Яна Мелевич - Знай, что я люблю тебя

Зарылась пальцами в светлых влажных волосах, стоило Ярославу зубами оттянуть кружево, обхватив губами один из затвердевших сосков, затем второй и вот уже коварная застежка бюстгальтера ослабла, а грудь вздохнула свободой. Ненадолго, мигом попав в плен мужских пальцев, поцелуев и легких укусов, сводящих с ума на пару с движениями внутри. Она управляла процессом, в то же время оставаясь на второй роли. Будто царствующая марионетка в опытных руках. И эта роль была ей по вкусу.

Все закончилось: дыхания едва хватало, чтобы дышать, болезненные укусы наверняка утром проявятся на коже не хуже любого клейма, но было все равно. Им обоим было на это наплевать, пока сердца двигались в унисон и пока их руки удерживали друг друга от падения в пропасть.

- Ты расскажешь мне, что тебя так мучает? – тихо спросила Рая, вдыхая аромат его одеколона, уткнувшись носом во влажную рубашку и прикрывая глаза. Нежные поглаживания по волосам убаюкивали, а у нее ведь был такой план, она столько готовилась к сцене невероятного соблазнения.

- Это очень долгая и совершенно не интересная история о мальчике, который разучился любить, - прошептал, прижимаясь губами к ее уху, нежно убаюкивая в своих объятиях. – Не хочу портить ею вечер. Давай пока оставим прошлое в прошлом?

Улыбнулась, приподнимая голову, стирая пальцем след от помады со щеки.

- Мне консультант в магазине отчаянно клялась, что эта помада выдержит даже сутки в спортзале, - хихикнула, показав чистую руку. – Кажется, она прилипла к тебе намертво.

- Можно сказать, она выполнила свое предназначение – работает, как нестираемый водяной знак на мужике, - хохотнул Ярик в ответ, прервавшись на поцелуй. Затем еще одного, и еще, и снова до покалываний на коже и счастливых глупых улыбок в перерывах. – Люблю тебя, - выдохнул ни с того, ни с сего, сжав в ладонях лицо ошарашенной девушки.

– Поклянись мне, - удивил еще больше. Раиса моргнула, наклоняя голову, удержавшись от желания приникнуть к его руке, которой Ярослав поглаживал ее по щеке, убирая волосы за уши.

- В чем? – задала вопрос, расслабляясь от каждого нового прикосновения.

- Что не будешь плакать из-за меня больше, что бы не случилось. Ладно? – тихо попросил. Облизнула пересохшие от внезапно накатившего страха губы, сжимая их.

- Глупости какие-то говоришь, - проворчала, качая головой, запихивая подальше все сомнения, что разъедали изнутри. – Что случится может. Утреннее происшествие просто неудачное стечение обстоятельств, уверена.

«В следующий раз, умирая, дойди до конца»

- Рысенок, ты права, ерунду сморозил. Кстати, у нас еще целый десерт! - беспечно рассмеялся, скрывая за липкий ужас под шутливой бравадой. Ведь Тасманов больше не боялся своего отца или собственного прошлого. Ведь настоящий Ад – это потерять ее, а не себя.

Общее решение не будить бабу Варю, а отправится пунктом назначения прямо в квартиру Раисы поддержали оба. Откровенно говоря, Тасманов хотел спать, да и Рая тоже отчаянно зевала, прижимаясь доверчиво к нему в прохладном салоне такси по дороге из ресторана, откуда они уехали глубокой ночью – усталые, счастливые и насытившиеся не только вкусной пищей, но отчасти друг другом на эти часы. В темном дворе не было ни души, когда вышли из машины, шагая в обнимку до двери подъезда.

- Наконец-то, увижу свою собаку. Кенар сказал, она стала толстой, - Ярик шагнул в освещенный мигающей лампой подъезд, двинувшись в сторону лестничного пролета и держа Раису за руку.

- Она не толстая, просто пушистая, - обиженно ответила девушка, позволяя притянуть себя в крепкие объятия для очередного поцелуя на первом же лестничном пролете. – Мы так до утра не дойдем. А Пуся, между прочим, ждет, - промурлыкала, с трудом отрываясь от его губ, заглянув самые красивые на свете глаза.

- Пару месяцев ждала и еще подождет, я соскучился, - фыркнул Тасманов, крепче обнимая девушку, хитро прищурившись. – Кстати про инструкцию минета с женского форума я все помню!

Застонала, прижимая ладонь к глазам, качая головой.

- Ты просто не мог это забыть, а?

- Ни за что, мне нужна практика.

- Фу, пошляк! Папу на тебя натравлю.

- Глупости, твой папа понимает, что мы с тобой живем отнюдь не проповедями о высокоморальном образе жизни, - хмыкнул Ярик, зарываясь носом в мягкие волосы.

- А мы уже живем? – вскинула брови Рая, сердце в тон забилось в груди словно маленький зверек, пока Тасманов не ответил с усмешкой:

- Разве проблема съехаться? Мою старую квартиру можно выгодно продать и купить что-нибудь менее помпезное в уютном районе. Хотя у бабы Вари лучшие в мире пирожки с яблоками, - цокнул языком, шагнув на ступеньку выше.

В начале их встретила тишина, кромешная темнота, затем яркий свет зажегшийся в коридоре, ослепивший Ярослава на мгновение и, наконец, тихое угрожающее рычание.

- Эээ, рысенок, ты уверена, что она меня ждала? – потянул опасливо Ярик, проморгавшись от рези в глазах и уставившись на грозно застывшего посреди коридора пушистого белого померанского шпица. Пусю в этой изрядно отъевшейся на пару-тройку, а то все пять лишних килограмм только старый ошейник, теперь плотно обхвативший шейку с кокетливым красным бантиком-заколкой у приподнятого ушка. Собака грозно, несмотря на малогабаритные размеры, скребнула лапкой по линолеуму, сверкнула черными глазками пуговками и с лаем бросилась на вскрикнувшего Ярослава, вцепляясь мелкими зубками ему в штанину, рыча от злости.

- Пуся! – ахнула Раиса, захлопнув входную дверь.

- Черт, комок шерсти, прекрати! – рявкнул Ярик. Хватая поперек туловища собачонку. Изловчившись та укусила его за палец, прокусив до крови и отскочив в угол, продолжая рычать. Выругался, посмотрев вначале на боевое ранение, затем на собаку.

- Господи, я сейчас аптечку принесу. Надо обработать, - вздохнула от испуга Рая, хватая запястье парня, осмотрев рану на пальце и бросаясь в сторону ванной. Пока она громко копошилась, гремя в шкафчиках да стуча дверцами, смотрели, глаза в глаза. Человек и собака. Хозяин и брошенный друг.

- Гав!

- Сама такая, - огрызнулся Ярик в ответ возмущенно.

- Гав гав! - тявкнула Пуся, топнув лапой.

- И нечего скулить, ты прекрасно жила эти дни, - обвиняюще ткнул здоровым указательным пальцем в шпица, отчего та прикрыла морду лапами, жалобно заскулив. – Да-да, нечего тут. Не я плохой. Тоже хороша. На чужих харчах отъелась, поди в старую переноску не влезаешь.

- Гав! Гав! Гав! – возмущенный лай, затем уже менее обиженное:

- Гав?

Ярик хмыкнул, присев на корточки и распахнув объятия. Недолго думая, цокая по полу коготками собака бросилась к нему, разогнавшись, подпрыгнула, отталкиваясь задними лапами, оказавшись на руках. Облизывала щеки, нос, куда могла дотянуться, забыв обо всех свих собачьих обидах на нерадивого хозяина. Которого была рада видеть.

- Вижу, помирились, - услышали голос Раи, стоящей в коридоре, прижимающей к себе антисептик с бинтом и ватой. Улыбка играла на красивых губах, пока Ярослав смеясь подбрасывал тявкающую Пусю, устраивая ту на плече точно белый меховой воротник, почесывая спинку.

- По ней я тоже скучал, - ответил, вновь приподнимая собаку, глядя в блестящие глазки пуговки.

- Больше, чем по мне? – притворно надула губы Раиса.

- Пфф, конечно, за жизнь, без собаки? – задрал нос Тасманов, обнимая Пусю, хитро улыбаясь. Рая прищурила глаза, пригрозив бутылочкой перекиси водорода в качестве телесного наказания за неверный ответ.

- Идиот, - шикнула на него.

- Гав! – подтвердила ее слова Пуся.

- Женщины, - вздохнул Ярик, закатывая глаза.

Утро можно было бы назвать добрым. Перевернувшись на бок, Ярослав обнял подушку, почувствовав поцелуй в нос, невольно улыбнувшись. Сквозь приторно-сладкую вату сна, чуть поморщился от влажности, пробормотав чуть охрипшим голосом:

- Рысенок, еще рано.

И услышал в ответ скулеж. Какая у него все-таки нетерпеливая женщина, хотя это прекрасно. Столько фантазий в голове, можно бесконечно экспериментировать. Во всяком случае этой ночью он мог назвать себя «выдохшимся до последнего вздоха». Едва не умер от бесконечной череды оргазмов, забыв начисто обо всем. Кто бы мог подумать, что хорошие девочки бывают такими плохими в постели.

Зарылся пальцами в мягкие волосы, почувствовав влажный язык на губах и улыбнулся.

- Тасманов, ты целуешься с собакой. И улыбаешься как-то больно радостно, мне начинать ревновать? - услышал над головой веселый голос своей девушке, резко распахнув глаза. Перед ним высунув язык сидела Пуся, наклонив голову набок. Будто недоумевая над тем, почему у хозяина резко поменялось выражение лица.

- Тьфу, Пуся! – рявкнул, отплевываясь и вытирая губы, садясь в постели, оглядывая девичью спальню. Ничего такого, но тот факт, что тут спит исключительно женщина сразу ясен: светлые светы едва заметным рисунком на обоях, светлые шторы какого-то очень модно цвета не фиолетового, ни розового. Большой комод, куча безделушек, фотографий на стенах и картин из серии «нарисуй сам», постельное белье из хлопка с цветами и цветы в горшках. Да у него отродясь даже кактусов не водилось, что Раису очень расстраивало. Потому, когда он перевел взгляд с торшера на женскую стройную фигуру в шелковой пижаме, захотелось каждое утро наблюдать этот вид. А еще лучше – не «у кровати», а «на кровати».

- Вставай, ко мне сегодня придут девчонки на девичник, а целовать тебя после собаки я точно не буду, - хмыкнула Рая, разворачиваясь было на выход, однако его рука не дала сделать и шага. Ярик наклонился, успев перехватить запястье, дернув девушку обратно на матрас под ее собственный визг.

- Ты серьезно? Девичник? – проворчал, утыкаясь носом в изгиб шеи, прикасаясь губами к коже и скользя руками вверх по талии, забираясь под топ. Большие пальцы аккуратно очертили ореолы сосков, заставляя сердце Кошкиной забиться чаще. Послышался слабый стон, затем еще один, когда Ярик прикусил шею. Двинувшись выше с поцелуями.

- Мы… договорились давно… черт, Ярик, - простонала, когда мужские губы добрались до плеча, стягивая одну из бретелей рукой, оголяя одну грудь и прикасаясь к ней в поцелуе.

- Давно? А насколько давно? – завораживающий шепот в ухо и вот уже верх от пижамы где-то в углу комнаты, пока руки спешно стягивают с нее брюки. – Со стриптизерами небось да алкоголем?

- Что за… нет, только девчонки и фильмы о Бриджит Джонс. Ой! – ахнула, ощутив пальцы в районе развилки бедер и укус мочки уха. – Ты это специально? – прошептала, цепляя пальцами за широкие плечи, прикрыв от наслаждения. Каждое ласковое едва ощутимое движение подушечек пальцев подле лона невероятно возбуждало. Хотелось большего и легкие, нежные поглаживания клитора только сильнее заводили, заставляя желать большего. Гораздо большего.

- Отлично, люблю Бриджит Джонс, - мурлыкнул Ярослав, легонько целуя ее в губы, а затем приподнявшись на руках, дал обвить свои бедра ногами, входя в нее медленно и осторожно, давая прочувствовать каждое мгновение их соединения, ловя губами тихие вздохи и слабые крики. Дальше на разговоры не было ни времени, ни желания. Только неспешные ласки, возбуждающие поцелуи и медленный секс, дарящий особое чувство невероятного тепла. Никаких невероятных поз, шаловливых экспериментов, о которых шла речь этой ночью да двусмысленных шуток. Без обид, без напряжения с посторонними мыслями. Все это за пределами их личной территории, куда никому кроме них доступа не было.

И лишь спустя полтора часа соизволили выбраться из спальни, приводя себя в порядок.

- Мне надо будет переодеться, - проговорил Ярослав, надевая часы, что она подарила, на запястье, закатав рукава белой рубашки. Вошел на кухню, обняв стоящую у плиты девушку за талию и перехватывая у Раи свой хрустящий тост. Один укус - охнул от резкой боли в зубе с правой стороны.

- Ты чего? – испугалась девушка, касаясь его плеча. Пуся рядом тявкнула, уставившись на хозяина обеспокоенным взглядом.

- Эмаль чувствительная стала, походу пора сменить зубную пасту, - пробурчал, прикасаясь к щеке.

- Или у тебя болит зуб, - фыркнула Раиса, уперев руки в бока, выключая плиту и отставляя в сторону сковородку с поджаренными яйцами и убирая подальше тарелку с печеным хлебом, забирая надкусанный кусок у Ярика из рук. – Тебе надо к стоматологу.

- Да блин, ерунда. Поболит и успокоится, - потянулся к еде, но тут же получил по рукам, мгновенно надувшись. – Ну что?

- К врачу. Сегодня же, - строгая интонация в голосе невероятно возбуждала. Даже потянулся к ней, опираясь о тумбу позади девушки руками, наклоняясь для поцелуя, как очередной приступ боли заставил зашипеть, отодвигаясь в сторону.