улыбку.

— Нам нужно это платье! Подберите пожалуйста моей спутнице размер!

В моем голосе читался лед, я в упор посмотрел на нее, так что она вся, сжавшись вместе со своими подружками, резво бросилась помогать Ангелине. С такими нужно было только так, это я уяснил с детства, никогда не жалеть и никогда добром не отвечать на зло. Как к тебе, так и ты, и желательно в десять раз жестче.

— Ваша девушка просто королева!

Я обернулся и на секунду замер. В словах продавщицы не слышался сарказм, а наоборот зависть, вперемешку с искренностью. Она не смогла сдержать своих эмоций, да и я не смог. Как дурак стоял и смотрел на Ангелину вышедшую из примерочной.

Прекрасна? Ни то слово. У меня был хороший словарный запас, только сейчас кроме бл. ь, я ничего не смог выпалить. Можно сделать пластическую операцию, исправить форму носа, подкачать жопу, похудеть, но, если природа сразу не дала тебе чего-то, ты возьмешь это лишь на время, прибегнув с помощью денег к методам изменения внешности. Здесь же было идеально все, и даже подумать невозможно, что Творец создал такое. Такую красоту. Это платье сидело на ней, как влитое, как будто сшитое на заказ специально для нее. Простое, без излишеств, так превосходно облегало точеную фигурку. Подчеркивало красоту высокой девичьей груди, и обнаженные плечи, при мерцающем свете магазина, имели какой-то особенный оттенок.

— Что-то не так? — растерянно поинтересовалась Ангелина, на мою реакцию.

Она еще спрашивает. Все прекрасно, даже лучше, чем можно представить себе. И самое важное, девчонка даже не догадывается какое впечатление производит на меня, и на мужчин. Других мужчин. От этой мысли сразу поморщился. Уже не хотел даже думать о других в ее жизни. Но самое интересное что и меня не должно быть в ней, и скорее всего не будет. Не скорее, а точно.

— Все прекрасно! — мрачно произнес я. — Заверните старое платье девушки!

Повернувшись, быстро пошел на кассу, все больше понимая что либо уже сделал, либо что-то делаю, неправильно и эта ошибка может мне стоить очень дорого.

[АНГЕЛИНА]

Его необычность, если не сказать неординарность и философия, очень привлекали. Я знала, что такие мужчины редкость. Такие только в фильмах, и не уставала себе это повторять. Для него, я нищенка. Трезво оценивала, с каким нескрываемым презрением на меня смотрят продавщицы, пока шли до магазина, видела, как одеты девушки и, как они смотрят на него. Сильный, красивый, хорошо одетый и я выгляжу, как попало. В истории Золушек и принцев, я не верила. Это все сказки, о которых пишут романы, и по которым снимают кино. А здесь реальная жизнь, где на такую, как я, точно не посмотрит такой, как он.

— Есть не хочешь? — поинтересовался Давид, когда мы купили еще пару платьев и туфли, несмотря на все мои протесты.

Желудок уже привык к постоянному голоданию, но при упоминании о еде, неприятно сжался.

— Пошли!

Он, не дождавшись моего ответа, повел меня в сторону уютного кафе, где играла негромкая музыка. Красивые кожаные диваны, уютный интерьер, я ощущала себя на фоне всего этого глупой неотесанной деревенщиной. Первый раз в таком месте.

— Здесь рыба вкусная, любишь рыбу?