Но Алекс не позволил ей долго мечтать и, взяв за руку, быстрым шагом повел к зеркальному подъезду.

Вежливо поздоровавшись с консьержем, он завел Ульяну в лифт. Приглушенный свет, еле слышный шорох. Алекс уже не мог терпеть и переплел пальцы с пальцами Ульяны.

Он не знал где сейчас Рената, что ее окружает, но очень хорошо представлял чем она занимается. Словно наяву он видел, как ее волосы черным плащом рассыпаются по узкой гибкой спине. Видел, как не его, а чужая рука пропускает между пальцами живой шелк, сжимает, тянет, и голова девушки откидывается, спина выгибается, отчего ягодицы выглядят еще более аппетитными. Длинные ресницы дрожат и опускаются, а из полуоткрытых губ вылетает приглушенный стон.

Алекс и не заметил, как начал тяжело дышать. Крылья носа напряглись и раздувались, а ладони сами собой сжались в кулаки.

К счастью, негромкий звон известил о том, что лифт достиг нужного этажа, и створки разъехались.

Алекс одним махом преодолел несколько ступенек до площадки и, не с первого раза открыв замок, втащил Ульяну внутрь.

– Ты обалденная, – шептал он ей в шею.

Одна рука уже под юбкой нетерпеливо сжимала попу девушки, а вторая торопливо расстегивала пуговицы блузки.

Алекс немного отстранился, чтобы стащить ненужную ткань и встретился с удивленно распахнутыми светло-карими глазами.

Ульяна не понимала что с ним случилось. Саша еще никогда не был таким нетерпеливым. Он всегда раздевал неторопливо, будто совершая некий священный ритуал, и ей это безумно нравилось. Нравилось то, что он любуется ею, нравилось чувствовать свою исключительность.

Алекс было притормозил, не понимая, кто сейчас перед ним, но вскоре все заслонила томная мягкость черного бархата.

– Как же я тебя хочу, – обжигая дыханием, он впился в ее губы.

Слепо шарил по юбке, отыскивая молнию, пока Ульяна сама не сняла ее и не освободилась от колготок.

Пиджак полетел в сторону, Алексу даже не хватило терпения снять рубашку. Вжикнула молния брюк, хрустнула фольга пакетика, и он пригвоздил девушку к стене.

От неожиданности Ульяна вскрикнула, и Алекс прозрел, рассмотрев, что сжимает пальцами мягкие бедра, целует полную розовую грудь, но вскоре все снова подернулось золотистой дымкой. Кожа засмуглела, а вызывающе точащие соски потемнели и глянцево поблескивали настолько бесстыдно, насколько могли у такой испорченной девки.

Алекс набросился на них так же жадно, как путник в пустыне набрасывается на воду. Яна только вздрагивала, когда он особенно сильно прикусывал чувствительную кожу, но вскоре, уступая его агрессивной настойчивости, начала постанывать. Сначала тихо, но по мере того, как Алекс продолжал двигаться, резко, сильно, будто подозревал, что еще остался незаполненный им кусочек, и старался его устранить, стоны становились громче. Пробковое покрытие смягчало удары о стену. Больно не было, но от накатывающих одна за одной волн нарастающего напряжения, Ульяна совсем ослабела и практически повисла на Саше. Он же, казалось, превратился в машину. Расстегнутая молния терлась о чувствительную кожу. Краткий миг боли чередовался со вспышкой острого удовольствия. Судороги одна за другой скручивали живот, а Саша никак не мог остановиться, и, уже жалобно поскуливая, Ульяна оставляла на его спине красные полосы.

Вместо каштановых, Алекс видел мерное, в такт толчкам, колыхание темных волос, влажные полуоткрытые губы. Словно голографическое изображение он смотрел как некто, чью напряженную спину и руки он видел, распластал по стене стройное тело. Длинные блестящие ноги скрестились за спиной любовника. Именно он, а не Алекс, раздвигал горячие пульсирующие стенки, проникая тесную и жаркую глубину. Это его голову кружит дурманящий запах ее возбужденного тела.

– Да-да! Еще! Хочу еще! Не останавливайся! – закинув голову, шепчет она.

– Еще хочешь? Ненасытная, – утробно проворчал Алекс.

– Нет-нет… не хочу. Хватит, – попыталась сбежать Ульяна, но Алекс, следуя за видением, развернул ее лицом к стене.

– Ты еще сама не знаешь, насколько ты сексуальна, – шепнул он, погружая пальцы в трепещущую плоть и видя только глубокий прогиб смуглой спины и ложбинку позвоночника.

Не давая время на передышку, он дразнил девушку, вновь наращивая владеющее ей возбуждение до тех пор, пока она сама не начала подаваться ему навстречу.

– Хочу тебя, – тихий шепот прозвучал музыкой.

– Я же говорил, что сама не знаешь свою сексуальность, – удовлетворенно сказал Алекс, заглушая ее стон разочарования из-за исчезнувших пальцев.

Он вошел сразу, мощно. Увидев, что темноволосая девушка выгнулась и застонала, надавил на спину партнерши, увеличивая прогиб.

Звонкие шлепки о ягодицы перемежались девичьими стонами. А чем громче стонала Рената, тем больше распалялся Алекс и только наращивал темп, чтобы они становились громче.

Ульяна уже всхлипывала. Даже оргазмы, если они выкручивают внутренности не давая ни минуты передышки, приносят уже не удовольствие, а боль. Она чувствовала себя шашлыком, который раз за разом насаживают на шампур. Грудь ныла, ягодицы горели, а между ног саднило, несмотря на обильную смазку.

– По-жа-лу-й-ста, – задыхаясь, пролепетала она.

– Конечно, все для тебя, – хрипло ответил Алекс и сильнее дернул ее на себя, заполнив до предела.

Мощнейший оргазм из всех, что Ульяна испытывала ранее, взорвался в животе и растекся раскаленной лавой, что оставляет после себя только выжженную пустыню, а перед глазами в безумном хороводе плясали разноцветные звезды.

Если бы Саша ее не придерживал, то точно свалилась бы на пол.

Алекс же смотрел, как стройная смуглая девушка извернулась и обняла мужчину за шею.

– Ты был великолепен, – улыбнувшись, промурлыкала она. – Мне еще ни с кем не было так хорошо.

Казалось бы, он был полностью опустошен, но открылись какие-то внутренние резервы, и в груди, как радиоактивный гриб, разрасталась поражающая все живое ревность.

– Девочка моя, устала? – он подхватил на руки обессиленную Ульяну и отнес ее в спальню. – Кофе хочешь? Или сока? – спросил он, уходя в душ.

Ульяна распласталась на широченной серо-стальной кровати и единственным желанием было, чтобы ее не трогали. Вообще. Кости словно разъело кислотой, а мышцы превратились в желе. Больше всего ее состояние походило на выброшенную на берег медузу. Не было сил даже положить под голову подушку. Она просто лежала и бездумно смотрела в светло-голубой потолок с вмонтированными в него спотами.

Косые лучи клонящегося к горизонту солнца проникали в комнату и лениво лизали раскрасневшуюся кожу. Ульяна стала замерзать, но лень было поднять руку и укрыться. Она не знала даже сколько лежит вот так без движения. Наверное, достаточно долго, потому что Саша успел вернуться из ванной и сейчас в обмотанном вокруг бедер полотенце сидела на кровати.

– Устала, моя маленькая, – он поставил поднос на тумбочку и, наклонившись, мягко коснулся распухших губ Ульяны. – Извини, что-то я увлекся. Мы давно не были наедине. Держи, – налив в высокий стакан, он протянул ей апельсиновый сок.

На дне звякнули кубики льда. С трудом приподнявшись, Ульяна схватила стакан и жадно припав, залпом отпила почти половину.

– Ты… ты был как одержимый, – все еще прерывисто дыша, покосилась на него Ульяна.

– Извини, малыш. Правда, что-то крышу сорвало. В этой юбке ты была такая соблазнительная. Не сдержался.

Отвлекшись от наливания сока, он перевел взгляд на Яну и чуть не вылил все на себя.

Вместо нее на кровати, закинув руки за голову, так что высокая грудь поднялась еще выше, лежала смуглая девушка, а темные волосы рассыпались по подушке.

Приоткрыв губы в легкой мечтательной или приглашающей улыбке, она покачивала согнутой в колене ногой так, что на мгновение можно было увидеть темно-розовую, налитую желанием плоть. Уже неяркое солнце обрисовывало ее тело светящимся контуром и, проникая в самые укромные места, просвечивало насквозь. Девушка словно светилась собственным светом.

Алекс снова почувствовал как кровь устремилась к паху, а в голове зашумело.

Между тем девчонка перевернулась на живот. Игриво посматривая через плечо, она приподняла бедра и повиляла попой.

– Ты меня с ума сводишь, – уже осипнув, прохрипел Алекс, переворачивая Ульяну на живот.

Сначала он разминал округлые плечи, постепенно спускаясь все ниже по спине. Прикрыв глаза, Ульяна негромко постанывала от удовольствия. Сильные пальцы разминали мышцы глубоко, но аккуратно, расслабляя и давая успокоение.

– Ты просто волшебник, – млея, прошептала она, точно так же приподнимая бедра и подставляя ягодицы.

Массируя круговыми движениями, Алекс иногда задевал большими пальцами аккуратный кружок. Задержавшись на нем в очередной раз, он усилил давление, преодолевая сопротивление тугих мышц.

– Ты что делаешь?! – вывернувшись из-под его рук, Ульяна села и испуганно на него смотрела.

– Извини, что-то я промахнулся, – проморгавшись и тряхнув головой, Алекс увидел вместо томно прикрытых черных глаз широко распахнутые карие. – Наверное, будет лучше, если я отвезу тебя домой, а то, что-то я сегодня сам не свой, – он взлохматил темные волосы.

– Да. Так будет лучше, – пролепетала Ульяна, сползла с кровати и стремительно скрылась в ванной.

***

– Слушай, ты торопишься домой? – подстраиваясь под шаг Ренаты, спросил Виктор.

Она подумала, переложила хрустнувший оберточной бумагой букет в другую руку и достала телефон – до встречи с Милкой времени еще хватало.

– Нет, не очень, – ответила она. У тебя есть какие-то предложения?

– Ага! – он обогнал ее и сейчас пятился спиной вперед. – Я проголодался. Давай, зайдем поесть, – кивнул на кафе через дорогу, аппетитно выкрашенное в темно-коричневы цвет.

– Угощаешь? – вскинув бровь, Рената оценивающе осматривала его не самые дешевые потертые джинсы, неряшливо изодранный, кажется, брендовый ремень, кроссы одной из ведущих марок.

«Не разорится», – решила она.

– Разумеется, – не раздумывая ни минуты, ответил Виктор. – Слушай, а прикольные у тебя подруги. Особенно светленькая.

– Понравилась? – Рената насмешливо покосилась на него. – Хочешь телефончик?

Ох уж эти парни, все как один западают на глянцевую обертку. Вот и этот сразу обратил внимание на Милку, даже не заметив Янку. И ведь даже не подозревает, что насколько Янка мягкая, понимающая и чуткая, настолько же Милка жесткая, циничная и насмешливая. Но никому не нужны светлые и добрые девочки, если они не блистают красотой и если встречные парни не сворачивают на них шеи.

Вздохнув и поудобнее перехватив цветы, Рената шагнула к переходу, а ободренный Виктор обнял ее за талию.

– Нет, – ответил он на вопрос. – Не надо. Мне ты нравишься, а она прикольная. Веселая. Подшучивает над вами.

– А что скажешь об Ульяне? – вызывающе спросила Рената. Ее злили парни, обращающие внимание только на внешность. Нет, она не жалела о собственной привлекательности, но не нравилось, что абсолютно никого не интересовало что же скрывается под ней. В этом смысле, несмотря на похотливые взгляды Алекса, она испытывала к нему уважение – у него хватило ума рассмотреть Янку, оценить ее человеческие качества – и надеялась, что в конце-концов, у них все будет хорошо.

– А это кто? – удивленно переспросил Виктор, и Рената нахмурилась. – Я пошутил, – весело рассмеялся он. – Ну такая… – он помялся, – ничего. Но у нее же есть парень. И, кажется, она по уши в него влюблена. Она так на него смотрела. Я даже позавидовал. Классно, наверное, когда девушка ничего, кроме тебя не видит.

– Тогда, ты не по адресу, – подавив зевок, ответила Рената. – Со мной тебе это не грозит.

– Я знаю, – Виктор широко улыбнулся, распахивая перед ней тонированную стеклянную дверь. – И я не против.

Молодые люди вошли и окунулись в умопомрачительный аромат кофе и шоколадных десертов.

– Мне греческий салат, мясную лазанью и латте, – устроившись на мягком диване, подальше от посторонних взглядов, попросил Виктор подошедшего официанта и вопросительно посмотрел на Ренату.

– Гляссе, – попросила она. – И тирамису, – захлопнув книжечку, подала ее официанту в длинном переднике.

– Слушай, я вот что у тебя хотел спросить, – повернувшись, Виктор взял Ренату за руку.

Она мысленно поморщилась, но не стала отнимать.

– Что с этим выездом на природу? Честно говоря, я ничего не понял.

– Если не хочешь. Можешь не ехать. Придумаем что-нибудь другое, – свободной рукой Рената задумчиво перебирала лепестки гербер.

– Нет, я не к тому. Если ты хочешь, то я тоже хочу. Мне нравится, быть рядом с тобой. Ты такая красивая.