Айрис Джоансен - Жестокий и нежный

Лара наблюдала за ним, сидя на койке. На ней все еще была надета его рубашка, и она могла видеть, как напрягаются и расслабляются его мышцы на руках и на груди. Упражнение было повторено много раз.

– Вы делаете это каждый день?

– Даже несколько раз в день. Упражнения обеспечивают снабжение мозга кислородом и улучшают реакцию. – Его бронзовый торс блестел от пота, но дыхание было почти таким же, как тогда, когда он начинал отжиматься. Когда Рикардо наконец остановился, он прислонился к стене и улыбнулся Ларе.

– Теперь ваша очередь.

– Нет уж, спасибо. Я признаю только плавание в бассейне пару раз в неделю.

– Я должен был сам догадаться, что вы пловчиха. У пловцов более гладкие мышцы. – Он посмотрел на ее икры, затем его взгляд перешел на бедра. – Более мягкие.

Последнее слово прозвучало откровенно сексуально, и Ларе захотелось натянуть рубашку на колени, но вместо этого она подобрала с пола свое платье.

– Наверное, оно уже высохло. Закройте, пожалуйста, на минутку глаза, и я верну вам вашу рубашку.

Рикардо послушно закрыл глаза и повернулся лицом к стене.

– Вы плохо спали сегодня ночью.

– Да. – Она расстегнула и сбросила рубашку. – Откуда вы знаете?

– Я тоже плохо спал.

Лара надела платье и попыталась прикрыть бедра.

– Вы сказали, что прекрасно выспитесь на полу.

– Похоже, я ошибся.

– Вы можете открыть глаза.

Рикардо послушно поднял веки и улыбнулся ей.

– В моей рубашке вы мне нравитесь больше. Не глядя на него, Лара подняла рубашку и бросила ему.

– У нас с вами не слишком обширный гардероб. Вы не можете делиться со мной одеждой. – Она села на койку и, подняв руки, попыталась пальцами расчесать или, по крайней мере, пригладить волосы. – Я думаю, у вас нет расчески?

Рикардо отрицательно покачал головой.

– Я и не надеялась. – Лара сделала гримасу. – Странно, такие вещи, как расческа, мы считаем просто необходимыми, даже когда… – Она оборвала фразу, пораженная тем, как он смотрит на нее. – Почему вы так на меня смотрите?

– Как? – Рикардо отвел глаза и уставился в пол. – Я просто смотрел.

Лара оглядела себя и поняла, что ее поднятые вверх руки натянули лиф, обрисовав контуры груди и выделяющиеся розовые соски. Она поспешно опустила руки и попыталась сменить тему разговора.

– Разве вы не собираетесь надевать рубашку?

– Пока нет. – Рикардо посмотрел ей в глаза. – Она еще хранит ваше тепло и ваш запах.

Ларе стало жарко, дыхание перехватило.

Рикардо снова смотрел в сторону, одной рукой сжимая ткань рубашки.

– Давайте играть в «слова». А во что они играли до сих пор, в отчаянии подумала Лара.

– В «слова»? Он выпрямился.

– Это займет нас и отвлечет от… Рикардо снова нахмурился.

– Начнем с игры в «двадцать вопросов». Я загадаю какой-нибудь предмет, а вы постарайтесь узнать, что это, задавая мне вопросы.

Ей оставалось только надеяться, что он думает не о том, о чем думает она.

Рикардо больше не хмурился, он улыбался с насмешливым вызовом.

Проклятье! Он опять прочел ее мысли. Ладно, игра ослабит напряжение между ними, а это сейчас просто необходимо. Лара села на койку и улыбнулась ему в ответ.

– То, что вы задумали, – это животное, растение или минерал?

– Это не правильно! – Лара подняла голову и с осуждением посмотрела на Рикардо. – Все считают, что кит – это рыба. – Это млекопитающее, – сказал Рикардо с довольной улыбкой. – Вы задавали не те вопросы. Не обвиняйте меня в том, что вы считали кита рыбой. Чему вас учили в этом вашем колледже?

– Кит плавает в море. Как я могла думать, что… – Она остановилась и рассмеялась. – Господи, вот глупая ошибка. Ну хорошо, признаю, вы выиграли.

– Давно пора согласиться с этим. Я никогда еще не встречал более упрямой женщины. Лара сморщила носик.

– Терпеть не могу проигрывать.

– Это очевидно. – Рикардо задумчиво посмотрел на нее. – И вы не часто проигрываете. У вас острый ум. Мне кажется, в общем, мы сыграли вничью.

Лара согласно кивнула.

– Но я бы выиграла, если бы вы не подловили меня с этим проклятым китом.

Тени удлинились, и Лара с удивлением заметила, что день склоняется к вечеру. Они играли в разные игры, пока снова не вернулись к «двадцати вопросам», и время пролетело быстро. Она так увлеклась, что почти забыла, какие опасности окружают их.

Это Рикардо заставил ее забыть об этом. Во время игры Лара увидела другую сторону его личности. Его остроумные замечания заставляли ее смеяться, его ум вызывал восхищение, а его неподдельное увлечение передалось ей и помогло забыть о тюрьме, Хурадо и ее трудной задаче.

– Как вам это удалось? – неожиданно спросила Лара. – Как вам удается не страдать из-за того, что вы в тюрьме? Я провела в этой проклятой камере всего одни сутки и, наверное, уже сошла бы с ума, если бы вы не отвлекали меня от мыслей об окружающей обстановке.

– В любой ситуации можно найти какое-нибудь приятное занятие. Если бы здесь не было меня, чтобы помочь вам, вы бы скоро сами поняли это.

– Я не уверена, что вы правы.

– А я уверен.

– Почему?

Обаятельная улыбка преобразила его серьезное лицо.

– Потому что вы терпеть не можете проигрывать.

Она хмыкнула.

– Ну этого я не могу отрицать. Но ведь здесь совсем другое… – Лара замолчала, услышав шаги в коридоре, и напряглась, глядя в пол.

– Спокойно, – тихо сказал Рикардо, выпрямившись. – Может быть, это ничего не значит.

– Или что-то значит. – Она облизала пересохшие губы. – Животное, растение или минерал?

– Хорошо. – В голосе Рикардо слышалось одновременно и удивление, и уважение. – Смех всегда спасает от проигрыша, Лара.

Послышался звук поворачиваемого в замке ключа.

– Я постараюсь это запомнить. Хотя это, видимо, будет… – Дверь распахнулась, и на пороге появился Хурадо, сопровождаемый двумя солдатами.

– Животное, – уточнил Рикардо. – Здесь и гадать нечего.

Лара не смогла сдержать смех, несмотря на то, что страх сжимал ей горло.

– Очень приятно, – сказал Хурадо, глядя на них. – Очевидно, этот день вы провели очень приятно.

– Если ты не хотел, чтобы мы развлекались, ты должен был бы просто присоединиться к нам вместо того, чтобы подслушивать. – Рикардо вытянул ноги. – Один твой вид может испортить удовольствие от любой компании.

– Я поместил сюда женщину не для того, чтобы ты играл с ней в детские игры. – Злоба просто клокотала в горле Хурадо. – Вы ворковали, как два младенца.

– Извини. – Рикардо пожал плечами. – Может быть, я воспринимаю ее как ребенка. Ты можешь подождать и посмотреть, не изменю ли я своего мнения.

– Ждать? – Хурадо в два прыжка пересек камеру и схватил Лару за руку. – Я не люблю ждать. – Он потянул ее к себе и заставил подняться на ноги. – Ты не смотрел на нее как на ребенка вчера в душе. У моих солдат есть глаза. Рикардо перевел взгляд на испуганное лицо Лары и побледнел.

– Ты ведь недоволен мной, а не ею. Отпусти ее.

– Ну уж нет. Тебе нужен хороший урок, чтоб ты понял, кто здесь хозяин. – Он толкнул Лару к двери. – Мои ребята не считают ее ребенком.

– Нет! – Рикардо вскочил на ноги. Выражение его лица осталось бесстрастным, но мышцы напряглись, как у зверя перед прыжком. Он медленно подчинил себе свое тело и расслабился. – Ну хорошо. Я признаю, что нахожу ее привлекательной. Этого достаточно?

– Конечно, нет. Она пойдет со мной.

Лара похолодела от ужаса. Она не должна кричать, твердила она себе. Вся эта сцена рассчитана именно на то, чтобы она плакала и умоляла не трогать ее.

– Ты хочешь, чтобы я тебя попросил? – хрипло сказал Рикардо. – Хорошо, я прошу тебя. Она посторонний человек в нашей войне. Не обижай ее, Хурадо.

– А где «пожалуйста»? – Ситуация явно доставляла Хурадо удовольствие.

– Пожалуйста, – процедил Рикардо сквозь стиснутые зубы.

– Этого недостаточно. Я считаю, что тебе нужно дать время обдумать в одиночестве, насколько тебе необходимо общество этой женщины.

– Что ты собираешься делать с ней?

– Я предоставляю тебе возможность догадаться об этом. – Глаза Хурадо злобно поблескивали. – Ты знаешь меня. Что, как ты думаешь, я с ней сделаю?

– Будь ты проклят, Хурадо, не смей…

Не слушая больше никаких возражений, Хурадо вытащил Лару в коридор, и тяжелая дверь камеры захлопнулась за ними.

* * *

Когда через три часа Хурадо снова привел Лару, солнце уже склонялось к закату.

Рикардо посмотрел ей в лицо, но Хурадо, не давая Ларе сказать ни слова, втолкнул ее в камеру со словами:

– Ты скучал по ней, Ласаро?

Рикардо не отводил взгляда от лица девушки.

– Что они с вами делали?

– Успокойся, разве по ней не видно, что с ней хорошо обращались? – Хурадо поставил Лару на колени перед Рикардо. – Мы сделали из нее просто красавицу. – Он тронул шелковые локоны девушки. – Даже в самых дорогих салонах Штатов она не получила бы лучшего обслуживания. И все это для тебя, Ласаро.

– Это правда? – Рикардо продолжал смотреть ей в лицо. – Скажи прямо мне, Лара.

Она кивнула.

– Это ужасно. – По телу девушки пробежала дрожь – Их руки… Я ненавижу их.

Хурадо начал медленно расстегивать пуговицы на лифе ее платья.

– Она очень неблагодарна. Она просто не понимает, как я был добр с ней. Пока. Не правда ли, Ласаро? – Он распахнул платье и обнажил грудь девушки. – Но ты, конечно, хорошо представляешь себе, насколько хуже все могло бы сложиться для нее. Посмотри, какая красивая грудь. Разве тебе не хочется за нее подержаться?

– Нет.

– А я думаю, что хочется, – ухмыльнулся Хурадо. – Если ты отказываешься, то я не откажусь. Хочешь посмотреть, как я ее тискаю?

– Когда-нибудь я убью тебя, Хурадо.

– Как ты возбудился! – Улыбка исчезла. – Потрогай ее, Ласаро.

Рикардо, не двигаясь, смотрел на Лару. Голос Хурадо прозвучал как удар хлыста.

– Трогай ее, тискай!

Рикардо опустился перед Ларой на колени.

– Мне очень жаль, – прошептал он. – Господи, как мне жаль.

– Я знаю. – На ее глазах блестели слезы. – Вы не виноваты.

Он смотрел ей в глаза, а его руки скользнули за распахнутый ворот платья и начали нежно гладить ее груди.

Лара закрыла глаза, ее дыхание участилось. Теплые ладони Рикардо продолжали ласкать ее грудь. Девушка ожидала, что почувствует отвращение, но в его прикосновениях не было ничего грубого или непристойного, в них была только нежность.

– Я вижу, она тебе все-таки нравится, – довольно сказал Хурадо. – Я был в этом уверен.

– Заткнись, Хурадо. – Голос Рикардо прозвучал очень хрипло. – Ты получил то, что хотел.

– Пока еще не совсем. Смотри, она похожа на ангела, стоящего на коленях. И ее волосы светятся, как солнце. Разве настоящий мужчина мог бы удержаться и не потащить ее в постель? Как только я утерпел, я просто превзошел самого себя.

– Убирайся отсюда и оставь ее в покое. Ты уже достаточно поиздевался над ней.

– Не волнуйся, скоро вы останетесь наедине. Чувствуешь, как от нее хорошо пахнет?

– Да, – хрипло сказал Рикардо.

– И грудь у нее очень аппетитная. Есть за что подержаться.

Рикардо не ответил.

– Ты можешь ничего не говорить. Я и сам вижу. Эти пять месяцев не прошли для тебя даром, Ласаро. – Лара услышала шаги – это Хурадо покидал камеру. – Я ухожу. Желаю вам приятно провести время. Он остановился у двери.

– И на этот раз вам предстоят не детские игры, Ласаро. Мне не нравится, когда события развиваются слишком медленно. Я даю тебе время до полуночи. Если ты не возьмешь ее, я отдам ее на ночь солдатам. Видишь, у тебя есть «право выбора».

Когда дверь за Хурадо захлопнулась, Лара открыла глаза. Смуглое лицо Рикардо было белым, как бумага, а по обеим сторонам рта пролегли глубокие скорбные морщины.

– Они действительно ничего вам не сделали? – спросил он севшим голосом. Лара поспешно кивнула.

– Это было неприятно, но, наверное, Хурадо был прав, я должна считать, что на этот раз мне повезло.

Она посмотрела на его руки, все еще лежащие на ее груди. Контраст между ее белой нежной кожей и сильными загорелыми пальцами Рикардо неожиданно вызвал у нее желание. Щеки девушки покраснели, соски напряглись, и она непроизвольно подалась вперед.

Взгляд Рикардо тоже опустился вниз, и некоторое время он смотрел на ее грудь как завороженный, затем сделал резкий вдох и медленно убрал руки.

Ее коже не хватало тепла его ладоней. Лара быстро сказала:

– Благодарю вас, что вы не позволили ему прикоснуться ко мне. Я понимаю, как вам было трудно просить этого ублюдка.

– Что может значить гордость, когда… – Он оборвал фразу и начал застегивать ее платье. – Я готов сделать неизмеримо больше, чтобы вам не пришлось проходить через этот ад.