Пока часть разбойников по-прежнему ловила отвязанных лошадей во внутреннем дворике замка, другие вскочили на коней и помчались по доскам, перекинутым через ров. В то же время Хэггард подсаживал Эриенн в экипаж, а Кристофер опустился на одно колено в пыль возле кареты.

Он быстро поднял к плечу ствол ружья. Легкое оружие громыхнуло и подпрыгнуло, и хотя облако дыма было небольшое, один из нападавших вскрикнул и полетел из седла. Кристофер поднял второе ружье, и второй седок рухнул в пыль.

Хэггард забрался в карету и, последовав примеру Кристофера, выпалил из мушкета.

— Попал! — заорал он восторженно, когда Кристофер впрыгнул внутрь. Не успели его ноги оторваться от земли, как Тэннер щелкнул поводьями и погнал лошадей.

Шериф Паркер ткнул рукою в сторону удаляющегося экипажа:

— За ними! Не упускайте их из виду! Я знаю, куда они едут, но я хочу, чтобы вы висели у них на хвосте до конца!

Как только еще несколько человек прыгнули в седло, чтобы броситься в погоню, он закричал одному из них:

— Скачи и приведи еще людей! Встретимся в Сэкстон-холле! Я подъеду, как только разберусь с этим тэлботовским отродьем!

Скрипя зубами, Паркер бросился через внутренний дворик к башне. Он работал на лорда Тэлбота более пяти лет, хотя шерифом стал лишь немногим более трех лет тому назад. Это был маскарад, над которым они оба смеялись, но он помогал отводить от Паркера подозрение. Именно Паркеру пришла в голову мысль спалить восточное крыло усадьбы после того, как Эдмунд Сэкстон случайно заехал в лагерь и узнал его среди грабителей. Тэлбот, разумеется, горячо поддержал этот шаг, потому что он с самого начала ненавидел Сэкстонов и домогался их богатства и земель. Где-то лет двадцать назад его светлость лично возглавил налет на Сэкстон-холл и убил старого лорда, когда обвинения в измене, выдвигаемые против Бродерика Сэкстона, были отметены как безосновательные. Хотя у Тэлбота в суде были друзья, по-прежнему ходатайствующие по поводу его притязаний на земли Сэкстонов, но и Сэкстоны, видимо, тоже имели столь же могущественные связи, чтобы удержать свой дом и восстановить свою честь.

Несмотря на усилия Тэлбота, дела тем не менее стремительно катились под гору. Во многом был виноват Кристофер Ситон. Казалось, стоило ему появиться в этих северных краях, как он тут же начал мешать и досаждать им. Он чуть не до смерти напугал Тимми Сиэрса, и Тимми, такой сильный человек, прибежал плакаться, что признался во всем ночному всаднику. Он умолчал об именах главарей, и поэтому его пришлось прикончить, пока он не выдал и этого. Бен Моуз тоже знал много лишнего, и тоже был убит. А теперь, когда Ситону ничто не мешало мстить за пленение своей любовницы, следовало несомненно ожидать новых неприятностей. В первых рядах оказалась Клодия.

Паркер переступил через неподвижные тела своих людей в башне и побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступени. Опасливо войдя в камеру, он нахмурился, увидев то, что предстало перед его взором, и прежде всего — фигуру в черном, сидевшую за столом. Паркер вытащил саблю, осторожно подкрался сзади и быстро сорвал кожаный шлем. Он увидел прическу с завивкой Клодии Тэлбот прежде, чем та повернулась и испепелила его взглядом. Ее глаза буквально налились яростью. Шериф освободил ее от кляпа и тут же понял, что совершил ошибку, потому что Клодия немедленно разразилась ядовитой тирадой:

— Вы идиоты! Неужели вы не видели, что Кристофер разыграл спектакль?! Это же лорд Сэкстон!

Изумление шерифа испарилось тут же, так как до него все дошло окончательно. Конечно же! Как же он сам не догадался? Ведь Тимми Сиэрс ныл, что ночной всадник и есть лорд Сэкстон-холла, вернувшийся из преисподней, чтобы преследовать его.

«Болван! — подумал он. — Позволил провести себя этому лицемеру с его фокусами!»

Клодия, не смущаясь, обвиняла кого угодно, быстро позабыв, что ее тоже обманули. Пока Паркер пыхтел над узлами, которые удерживали Клодию, ему пришлось выслушивать, как та поносит — нет, растаптывает и хоронит — его репутацию, выдвигает дикие предположения в отношении его родителей, в том числе по поводу законности происхождения и принадлежности шерифа к роду человеческому, и даже награждает отборными эпитетами собственного отца. К тому времени, как Паркер освободил ее, он пришел к твердому убеждению, что его соленый солдатский лексикон посрамлен.

Клодия отшвырнула длинный черный плащ и схватила переливчатое синее платье, которое оставила Эриенн. Натягивая платье через голову, она говорила из-под него:

— Я хочу посмотреть, как этот мерзавец будет растянут на дыбе и четвертован до того, как кончится этот день!

Натянув юбки поверх нижнего белья, Клодия попыталась застегнуть лиф. Глаза ее расширились, а лицо вспыхнуло, когда края лифа не сошлись на талии, а в образовавшуюся прореху на груди можно было засунуть большой мужской кулак.

Аллан поперхнулся, стараясь подавить смех, и был тут же испепелен взглядом.

— Помогите мне застегнуться! — рявкнула Клодия.

— Боюсь, у нас нет времени, — ответил он, удержавшись от того, чтобы указывать на бесплодность этого занятия.

Он часто любовался стройным, прекрасно сложенным телом супруги Сэкстона, и хотя все женщины в чем-то были схожи (но и тут Клодия проигрывала), сказать того же об их комплекции было нельзя.

Через мгновение они быстрым шагом двигались по внутреннему дворику к карете Тэлбота, и пока Клодия, чтобы не упасть, боролась с длинными полами черного плаща лорда Сэкстона, Аллан настойчиво втолковывал дочери лорда, что ей необходимо вернуться домой.

— Там женщинам не место, — доказывал он.

— Я настаиваю! Я хочу видеть, какое у Эриенн будет лицо, когда вы прирежете ее мужа.

Аллан устало вздохнул. Ему было уже известно, что Тэлботы ничего не прощают и что они весьма кровожадны, когда предаются мести.

— У вас есть собственная карета. Я не могу остановить вас, однако мне достанется от вашего отца, если с вами приключится какая-нибудь беда.

Клодия слегка приподняла голову и посмотрела через плечо шерифа, после чего самодовольно улыбнулась:

— Во всяком случае, вину за это на вашу голову возлагать не придется. Сюда едет мой отец. Я отправлюсь с ним.

Аллан внутренне вздохнул с облегчением и пошел встречать карету, после того как она въехала через ворота. Карета еще не остановилась, как лорд Тэлбот высунулся в окно.

— Это экипаж Сэкстона мы встретили по дороге недалеко отсюда? — спросил он.

— Да! — ответил Аллан. — И мы должны догнать его. Лорд Сэкстон есть не кто иной, как Кристофер Ситон.

Звук, сопровождавший несдержанную брань Тэлбота, заставил всех троих посмотреть друг на друга в удивлении.

— Что это было? — рявкнул Тэлбот, посмотрев вокруг. Он был уверен, что звук донесся из-за его спины.

— Неважно! Нам надо выезжать, если мы надеемся добраться до Сэкстон-холла с нашими людьми.

— Я еду с вами, папа! — заявила Клодия, подходя к открытой дверце.

— Иди ты к черту!

— Я поеду!

Клодия распахнула дверцу. От удара дверцы о стенку кареты прокатился такой гул, что у Эйвери, сжавшегося в багажнике, зазвенело в ушах.

— Черт побери, девчонка! Ты что, не соображаешь? — взревел Тэлбот. — Это же война!

— Я теперь ненавижу Сэкстонов так же, как и вы, отец, и вам не удастся лишить меня зрелища падения Кристофера Ситона! И более того! Вам известно, что я терпеть не могу отступать!

Тэлбот отдавал множество приказов множеству людей, но ему в который раз не удалось настоять на своем с этой капризной девчонкой. Мускулы на его лице напряглись от сдерживаемого гнева, но тем не менее он подвинулся, освобождая место для своего дитя. При виде незастегнутого лифа на синем платье под распахнувшимся черным плащом брови Тэлбота резко сошлись на хмуром лице.

— Что случилось с твоей одеждой? — резко спросил он и подозрительно посмотрел на шерифа.

Сам он мог проводить время с проститутками и девушками легкого поведения, однако от своей единственной дочери требовал строгого соблюдения моральных правил.

— Это все Кристофер! — обиженно объясняла Клодия, когда карета начала разворачиваться во дворике. — Он заставил меня раздеться и отдал мое платье Эриенн. Он сказал, что мое платье крикливое и прижал мне клинок к горлу, пригрозив убить меня. И я думаю, что убил бы.

Она стала подвывать, а затем зарыдала, картинно всхлипывая.

— О, отец, это было ужасно! Он такой свирепый! Не говоря уже о том, скольких людей он убил, освобождая ее. Нет, вы только посмотрите на них. — Она кивнула на окно. — Неужели вид этих трупов не убеждает вас, что я была в опасности?

Карета переехала по дощатому мостику и стала быстро набирать скорость, так резко подпрыгивая и ударяясь о дорогу, что у Эйвери лязгнули зубы и вновь заныло все измочаленное тело. Он хотел простонать о своем несчастье, однако побоялся, что его услышат Тэлботы. Поэтому ему пришлось помучиться в молчании… в кои-то веки.

Запряженные кони мчались вперед, унося за собою через долины и холмы карету Сэкстона, а за ними, растянувшись, словно тень, неслась не останавливаясь свора всадников, попеременно обгоняющих друг друга. Кристофер попросил Тэннера сбавить темп несущихся животных, чтобы сберечь их для долгого пути в Сэкстон-холл. Почти тут же преследовавшая их орда хлынула вперед, однако пыл ее быстро охладили дальнобойные ружья янки, с помощью которых опрокидывали с лошадей всадников лорд Сэкстон и тот, кого разбойники еще совсем недавно считали не более чем неповоротливым олухом. Хэггард доказал, что умеет обращаться с оружием и не раз заставлял преследующих рассыпаться в разные стороны, выбивая в самом их центре одного из бандитов.

После того как карета замедлила ход, шерифу, который скакал перед экипажем Тэлбота, потребовалось немного времени, чтобы нагнать своих людей, преследующих Сэкстонов, и вырваться вперед. Из груди Клодии раздался ликующий клекот, когда перед ними обозначилась жертва, которую они искали.

— Они попались! — воскликнула она и в возбуждении принялась теребить руку отца. — Им не удастся бежать!

Найджел Тэлбот ликовал и сам, однако он был удивлен, отчего банда до сих пор не окружила экипаж и не вынудила его остановиться. Прильнув к окну, он увидел, как шериф вместо того, чтобы возглавить погоню, сдерживал коня, подстраиваясь под скорость своих людей. Тэлбот пришел в ярость оттого, что Паркер не воспользовался численным перевесом над Сэкстоном, когда тот был почти уже в их руках.

Тэлбот проревел приказание кучеру, который послушно припустил лошадей вперед, пока всадники не оказались вынуждены либо прижаться к обочине, либо подставлять головы под роковую пулю еще одного ружья, вырвавшись дальше. Они были согласны на передышку и не возражали против того, чтобы скакать за каретой Тэлбота.

— Почему ваши люди не остановят их? — прокричал лорд Паркеру, который скакал рядом с дверцей кареты. — Вы же вооружены! Воспользуйтесь этим, чтобы пристрелить кучера. Это заставит их остановиться.

— Пистолеты и мушкеты здесь не помогут, — проорал Паркер в ответ сквозь непрекращающийся грохот копыт. — Как только кто-нибудь приближается на расстояние, достаточное для того, чтобы произвести выстрел, Сэкстон пускает в ход одно из этих треклятых ружей, о которых рассказывал нам Эйвери.

— Черт! — вырвалось проклятие с напряженных губ Тэлбота, и, переполняясь гневом, он спросил: — Неужели среди вас нет никого, кто бы желал рискнуть?

Паркер уже довольно наслушался колких упреков от своих людей, когда отдавал им приказы пойти на риск, чтобы теперь не излить свое раздражение:

— Прошу вас, попытайтесь сами, милорд, если вы готовы к последствиям.

От ярости лицо Тэлбота покраснело, а глаза сверкнули. Он принял вызов, но не до такой степени, чтобы ставить под угрозу собственную жизнь.

— Посадите стрелка на крышу моей кареты и зарядите двойным зарядом «Старушку Бесс». Этого вполне хватит, чтобы достать их, когда мы приблизимся.

Паркер сомневался в исходе, однако сделал так, как было приказано. Скоро один из преследователей с широкоствольным мушкетом перелез на скаку со своего коня на карету и взобрался на место рядом с кучером. Кучер погнал лошадей быстрее, и стрелок, прижавшись к раскачивающейся крыше, тщательно прицелился. Он нажал на курок, однако вместо оглушительного резкого выстрела раздался глухой рев в обе стороны. Огонь, вырвавшийся назад, отбросил стрелка, державшего оружие, на спину, и кучер неожиданно завопил. Стрелок, лицо которого превратилось в кровавое месиво, вытаращил глаза и, дернув в последний раз ногами, замер.

— Что случилось? — в волнении спросила Клодия, — Он убил кучера? Он их остановил?

Паркер кивнул на кучера, который сталкивал труп с кареты. Тело, кувыркаясь, полетело на дорогу и, падая мимо окна, заставило сидящих внутри вскрикнуть. Направляя своего коня ближе к дверце кареты, Аллан Паркер не стал скрывать ехидной усмешки, в которой искривились его губы.