— Ну, конечно, — недоверчиво и с улыбкой говорил он. А потом вдруг поднялся, наклонился к ней и поцеловал в нос. Как маленькую. Но Саша и от этого дыхание затаила.

Сегодня Толя был слегка навеселе, выходной день, они снова собрались на квартире однокурсника, у которого родители частенько уезжали в командировки, и их сын этим вовсю пользовался. Ефимов пересел на диван рядом с ней, руку протянул и Сашу за плечи обнял. К тому моменту прошёл почти год, как они с Ликой расстались, он давно казался Саше успокоившимся, даже встречался с другой, с брюнеточкой Светой из параллельного потока, и поэтому она так удивилась, когда Толя вдруг спросил:

— Как сестра?

Саша, чувствовавшая себя ужасно неловко под его рукой и прямым взглядом, уставилась в его глаза, моргнула от неожиданности его вопроса.

— Лика? — Осторожно усмехнулась, не знала, куда глаза деть. — Толя, ты с ней встречаешься каждый день. Почти.

— Ну, встречаюсь. — Он сидел близко-близко, наверное, впервые так близко к ней, и смотрел прямо в глаза. Вдруг его взгляд забегал по её лицу, он словно присматривался, потом неожиданно нахмурился, и даже улыбнулся. Пьяной, но такой знакомой, добродушной улыбкой. — Санька, а ты взрослая совсем стала.

Саша глаза опустила, осторожно сдвинулась в сторонку, сходя с ума от безумного стука сердца, от накатившего вдруг жара и волнения от Толиной близости.

— Такой младенец был год назад, в глазах детство, а сейчас — посмотрите только.

— И куда ты смотришь?

Он моргнул, вдруг поймал себя на том, что смотрит, действительно, куда-то не туда, вернул взгляд к её лицу. Секунда, и улыбнулся, как ни в чём не бывало. Потом голову наклонил и ткнулся лбом в её лоб.

— Я пьяный, Сань.

Она смотрела на него, в его лицо, даже дыхание чувствовала, а Толя внезапно глаза открыл и отодвинулся. И совсем другим тоном, с нотками затаённого раздражения, повторил свой вопрос:

— Ну, так чего там?

— Ничего. — Саша тоже отвернулась, плечами пожала. — Встречается с этим Яриком.

— Ярик, — пренебрежительно проговорил он. — Что за имя идиотское?

— Ярослав, — проговорила Саша. В лицо Ефимова вгляделась. — Ты переживаешь?

Толя секунду молчал, потом резко выпрямился.

— Я? — выдал он с презрительным смешком. — Сань, да ты чего? Просто любопытно… — Он с дивана поднялся, снова по волосам её потрепал. — У меня времени нет переживать, малыш.

В комнату заглянула та самая Света, глянула с очевидным намёком.

— Толь, ты чего здесь?

— Иду, — отмахнулся он, а сам всё на Сашу смотрел с высоты своего роста.

Девушка упёрла руку в бок.

— Пойдёмте уже за стол. Саня, пойдём, Витька вина купил. Вкусное, сладкое.

А Толя обернулся на неё с изумлением.

— Сдурела? Спои мне ещё ребёнка.

Света фыркнула и ушла на кухню, а Саша, пользуясь случаем, Ефимова за руку потянула.

— Толя, ты мне с математикой поможешь? Перед поступлением?

— Конечно, помогу, Санёк. На сестрицу твою надежды нет всё равно. — Он странно развеселился. И глаза у него так сверкнули при этом, что Саша поневоле засмотрелась.

Но всё это было не для неё, это стало понятно совсем скоро. Пришла как-то к тётке, и оказалось, что не вовремя. Пока в прихожей раздевалась, из комнаты Анжелики Ефимов вышел. Встрёпанный, полуголый, только голову успел в ворот свитера сунуть, и так замер, увидев растерянную Сашу. Но быстро опомнился, ухмыльнулся и подмигнул ей.

— Привет, малыш.

Она моргнула, кивнула едва заметно, и привалилась к вешалке с одеждой, наблюдая, как Толя торопливо одевается. Во рту странная горечь, и понимала, что наверняка со стороны странной кажется, молчит растерянно, да и выглядит пришибленной. Но справиться с собой никак не получалось. Совершенно непонятно, что она себе надумала за последние пару месяцев, в течение которых Толя помогал ей с математикой, как и обещал. Они встречались пару раз в неделю, в основном у него дома, и он терпеливо талдычил ей про теоремы и формулы, и за эти месяцы он ни разу — ни разу! — не спросил у неё про Лику. И теперь Саша понимала почему.

— Сань, ты чего там замерла, — окликнула её сестра.

Саша с трудом сглотнула, голову повернула, на Анжелику посмотрела, и будто очнулась. Лика стояла в дверях своей комнаты, в лёгком халатике и смотрела на них обоих. А когда ей надоело, на Сашу и прикрикнула. Та ботинки с ног скинула и скрылась на кухне. И там уже замерла, впервые в жизни ощущая непреодолимое отчаяние. И боялась выглянуть в прихожую, и без того знала, что они там целуются.

— Ты что, к Толе вернулась? — спросила она Анжелику, когда смелости набралась.

Лика допила чай, улыбнулась.

— Я пока не решила. — Затем усмехнулась. — От Толи зависит.

— В каком смысле?

— Насколько он меня хочет. — Лика из-за стола поднялась, к сестре наклонилась и щёлкнула ту по носу. — Но тебе об этом ещё рано знать. Подрасти сначала.

Ефимов Анжелику хотел. Хотел сильно и самозабвенно. Но только для себя, и чтобы в полное своё владение. А Лика такого не терпела. То есть, с одной стороны она и не против была, но с другой, слишком многого ждала в ответ. И того, что ей мог Толя Ефимов предложить, ей было мало. И Лика не стеснялась об этом говорить, и ему в том числе. А Саше оставалось лишь наблюдать за этим круговоротом ссор, примирений, обид. Сколько раз она хотела с Толей поговорить? Занимались с ним, сидели за одним столом, он водил пальцем по записям в её тетради, наклонялся к ней, и вроде чего проще, когда он вот так рядом, сказать ему, что он ошибается насчёт Лики.

Проще… Ничего труднее нет. Посмотреть ему в глаза и сказать: Лика тебя не любит.

Она даже на сестру злиться стала, и это казалось предательством. Это же сестра, самый близкий человек, Саша с детства Лику обожала. Подражала ей, чему-то даже завидовала, как младшая сестра может завидовать старшей. По-доброму, по-хорошему. Пока всё не смешал Толя Ефимов. И из-за него Саша на сестру злилась. Потому что слишком много знала о её жизни, слишком много понимала, хоть и не хотела этого. Совсем не хотела. Но Лика не стеснялась рассуждать при ней о своих делах, о поклонниках и даже интересах, в том числе и меркантильных. И это было противно. Но как сказать это сестре? Легче было не вмешиваться, закрыть глаза, уши, и отвлечься от всего. Но рядом с Толей отвлечься не получалось. Смотрела на него и каждый раз начинала мучиться: от того, что смелости не хватало сказать, от того, что больно ему сделает, от того, что любит он Лику. Или кажется ему так, кто же знает, кроме самого Ефимова? Но он так на неё смотрел…

За все пять лет, что они были знакомы, Саша вдоволь насмотрелась. И на его девушек, и на его загулы, и на то, как он умеет учиться и упрямиться, в желании добиться своей цели. А цели у Толи было две: диплом и Лика. Так, как на неё, он не на одну девушку не смотрел. Он буквально ел её всегда глазами. Даже когда общаться переставали, злились друг на друга, не разговаривали, его горящий взгляд везде Анжелику преследовал. И Саша доподлинно знала, что Лике это очень нравилось. Именно из-за такого явного ничем не прикрытого желания, она возвращалась и возвращалась к Ефимову. Любви не было, но страсть жила. Жила и не угасала.

И Саша сжимала кулаки, в бессилии наблюдая за их очередным танцем, объятием, поцелуем или даже переглядыванием. Каждый раз, как нож в сердце. А ей всё шестнадцать, ей всё семнадцать, она всё маленькая, малыш. И злые слёзы в глазах.

— Не знаю, о чём ты думаешь в последнее время, — выговаривала ей как-то тётка, — но тебе поступать в этом году, а ты не учишься.

— Учусь, — воспротивилась Саша, правда, довольно вяло. Сидела за столом, ковыряла вилкой в тарелке с макаронами, а сама прислушивалась к звукам музыки, из комнаты сестры.

— Видела я твой дневник. Три тройки, Саша!

— Знаю я, тёть Валь. Я всё исправлю. Просто некогда мне было.

— Что некогда, учиться? И чем ты занималась?

— Да я учусь! Я просто… на математике сосредоточилась. У меня с ней проблемы, ты же знаешь. И мне нужно её подтянуть, вот и…

Тётя Валя повернулась к ней, посмотрела очень внимательно, Саша даже заёрзала под её взглядом. Глаза в тарелку опустила. А тётя Валя всё-таки спросила:

— И кто тебя подтягивает? И куда?

Саша рот открыла, но что сказать — не знала. В конце концов, решила возмутиться:

— Да ты что?! Тётя Валя, ну честно!.. — Выдохнула, не зная, что сказать, растерялась, смутилась от таких намёков. Щёки защипало, а тётка всё это видела да подмечала, прищурилась проницательно, и тогда Саша выдохнула, признаваясь: — Со мной Толя Ефимов занимается. Никакой не маньяк, а Толя.

— Толя?

— Ефимов? — Лика появилась в дверях кухни, услышала главное, и замерла, изумлённо глядя на младшую сестру. — Ты с Толей занимаешься? — со смешком проговорила: — Математикой?

Саше едва удалось выдержать взгляд Анжелики. Беззаботно пожала плечами.

— А что? Не на репетиторов же тратиться… А Толя всё отлично объясняет. Без его помощи я точно не сдам. — На тётку посмотрела: — Кстати, по математике у меня теперь одни четвёрки, а остальное я запросто исправлю.

Тётя Валя ничего больше не сказала, а вот Лика после поинтересовалась:

— И где же вы… учитесь?

Ответить нужно было спокойно и даже равнодушно. И она очень постаралась.

— У него дома. Где ещё?

Лика хмыкнула, Сашу разглядывала.

— Действительно. Где ещё?.. И что?

— Что? — Саша прикинулась удивлённой.

— Это ты мне расскажи. Чем вы ещё занимаетесь у него дома?

Саша перевернула страницу книги, ладонью её разгладила. Понимала, на что сестра намекает, но этого опять же нельзя было показать.

— А в чём ещё Толя разбирается хорошо? Если только в гулянках. А по этому предмету экзамены не сдают. Слава Богу.

Лика помолчала, обдумывала, после чего скупо улыбнулась.

— Это точно. — Отвернулась, кажется, решив, что Саша совсем дурочка, и совершенно не задумывается о том, на что ей сестра намекает. Саша дурочкой не была, вот только ошибалась Лика в одном — у Толи ничего предосудительного и в голове не было. У него личная жизнь ключом била, ему некогда было отвлекаться на малявок. Правда, говорить такое, было несправедливо. Толя всегда относился к Саше с интересом, по-доброму, не зря же целый год с ней занимался? Заставлял вникнуть, заставлял до конца разобраться, каждый раз живо интересовался её успехами в школе, и искренне радовался, когда их занятия приносили плоды. Каждой её четвёрке и пятёрке радовался, как своей. И даже руки от удовольствия потирал. Саша смеялась над ним в такие моменты.

— Может, тебе тоже нужно было в педагогический поступить? Вон как радуешься.

— С ума сошла. — Толя сел на диван рядом с ней, но уже в своей комнате, и потянулся. После чего зевнул.

Семнадцатилетняя Саша украдкой наблюдала за ним, кинула взгляд на его грудь и живот под тонкой тканью футболки, сделала осторожный вдох и, наконец, отвернулась. И совсем не ожидала, что Толя её за коленку схватит. А он посмотрел и усмехнулся.

— Давай, малыш, расскажи мне что-нибудь помимо математики.

— Что? — Покосилась недовольно. — Опять про Лику?

Толя брови сдвинул, кажется, задумался, но после рукой махнул.

— Не надо про неё, не порти настроение. Про себя расскажи.

— Что?

— Ну, не знаю… Про парня своего.

Саша глаза на него вытаращила.

— Какого ещё парня?

Толя от её возмущённой реакции даже рассмеялся.

— Да ладно врать-то, все знают.

— Кто? И что знают? Как они могут что-то знать лучше меня про моего же парня?

— Так он всё-таки есть? — Ефимов смотрел на неё с живым восторгом.

— Нет!

— Саня!

Она толкнула его в плечо.

— Перестань. Нет у меня никакого парня.

— А тот, в очках?

— Это мой одноклассник, — обиделась Саша и отвернулась от него.

— Который ходит за тобой по пятам и носит портфель. Всё так и начинается.

Саша лишь фыркнула, решив ему не отвечать. Отвернулась, и снова Толю оттолкнула, когда он обниматься полез. Тискал её, как котёнка, честное слово. И парня придумал… То есть, не совсем придумал, парень был, хотя, не совсем парень. На самом деле одноклассник, кстати, тёзка её, Саша Кашин. И с некоторых пор в классе их дразнили — Саша и Каша. Может быть, кто-то на самом деле считал их парой, но Саше-то было лучше знать. С Кашиным они просто дружили, вместе планировали поступать в педагогический, только он на химфак, и последний год, сидя на задних партах, нашли много общего. Оба любили читать, любили одни и те же фильмы, а также слыли в классе заучками. Странно было бы не подружиться, в конце концов. Сашка провожал её после школы до дома, но только потому, что сам жил неподалёку. И несколько раз попадались на глаза тётке и Лике. И ни от кого другого Толя о её парне узнать не мог. Хотя, если Лика в компании разболтала, то… Но они с Сашкой никогда в жизни не держались за руки, а уж тем более не целовались. Саше подобное и в голову не приходило по отношению к Кашину. Он был просто другом, не больше. А Толя её теперь толкает и ухмыляется так, как ей совсем не нравится.