Карен Хокинс - Знак любви

– Подойдет? – нахмурилась она. – Зачем тебе смотреть, подойдет ли оно мне?

– Простое любопытство, вот и вся причина.

Ловким движением Малькольм схватил ее руку, и не успела Кэт опомниться, как он надел кольцо ей на палец.

В первую секунду она не почувствовала ничего, даже прикосновения холодного металла. Но в следующую секунду от пальца стало исходить тепло. Кэт не могла вымолвить ни слова от неожиданности.

– Что? Что ты чувствуешь? – нетерпеливо спросил Малькольм, не сводя пристального взгляда с ее лица.

– Я… я чувствую… – Проклятие! Она не могла описать свои ощущения. Вся кисть стала очень теплой, в руке ощущалось покалывание, грудь тоже стала нагреваться и наливаться приятной тяжестью.

– Кэт, милая! Что с тобой? Что с твоим лицом? – Малькольм в испуге схватил ее за руку.

Она с трудом дышала. Теплая волна перешла от груди к животу, потом ниже… Перед ее мысленным взором внезапно предстал Сент-Джон. Его губы приблизились к ее лицу, она ощутила прикосновения его рук к своему телу, его бедра прижались к ее лону… Она сжала зубы от нахлынувшей на нее волны незнакомых чувств. Сила эмоций была слишком высока, почти невыносима. Все ее тело дрожало и томилось… Ей стоило громадных усилий сдернуть кольцо с пальца, и в ту же секунду невероятное напряжение схлынуло, она снова могла дышать.

– Боже мой, Кэт! Что с тобой? – бормотал Малькольм, поддерживая ее обмякшее тело и забирая кольцо из ставших вялыми пальцев сестры. – Что случилось? Плохо с сердцем? Боже, скажи же хоть что-нибудь, Кэт!

– Я… со мной все в порядке, – сказала она наконец дрожащим голосом. – Просто я сегодня не завтракала… это голодный обморок…

Не сумев как следует солгать, она поспешно отстранилась от брата и от кольца, которое он держал в руке.

– Со мной все в порядке! Теперь все хорошо!

Глядя на бледное лицо сестры, он все же спросил:

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? Может, тебе стоит пойти в дом и отдохнуть?

– Нет-нет, все хорошо, просто у меня немного закружилась голова.

На самом же деле у нее до сих пор сердце билось часто-часто, и все тело изнывало от незнакомого томления.

Малькольм долго смотрел на кольцо, при этом у него было странное выражение лица. Потом он осторожно, словно кольцо было хрустальным, опустил его в карман.

– Я верну его хозяину.

– Да, прошу тебя, – выдохнула Кэт, прижимая руку ко лбу и пытаясь утихомирить разыгравшееся воображение. Что это с ней случилось? Она никогда не испытывала ничего подобного, уж, во всяком случае, не от простого кольца. Этот жар, томление, словно… Она внезапно покраснела. Нет, только не это.

Отвязав своего коня, Малькольм подошел к сестре, ведя его в поводу.

– Прости, Кэт. Если бы я знал…

Он неожиданно замолчал, и его лицо озарилось понимающей улыбкой.

– Послушай, если это кольцо вызвало у тебя такую сильную ответную реакцию, значит, ты…

– …не подходишь мистеру Сент-Джону, – решительно закончила за него Кэт, хотя в душе вовсе не была в этом уверена.

– Нет-нет, – горячо возразил Малькольм, – если кольцо…

– Малькольм, посуди сам, если кольцо и может найти будущую жену Сент-Джону, то это никак не я! И вообще я не собираюсь выходить замуж! Сколько раз тебе говорить…

– Да, но…

– Никаких но! Мне не нужен муж! Мне нравится моя свобода и мое одиночество! Кроме того, какой муж согласится на то, чтобы у меня были работники и стекольная мастерская? А я просто не могу бросить свое дело точно так, как и ты не можешь перестать любить свою Фиону.

– Не надо… – поморщился Малькольм.

– Это правда, и ты сам это знаешь.

– А я-то надеялся, что ты и Сент-Джон будете… – вздохнул Малькольм.

– Нет, не будем. Кроме того, он точно также не собирается жениться, как я выходить замуж.

Кэт замолчала, потом натянуто засмеялась. Вынув кольцо из кармана, Малькольм принялся рассматривать его.

– Наверное, ты права, – сказал он наконец. – Во всяком случае, его влияние на тебя не было благоприятным, как мне кажется. Ты… ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь какой-то не совсем здоровой. Тебе было больно?

«Скорее приятно, чем больно», – подумала Кэт. То, что она испытала, можно было назвать чистым блаженством.

– Со мной все в порядке, – слабо улыбнулась она. Малькольм молча окинул ее долгим взглядом, потом снова убрал кольцо в карман и негромко сказал:

– Ты все еще бледная, и мне неловко просить тебя…

– О чем?

– Постарайся хотя бы эту неделю удержать Сент-Джона при себе. Сделай это ради него самого.

Ее охватило чувство, похожее на панику.

– Но Сент-Джон не нуждается в няньке! – возразила она.

– Значит, ты плохо знаешь Мюриэн. Она неразборчива в средствах, и я ей не верю ни на грош.

– Сент-Джон вполне может позаботиться о себе сам.

– Как ты можешь так говорить? Он привык к обществу хрупких лондонских светских девиц, и не успеет он глазом моргнуть, как Мюриэн съест его с потрохами.

– Ты преувеличиваешь.

– Кэт, я не склонен недооценивать способности Мюриэн к завлечению мужчин в свои сети. Уверен, если понадобится, она заявит, что Сент-Джон ее обесчестил.

Оба замолчали. Репутация женщины могла быть очень легко испорчена. Принимая во внимание богатство и влиятельность семейства Сент-Джонов, Мюриэн стоило лишь подстроить так, чтобы оказаться с Девоном наедине и чтобы кто-нибудь застал их в этот момент вдвоем. В Килкерне устроить это очень просто, особенно если Фиона станет помогать ей.

– Если она заявит о том, что обесчещена, ему придется жениться на ней, даже если на самом деле между ними ничего не было, – вздохнула Кэт.

– И этот брак будет тем ужаснее, – кивнул Малькольм, – что трудно себе представить двух более не подходящих друг другу людей, чем Мюриэн и Сент-Джон.

Кэт не могла не признать, что в словах брата была доля истины. Ее взгляд упал на карман его жилета, где лежало спрятанное им кольцо.

Она многого не понимала. Почему кольцо произвело на нее столь странное воздействие? Почему в присутствии Сент-Джона казалось, что все ее тело окатывала жаркая волна?

Кэт никогда не считала себя чувственной женщиной. Тем не менее каждое мгновение, проведенное в обществе Сент-Джона, недвусмысленно доказывало обратное.

Нужно было выяснить, что это за кольцо и что означает его странное воздействие на нее. К тому же не мешало бы побольше узнать и о самом владельце, Девоне Сент-Джоне.

– Очень хорошо, – сказала она наконец. – Завтра он явится сюда на прогулку верхом. Постараюсь сделать так, чтобы он остался обедать в моем доме.

– Спасибо, Кэт! – просиял Малькольм. – Вот увидишь, ты не пожалеешь о потраченном времени!

В этом Кэт не была столь уверена. Она знала одно – кольцо Сент-Джона страшило ее так, как ничто и никогда в жизни. Впрочем, это если не считать самого Девона Сент-Джона.

– Вот он! – воскликнула Фиона.

Мюриэн подбежала к окну и чуть не оттолкнула от него сестру, стараясь получше разглядеть Сент-Джона.

– Давно пора! Его не было больше часа, – проговорила Фиона.

– Ага, – рассеянно согласилась с ней Мюриэн, жадно разглядывая гостя замка. На ее лице появилось довольное выражение. – Он великолепен. Из нас выйдет отличная пара: темноволосый муж и белокурая жена.

– Да, он очень представительный, – улыбнулась Фиона.

– Даже более того, – пробормотала Мюриэн, не сводя глаз с Сент-Джона. – Как я выгляжу? – спросила она, машинально прихорашиваясь.

Фиона всегда восхищалась ее умением одеваться. На Мюриэн было надето платье из тяжелого кремового кружева на белом шелковом чехле. По всей кружевной ткани были рассыпаны маленькие бледно-голубые и розовые цветочки со светло-зелеными листочками. В этом платье она была похожа на хрупкую белокурую сказочную фею и выглядела свежей, невинной и трогательно-прекрасной, если не вглядываться в ее холодные расчетливые глаза.

Подойдя к зеркалу, Мюриэн ловким движением поправила непослушный локон, выбившийся из высокой прически, которая выгодно подчеркивала ее грациозную длинную шею и покатые плечи. Давно она не была так хороша, как сегодня!

По какой-то непонятной для них обеих причине Девон Сент-Джон не выказывал той готовности завязать более близкие отношения с Мюриэн, на которую рассчитывали сестры. Он был любезен, осыпал Мюриэн комплиментами по поводу ее красоты и был с нею крайне учтив. Но точно так же он вел себя по отношению к Фионе и часто приглашал ее к беседе втроем, хотя Мюриэн предпочла бы остаться с ним наедине, без сестры. Все это сбивало их с толку. Нравилась ему Мюриэн, или же он проявлял обычную вежливость по отношению к даме?

В коридоре послышались шаги.

– Скорее! – бросилась к камину Мюриэн. Аккуратно подобрав юбки, она села в кресло и взялась за пяльцы с начатой вышивкой.

Шаги раздавались все ближе и ближе… Потом замерли перед дверью в покои Фионы и… стали удаляться.

– Черт побери! – сердито прошептала Мюриэн. – Я думала, твой лакей направит его к нам.

– Погоди, – поднялась с места Фиона, – я сама его сейчас приведу.

Тщательно расправив свое платье из розового муслина, она подошла к двери и осторожно открыла ее. По коридору уходил не Девон, а Малькольм. Услышав звук открывшейся двери, он остановился и обернулся. При виде жены улыбка на его лице тотчас погасла.

У нее болезненно сжалось сердце. Когда-то он сиял от радости всякий раз, когда она входила в комнату. Подавив досаду, она грациозно присела в книксене.

– Милорд, – приветствовала она мужа.

– Миледи, – печально отозвался он, почтительно кивая жене. – Как ваша затея? – Он многозначительно посмотрел на дверь, за которой сидела Мюриэн.

– Думаю, много лучше вашей. Вы бы и сами в этом убедились, если бы явились к завтраку в урочный час. Ни вы, ни наш гость так и не появились в столовой.

Слабая тень улыбки тронула его губы.

– Мы с Девоном позавтракали раньше, чтобы иметь возможность совершить утреннюю верховую прогулку. Потом он отправился навестить Кэт.

– Вы должны были сказать мне об этом, – проговорила Фиона, слегка поморщившись от того, что ей не удалось скрыть раздражение в голосе.

На лице Малькольма появилась знакомая искренняя белозубая улыбка, на которую Фионе всегда хотелось ответить такой же радостной улыбкой.

Малькольм был красив. Он не был высоким, но Фионе это нравилось, потому что высокие мужчины подавляли ее. Он был подвижным и обаятельным, что неотразимо действовало на Фиону.

Она понимала, что ей не хватает их привычных совместных завтраков по утрам, его утренних визитов в ее спальню… К глазам подступили предательские слезы.

Чтобы скрыть свою печаль, она сказала:

– Мы с Мюриэн поджидали Сент-Джона. Я только что видела его из окна.

– Боюсь, вы с самого начала проиграли пари. Похоже, он всерьез заинтересовался Кэт.

– Ну уж нет! – выпалила Фиона. – На самом деле…

Снова послышались шаги, на этот раз не такие быстрые и заметно шаркающие. Старый лакей вел Девона вверх по лестнице. Увидев Фиону, Сент-Джон поклонился ей:

– Мне сказали, вы хотите меня видеть.

Фиона с улыбкой положила руку на его предплечье.

– Да, это правда. Прошу вас, входите. Мы с Мюриэн хотели узнать ваше мнение относительно одной вещи…

С этими словами она повела Сент-Джона в свою гостиную. Через открытую дверь Малькольм видел стоявшую у камина Мюриэн с напускным выражением невинности на лице. Черт побери, она была действительно прекрасна… даже больше чем прекрасна. Он вспомнил Кэт, с которой виделся утром – простенькое платье, чуть спутанные ветром волосы, – и не мог не поморщиться от досады. С этим надо было что-то делать. И как можно скорее.

У Малькольма упало сердце, когда он увидел неподдельное восхищение на лице Девона, разглядывавшего Мюриэн. Проклятие! Есть ли справедливость в этом мире?

В этот момент Девон повернулся к Малькольму и предложил:

– Идем со мной к Фионе!

– О нет, лучше сыграем в бильярд через час-другой.

– Договорились. Надеюсь, ты готов к тому, что снова проиграешь мне, – усмехнулся Девон, скрываясь вслед за Фионой в ее гостиной.

Закрывая дверь за гостем, Фиона бросила взгляд на мужа. Наступило напряженное молчание. Малькольму страстно захотелось напрочь забыть свою гордость и обиды, броситься к ней и заключить в свои объятия. Интересно, как бы она повела себя, если бы он сейчас подошел к ней решительным шагом, перебросил ее через плечо, отнес ее в спальню и закрылся там с ней на неделю?