Наталья Соловьёва - Жизнь за ангела

 Раздались восторженные возгласы.

 - В немецкой армии о нем тоже известно, - признался я.

 - Что, правда? – удивился Ваня.

 - Не вру! Честное слово, клянусь!

 - Что, выходит, боятся, немцы нашего Рокоссовского, раз столько о нем наслышаны? – сказал он

 - Можно сказать что так, относятся очень серьезно и считают сильным противником. Ну, если сам Рокоссовский командующий, победа за вами! Я в этом уверен.

 - Слыхали, хлопцы? – улыбнулся Мелешников.- Если это Вильгельмович говорит, то значит все серьезно. Капут немецкому вермахту!

 Раздался дружный смех.

 Сам я русских ребят, чаще всего хлопцами называл, по-другому не мог, особенно в начале. Ну, хлопци и все! По-польски наверно привык, а в польском языке ребята и есть хлопцы, только в русском это носит больше украинский оттенок, или просторечное выражение.

 - К стати, - сказал вдруг Мелешников. - Рядовой Краузе, вам объявлена благодарность от командира подразделения, за отвагу и смелость проявленные на задании.

 Я даже опешил от неожиданности! Чего угодно я ожидал, но благодарности от командира?!!

 У меня глаза округлились от удивления!

 - Благодарность? Мне??? Спасибо...- только и смог вымолвить.

 И тут же почувствовал косившиеся на меня взгляды.

 - Вы что не рады? - спросил Лейтенант.

 - Я...простите...не ожидал...

 В штабе комдив Слышкин передал дела, полковнику Джанджгаве, поскольку его назначили командующим  вновь сформированного 29-го стрелкового корпуса.

 - Ну что Владимир Николаевич! Передаю командование дивизией в ваши руки. Свой главный удар противник, видимо, нанесет по участку обороны Сивашской дивизии, так что запомните. - Он пожал руку полковнику Джанджгаве.- Ни пуха, ни пера!

 - К черту! К чёрту!

 С этого момента Джанджгава взял командование дивизией на себя.

 Июнь подходил к концу, жара стояла невыносимая, так что мы все запарились. Дождей не было почти месяц, за исключением кратковременных гроз, на небе ни облачка.

 - Ребята, - сказал один из  товарищей. – Жара невыносимая, сил нет!

 - Душно, - согласился Андрей Иванов, старшина взвода.

 - Конец июня уже, июль скоро!

 - Замучались мы уже,- застонал Михаил - освежиться что ли? Ваня, спроси у Колесова, может, отпустит нас ненадолго на речку?

 - Хорошо, спрошу, если отпустит,- согласился Мелешников.

 Не долго думая, он побежал к командиру подразделения.

 - Товарищ капитан, разрешите обратиться?

 - Да Ваня, обращайся, - капитан был в расположении духа.

 - Тут такое дело… Жарко, ребята мои запарились совсем, освежиться хотят на речке. Сполоснуться бы, я и сам бы не против.

 - На речку говоришь? – он посмотрел на часы.- Ладно, идите. Даю вам два часа. К шести часам чтобы были!

 - Так точно! Спасибо товарищ капитан!- обрадовался Ваня, и поспешил обрадовать товарищей.

 Во взвод вбежал радостный и довольный.

 - Ну, что? Пошли! Айда на речку! В нашем распоряжении два часа!

 Все повскакивали как сумасшедшие.

 - Ура!!! - ринулись строиться

 До речки было ходьбы минут десять, называлась она Свола.  Вскоре мы были уже на месте, перешли через мостик, спустились вниз по крутому склону. На берегу разделись, скинув с себя одежду и не мешкая, бросились в прохладную воду. Кайф был неимоверный! Забыв обо всем на свете, я плескался и резвился как ребенок, вспомнив детство. Как было мало радостей! Это был наверное один из самых последних счастливых моментов, который мне довелось испытать в своей жизни, поэтому он запомнился мне столь ярко.

 - А ну иди сюда Гансик! – подозвал меня Володя.

 Ко мне подбежал Федя Семенов.

 - Сейчас мы тебя топить будем!

 У меня округлились глаза.

 - Не-ет! – завопил я  истошно и кинулся бежать, надеясь уйти.

 Тут же меня подхватили цепкие Федины руки.

 - А-а-а-а! – в мгновения я был уже в воде и пускал пузыри, пытаясь вынырнуть. Если честно я едва не захлебнулся. Наконец меня отпустили и я вдохнул воздух.

 - Ага, испугался! – рассмеялся Гузынин.

 - Ладно, мы его не до конца, так и быть! – усмехнулся Коля.

 Русские в самом деле, были очень дружны, я и сам не заметил как сроднился со всеми. Такого даже не было в моем взводе, когда я служил в немецкой армии.  Была какая-то всеобщая сплоченность и единство, чувство дружеского плеча, взаимовыручки и взаимопомощи, которое невозможно передать! Никто и никогда из них не мог бросить другого в беде. Все бойцы, любили и почитали своего командира Ивана Мелешникова, он и в роте был всеобщим любимцем, мы были с ним одного возраста, и находили общий язык. Я знал, что на него всегда можно положиться и он не даст меня в обиду.

 Вдоволь нарезвившись, мы вернулись довольные и счастливые.

 - Как ты думаешь, когда они начнут? – спросил меня Ваня.

 - Не знаю, но думаю что скоро. Мне кажется, не долго осталось.

 - Знать бы точно когда, - вздохнул он.

 - Все равно их побьем! – сказал Николай Батов.

 - Да, я верю. Только это будет не легко у Моделя сильная группировка, я точно знаю. Целая танковая армия.

 - Побьем мы твоего Моделя, вот увидишь. - Сказал Мелешников.

 - Даже не сомневайся! - добавил Михаил.

 - Это точно.

 - Верно ребята, морду ему набьем,- сказал Володя.

 - Подумаешь «тигры», - сказал Николай Семенов.

 - Найдем на них управу,- поддержал его Федя.

 - Вот-вот! – заключил Александр Гузынин.

 Уверенность у них была полная, да и я вообщем то не сомневался.

 И снова мы сидели в засаде и наблюдали в бинокль.

 - Смотри, идут группой,- заметил Михаил.

 - Дай посмотреть, - Мелешников взял бинокль. – Сколько их там?

 - Человек, наверное двенадцать…

 - Семнадцать человек! – сказал Ваня.

 - Большими кучами ходят, осторожные сволочи. Друг от друга не отбиваются. Что делать будем? – спросил старшина.

 - Нам к ним не подобраться, они далеко, уйдут. Нам шуму никак делать нельзя, - посетовал Мелешников.

 - Нам как воздух «язык» нужен! – сокрушался Гузынин.

 - Знаю, - согласился с ним Мелешников, – ну не могу я так рисковать!

 Наблюдение не прекращалось ни днем, ни ночью, разведчики постоянно отправлялись на поиски, каждую ночь одна группа сменяла другую, но результатов по-прежнему не было. Достать «языка» не удавалось. Немцы стали устраивать заслоны и засады на возможном пути передвижения наших групп.

 Дня через три, когда настал наш черед, ночью мы опять попытались осторожно пробраться к немецким позициям, как вдруг заметили немцев, человек двадцать с автоматами, полностью вооруженных, которые засели в овраге с пулеметом.

 - Засада! Ребята уходим! – махнул рукой старшина.

 Заметив шорох, по нам тут же открыли огонь, и в след раздалась автоматная очередь.

 - Назад, - скомандовал Ваня,– отходим быстрей!

 Отстреливаясь, мы рванули назад.

 - Сволочи, просекли наши тропки, засаду устроили. Черт! Теперь к ним не подобраться. Все целы? – спросил Иван.

 - Все в порядке,- ответил Гузынин. – Никого не задело.

 - Слава Богу! – лейтенант облегченно вздохнул.

 - Вовремя успели уйти…

 Ваня докладывает капитану, объясняя ситуацию.

 - Хотели ближе подойти, на засаду нарвались, немцы огонь открыли, нам пришлось уйти.

 - Все целы, никто не пострадал? - спросил Колесов.- Раненных нет?

 - Нет, товарищ капитан, никто не ранен, все целы.

 - Слава Богу! – вздохнул капитан и тоже перекрестился.

 Все осторожнее были немцы, все чаще устраивали засады, ставили минные поля, двойные и тройные проволочные заграждения, а в последнее время к их передовой и вовсе было не подступится. Обосновывалось это тем, что подготовку к наступлению изо всех сил старались сохранить в строжайшей тайне.

 - Опять не везет! Что за полоса такая?

 - Месяц уже «языка взять не можем! Такого еще не бывало.

 - У нас тоже такое было, - признался я. - Мы больше месяца взять «языка» не могли. Командир нашей дивизии полковник Лембке и командир разведки майор Клейст в бешенстве были, злые как черти, а мы ничего не могли сделать. Вот и послали нас тогда, на это самое задание, где мы на засаду вашу попали…

 - Да. И в итоге «языком» оказался ты сам. Как карась на удочку попался,- сказал Гузынин и ребята рассмеялись.

 - Вам тогда больше повезло, - я улыбнулся. - Я чуть концы не отдал, когда меня ножом… До сих пор холодного оружия боюсь.

 - Ходил не там!- сказал Андрей. - Получил по полной? Нос любопытный свой к нам совал, вот и нарвался.

 - А у нас любопытной Варваре, на базаре нос оторвали! – ответил Федя.

 Хохот раздался дружный. Сейчас я и сам смеялся, но тогда было не смешно. Вообще ко мне уже успели привыкнуть, поэтому относились вполне нормально. По крайней мере, как мне казалось, неприязни не испытывали. Да и вести себя я старался проще, были у меня способности к дипломатии, и налаживать отношения с людьми я умел.

 В штабе дивизии зазвонил  телефон. Комдив, половник Джанджгава взял трубку.

 - Да, слушаю вас, товарищ командующий армией.

 Звонил генерал Пухов.

 - Сегодня часов в девять-десять к вам приедет командующий фронтом, лично, проведать обстановку и готовность дивизии к обороне, так что готовьтесь. Как там у вас?

 - Тихо.

 - Слушайте внимательно. Слушайте эту тишину. Не нравится она мне.

 Шороху навели конечно много, шум стоял по всей части, разлетевшись в считанные минуты. Предупредили абсолютно всех. Нас заставили везде навести порядок, чтобы был образцовый, даже избу надраили.  Оружие мы начистили, а так же сапоги, ремни и пряжки. Все привели в надлежащий вид. Куда заглянет командующий, заранее было неизвестно, но ожидать проверки можно было везде

 Проверка. Встреча с главнокомандующим.

 К условному месту встречи съехались машины. Все вышли. Командир дивизии Владимир Николаевич Джанджгава доложил:

 - Товарищ Командующий, 15-стрелковая дивизия к обороне готова и находится в полной боевой готовности!

 Офицеры пожали друг другу руки.

 - Теперь поедем на ваш командный пункт, полковник. Там подробнее обо всем поговорим.- Сказал Рокоссовский.

 Они поехали в дивизию. Сперва обсудили основные вопросы, командующий выслушал доклад. После энергично поднялся из-за стола.

 - Хорошо полковник, посмотрим вашу оборону на месте. С чего начнем?

 - Если не возражаете,  товарищ командующий, - сказал  генерал Слышкин – предлагаю пойти в 676 полк. Он занимает оборону на стыке с 81-й дивизией генерала Баринова.

 - Ну что ж,- согласился командующий, - можно и туда.

 Все отправились осматривать окрестности, проходя вдоль траншей, по пути разговаривая с офицерами и простыми солдатами.

 - Здравия желаю, товарищи бойцы!

 - Здравия желаем товарищ командующий!!!

 - Как дела, товарищи бойцы? Как настроение?

 - Отлично товарищ командующий! Замечательно! – ответил сержант.

 - Готовы бить врага нещадно! – сказал один из солдат.

 - Как оборона на вашем участке? Как вы сами считаете? – спросил маршал.

 - Оборона отлично, товарищ командующий, враг не пройдет! Тигры зубы себе обломают с пантерами!- ответил старший сержант.

 - Укротим фашистского зверя!

 Рокоссовский улыбнулся.

 - Молодцы ребята.

 В 676 полку их встретил подполковник Н.Н.Оноприенко. Он был одним из самых молодых командиров, к тому моменту ему едва исполнилось 23 года.

 - Товарищ командующий, вверенный мне полк, находится в полной боевой готовности и к отражению атаки противника готов!

 Рокоссовский пожал ему руку.

 - Показывайте свое хозяйство, подполковник.

 Подошли к солдатам одной из стрелковых рот, и снова по блиндажам и укрытиям…

 - Здравия желаю, товарищи бойцы!

 - Здравие желаем, товарищ командующий!

 - Как настроение?

 - Хорошо! Отлично товарищ командующий! – ответили хором.

 - Какие будут еще вопросы, ко мне товарищи бойцы?

 И снова старший сержант.

 - Когда же, товарищ командующий, закончится наше отсиживание в окопах? На моей родной Украине нас ждут жены, дети, а мы сидим как кроты в земле и чего-то медлим. Прикажите наступать, мы сметем врага!