Дженнифер Доннелли - Зимняя роза

– Леди Индия, а вы уверены, что это правильно? Вы же еще очень слабы.

– Может, и неправильно, но у меня нет выбора. Пока я разговариваю с Томом, ты можешь собирать наши вещи.

– Вы уезжаете? – спросила Мэгги, когда Мэри выбежала из комнаты.

– При первой же возможности. Я переговорю с Томом Мидом и расскажу ему о случившемся. Я передам ему драгоценности и расскажу обо всем, что с ними связано. Потом нужно будет распорядиться насчет останков Фредди. В Найроби меня наверняка ждет допрос с пристрастием. Когда все закончится, мы с Шарлоттой вернемся в Лондон.

Мэгги кивнула:

– Не станем мешать вам одеваться.

Шейми молчал, но уже у двери вдруг обернулся:

– Леди Литтон… Индия… останьтесь. Дождитесь его.

– Шейми, он сюда не вернется. Я знаю. Чувствую. Я потеряла его. Опять.

– Он обязательно вернется.

Индия горестно покачала головой:

– У меня был шанс ему рассказать. Я не воспользовалась этим шансом. Сомневаюсь, что мне представится еще один. 

Джо устало опустил голову на ладони и сокрушенно вздохнул. После встречи с министром внутренних дел Джо возвращался в экипаже домой. Он вновь побывал у Глэдстоуна, желая услышать хоть какие-то новости о возобновлении дела Джеммы Дин. Увы, новостей не было.

Министр внутренних дел потребовал срочного возвращения Фредди Литтона на родину, но ответа не получил. Литтона нигде не могли найти.

Встреча Джо с Дези Шоу и Джо Гриззардом ничего не дала. И тогда он решил пойти ва-банк, поставив Глэдстоуну нечто вроде ультиматума: если Министерство внутренних дел будет и дальше игнорировать обвинения, выдвинутые Беттсом против Литтона, он предложит показания Фрэнки газетчикам.

– Герберт, а что, если вы ошибаетесь? – спросил Джо министра. – Что, если вы ошибаетесь, а я прав, но вы бездействуете, когда у вас есть шанс что-то сделать? Что, если я вдруг докопаюсь, куда делись пропавшие драгоценности Джеммы Дин? Что, если я найду второго свидетеля и тот тоже даст показания? При этом вы не хотите даже допросить обвиняемого. Получается, для привилегированных министров кабинета у вас один свод законов, а для всех остальных – другой.

Министру явно не понравились слова Джо. Пальцы Глэдстоуна барабанили по столу.

– Ну хорошо, я сделаю то, о чем вы просите. Я телеграфирую в Найроби, сообщу губернатору о случившемся и распоряжусь о возвращении Литтона в Лондон. Послушаем, что он скажет, когда вернется. Но вам, Джо, придется запастись терпением. Литтон сейчас находится в самом сердце этой чертовой Восточной Африки. Там и телеграфная связь есть далеко не везде, не говоря уже о телефонах. Мне понадобится несколько дней, чтобы найти Фредди.

Джо счел эти доводы убедительными и пообещал пока не предпринимать никаких действий. Но их прежний разговор с министром состоялся неделю назад. Приехав к Глэдстоуну сегодня, Джо с раздражением узнал, что ответа из Найроби до сих пор нет. Никаких сведений, если не считать телеграммы губернатора, сообщившего о попытках отыскать Литтона, отдыхающего в окрестностях горы Кения. Вероятно, там что-то произошло. Как только появятся сведения, губернатор сразу же уведомит Лондон.

Джо поднял голову, выглянув в окно. Он возвращался с пустыми руками. А ведь он так надеялся сделать Фионе подарок – вернуть ей брата, целого, невредимого, свободного от ложных обвинений. Джо перепробовал все мыслимые и немыслимые направления и везде потерпел неудачу. Дези Шоу заявил, что вообще не слышал о попытках сбыть украденные драгоценности Джеммы Дин. То же сказал ему и Гриззард. Все пути, по которым пытался идти Джо, заканчивались тупиками. С тех пор как он впервые встретился с Фрэнки Беттсом в тюрьме, его попытки реабилитировать имя Сида Мэлоуна не продвинулись ни на шаг.

Экипаж подъехал к дому 94 на Гросвенор-сквер. Этот экипаж сделали по заказу Джо, чтобы он мог сам, без посторонней помощи, въезжать туда на коляске и так же выезжать. Джо опустил складной пандус – он любил делать это сам, не обременяя других, – и осторожно съехал на тротуар. Затем, по другому пандусу, поднялся на крыльцо особняка. Джо потянулся к звонку, но дверь неожиданно распахнулась. Вместо Фостера перед ним стояла Фиона.

– Слава богу, ты дома! – воскликнула она.

Фиона держала в руках два листа бумаги. Лицо жены было заплаканным. Ее речь напоминала водопад. Джо удавалось разобрать лишь отдельные слова: «Чарли», «Шейми», «Африка», «тюрьма», «ампутация», «Килиманджаро» и «носорог».

Носорог, тупо подумал Джо, приятного мало.

Въехав внутрь, он увидел Кейти и Чарли. Дети сидели на лестнице, глядя сквозь балясины перил. Рядом стояла их няня Анна, держа на руках маленького Питера.

– Фиона, прошу тебя, успокойся, – сказал Джо, помня, что Фиона находится на девятом месяце и роды могут начаться в любой день. – Передохни… Вот так-то лучше. А теперь расскажи, что случилось.

Фиона начала рассказывать, но слезы помешали ей говорить.

В этот момент в вестибюле появился Фостер с чайным подносом.

– Сэр, наша повариха сделала замечательный бисквитный торт с вареньем и к нему целое блюдо заварного крема, – сообщил дворецкий.

Джо показалось, что в его доме все посходили с ума.

– Мистер Фостер, мне сейчас не до торта с кремом!

– Дети просили, сэр, – ответил Фостер, кивнув в сторону лестницы.

– Конечно. Извините. Кейти, Чарли, хотите по большой порции торта?

– Мама плачет, – сказала Кейти.

– Оснорог откусил дяди Шейми ногу, – добавил Чарли.

– Во-первых, этот зверь называется носорог, а во-вторых, я уверен, что ничего подобного не случилось. Спускайтесь вместе с Анной. Повариха угостит вас тортом. Попросите Анну рассказать вам сказку.

– Но…

– Идите. Мы с мамой скоро придем. Надеюсь, вы оставите нам пару кусочков.

– Сэр, я подам чай в гостиную, – сказал Фостер, исчезнув вместе с подносом.

Дети отправились с Анной на кухню. Джо взял Фиону за руку и поехал рядом с ней в гостиную, где Фостер успел разлить чай по чашкам. Дворецкий тихо вышел, закрыв дверь. Джо усадил Фиону на стул, подъехав вплотную. Их колени соприкасались.

– Фи, дорогуша, тебе надо успокоиться. Твои слезы плохо действуют на ребенка. Что бы ни случилось, мы в этом разберемся. А теперь расскажи по порядку.

– Здесь все написано, – сказала Фиона, подавая ему листы. – Это телеграмма.

– Телеграмма? На целых двух листах? Кто ее прислал?

– Шейми.

Джо принялся читать. «Дорогие Джо и Фиона, – начиналась телеграмма, – несмотря на возможные слухи и газетные домыслы, я жив и здоров».

Ну и начало, подумал Джо.

Шейми извинялся за то, что не дал знать о себе раньше. Виной тому был носорог, поваливший телеграфный столб в нескольких милях от Найроби. Повреждение удалось обнаружить и устранить только через неделю. Шейми надеялся, что других новостей из Найроби к ним не поступало. Читая дальше, Джо узнал о восхождении на вершину Мавензи, катастрофе на спуске, изнурительном походе с больной Уиллой на спине и операции.

– Черт! – пробормотал Джо. – Бедная девочка. Чудо, что она вообще осталась жива.

– Надо будет съездить к Олденам, – сказала Фиона. – Шейми просит нас рассказать родителям Уиллы о случившемся с ней.

– Обязательно съездим, Фи. Этим же вечером. Я согласен с Шейми. Уилла справится. У тебя нет причин так убиваться.

– Читай дальше, – сказала Фиона, вытирая рукавом глаза.

Джо продолжил чтение и понял, что слезы жены вызваны вовсе не увечьем Уиллы. Оказалось, что Сид Мэлоун работал на кофейной плантации в Британской Восточной Африке, где его обнаружил Фредди Литтон и потребовал арестовать. По словам Шейми, губернатор собирался отправить Сида в Лондон, где его должны судить по обвинению в убийстве Джеммы Дин.

– Ты не волнуйся, Фи, – сказал Джо, откладывая телеграмму. – Все образуется.

– Образуется? Да как у тебя язык поворачивается? Ты что, не знаешь Литтона? Он еще шесть лет назад хотел повесить моего брата. И повесил бы, если бы Шейми не помог Чарли покинуть Лондон.

– Что там дальше? – спросил Джо, дойдя до конца первого листа.

– Не знаю, – ответила безутешная Фиона. – Телеграмму принесли за несколько минут до твоего возвращения. Я еще не читала про арест Чарли.

Джо взял второй лист.

– Охренеть! – прошептал он.

– Что? – насторожилась Фиона.

– Похоже, Фредди Литтон уже никого не сможет повесить.

– Почему?

– Потому что он мертв. Дикие звери задрали его насмерть.

– Джо, боже мой! Какая ужасная смерть. А что с его женой? Индия не пострадала? У них ведь маленькая дочь. Только не говори, что с ребенком что-то случилось. – (Джо снова выругался.) – Что там еще?

– Литтон пытался их убить.

– Кого?

– Жену и дочь.

– Джо, сейчас не время для шуток.

– А я и не шучу. Сид ему помешал. Спас леди Литтон и девочку.

– Каким образом, если он в тюрьме?.

– Уже нет. Сбежал из тюрьмы. Спас их и исчез. Пустился в бега. Шейми пишет, никто не знает, куда он отправился. – (Фиона прижала ладони к пылающим щекам.) – Шейми пишет, что сам он прекрасно себя чувствует и возвращается в Лондон вместе с Индией и Шарлоттой. Они сядут на первый пароход, отплывающий из Момбасы.

– Поверить не могу, – сказала Фиона, опуская руки. – Мы должны что-то сделать. Найти его. Помочь. Он ведь совсем один.

Послание Шейми завершалось словами, что в телеграмме обо всем не напишешь. В частности, о кофейной плантаторше, музыкальной шкатулке и каких-то бриллиантах. Об этом он расскажет по возвращении.

Какие-то бриллианты, подумал Джо. Уж не те ли, что принадлежали Джемме Дин? Он был готов держать пари, что ответ будет «да». Впервые за многие недели у него вспыхнула надежда.

Если его интуитивная догадка верна, а интуиция, как правило, его не подводила, Индия Литтон каким-то образом нашла бриллианты Джеммы Дин и находка едва не стоила ей жизни. А Сид Мэлоун каким-то образом узнал, что Шарлотта Литтон – его дочь. Каким – об этом Джо мог только гадать, но рассчитывал вскоре узнать. Оставалось дождаться возвращения Шейми.

Фиона продолжала возбужденно говорить о необходимости разыскать Сида. Джо наклонился к ней и взял за руки:

– Фиона, мне нужно тебе что-то сказать.

– Что именно?

– Несколько недель назад, еще до африканских событий, я предпринял ряд усилий по возобновлению дела об убийстве Джеммы Дин.

Фиона изумленно посмотрела на мужа:

– Почему ты ничего мне не сказал?

– Не хотел говорить, пока не получу ощутимых результатов. У тебя могли бы возникнуть неоправданные надежды. За эти недели мне удалось узнать о существовании свидетеля убийства Джеммы Дин. Знаешь, кто это? Фрэнки Беттс.

– Ты встречался с Беттсом? Джо, как ты выдержал?

– Сам не знаю. У меня возникло ощущение, что Фрэнки что-то знает. Я оказался прав. В момент убийства Джеммы он находился в ее квартире и видел убийцу. Беттс дал письменное показание и под присягой заявил, что твой брат не причастен к убийству.

– Тогда кто?

– Фредди Литтон. – (Фиона тихо вскрикнула.) – Фиона, это еще не все. Судя по телеграмме, кое-чего не знал даже я.

– Так расскажи.

– Не могу, дорогуша. По крайней мере, сейчас.

Уязвленная таким ответом, Фиона выдернула руки.

– Почему?

– Фиона, шесть лет назад я просил тебя не искать Сида. Не вмешиваться в его жизнь и не пытаться тянуть его в нашу. Помнишь?

Фиона кивнула. Она избегала смотреть на мужа, и Джо знал почему. Она считала, что ее тогдашние поиски брата закончились покушением на мужа, навсегда приковавшим его к инвалидной коляске.

– Фи, посмотри на меня, – потребовал Джо, приподняв ей подбородок.

Глаза Фионы были полны душевной боли. За него. За брата. За все, что случилось с двумя мужчинами, которых она так горячо любила.

– Фи, я снова вынужден попросить тебя не вмешиваться. На время. Обожди, Фи. Ради меня. И верь мне.

– Но, Джо…

– Я же сказал, на время. Дай мне немного времени. Это все, о чем я прошу. Самое большее – несколько недель, чтобы не осталось никаких неясностей. И я это сделаю. Обещаю. Но ты должна мне верить. Слышишь, Фи? Ты мне веришь?

Джо сознавал, что у жены нет причин ему верить. Во всяком случае, в этом. Он никогда не скрывал своего отношения к Сиду Мэлоуну. Джо не хотел иметь с этим человеком ничего общего и того же требовал от Фионы. Шесть лет назад такая позиция едва не разрушила их брак и едва не стоила ему жизни. Просить Фиону поверить ему означало просить о невозможном. Как она может оставить попытки помочь своему брату? И как поверит, что вместо нее это сделает Джо?