– Конечно. Разве на тебя можно долго сердиться, – просияла Ульяна счастливой улыбкой.

– Я знал, что у тебя мягкое сердце, – едва коснувшись, Алекс поцеловал ее в шею и вернулся за стол. – Приятного аппетита, – он вытер руки успевшим остыть полотенцем и взялся за палочки. Ульяна последовала его примеру.

***

Посадив Тамилу на автобус, Виктор повел Ренату к парковке. Оказывается, он тоже приезжал в универ на машине.

Она удивленно посмотрела, когда он приглашающе распахнул дверь новенького Рено Дастер.

– Что? – непонимающе спросил Виктор. – Не нравится?

– Не понимаю, – задумчиво протянула Рената. – Если ты ездишь на машине, то как оказался в сквере, когда мы первый раз встретились? – прищурившись, она подозрительно на него посмотрела.

– А ты не обидишься? – замялся Виктор.

– Посмотрим, – игриво ответила она и поощряюще улыбнулась.

– Я шел за тобой, – на одном дыхании выпалил Виктор. – Ты была офигенно красивая, и я очень захотел с тобой познакомиться. Вот и пошел следом. Не обижаешься? – исподлобья он наивно-подкупающе посмотрел на Ренату.

Видимо, Виктор еще только начал осваивать науку охмурения, которой Рената владела блестяще, поэтому его попытка не произвела на нее большого впечатления, но, не желая разочаровывать, она постаралась это скрыть и мило улыбнулась, тяжело вздохнув в душе. Обычная и ожидаемая реакция. Как же скучно. Как скучно знать наперед каждый шаг.

– Была? – решив поддразнить, она добавила в голос обиды, а глаза, противореча, весело блестели.

– Нет-нет, – ожидаемо заторопился Виктор. – Я не это хотел сказать. Ты и сейчас красива, – он одобрительно осмотрел стянутое на талии светлое платье и виднеющиеся в разрезе стройные ноги.

– Я знаю, – улыбнулась Рената и села в авто. Перехватив задержавшийся на ногах взгляд, не торопилась оправить задравшееся платье.

Как же все предсказуемо. Оценивающе осмотрела плюхнувшегося на место водителя парня – отряхнул кроссовки, прежде чем втянуть ноги в салон, аккуратно повернул ключ зажигания, руки на руле в правильном положении, внимательный взгляд на дорогу – в машине приставать не будет. И то хорошо.

Виктор осторожно выехал с парковки.

– А ты сама-то как относишься к предстоящей вылазке? – не сводя глаз с исчезающей под капотом серой ленты асфальта, спросил он. – Ты не производишь впечатление любителя отдыха на природе.

– Зависит от компании и от продолжительности, – пожала плечами Рената, и Виктор невольно глянул в глубокий вырез, но снова вернулся к дороге. – С интересными людьми и на один день. Почему бы и нет. С удовольствием.

– Но как я понял, поход будет не однодневным, – усилием воли Виктор старался не смотреть на голубоватую венку, пульсирующую под тонкой кожей шеи.

– Янка очень хочет, – снова пожала плечами Рената. – Да и Милке не помешает отвлечься.

– А ты хорошая подруга, – констатировал Виктор.

– Стараюсь, – Рената посмотрела на пролетающие за окном одинаковые, как близнецы, высотные дома.

– А какую музыку любишь? – прервал Виктор повисшее молчание.

– Разную. Под настроение. Рок, когда грустно. Танцевальную, если хочу танцевать. Джаз, блюз. Даже рэп, – улыбнулась она.

– А сейчас?

– Сейчас бы послушала блюз.

– У тебя романтичное настроение? – обрадовался Виктор.

Он ошибся, но Рената не стала разубеждать.

Виктор поймал какую-то радиостанцию, где бестелесный девичий голос вещал о страсти под лунным светом, и довольно покосился на Ренату.

Мысленно поморщившись, она одобрительно улыбнулась.

К ее облегчению ехали недолго, и вскоре Виктор завернул в один из безликих дворов, где солнце такой же редкий гость, как во время полярной ночи. Вот и сейчас, времени было еще немного, а в колодце с высокими домами-стенами уже царил зябкий полумрак. И Рената невольно передернула плечами.

– Ну да, мрачновато, – сказал Виктор, заметив ее жест. – Но дома лучше, – и пошел к обшарпанному подъезду. – Правда, лучше, – заверил он, поймав недоверчивый взгляд.

Они вместе шагнули в темный подъезд и вошли в скрипящий лифт. Как все разительно отличалось от фешенебельного дома Милки или даже того, куда ее приводил Алекс.

Подергиваясь, кабина продолжала подниматься пока, вздрогнув, не остановилась, и с лязганьем открылись двери. Все это время Рената, стараясь держаться на середине истертого пола, в мигающем свете тусклой лампочки рассматривала надписи на исцарапанных пластиковых стенах.

Поковырявшись в двух замках, Виктор гостеприимно распахнул первую – железную и вторую – обитую дерматином дверь.

Внутри и в самом деле оказалось лучше, чем снаружи – светлая квадратная прихожая с колючим ковриком у двери и плиткой на полу под натуральный камень.

– Давай сумку, – поставив кроссовки в обувницу, Виктор протянул руку за сумкой Ренаты и с сомнением посмотрел на ее лаковые лодочки.

Правильно истолковав его нерешительность, она сбросила туфли и коснулась ухоженными ступнями с коричнево-шоколадным педикюром холодного пола.

– Пойдем, – Виктор перевел дух. Спрятал сумку за зеркальной дверью шкафа и протянул Ренате руку.

По стандартно узкому, застеленному мягким ковролином коридору он провел ее в свою комнату. Так же сверкавшую чистотой, как и прихожая. Кажется, мама приучила сына к чистоте, осматриваясь, отметила Рената.

Большое окно смотрело на парк, где даже было озеро с утками. На лавочках у воды сидели старики или под присмотром мамочек бегала малышня.

Рената развернулась и присела на подоконник. Обстановка была истинно мальчишеской – компьютерный стол, колонки, наушники. Вращающееся кресло. На открытых полках учебники, конспекты, диски. При этом нигде не пылинки. В углу гитара. Он еще и играет. Рената улыбнулась. Сложенный диван. Видимо, это же и спальное место. Платяной шкаф и стены, заклеенные постерами байков – вот и вся обстановка. Довольно аскетично. Рената заинтересованно рассматривала постеры. Обтекаемые. Даже на вид стремительные очертания мотоциклов интриговали. Неужели Виктор не такой скучный, как казалось.

– Начну работать и куплю себе такой, – он подошел сзади и обняв поцеловал в шею.

– А сейчас что? – Рената повернулась и положила руки ему на шею, при этом густые ресницы призывно дрогнули.

– Сейчас мама против. Говорит, пока живу с ними, чтобы ни о каких байках не заикался.

– Я-а-асно, – протянула Рената. Нет. Все именно так, как она предполагала.

– Чаю хочешь? – дежурно предложил Виктор, не делая попытки убрать руки с ее талии.

– Нет, спасибо, – Рената хотела помотать головой, но тут же встретилась с горячими, приоткрытыми губами.

Он целовал жадно, немного неловко и, подталкивая, направлял Ренату к дивану, пока оба не упали на мягкие подушки.

Лежать было неудобно: голова упиралась в подлокотник, и шея изогнулась под немыслимым углом, но Виктор елозил и не давал пошевелиться. Оставляя влажные следы на шее, он одной рукой мял грудь, а другой торопливо шарил под юбкой и тискал бедра.

Нащупал кружево белья, сдвинул мягкую ткань и попытался втиснуть ладонь между плотно сомкнутых ног.

– Ты обалденная, – жарко шептал он, расстегивая воротник платья и пытаясь раздвинуть ноги Ренаты.

Поддавшись его усилиям, узкие колени немного разошлись, и ладонь с новым азартом нырнула под юбку. Твердые пальцы были торопливы, настойчивы, давили слишком сильно и причиняли дискомфорт.

Рената постаралась лечь поудобнее, дать Виктору больше доступа, чтобы он перестал теребить уже болезненно горящий бугорок, но он понял ее по-своему.

– Сейчас-сейчас, – торопливо пробормотал он, и стал возиться с молнией джинсов.

Это уже было выше сил Ренаты.

Она сбросила с себя сопящего парня и встала, поправляя задранное и измятое платье.

Виктор перевалился на бок и растерянно смотрел на девушку, не замечая, что из полурасстегнутой ширинки торчат натянувшиеся от его возбуждения белые в синюю полосочку трусы.

Рената отвернулась, не в силах сдержать и пряча унизительную для парня улыбку.

– Ты чего? Обиделась? – не потрудившись застегнуться, он вскочил и обнял ее за плечи. – Я думал, что ты сама хочешь. Ты была такая горячая у универа.

– Нет, ничего, прости, – с трудом справившись с подступающим смехом, Рената повернулась. – Я думала, что готова, но оказалось, что нет. Извини. Если ты не против, то я бы не хотела торопиться, – словно смущаясь, она обняла его и спрятала лицо на груди.

– Конечно, не будем. Я подожду.

Рената почувствовала, как его губы касаются макушки. Сейчас он чувствовал себя взрослым, а ее маленькой, нуждающейся в защите и опеке девушкой. Пусть и дальше так будет.

– Мне… мне домой пора, – она смотрела на него широко открыв глаза и хлопая длинными загнутыми ресницами.

– Да, я тебя довезу, – он стиснул зубы, сдерживая подступающее желание, застегнул джинсы и расправил плечи, превращаясь в сильного защитника.

Глава 21. В – верность

Алекс ввалился в кабинет друга, ослабил галстук и плюхнулся на светло-коричневый кожаный диван, закинув ноги на подлокотник.

– Лапы убери, – отвлекаясь от сравнения того, что было запланировано на квартал и фактически выполнено, бросил Макс. – Ну как, поговорил? – когда друг убрал ботинки с дорогой кожи, он откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, потер переносицу.

– Ага, – широко улыбнулся Алекс. – Вкусный экзотический обед и подарок всегда действуют безотказно. Простила, – он пожал плечами, подошел к высокому, заставленному папками шкафу и, открыв глухую дверцу, достал бутылку минералки. – Как хорошо! – осушив почти половину, воскликнул он. – А то после всех этих соусов и приправ, прям сушняк. И у меня прогресс – видел сегодня ту девицу и не сорвался. Янка помогла. Вернее, сравнение их двоих.

– Ну и хорошо. Значит, идешь на поправку, – подвел итог Макс, вставая и откидывая с глаз густую челку с белой прядью. – Может, в честь этого поработаешь? Надо посмотреть расчет цен, а то у меня от цифр уже в глазах рябит. А я тебе расскажу, как у меня прошел вечер.

Он приглашающе указал другу на свое кресло, а сам выглянул в коридор.

– Машенька, – голубоглазое создание за секретарской стойкой вскинуло голову. – Принесите нам с Александром Олеговичем чаю.

– Конечно, Максим Валентинович, – улыбнулась и встала из-за стойки модельно-худая девушка.

– Так вот, – закрыв дверь и заняв на диване место друга, начал Макс. – Как ты знаешь, я вчера ходил в рыбное место.

– Будто тебе на работе рыбы мало, – скривился Алекс, просматривая цифры.

– Да к черту рыбу! – он развалился поудобнее. – По вечерам там проходят женские бои. А сейчас появились две новые рыбки, – глаза Макса блестели, и он возбужденно облизнул губы. – Одна так себе, типа нашей Машки, только пофигуристей, зато вторая – просто куколка, – он со вкусом причмокнул.

– С попкой бразильянки и грудью Памелы Андерсон? – хмыкнул Алекс.

– Как догадался, – от удивления Макс даже приподнялся.

Раздался стук в дверь и, извинившись, вошла Маша. Мелко ступая в узкой юбке, она досеменила до стола и, слегка пригнувшись, отчего пришлось отставить в сторону Макса обтянутую тканью худую попу, поставила поднос с двумя чашечками.

– Еще что-нибудь? – она повернулась к Максу и вопросительно посмотрела.

– Ничего, Машенька, можете возвращаться к делам, – пытаясь скрыть искрящийся в глазах смех, сказал Макс.

– Вот ты чего над ей издеваешься? – покачал головой Алекс. – Бедняжка уже не знает как к тебе подкатить. А ты прям кремень, а не мужик.

– Что поделать, она не в моем вкусе, – Макс притворно-сокрушенно вздохнул и отхлебнул жасминовый чай. – А вот та куколка…

– Которая рыбка? – уточнил Алекс.

– Угу, – обжегшись, Макс отставил чашку. – Русалка. Просто загляденье. Грудь налитая, попка упругая, как мячик. Глазки большие, блестящие и блондинка. Ну просто все в ней сошлось – девушка-мечта.

– А в постели как? Всю ночь на мячиках прыгали? – Алекс подправил формулу и с интересом посмотрел на друга, но тот выглядел мрачным.

– Не знаю, – вздохнул он. – Я не могу забыть своего тренера по йоге из дома напротив. Не могу ей изменить, я ведь мужчина верный. И потом, к русалке меня амбал не подпустил.

– Водяной? – рассмеявшись, Алекс оттолкнулся от стола и спинкой кресла врезался в подоконник.

– Он самый, – мрачно подтвердил Макс.

– Ладно, – Алекс подошел и хлопнул приятеля по плечу. – Выходные на носу, съездим с девчонками на природу. Тоска по йоге не помешает оттянуться? Янка же специально для тебя подружку пригласила.

– Смотря какая подруга, – протянул Макс. – Сам-то сразу двух отхватил, а мне неведомую зверюшку подсовываешь.