Дженнифер Доннелли - Зимняя роза

Индия вскочила на ноги. Металл щипцов обжигал ей руку. Обмотав скрепленные рукоятки подолом юбки, она подхватила саквояж и бросилась бежать. Туннель заворачивал влево, зловоние нарастало. Потом она увидела крыс. Их были сотни. Индия на мгновение остановилась, но тут же испустила боевой клич амазонок и рванулась вперед, держа факел у самой земли. Испуганные криком и светом, обезумевшие крысы бросились врассыпную, давя друг друга. Несколько тварей повисли на ней, вцепившись в туфли и юбку. Индия отпихивала их ногами и продолжала двигаться.

Вскоре туннель еще круче повернул влево. Крысиное скопище осталось позади. Индия остановилась, чтобы перевести дух и унять бешено колотящееся сердце. Она закрыла глаза, приказав крысиному зловонию и пискам исчезнуть. Снова открыв глаза, она почувствовала себя спокойнее… пока не взглянула на факел. Бо́льшая часть жгута сгорела. Пламя заметно тускнело.

– Твою мать! – выругалась Индия и снова побежала.

Два поворота направо и один налево. Правые повороты она уже сделала. Можно ли считать изгиб влево поворотом? Скорее всего, да. Кажется, она не заблудилась. Индия помнила эти места. Тогда Сид нес ее на руках, и ей ничего не угрожало. Два поворота направо и один налево, затем туннель изогнется вправо, и она у цели. Так ей объясняла Салли.

Туннель едва начал изгибаться вправо, когда пламя факела судорожно задергалось. Еще через пять ярдов факел погас. У Индии не осталось ни хлороформа, ни спичек. Остаток пути ей придется брести впотьмах.

Страх вновь принялся нашептывать ей на ухо, но она отказывалась слушать. Она почти добралась. Индия знала: так оно и есть. До «Нищего слепца» осталось каких-нибудь двадцать футов. От силы тридцать. Интуиция заменит ей факел. Индия убрала щипцы в саквояж, нащупала стену и пошла дальше.

Вот тогда-то она и услышала… Звук впереди напоминал покашливание, словно кто-то, едва кашлянув, тут же заткнул себе рот. Индия остановилась, напряженно вслушиваясь, но больше ничего не услышала. Так прошла минута, затем вторая. Никаких звуков.

Было ли это покашливанием? Может, ей просто почудилось? Разве найдется еще один бедняга или дурак, бредущий по туннелю в кромешной тьме?

– Эй! Есть тут кто-нибудь? – крикнула Индия.

А вдруг это Сид? – подумала она. Что, если он прячется где-то здесь?

– Сид! Сид, это ты?

Ответа по-прежнему не было.

Темнота, отнимавшая зрение, обостряла остальные чувства. Поблизости кто-то был. Индия чувствовала присутствие другого человека. Но это был не Сид.

Индию обдало ужасом. Держась за стену, она побежала дальше, стараясь нащупать дверь в подвал «Слепца». Нужно попасть туда раньше, чем незнакомец до нее доберется. Еще ярд, второй, третий, и вдруг стена исчезла. Рука повисла в воздухе. Вот он, подземный вход в паб. Индия устремилась в нишу, наткнувшись на что-то твердое и неподатливое. «Бочка», – лихорадочно догадалась она. Индия со всей силой надавила на бочку, однако та крепко стояла на месте. Тогда она уперлась ногами в земляной пол и сделала новую попытку, упершись плечом. Бочка чуть сдвинулась. Появилась полоска света. Индия испуганно вскрикнула. Тот, кто за ее спиной, увидит свет, а значит, и ее.

Собрав остатки сил, Индия снова уперлась в бочку. Тело отозвалось всплеском боли. Но бочка сдвинулась, потом еще чуть-чуть. Индия протиснулась в образовавшуюся щель, волоча за собой саквояж. Она не стала тратить время и силы, чтобы задвинуть бочку на место, а бросилась к шаткой подвальной лестнице.

Индия не видела, как в туннеле, в нескольких футах от щели, вспыхнула спичка и осветила лицо констебля, собравшегося зажечь потайной фонарь. Не видела она и Элвина Дональдсона.

– Как видим, мисс Дин была права, – сказал инспектор, поворачиваясь к ошеломленному Фредди Литтону. – Добрая докторша и впрямь спуталась с Сидом Мэлоуном. Слышали, как она окликала его по имени?

– Задержите ее. Почему вы не побежали следом? Арестуйте ее, черт побери! – прошипел Фредди.

– Ни в коем случае, – покачал головой Дональдсон. – Она пытается найти Мэлоуна. Держу пари, они намерены где-то встретиться. Если ее не трогать, она выманит его из любой норы.

– Встретиться… но где? Это могут быть тысячи разных мест. Никто не знает, где их чертова квартира.

– Джемма Дин знает, – улыбнулся Дональдсон. – Помните, она вам говорила?

– Да. Только за адрес она требовала четыреста фунтов.

– Если хотите сцапать Мэлоуна, вы заплатите ей эти деньги. 

Фиона стояла перед гардеробом и хмурилась. Сегодня во второй половине дня у нее было запланировано чаепитие с владельцем здания в Эдинбурге, которое она хотела купить. Для такой встречи она должна выглядеть надлежащим образом.

– А вместо этого я похожа на цирковой шатер, – пробормотала она, оглядывая себя в зеркало.

Костюм в темно-синюю и кремовую полоску надевать ни в коем случае нельзя. Фиона потянулась к другому – из красного шелкового фая – и прикинула на себя.

– Теперь я напоминаю помидорину, – вздохнула она, возвращая костюм на место.

Что ни надень, выпирающего живота не скрыть. Она была на девятом месяце. Такой живот уже не назовешь ни симпатичным, ни очаровательным. Он стал невероятно большим и тяжелым. Фиона ощущала себя скорее самкой кита, чем женщиной.

Ее руки застыли на животе. Роды не за горами. Интересно, разделит ли с ней Джо радость появления на свет сына или дочери?

Рядом с ее гардеробом стоял гардероб Джо. Фиона порывисто распахнула дверцу, сняла один из костюмов мужа и прижала к лицу. Ткань пахла им. Запах был чистым, мужским. Боже, как же она соскучилась по Джо! Как хотела, чтобы он вернулся и они снова зажили семьей.

– Поезжай и помирись с ним, – не далее как утром сказал ей дядя Родди. – Он тебя любит.

Она была готова поехать, но сначала требовалось узнать куда. Фиона позвонила в парламентскую приемную Джо на Коммершел-стрит. Телефон не отвечал. Тогда она позвонила в Ковент-Гарден, однако и там никто не подошел к телефону. Странно. Труди всегда отвечала на звонки. Скорее всего, Джо отправился в Вестминстер, а Труди его сопровождала.

Фионе отчаянно хотелось помириться с Джо. Но ради их примирения ей придется раз и навсегда отказаться от дальнейших поисков Чарли. Навсегда. Родди так и сказал. Брата она потеряла, и если не признает этого, то потеряет и мужа. Утром Родди неожиданно появился в ее главной конторе на Минсинг-лейн.

– Миссис Бристоу, вас хочет видеть некий Родни О’Мира. На прием он не записывался, – сообщила ей секретарь Минна Кальверт.

Лицо Фионы мигом просияло.

– Проведите его ко мне! – сказала она и заторопилась к двери.

Родди не был кровным родственником, но с детства дружил с отцом Фионы. Он жил с ними, и дети считали его своим дядей. Когда не стало родителей, Родди заменил ей и Шейми отца и мать. Впоследствии, уже будучи сержантом полиции, он помог Фионе сокрушить Уильяма Бертона. Узнав, что Чарли Финнеган стал преступником, Родди поспешил перевестись из Лондона в провинцию. Во-первых, он был раздавлен новостью, а во-вторых, не захотел оказаться в ситуации, когда будет вынужден арестовать сына своего старого друга. Кроме Фионы и Джо, только Родди знал, кем на самом деле является Сид Мэлоун, и поддержал решение супругов не говорить об этом Шейми.

– Фиона, девочка моя, здравствуй! – воскликнул Родди, тепло обнимая ее.

Обрадованная Фиона тоже обняла его, удивляясь столь неожиданному появлению. Она улыбнулась его явному, как у отца, ирландскому акценту. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они виделись. За это время Родди немного пополнел и поседел, но все равно это был ее любимый дядя Родди.

– Какой сюрприз! Располагайся, – сказала Фиона, забирая у Минны чайный поднос. – Я и подумать не могла, что ты выберешься в Лондон. Почему не написал, не дал мне знать?

– Да потому что сам не знал, – ответил Родди, опускаясь на стул возле письменного стола Фионы. – Утром получил телеграмму от сержанта участка в Ковент-Гардене. Они арестовали человека по имени Том Каннингем. Пару дней назад он убил женщину. В наших краях человек с таким же именем и фамилией разыскивается по подозрению в убийстве. Вот я и решил убедиться, тот ли это Каннингем. Обвинений на него предостаточно. И у нас, и здесь есть свидетели. Загремит прямо на виселицу, и одним злодеем в мире станет меньше.

Фиона слегка вздрогнула. Родди с выработавшейся за годы службы наблюдательностью сразу это подметил. Какое-то время он молча прихлебывал чай, затем отставил чашку и сказал:

– Раз уж мы заговорили о злодеях. Пока был в Ковент-Гардене, успел заглянуть в «Монтегю». Видел Джо…

Фиона уткнулась в свою чашку.

– Да, раз уж мы заговорили о злодеях, – тихо повторила она.

– Я имел в виду не его, – сказал Родди.

– Конечно не его, – вздохнула Фиона. – Догадываюсь, что он рассказал тебе о Чарли.

– Рассказал.

– И о нас.

– Угу.

– Надеюсь, ты его отчитал, – сказала Фиона, глядя гостю в глаза.

– Нет, девочка, не отчитал, – ответил Родди, выдерживая ее взгляд. – По сути, я сюда заглянул, чтобы отчитать тебя.

Слова Родди уязвили ее.

– Ты, никак, встаешь на его сторону?

– Да.

– Дядя Родди, но почему?

– Потому что Джо прав. Мне, как и тебе, больно сознавать, что Чарли натворил и в кого превратился. Но у злодеев есть одна черта, которая хорошо мне известна, а тебе – нет. Если кто-то переходит на ту сторону, то уже не возвращается обратно.

– Но Чарли смог бы вернуться. Знаю, что смог бы.

– Фиона, девочка, ты чертовски упряма, и мы оба это знаем. Лично я считаю упрямство достойной чертой характера, но, по-моему, сейчас ты зашла в своем упрямстве слишком далеко.

– Я всего лишь хочу поговорить с Чарли. Помочь ему.

– Знаю, девочка, но это не в твоих силах. Чарли не нуждается в твоей помощи. Он ведь недвусмысленно заявлял об этом. Так перестань цепляться и отпусти его.

– Не могу, дядя Родди. Он мой брат. Это жестоко.

– Ты поступала жестче. Гораздо жестче. Чарли сделал выбор. Он разрушил свою жизнь, а теперь разрушает твою.

– Не разрушает он мою жизнь!

– Еще как разрушает. Посмотри на себя. Выглядишь ужасно. Лицо несчастное. Ничего удивительного. Тебе нужно вернуть мужа. Особенно сейчас, накануне рождения малыша. Да и Кейти нуждается в отце.

Фиона кивнула. Родди был единственным, кто понимал ее чувства по отношению к брату и мужу.

– Да, дядя Родди, я несчастна. Я невероятно скучаю по Джо и хочу, чтобы он вернулся домой.

– Так поезжай и помирись с ним. Ему ведь тоже плохо. Фи, он тебя любит.

– Не знаю, как помириться, – призналась в своей беспомощности Фиона. – Я умею выигрывать сражения. А вот проигрывать их так и не научилась.

– Ничего ты не проигрываешь, твердолобая упрямица. Неужели не понимаешь? Вот если позволишь тьме, погубившей Чарли, погубить и тебя, тогда точно проиграешь.

Родди прав, думала Фиона, стоя перед гардеробом мужа. Она повесила костюм Джо в шкаф и закрыла дверцу, решив позвонить мужу сразу после встречи. Может, они сумеют встретиться за ужином. Посидеть вдвоем, без лишних глаз и ушей.

В дверь постучали.

– Входите! – крикнула Фиона.

Дверь приоткрылась, и в проеме появилась голова горничной Сары.

– Прошу прощения, мэм. Мистер Фостер велел вам передать, что пришел какой-то полицейский чин. Он сейчас в холле. Сказал, ему нужно с вами поговорить.

– Боже мой! И о чем?

– Этого он не сказал. Но я слышала, как он говорил мистеру Фостеру, что дело очень важное.

– Передай мистеру Фостеру, что я спущусь через несколько минут.

Скорее всего, речь пойдет о магазинной краже, поврежденном товарном фургоне и прочих мелких пакостях. Их с Джо бизнес не был застрахован от таких досадных происшествий.

Фиона еще раз глянула на себя в зеркало.

– Так и есть. Цирковой шатер, – вздохнула она.

Надев подаренную Джо нитку жемчуга, Фиона спустилась вниз, где ее дожидался посетитель.

Ей хотелось как можно быстрее перешагнуть через неприятную новость. Кража, дорожное происшествие… что бы то ни было, Фиона надеялась, это не настолько серьезно и не отнимет у нее массу времени. Все ее мысли были о Джо. Ей хотелось положить конец размолвке с мужем, показать ему, что он и их семья для нее дороже всего. Без него дом опустел. Фионе не терпелось вновь услышать, как Джо насвистывает в ванной, бегает за Кейти вокруг обеденного стола и даже орет на собак. А еще ей хотелось потянуться к нему ночью и почувствовать объятие его сильных рук.