Кэтрин Коин - Знак Бесконечности

— Егорка все покажет, места хватает. Вам бы тоже обоим отоспаться, прийти в норму.

— Да, я бы не отказалась поспать хотя бы пару часов, — соглашаюсь с Федоровичем.

— Оставляй посуду, иди отдохни.

— Я уже вымою, немного осталось, — улыбаюсь ему, — спасибо Вам.

Легонько хлопает меня по плечу и выходит с кухни. Заканчиваю мыть посуду, протираю ее насухо полотенцем и складываю на полочку над раковиной.

— Пойдем, — зовет меня Егор, — Игорь начал зевать, я уложил его спать. Нам тоже надо поспать.

— Спасибо, — целую его в губы, — ты такой заботливый.

Улыбается и берет меня за руку. Ведет в комнату, расположенную чуть в стороне от той комнаты, где лежат наши вещи. Заходим внутрь — тут большая двуспальная кровать, комната, оформленная в пастельных тоннах. Очень уютно и ничего лишнего. Шкаф для одежды, письменный стол, у противоположной стены большая книжная полка, а рядом с ней, под окном, расположена кушетка.

— Как красиво, — с восхищением признаю я.

— Это наша комната, на время, пока мы будем здесь, — целует меня в висок.

— Мне нравится, — обнимаю его и иду к кровати.

Ложимся на кровать, Егор сразу же притягивает меня к себе, так что я устраиваюсь у него на плече. Он обнимает меня.

— Спи, милая, — шепчет он, поглаживая меня по спине.

Усталость дает о себе знать, и я практически сразу же проваливаюсь в сон.

Егор

Просыпаюсь с ужасной усталостью в теле и головной болью, лучше бы и не ложился спать. Инна лежит на боку, лицом ко мне, и я могу не насладиться прекрасным видом. Её распущенные волосы чёрной копной разбросаны по подушке, а одна прядь упала на лицо. Аккуратно убираю её в сторону, чуть прикасаясь к коже. От этого её густые ресницы чуть подрагивают и глаза открываются, встречаясь со мной взглядом.

— Спи, — шепотом говорю ей, и она послушно закрывает глаза.

Я мог бы всю жизнь ею любоваться, она как будто создана специально для меня, мне все в ней нравится. Её карие глаза, нос, губы. Особенно губы, за её поцелуй я готов на что угодно. Ещё немного лежу рядом с Инной, любуясь её стройным телом и прекрасным лицом, затем аккуратно поднимаюсь с кровати, стараясь не разбудить её. Выхожу из комнаты, пройдя через небольшой коридорчик, застаю в гостиной Федоровича за чтением книги.

— Выспался? — спрашивает Федорович, как только я сажусь в кресло.

— Лучше бы не спал, теперь голова раскалывается.

Кивает и закрывает книгу.

— Рассказывай. Что собираешься дальше делать?

— Пока не знаю, я совершенно запутался, — обхватываю голову руками, — не знаю, кто и что хочет от меня, но я хочу это выяснить, потому что Инна с Игорем не должны жить в страхе и ждать, что в любой момент кто-то ворвется в дом или кого-нибудь снова похитят.

— Тогда надо искать выход из этого положения. Ты умный и способный мальчик, поэтому я нисколько не сомневаюсь, что у тебя все получится. До этого момента ты всегда сам всего добивался и решал все проблемы. Поэтому, думаю, что и это препятствие ты преодолеешь.

— Спасибо за веру в меня. Спасибо за то воспитание и заботу, которые ты мне дал. Не знаю, что бы со мной было, если бы не ты… папа, — неуверенно произношу слово, которое давно должен был сказать, — я обязан тебе всем, что имею.

Вижу, как мои слова тронули его и тепло расплывается по душе. Он встаёт и подходит ко мне, так что я тоже вынужден подняться. Заключает меня в крепкие объятия, на которые я отвечаю с не меньшей силой.

— Я так рад, что смог вырастить и воспитать настоящего мужчину. Я тобой горжусь, сынок.

Ради этого момента и чувства, которое переполняет меня, стоило ждать так долго. Но все-таки я жалею, что ему пришлось столько ждать, пока я решусь назвать его «папой».

Отходит от меня, и мы оба вытираем выступившие скупые мужские слёзы.

— Пусть это останется между нами, — говорит он, вытирая слезу.

Улыбаюсь в ответ.

Опускаюсь обратно в кресло.

— Я рад, что вы приехали ко мне, — признается он, — а то порой даже и поговорить не с кем. Спасают только книги и соседка баба Нюра.

— Как она? Давно ее не видел.

— Заходила вчера вечером, как узнала, что Алла приезжала, расстроилась, что она не зашла к ней, скучает по внучке.

— Наверное, у Аллы не было времени зайти, — пожимаю плечами.

— У вас, молодых, никогда нет времени на стариков. Помрем, так даже на могилку ходить не будете.

— Перестань, — отмахиваюсь от него, — лучше скажи, как тебе Инна? — тихо задаю волнующий меня вопрос.

— Она очень хорошая девушка, напоминает мне чем-то твою мать. Не только внешне, но и характером. Чувствуется, что она многое повидала в жизни и может постоять за себя, и за своего сына. Игореша — прекрасный мальчик, в столь раннем возрасте он довольно сообразительный, надеюсь, что со временем это качество в нем не пропадет.

— Мне тоже он очень нравится.

— Но ему, как и всем детям, нужен отец. Я не говорю, что Инна его плохо воспитывает, но семья должна быть полной: у ребёнка должны быть и отец, и мать.

— Согласен с тобой, — вздыхая, отвечаю я.

Дверь комнаты, в которой спал Игорь, открывается, и на пороге появляется заспанный малыш. Сморит на нас с Федоровичем и протирает глаза.

— А где мама? — тихонько спрашивает у нас.

— Мама в той комнате, — показываю на дверь.

Игорь молча топает в указанном направлении и заходит в комнату.

Обмениваемся с… папой улыбками, и решаю сходить на кухню за таблеткой от головной боли. Надо привыкнуть называть Федоровича папой. Так даже лучше, более уважительно, что ли.

Инесса

Из сна вырывает непонятное жужжание под боком. Открываю глаза. Рядом со мной, на месте Егора, скрутился Игореша и крепко спит. Я не сразу понимаю, что вибрация исходит от моего телефона. Нахожу его, на экране высвечивается имя Лолы.

— Алло, — отвечаю на звонок.

— Привет, дорогая! Ты совсем пропала.

— Привет. Спала, только утром заснула.

— Рассказывай, какие новости.

— Всё хорошо, не переживай. Нашли Егора, поехали ко мне, а ночью Игорешу вернули. Так что мы сразу собрались и поехали за ним, сейчас у Николая Федоровича в деревне.

— А Егор? С тобой?

— Да.

— А что те люди, которым он нужен был? Просто так дали вам уехать?

— Мне тоже не понятно, почему не было никаких проблем.

— Может за вами проследили?

— Все может быть, — соглашаюсь с подругой, — мне уже кажется, что у них везде глаза и уши.

— Ой, подруга, как ты попала в такую историю, — смех подруги смешан с сочувствием.

— Сама поражаюсь, как будто в сериал попала.

— Зато наконец-то мужика себе нормального нашла, — язвит Лола. Смеюсь в ответ.

Игорь крутится, затем поднимается и устраивается у меня на животе, придавливая своим весом.

— Это точно. Знаешь, а я рада, возможно, если бы не все эти обстоятельства, то мы бы не стали с ним настолько близки. Хотя можно было бы обойтись и без аварии.

— Согласна, но тогда ваша история не была бы такой интересной и загадочной.

— Ой, я бы это пережила, — смеюсь, — эти истории абсолютно не нужны парам, они только для внуков и любопытной публики.

— Ты не романтик.

— Когда-то им была… романтика временна.

— Что там, кстати, с тем уродом, Стасом?

— Без понятия, он взял отпуск одновременно со мной, поэтому я ничего о нем не слышала.

— Все-таки я рада, что ты смогла после него довериться другому мужчине, — с заботой говорит подруга.

— Надеюсь, что я не пожалею об этом.

— Не почувствовав однажды боль — не почувствуешь счастье. Если после той боли, которую причинил тебе Стас, ты счастлива с Егором — все будет хорошо.

— И давно ты стала психологом? — смеюсь над подругой.

— Ой всё, — смеется в ответ. В комнату заглядывает Егор и улыбается, когда видит Игоря у меня на животе.

— Удобно? — шепчет Егор.

— Очень, — отвечаю ему с сарказмом.

Подходит и ложится рядом на кровать.

— Ладненько, дорогая, потом еще созвонимся, — прощаюсь с подругой.

— Хорошо, Инночка. Егору привет, а Игорешу поцелуй в щечку от меня.

— Обязательно, — отвечаю с улыбкой, — пока-пока.

— Пока, целую.

Кладу трубку, а Егор снимает Игоря с меня и кладет на свой живот. Не могу не улыбнуться от такой нежности к моему сыну.

— Тебе привет от Лолы, — говорю ему.

— А мне? — сразу поднимает голову Игорь и смотрит на меня. Смеюсь.

— А тебя поцелуйчик, — тянусь к нему и целую в щеку.

От этого он мило смущается и прячет лицо в руках, все так же лежа на Егоре.

— Выспалась? — спрашивает у меня Егор и нежно целует в висок.

— Да. А ты спал?

— Да, немного. Чем займемся?

В голове сразу всплывают пошлые мысли и развратные картины. Наверное, все это читается на моем лице, потому что Егор начинает смеяться и снова целует меня, только на этот раз в губы.

— Этим мы потом займемся, — подмигивает мне и переводит взгляд на Игоря.

— Пойдем гулять? — спрашивает у него.

— Пойдем, — сразу оживляется сын. Его любопытству нет придела.

Егор берет Игорешу за бока и подбрасывает вверх. Комнату заполняет детский смех, а у меня в душе разливается тепло и счастье. Я очень рада, что Егор так относится к моему сыну.

— Еще! — кричит Игорь, когда Егор перестает его подбрасывать.

— Еще? — наигранно удивляется он. С легкостью подхватывает малыша и встает с кровати. Сажает его к себе на плечи и идет к двери, но поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Идите, я сейчас догоню, — говорю, улыбаясь, и получаю такую же улыбку в ответ от Егора. Господи, я люблю этого мужчину!

Беру телефон и решаю позвонить родителям. После нескольких гудков на звонок отвечает мама.

— Привет, мамуль.

— Привет, милая. Как добрались?

— Все хорошо, не переживайте.

— Ну слава Богу! Как там Игореша?

— Поел, поспал, а сейчас с Егором играют.

— Как он себя ведет?

— Кто из них? — смеясь, спрашиваю я.

— Оба, — так же смеется мама.

— Игорь — как обычно, как будто ничего и не произошло. Хотя он даже испугаться не успел, его усыпляли несколько раз. Слава Богу, что он отравление не получил и вообще проснулся. А Егор, кажется, принял Игорешу, они сразу поладили. В общем, он нам нравится, — смеюсь.

— Ты в нем уверена? Я переживаю за тебя, после Стаса…

— Он не Стас, мам. Не переживай, он совсем другой.

— Дай Бог…

— Ладно, мам, пойду, посмотрю, чем они там занимаются. Я потом еще позвоню. Папе привет, я люблю вас.

— И мы тебя любим, дорогая. Позвони потом обязательно.

— Хорошо, пока.

— Пока.

Кладу трубку и встаю с кровати. Выхожу из комнаты, на крыльце сталкиваюсь с Николаем Федоровичем.

— Как спалось? — улыбаясь, спрашивает он.

— Хорошо, спасибо. А где Егор с Игорем?

— Они за домом.

— Пойду посмотрю, чем они там занимаются.

Спускаюсь по ступенькам и оборачиваюсь.

— Николай Федорович, — окликаю его, — спасибо Вам огромное. За все.

— Не стоит, милая, — добродушно улыбается.

Обхожу дом вокруг и вижу, как Егор качает Игоря на деревянной качели. Подхожу к ним ближе. Сын доволен и светится от радости.

— Хочу туда! — кричит сын, показывая на деревянные небольшие карусели.

Егор останавливает качели и снимает Игоря с них. Идем к каруселям, устраиваем ребенка, и Егор начинает легонько их раскручивать. Стоя у меня за спиной, обнимает за талию и притягивает к себе. Поворачиваю голову и целую его в щеку.

— Чего задержалась?

— Родителям звонила, переживают за нас.

— Все будет хорошо, — тихо говорит он то ли мне, то ли самому себе. Осматриваюсь вокруг — здесь так хорошо. Кругом природа, шум леса, пение птиц и свежий воздух. Я понимаю, почему Федорович не захотел отсюда переезжать в город. Только здесь можно почувствовать связь с природой, полное умиротворение и достичь душевного спокойствия.

— Мне здесь очень нравится, — говорю Егору.

— Мне тоже.

— А кто все это сделал? — указываю на качели и карусели.

— Федорович. Мы в детстве с Аллой часто играли здесь, поэтому он решил сделать это для нас.

— Да он мастер! Это восхитительно! У него золотые руки! — не скрываю своего восторга.

— Спасибо, милая, — слышу у себя за спиной голос Николая Федоровича.