Тейлор обвел взглядом стерильную кухню, ослепительно-белый декор которой ничем не отличался от дизайна всей квартиры.

— Здесь, в иглу, фермеру должно быть неуютно.

— Ваше общество заставляет меня мириться с неудобствами, но в любом случае я не собираюсь задерживаться здесь надолго - только до понедельника.

— Вот как? — Он зажег огонь. — А что потом?

—Я вернусь в Хоубаткер и вселюсь в дом Ледбеттера. Уверена, Перси не станет возражать. Сейчас дом используется в качестве конторы управляющего, но я планирую обновить его, чтобы сделать пригодным для обитания. Мне всегда хотелось жить в Сомерсете.

Тейлор открыл дверцу шкафчика, доставая оттуда чашки и блюдца.

— Я вижу, ты уверена, что Перси согласится на обмен.

— А вы - нет? Что могут противопоставить Уорики моим обвинениям?

Тейлор, кажется, не слышал ее. Он был занят тем, что вынимал пластиковые контейнеры с обедом из пакетов.

— Салат с вареными креветками для тебя, бутерброды с жареными креветками - для меня.

— Почему вы не отвечаете на мой вопрос? — поинтересовалась Рэйчел, когда он долил кипятка в заварочный чайник.

— Потому что ты не хочешь меня слушать. Потому что это не бросок сверху в незащищенное кольцо. Твой успех иллюзорен, — ответил Тейлор, — а мне не хочется портить тебе аппетит. Давай поговорим об этом на полный желудок.

После того как они убрали со стола, Тейлор сказал:

— А теперь займемся делом, — и попросил у нее фотокопии архивных материалов. — Матт Уорик не сказал, почему Перси, зная, что нарушает закон, все-таки купил землю твоего отца?

— Сказал. По его словам, все было так, как вы и предполагали. Времена были тяжелыми. — Она коротко пересказала объяснение Матта, добавив, что Олли ДюМонт не подозревал о том, что сделка совершена мошенническим путем.

— Почему он просто не взял у Перси денег в долг, если его положение было столь плачевным?

Рэйчел рассказала ему о политике «не давать в долг и не брать взаймы», которую исповедовали их семьи.

— Перси заявил, что Олли скорее согласился бы лишиться магазина, чем взял бы у него хоть цент.

Тейлор с любопытством взглянул на нее.

— Почему ты ему не веришь?

Рэйчел сердито нахмурилась.

— Какая разница, верю я или нет? У меня нет сомнений в том, что Перси хотел помочь дяде Олли выпутаться из беды, но его в первую очередь интересовала «Лесозаготовительная компания Уорика». Участок отца был идеальным местом для того, чтобы построить там целлюлозную фабрику, и он воспользовался затруднительным положением, в которое попал дядя Олли, чтобы заполучить его.

— Это совсем не похоже на того Перси Уорика, которого я знаю.

— Вы вообще-то на чьей стороне, Тейлор? У меня складывается впечатление, что вы скачете с загонщиками, но сердцем вы - с лисой.

—Я на твоей стороне, Рэйчел, — спокойно ответил Тейлор, — но моя работа в том и состоит, чтобы я играл роль адвоката дьявола. Я должен найти слабые места в нашем деле, чтобы мы могли подготовиться, - потому что, можешь быть уверена, защита их непременно отыщет. Адвокаты подадут смягчающие обстоятельства как благородный мотив, которым руководствовался Перси, и укажут, что это неудивительно для человека его масштаба...

— А вы возразите, что эти смягчающиеобстоятельства не оказали влияния на состав преступления, правильно?

— Правильно, — согласился Тейлор и похлопал ее по плечу. — Пойду принесу коробки. Не сожги дом до моего возвращения.

Они принялись вместе разбирать содержимое коробок, прерываясь время от времени, чтобы выпить горячего чаю. Тейлор заявил, что бухгалтерские книги доказывают идентичность подписи Майлза, и стал перебирать бумаги во второй коробке в поисках чего-нибудь, что могло бы заставить Перси вернуть Сомерсет. Его письма к Мэри и стали такими уликами. Они доказывали существование между ними близких отношений, равно как и неугасающей любви до самой смерти, которая подвигла Мэри завещать плантацию ему, а не своей предполагаемой наследнице.

— Симпатии присяжных будут на нашей стороне, — сообщил Тейлор. — Судья, конечно, заявит, что недопустимо руководствоваться сантиментами, но они тоже люди. Тот факт, что тебя обошли вниманием в пользу Перси, не имеет непосредственного отношения к делу, но зато объясняет, почему ты хочешь вернуть хоть что-нибудьиз того, что раньше принадлежало твоей семье. — Он развернул моток вязаных полос и розовых атласных лент. — А это что такое?

— Не знаю, — ответила Рэйчел. — Такое впечатление, что кто- то хотел связать плед, но так и не закончил его. Но я уверена, что это не тетя Мэри. В выпускном классе ее заставляли вязать крючком, и с тех пор она избегала иголок и ниток, как чумы.

Тейлор покрутил в пальцах кремовые полоски.

— Должно быть, их связал кто-то, к кому она испытывала добрые чувства, раз сохранила их. Быть может, ее мать?

— Не знаю, — повторила Рэйчел. — Я никогда не слышала, чтобы тетя Мэри вспоминала о матери, но в любом случае та не стала бы выбирать розовые ленты для пледа.

— Почему?

Рэйчел задумалась, как бы получше ему объяснить.

— Ну, хотя бы потому, что в наших семьях розовый означает непрощение. Вы не найдете этого слова в словаре, но так оно и есть. Красный цвет служит для того, чтобы попросить прощения, белый - знак того, что прощение даровано, а розовый - что в прощении отказано. Вот почему это наверняка связал кто- то посторонний.

Тейлор во все глаза смотрел на нее. История явно произвела него впечатление, но его мучили сомнения.

— И как же вы это демонстрируете? Размахиваете цветными флагами, стоя на крыше дома, чтобы выразить свои чувства?

Рэйчел расхохоталась.

— Нет, мы посылаем друг другу розы. — Она полезла в коробку и извлекла оттуда книгу. — Можете сами прочесть об этом вот здесь. Тогда вы лучше поймете то, о чем я говорю, а заодно и то, почему Сомерсет так много значит для меня.

Тейлор прочел название вслух.

— «Розы». Я заинтригован, Рэйчел, и начну читать сегодня же вечером. — Он выдвинул стул. — А теперь присаживайся. Раздели лист на две колонки, «А» и «Б», — распорядился он и достал из портфеля блокнот и карандаш. — «А» - сторона ответчика, «Б» - истца. Если дело дойдет до суда, то присяжные станут слушать, определять и интерпретировать факты. И мы должны быть уверены, что факты свидетельствуют в нашу пользу. А для этого нам надо предвидеть и подготовиться к тем фактам, которые оппозиция будет использовать для защиты. Ты сказала, что Перси хотел встретиться с тобой, чтобы объяснить, почему твоя двоюродная бабка завещала плантацию ему. Тебе следовало бы встретиться с ним, Рэйчел...

— Нет! Он не может сказать мне ничего такого, что я хотела бы услышать.

— Даже если это усилит его позицию?

— Разве такое возможно? Если наше дело строится на том, законной или нет была продажа, хотела бы я посмотреть, как он намерен выиграть.

Тейлор подтолкнул к ней блокнот и карандаш.

— А это как раз и помогут решить наши две колонки. Напиши имя Перси рядом с буквой А, а свое - рядом с Б.

Рэйчел написала.

— Думаю, что знаю, к чему вы клоните, — сказала она. — Что вы хотите, чтобы я написала под именем Перси?

— Если ты спрашиваешь об этом, значит, мы делаем то, что нужно. Перси Уорик - уважаемый и пользующийся всеобщей любовью магнат, человек, который всю жизнь играл по правилам. Его репутация безупречна.

— Была до сих пор. — Под буквой А Рэйчел написала: «Безупречная репутация». — Так, теперь что насчет Б?

— Это ты должна мне сказать.

Она метнула на него оскорбленный взгляд.

— Ну, знаете, может, я и не такая уважаемая и не пользуюсь всеобщей любовью, но я по крайней мере честна.

— Вне всякого сомнения, — согласился Тейлор, — но защита выставит тебя женщиной из бедной семьи, которую пригрела на груди двоюродная бабка. Она одевала тебя, платила за обучение, любила и оставила наследство размером с бюджет небольшой страны. Разве могла она сделать для тебя больше? А теперь в благодарность за ее щедрость ты хочешь вернуть себе землю, которую она продала Перси Уорику во время Великой депрессии, что дало тысячи рабочих мест жителям Хоубаткера и спасло жизнь двух дорогих твоему отцу людей.

— Ну хорошо, я понимаю вашу точку зрения, — сказала Рэйчел. — Сочувствия на моей стороне не будет - лишь суровые факты. Но мне не нужна его собственность. Мне нужен Сомерсет. Именно для этого я и наняла вас, Тейлор, - убедить Перси и его адвокатов, что факты не дают ему ни малейшего шанса выиграть дело в суде.

Адвокат аккуратно опустил чашку на блюдце.

— Когда мы закончим, ты увидишь, что у них есть все основания рискнуть. Единственное, что я могу сделать, - это убедиться в том, что они понимают, что ты действительноподашь иск, если Перси не согласится на обмен. Но запомни, Рэйчел, - независимо от того, выиграешь ты дело или проиграешь, Сомерсет потерян для тебя навсегда. Суд не сможет заставить Перси вернуть его тебе.

— Разве это не сыграет нам на руку? Мне ведь нечего терять. Разве не окажусь я в выигрышном положении?

— Только если ты уверена в том, что тебе действительно нечего терять.

Рэйчел с раздражением уставилась на него. Если она не может убедить даже собственного адвоката, что настроена идти до конца, то как сможет убедить в этом Перси?

— Все, что мне нужно знать, Тейлор, - со списком или без него, - есть ли у меня шансы выиграть, если мы обратимся в суд.

Тейлор встретил ее гневный взгляд мягкой улыбкой.

— Не хочу показаться нескромным, но, учитывая то, что представлять твои интересы буду я, я сказал бы: да, у тебя есть шанс выиграть дело - еслитебе угодно так выразиться. Ты можешь получить колоссальную компенсацию за понесенный тобой ущерб или постановление о возвращении тебе собственности твоего отца со всем, что на ней находится.

Рэйчел облегченно выдохнула и расслабилась.

— Тогда этого должно быть довольно для Перси Уорика. Я понимаю, что на бумаге все выглядит очень привлекательно, Тейлор, но правда заключается в том, что он и моя двоюродная бабка обманули отца.

— Ну и что? — лениво поинтересовался он, но приготовился пригнуться, если Рэйчел запустит в него чайником.

— То есть как это что?— Она и в самом деле была готова схватиться за чайник. — А то, что обман, совершенный тетей Мэри и Перси, стоил мне матери, вот что!

— Ага, — заметил Тейлор, — наконец-то мы шагаем в нужном направлении. — Он пододвинул к себе блокнот и взялся за карандаш. — Расскажи мне об этом, Рэйчел. Расскажи мне то, что должен услышать от тебя суд.

Глава 73

Неделя тянулась нескончаемо медленно. От Перси по-прежнему не было никаких известий. Рэйчел потихоньку начала ненавидеть холодную атмосферу городского особняка и проводила большую часть времени в маленьком дворике, ожидая, пока зазвонит телефон. На следующий день после ее возвращения из Маршалла Тейлор позвонил Амосу и оставил номер личного телефона. Но Амос нарушил все их планы, заявив, что Перси сам позвонит Рэйчел и сообщит ей о своем решении, - и этот его шаг сделал ее фактической пленницей дома, поскольку теперь она вынуждена была оставаться неподалеку от телефона. Она сердито заявила Тейлору, что это хитроумный маневр, призванный дать Перси последний шанс оправдаться, но, если он попробует сделать это, она переадресует его в офис Тейлора.

Однако пока что Перси не предоставил ей такой возможности.

С каждым днем тревога и чувство одиночества становились все сильнее. Поначалу, пока Рэйчел еще чувствовала себя больной и разбитой, идея пожить у подруги и впрямь выглядела привлекательной, поскольку Кэрри могла поддержать ее и утешить. Но не прошло и недели, а Рэйчел уже жалела о том, что приняла предложение Кэрри. Ослепительная белизна окружающей обстановки напоминала медицинскую лабораторию, а Кэрри редко оказывалась рядом, чтобы предложить обещанную эмоциональную поддержку. Она отсутствовала целыми днями - должность менеджера по связям с общественностью требовала ее постоянного присутствия на работе, а по вечерам она либо задерживалась допоздна, либо ужинала с клиентами.

— Милая, прости меня! — взмолилась Кэрри в четверг, когда, вернувшись домой поздно вечером, застала Рэйчел на кухне за мытьем сковородки, в которой та приготовила себе очередной омлет. — Приглашая тебя, я и представить не могла, что буду так занята. Но вот что я тебе скажу. Завтра вечером мы отправляемся на вечеринку, а в субботу пройдемся по магазинам и поужинаем с моими друзьями. А Перси может оставить свое сообщение на автоответчике. И никаких «но»! Я настаиваю. Иначе ты здесь окончательно покроешься плесенью.