Джоан Вулф - Жгучее желание

— Деб, это мои добрые друзья, — покорно сказал Рив. — Разреши представить тебе полковника Ангуса Макинтоша из шотландской королевской гвардии и мистера Девера Майлза, с которым мы знакомы уже сто лет.

Полковник оказался грубоватого вида мужчиной средних лет со старомодными усами. Мистер Майлз был ровесником Рива, с аккуратно причесанными светлыми волосами и приятным взглядом карих глаз.

— Очень рад познакомиться с вами, мисс Вудли, — произнес мистер Майлз. — Я был потрясен, узнав о том, что Рив дал себя стреножить, но теперь, видя вас, я прекрасно понимаю его решение.

— Благодарю вас, — скромно потупилась я. По тому, как мистер Майлз назвал Рива, я поняла, что он действительно его старый друг Последние пять лет, после смерти отца, Рив именовался лордом Кембриджским, но для тех, кто знал его с детства, он оставался просто Ривом.

— Разрешите пригласить вас на следующий танец, — с очаровательной улыбкой продолжал мистер Майлз. — Если, конечно, Рив не возражает против такого вторжения на его территорию.

Я посмотрела на своего нареченного, но он только вежливо улыбнулся.

В тот вечер я танцевала с мистером Майлзом.

А потом с полковником Макинтошем.

Еще я танцевала со множеством других джентльменов, которых представил мне Рив.

За исключением двух туров со мной и одного с мамой Рив не танцевал вообще. Весь вечер он провел возле кресла мамы, сложив руки на груди и прислонившись к стене. Время от времени он с ней заговаривал, но в основном просто наблюдал за происходящим, прищурив глаза и насмешливо улыбаясь.

Большинство женщин, кажется, тоже исподтишка за ним наблюдали.

Только навестив дамскую комнату, я кое-что узнала о репутации Рива в лондонском свете.

Ко мне тут же подошла молодая леди с лицом в форме сердечка и васильковыми глазами. Ее голос звучал взволнованно.

— Меня зовут Аманда Пакет, мисс Вудли. Прошу прощения, если вы сочтете это неприличным, но я просто умру от любопытства, если не узнаю, где вы познакомились с лордом Кембриджем.

Я повторила то, что говорила раньше: мол, мы с Ривом знакомы с детства.

— О, как вам повезло! — Это сказала другая, еще более юная девица, глаза которой тоже горели от восторга. — Выйти замуж за Корсара!

Уже второй раз я слышала это слово.

— Э-э-э… Корсар, это что — прозвище лорда Кембриджского? — с недоумением поинтересовалась я. Девушки посмотрели на меня как на сумасшедшую.

— Но… разве вы не читали Корсара? — изумилась Аманда Пакет и тут же по выражению моего лица поняла, что нет. — Это новейшая поэма лорда Байрона. — проинформировала она. — С тех пор как она была опубликована, все только и делают, что сравнивают ее главного героя, Конрада, с лордом Кембриджским.

— Боже! — слабо простонала я. Бедный Рив!

— Считается, что Конрад — воплощение самого лорда Байрона, но лорд Кембридж гораздо красивее, — благоговейно признала Аманда. — У него такие же ниспадающие на лоб черные волосы, как у Конрада, такие же сверкающие темные глаза, как у Конрада, и…

Другая юная леди, закрыв глаза, с чувством продекламировала:

Как будто в нем, в душе, где мрак застыл, Кипит работа страшных, смутных сил.

— Страшных, смутных сил? — Я с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться.

Следующая поклонница поэзии продолжила еще более прочувствованно:

Да, я преступник — как и все кругом! О ком скажу иначе я, о ком?

Внезапно мне почему-то расхотелось смеяться.

— Видите ли, мисс Вудли, — объяснила Аманда, — у Конрада есть некая ужасная тайна, которая ранит его душу, и поэтому он так себя ведет. — Она одарила меня ослепительной улыбкой. — Вы обязательно должны прочесть Корсара, обязательно.

— Да, — согласилась я. Мне было несколько не по себе, но я всячески старалась помочь Риву. — Знаете, лорд Кембридж на самом деле не имеет ничего общего с Корсаром, пусть даже у него черные волосы и сверкающие глаза.

Аманда вздохнула.

— Кто-то сказал о Байроне: Сумасшедший, безнравственный и опасный. Так вот, моя мама говорит, что эти Слова вдвойне применимы к Кембриджу и что я должна держаться от него подальше.

Обе девушки посмотрели на меня с неприкрытой завистью.

— Какая вы счастливая!

Когда мы приехали домой, уставшая мама отправилась в постель, я же знала, что сразу не засну, поэтому пригласила Рива на чашку чаю.

— Пойдем в библиотеку, — предложил он. — Ты выпьешь чаю, а я бокал бренди.

Я пошла за ним по выложенному черно-белым мрамором полу. Мы вместе вошли под высокие своды уставленной книжными шкафами комнаты, стены которой были обшиты дубовыми панелями. Подойдя к стоящему в углу буфету, Рив достал оттуда бутылку и жестом указал мне на стоявшее перед камином кресло.

Он устроился в кресле напротив. Поставив бутылку на маленький столик, Рив налил себе полный бокал и сделал первый глоток.

— Я предполагал, что ты будешь популярна, но не думал, что окажешься королевой бала, Деб, — сказал он и снова отхлебнул бренди. — Половину тех, кто приглашал тебя на танец, я почти не знаю.

В комнату вошел дворецкий и поставил передо мной поднос. Налив себе чаю, я положила сахар и принялась его размешивать. Я подняла взгляд на Рива Он пристально смотрел на меня, между его бровями обозначилась складка.

— Эта ерунда с Корсаром наверняка сводит тебя с ума, — посочувствовала я.

— Значит, ты об этом уже слышала? — с явным облегчением спросил он.

— Группа весьма впечатлительных юных леди ввела меня в курс дела в дамской комнате. Рив снова нахмурил брови:

— Ты не представляешь, в какой ад превратилась моя жизнь после того, как проклятая поэма была напечатана! Мне хотелось задушить этого хлыща Байрона. Некоторые даже говорят, что он списал с меня своего дурацкого Конрада!

— Судя по словам тех девиц, ты выглядишь лучше, — утешила я. — Все не так страшно, Рив. Ты ведь знаешь, какими экзальтированными бывают юные леди. В конце концов, — выразительно посмотрев на него, добавила я, — если ты ведешь себя словно какой-нибудь напыщенный средневековый принц, трудно рассчитывать, что о тебе не пойдут разговоры.

Я умолчала о том, что в характере Рива есть еще кое-какие черты, которые поневоле заставляют сравнивать его с героем Байрона.

— И вовсе я не напыщенный! — разозлился Рив.

— Ну, по крайней мере сегодня ты выглядел именно так, — возразила я.

— Ты танцевал только со мной и мамой. Ты стоял прислонившись к стене, сложив руки на груди, и выглядел очень… неприступным. В деревне ты вел себя гораздо лучше.

Допив бокал, он налил себе еще.

— Ну да! — фыркнул он. — Как бы я выглядел, если бы решил, что слишком хорош для того, чтобы танцевать с дочерьми сквайра?!

Я поняла, что он имел в виду. Дочери сквайра, как и все наше маленькое сельское общество, по своему социальному статусу стояли настолько ниже его, что Риву даже не приходило в голову их оскорбить. Здесь, в Лондоне, среди равных себе он вел себя по-другому.

— Надеюсь, теперь ты сама понимаешь, Деб, почему я не могу жениться ни на одной из этих идиоток, — сказал он.

— Но, Рив, должны же существовать какие-то другие женщины, за которыми ты мог бы ухаживать, — возразила я. — Не может быть, чтобы в Лондоне все существа женского пола были такими, как те, что я встретила в дамской комнате.

— Других я не знаю, — мрачно изрек Рив. — Видишь ли, дело обстоит так. В свете принято вывозить в Лондон своих семнадцати-восемнадцатилетних дочерей всего сезон или два, а потом, если девушек не сватают, их отправляют назад, домой, чтобы могла попытать счастья следующая дочь. — Он налил себе еще бренди. — Я не хочу жениться на семнадцатилетней, Деб.

Я не могла его за это винить. Такой брак действительно кончился бы катастрофой. Рив слишком сложный человек, чтобы с ним могла справиться юная девчушка.

Я отпила глоток чая.

— А как насчет твоих друзей? У них разве нет сестер? Покачав головой, он со стуком опустил на стол свой бокал.

— Ты хоть представляешь, какая ты стала красивая, Деб? — сверкнув глазами, спросил он. — Я не имел понятия, что под твоими ужасными нарядами скрывается такая красотка.

— Если еще раз увижу, что ты смотришь на мою грудь, Рив, — возмутилась я, — то запущу в тебя чем-нибудь.

Он усмехнулся. Нечасто появляющаяся на его лице беззаботная улыбка неожиданно напомнила о том, что Риву всего двадцать четыре года.

— Переживаешь?

— Просто злюсь, — ответила я.

— Это хорошо!

Я тут же швырнула в него лежавшую рядом маленькую подушку.

Ловко увернувшись, он засмеялся.

— Я все гадаю, что подумает о тебе Бернард.

— Наверное, сочтет меня полным ничтожеством, — предположила я.

— Ну это не важно, — с вызовом сказал Рив. — Он потребовал, чтобы я женился, — я пошел ему навстречу, а до моего выбора ему не должно быть никакого дела.

— Вынуждена признаться, что не горю желанием встретиться с лордом Брэдфордом, — поежилась я.

— Не могу тебя за это винить, — мрачно проговорил Рив. — Он крепкий орешек. Но теперь ты не можешь отступить, Деб. Объявление напечатано, и Бернард, вероятно, будет здесь завтра или послезавтра. Смелей — мы выдержим это!

— Надеюсь, что так, — уныло согласилась я. — По правде говоря, Рив, не понимаю, как я дала себя уговорить.

— Ты сделала это потому, что ты мой лучший друг. Тебе не хотелось бросать меня в беде. А еще, — прищурившись, добавил он, — тебе не хотелось расставаться с моими рысаками. — Он подал мне свой бокал:

— На, выпей! Это гораздо лучше твоего паршивого чая.

Залпом выпив бренди, я закашлялась, но живительное тепло уже разливалось по телу.

— Так действительно лучше, — кивнула я.

— А теперь пойдем. Пора спать. Я провожу тебя наверх.

Я встала, но голова у меня тут же закружилась. Я пошатнулась, и Риву пришлось поддержать меня за локоть.

— С тобой все в порядке, старушка? — заботливо спросил он.

Я сделала глубокий вдох:

— Да.

Он проводил меня до дверей моей комнаты. Я уже собиралась войти, когда Рив нагнулся и легко поцеловал меня в щеку.

— Спасибо тебе, Деб, — серьезно сказал он. — Я очень ценю твою помощь.

— Для того и нужны друзья, — похлопав его по плечу, небрежно заметила я, повернулась и вошла к себе.

На следующий день мы с Ривом отправились прокатиться верхом по парку, а когда вернулись, то обнаружили, что прибыл лорд Брэдфорд. Дворецкий Джермин сообщил нам, что мама угощает его чаем в гостиной.

— Спокойствие, Деб! — прошептал мне на ухо Рив, когда мы двинулись туда, чтобы предстать перед его опекуном.

До этого я никогда не видела лорда Брэдфорда. Брат отца Рива, вдовец, оставшийся с дочерью и двумя сыновьями, он владел в Суссексе приличным имением, в котором проводил большую часть времени. Как пэр он не очень высоко котировался, но баронский титул издавна принадлежал их роду. Я всегда считала его человеком, начисто лишенным воображения, совершенно не способным понять устремления Рива.

Я еще раз поправила и без того безупречно лежащий воротничок своего голубого платья для верховой езды. Три четверти платьев, которые сшила мне мадам Дюфан, были голубыми — под цвет моих глаз.

Рив взял меня под руку, и так, вместе, мы вошли в гостиную Ламбет-Хауса. Сидевшая на обитой зеленым шелком софе мама угощала чаем широкоплечего мужчину с мужественным, грубоватым лицом. Когда мы вошли в комнату, он встал.

— Привет, Бернард! — воскликнул Рив. — Надеюсь, твое путешествие было приятным?

— Я прекрасно провел время, — ответил лорд Брэдфорд, глядя, однако, не на Рива, а на меня.

— Деб, разреши представить тебе моего дядю, лорда Брэдфорда, — сверкнул глазами Рив. — Бернард, это мисс Дебора Вудли, которая оказала мне честь, согласившись стать моей женой.

Приблизившись, лорд Брэдфорд взял меня за руку.

— Очень рад познакомиться с вами, мисс Вудли, — пристально посмотрев на меня, серьезно проговорил он.

Обыщи всю землю — не найдешь человека, который был бы столь не похож на Рива, — вежливо улыбаясь, подумала я.

— Хочешь чая, Дебора? — спросила мама. — А ты, Рив?

— Конечно, хочу, — ответила я, садясь рядом с мамой на софу. Интересно, как долго ей, бедняжке, пришлось одной развлекать лорда Брэдфорда?

Взяв у мамы чашку, Рив прислонился к стене возле камина.

Снова сев, лорд Брэдфорд отпил глоток чая.

— Я был рад узнать, что ты серьезно отнесся к моему пожеланию, Рив, — сказал он. — Хотя и очень удивился.

— Ты не оставил мне выбора, Бернард! — мрачно произнес Рив. — Надеюсь, теперь я могу рассчитывать, что ты заплатишь мои долги.

Лицо лорда Брэдфорда вытянулось.

— По-моему, нетактично обсуждать этот вопрос в присутствии твоей будущей жены, — раздраженно бросил он.