– Черт тебя побери, Индия, неужели мы и впрямь прощаемся?! – спросила Элла, вытирая руки полотенцем.

– Ох, Элла, боюсь, что так.

– Но как я без тебя? Ты же моя лучшая подруга.

– И ты моя лучшая подруга, – сказала Индия, обнимая ее. – Как только устроимся, я напишу.

– А потом ты все-таки вернешься?

– Надеюсь, – ответила Индия, громко шмыгнув носом.

– Ты что? Что еще случилось?

– Ничего. Просто у меня такое чувство, будто я оставляю… словом, все. Я даже сомневаюсь, буду ли снова заниматься медициной, – дрогнувшим голосом призналась Индия.

– Чепуха! Разве в Америке нет больных? – спросила миссис Московиц. – При золотых-то россыпях в Калифорнии? Да они там платят врачам кучу денег.

– Вы, конечно же, правы, – улыбнулась Индия и поцеловала миссис Московиц в щеку. – Вы оказались правы и в другом.

– В чем это?

– В том, что говорили о любви. Вы тогда верно сказали: не ты выбираешь любовь. Любовь выбирает тебя.

– Индия, не говори маме, что она права. Она нос задерет!

Миссис Московиц шлепнула дочь деревянной ложкой.

– Сид Мэлоун – хороший человек, – сказала она Индии. – А рядом с тобой станет еще лучше.

Миссис Московиц поцеловала Индию в лоб, потом обняла. От этой женщины пахло петрушкой, чесноком и курятиной. Чистым бельем и свежим хлебом. Слезы, все это время сдерживаемые Индией, хлынули ручьем. Даже покидая Блэквуд, она не испытывала такой грусти. Но шумная, переполненная квартира над рестораном стала для нее настоящим родным домом, каким никогда не был Блэквуд. И семья Московиц стала ей ближе родительской семьи.

– До свидания, миссис Московиц, – прошептала Индия. – Спасибо вам за все.

Миссис Московиц разжала руки и торопливо вытерла фартуком глаза.

– Их бин верклемпт[35]. Отправляйся, зиските[36], пока мои соленые слезы не погубили суп. И храни тебя Бог!

– Индия…

Индия вздрогнула. Она узнала этот голос. Фредди. Обернувшись, она чуть не вскрикнула. На лбу Фредди темнел здоровенный кровоподтек. Вдоль щеки, от уха до подбородка, тянулась рана.

– Фредди, кто тебя так?

– Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

– Извини, но я ухожу.

– Вряд ли ты сумеешь уйти. Я пришел с двумя констеблями. – Он кивнул в сторону полицейских за спиной. – Это официальная полицейская акция. Элвин Дональдсон, их начальник, разрешил мне поговорить с тобой и попытаться склонить тебя к разумному и сознательному поступку.

– О чем это таком вы говорите? – насторожилась миссис Московиц.

– Я могу поговорить с доктором Джонс наедине? – спросил Фредди, поворачиваясь к миссис Московиц. – Не соблаговолите ли вы оставить нас?

– Не соблаговолю, – заявила миссис Московиц. – Это моя кухня. Я готовлю еду. Идите в зал и там говорите сколько угодно.

– Там посетители, а мне необходим разговор без лишних ушей. Вы добровольно уйдете с кухни или констеблям вывести вас?

Миссис Московиц швырнула ложку в раковину, сняла с плиты суповую кастрюлю, шумно водрузила на стол, после чего резко повернулась.

– Гаи плац! – сердито бросила миссис Московиц, толкая дверь в зал.

– Мама! – прошипела Элла.

– Что?

– Ты велела ему лопнуть, вот что!

– И правильно велела. Никто не командует мной на моей кухне! Никто!

Дверь шумно захлопнулась.

– Очень мило с твоей стороны, Фредди, – сказала Индия, поворачиваясь к нему. – Почти так же мило, как спровоцированное увольнение, но не совсем.

– Извини. У меня не было выбора. Я должен с тобой поговорить.

– Вначале расскажи, где это тебя разукрасили.

– Вчера вечером убили женщину. Из-за ничтожной суммы денег и горсти драгоценностей. Я это видел, пытался задержать убийцу и сам пострадал. Женщину звали Джеммой Дин. Бывшая подруга Сида Мэлоуна. А убийцей был не кто иной, как сам Мэлоун.

Сердце Индии бешено стучало, но лицо сохраняло бесстрастие.

– И какое отношение все это имеет ко мне?

– Думаю, самое прямое.

– Фредди, зачем ты сюда явился?

– Чтобы помешать тебе бежать вместе с ним.

Индию охватила паника. Откуда он знает?

– Какая чепуха! – усмехнулась Индия, стараясь говорить ровным тоном. – Я едва знакома с Сидом Мэлоуном и не собиралась никуда бежать ни с ним, ни с кем-либо еще. А сейчас, с твоего позволения, я пойду к пациентам. Меня ждут.

– Индия… полиция знает.

– О чем? – с наигранной непринужденностью спросила Индия.

Фредди не ответил. Он стоял и пристально смотрел на нее.

А ведь он наслаждается всем этим, подумала она, и ее самообладание вдруг дало трещину.

– Я задала тебе вопрос. Отвечай!

– Они знают о твоих планах встретиться с Мэлоуном и улизнуть вместе с ним.

Страх Индии быстро перерос в откровенный ужас. Сиду грозила чудовищная опасность. Но потом она вспомнила: полиция не знает адреса квартиры. Даже если они надавили на Салли, старуха ничего не смогла им рассказать, поскольку сама не знала. Индия намеренно не назвала адрес.

– Ничего они не знают.

– Знают. Например, то, что сегодня ты собралась уехать. Откуда? Да проще простого. Один из полицейских – местный житель. Он расспросил нескольких твоих пациентов, как его жене попасть к тебе на прием. Они ответили, что никак, поскольку завтра тебя здесь уже не будет.

– Они не знают, куда я собиралась, – упрямо заявила Индия. – И адреса у них нет.

– Представь себе, есть. Ричмонд-Хилл, Арден-стрит, шестнадцать. Адрес я узнал от Джеммы Дин. Я лично заинтересован в этом деле, поскольку покушение на Джо Бристоу – это далеко не рядовое преступление. Я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь полиции выследить и схватить Мэлоуна. Я подумал: уж если кто и знает, где его искать, так это мисс Дин. Всем известно, что они были в близких отношениях. Потому я и отправился к ней. Спросишь, откуда узнала она? Тоже очень просто: однажды проследила за Сидом. Перед смертью она сумела назвать мне адрес.

Индия вскочила на ноги, однако Фредди оказался быстрее. Он загородил ей путь к двери.

– Отойди! – потребовала она.

– Индия, полицейским приказано удерживать тебя здесь, пока им не сообщат, что Мэлоун схвачен. Если попытаешься сбежать и любым способом ему помочь, тебя арестуют.

– Это правда? – спросила у полицейских Индия.

– Да, мэм.

– Мерзавец! Это же твоих рук дело, – бросила она Фредди.

– Да, Индия, моих, – не выдержал он. – Я сделал это ради тебя, черствая, неблагодарная женщина. Едва узнав, как развиваются события, я упросил Элвина Дональдсона не впутывать тебя в эту грязь. Не дать газетчикам полоскать твое имя. Наконец, спасти тебя от тюрьмы. Знаешь, что бывает с пособниками убийц? Хочешь лишиться медицинской лицензии? Хочешь сама оказаться за решеткой?

– Он не убийца. Он не стрелял в Джо Бристоу и не убивал Джемму Дин. Я знаю, он этого не делал. А ты, Фредди, опять врешь.

– Хватит быть настолько слепой! Он убийца. И это не только мои слова. Есть двое свидетельниц. В момент преступления они находились рядом с кабинетом и клятвенно утверждают, что в Бристоу стрелял не кто иной, как Сид Мэлоун.

– Почему, Фредди? Почему ты затеял эту гнусную игру? Ты так сильно его ненавидишь? Или твоя ненависть направлена на меня?

– Ненавидеть тебя? Тебя? – Фредди подошел к ней вплотную, чтобы не слышали полицейские. – Наоборот, я беспокоюсь о тебе, Индия. Так сильно беспокоюсь, что не могу стоять и смотреть, как ты себя губишь. Однажды ты уже шла по этой дорожке. Неужели тогда ты не усвоила урок?

– Какой урок? О чем ты?

– О ком. О Хью Маллинсе. Он разбил тебе сердце, что не помешало ему украсть гребень у твоей матери. А ведь он был мелким деревенским воришкой. Сид Мэлоун в десять раз опаснее. Он хладнокровно стрелял в Бристоу. Он расправился с Джеммой Дин. Следующей оказалась бы ты.

Индия молча села за стол и спрятала лицо в ладонях. Страх за Сида сковал ее целиком. Если бы ей удалось выбраться отсюда. Если бы найти способ его предупредить.

– Индия, ну неужели нам было так плохо? – тихо спросил Фредди. – Ты и я – прекрасная пара. Счастливое супружество, дети, друзья, достойная работа, место в обществе. Все.

– Все? – подняв голову, переспросила Индия. – Фредди, а как насчет любви?

– Разумеется, и это. Я как раз собирался сказать…

– Врешь! Не собирался.

– Индия, неужели ты не можешь дать мне второй шанс? Мы бы начали заново.

Индии уже не хватало сил на страхи и потрясения, иначе слова Фредди сбили бы ее с ног. Какой дьявольский расчет: погубить ее любимого человека и одновременно вернуть себе ее саму.

Она пристально посмотрела на Фредди, затем сказала:

– Катись ко всем чертям, Фредди!

Фредди вспыхнул и уже хотел ей ответить, но в этот момент, постучавшись, на кухню вошла Элла.

– Что надо? – грубо спросил Фредди.

– Извините, что помешала, но… Доктор Джонс, там пришла женщина. Она на девятом месяце. Судя по всему, двойня. У нее открылось кровотечение, а схваток нет. Доктор Хэтчер ее осмотрела и подозревает предлежащую плаценту. Доктор Хэтчер склоняется к госпитализации, но вначале хотела бы узнать ваше мнение. Понимаю, сейчас не самое подходящее время, однако случай очень серьезный. Вы могли бы осмотреть пациентку?

– Фредди, я могу выйти?

Фредди не знал, как ответить, и вопросительно посмотрел на полицейских.

– Джентльмены, это в сарае, где есть крыша, стены и пол. Я не скроюсь ни в каком туннеле.

– Почему бы нет, – сказал Фредди. – Только нам придется пойти с тобой. Во время осмотра мы отвернемся.

– Отлично.

Первым к двери подошел полицейский. Индия двигалась следом. Процессию замыкали Фредди и второй полицейский. Элла шла рядом с Индией.

– Эту пациентку вела доктор Хэтчер. Вот история болезни.

Элла протянула Индии тетрадь в линейку. Индия недоуменно посмотрела на подругу. В их кабинете в сарае Индия редко делала какие-либо записи. Документация была непозволительной роскошью. Индия открыла тетрадь, как оказалось, принадлежащую Тилли. Полицейский услужливо распахнул дверь. Индия спустилась с крыльца во двор, листая страницы, заполненные неровным детским почерком. На предпоследней она увидела две фразы, написанные почерком Эллы:

Мама постаралась. Приготовься бежать отсюда.

Индия едва успела сообразить, что к чему, как во дворе началось светопреставление.

Послышался устрашающий лай спущенного с поводка бультерьера.

– Мама! – завопила Мириам. – Мама, помоги! Эдди в нашем дворе! Он сейчас всех нас перекусает!

Перекусает? – мысленно удивилась Индия. Эдди? У него и зубов-то не осталось!

Жуткого вида пес гонялся по двору за рыжим котом, спрыгнувшим с забора.

– Gott in Himmel! Сделайте что-нибудь! – заорала на полицейских миссис Московиц. – Он же сейчас моим детям руки и ноги пооткусывает!

Матери с детьми, не зная, что Эдди – пес шумливый, но совершенно безобидный, тоже пронзительно закричали и бросились кто куда, опрокидывая стулья и фруктовые ящики. Женщины поднимали младенцев над головой. Полицейские пытались загнать Эдди в угол, но пес, взбесившийся при виде кота, сбил с ног одного и прошмыгнул мимо второго. Бультерьер пронесся сквозь гору перьев, оставшихся после ощипывания кур, отчего в воздухе повисла разноцветная пелена. Не разглядев котла, Эдди опасно накренил его. Котел опрокинулся. От удара дверца курятника распахнулась, и оттуда выпорхнула дюжина испуганных кур. Кот прыгнул на одну из них, Эдди прыгнул на кота. Индия смотрела на мчащийся вихрь шерсти и перьев, когда Элла коснулась ее спины.

– Дверь, Инди! Беги! – крикнула она.

Индия в ужасе обернулась к кухонной двери. Там не было никого.

– Сюда, Индия, сюда! – послышался детский голосок.

Это был Солли. Мальчишка отчаянно махал ей рукой, а другой придерживал дверь в дальнем конце двора. Дверь выходила в узкий переулок, тянувшийся вдоль задворков домов. Приподняв подол, Индия бросилась к двери. Едва она успела выбежать, Солли захлопнул дверь и закрепил доской, уперев другой конец доски в противоположную стену.

– Не останавливайся! Беги туда! – крикнул Солли, указывая на восточный конец переулка.

Там Индию уже ждал Арон, стоя возле телеги.

– Быстрее! – крикнул ей Арон.

Индия побежала к нему, задевая за расшатанные булыжники.