Когда я вошла в ресторан, Лусиан встал из-за стола, чтобы поприветствовать меня. Он выглядел радостным и довольным, и взгляд его не был, как мне иногда казалось, затравленным. Он был очень похож на мальчишку, которого я помнила — тактично настаивавшего, чтобы ко мне относились как к равной.

— Как давно мы не виделись! — воскликнул Лусиан.

— Ты всегда так говоришь.

— Потому что мне всегда так кажется.

Он улыбнулся мне, и мы сели за столик.

— Итак, ты снова была в гостях?

— Это была очень интересная поездка. — Я рассказала ему о своей матери, о Харримане Блейкморе и о Замке Фолли.

— Какое у тебя необычное происхождение! — удивился Лусиан.

— Тебе понравится моя мать. Она очень интересный человек и ни на кого не похожа. И Харриман тоже по-своему уникален.

— Я надеюсь встретиться с ними.

— О, ты обязательно должен с ними встретиться. Они очень этого хотят. Так замечательно, что я ее нашла! — Я объяснила, как это произошло. — Это было тогда, когда я гостила у твоей матери. Я встретила Розу Перрин, и она помогла мне связаться с Розалин — то есть с Зингарой.

— Расскажи мне еще.

И я рассказала ему.

— Самое прекрасное то, что теперь у меня есть дом. Мне очень неловко, что я так долго живу у Хайсонов. Они ни разу не намекнул и, что им надоело мое присутствие. Наоборот, когда я заговариваю об отъезде, они возражают. Но дом моей матери станет моим домом. И, надеюсь, Харриман будет моим отчимом. Это так замечательно чувствовать себя в безопасности!

— Кармел, я уже некоторое время собираюсь с тобой серьезно поговорить.

— О чем?

— Когда ты вернулась, я очень обрадовался. Я почувствовал, что снова стал юным. Как жаль, что мы с тобой упустили столько лет! Мы должны были расти вместе.

Я рассмеялась.

— Но много лет назад я была всего лишь маленькой девочкой. Ты был гораздо старше меня. Ты снизошел до знакомства со мной, потому что я была бедным маленьким подкидышем, а у тебя очень доброе сердце. Вот и все. Я была младше Эстеллы и Камиллы.

— Да, наверное, так и есть. Но когда ты уехала, я действительно скучал по тебе.

— Так же, как по Генри и Эстелле?

— Нет, совсем иначе. В том-то и дело. Все теперь совсем иначе. В Грандже чего-то не хватает. Конечно, это моя вина. Дом должен быть таким же, как когда я был мальчишкой. Думаю, все потому, что я совершил в жизни самую страшную ошибку. И это все изменило. Дом погрузился в уныние и мрак. Я хочу все исправить, и мне понадобится твоя помощь.

Я не отрываясь смотрела на него.

— Постарайся выразиться яснее. Что ты имеешь в виду?

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Я почувствовала, как душа моя ликует. Я не испытывала ничего подобного с той самой ночи, когда кто-то посадил меня в спасательную шлюпку, разлучая с Тоби. Я знала, что в глубине души какая-то часть меня хочет этого и я испытываю к Лусиану то, чего никогда не буду испытывать к Джеймсу или Лоренсу. Конечно, они мне оба очень нравились и я ценила их общество, но чувства к Лусиану были совсем другими. В его присутствии меня всегда охватывали странное волнение и возбуждение. С Джеймсом и Лоренсом я точно знала, чего ожидать, но в Лусиане было нечто такое, что интриговало и озадачивало меня. Я догадывалась, что он от меня что-то скрывает.

Именно из-за этого я колебалась, и он сразу это почувствовал.

— Тебе не нравится эта идея? — спросил Лусиан.

— Нет-нет! Дело вовсе не в том, что я не испытываю к тебе теплых чувств, Лусиан.

— Это звучит, как классический отказ. «Я к тебе очень хорошо отношусь, но…» Кармел, скажи мне прямо. Есть ведь какое-то «но», правда?

— Я скажу то, что намеревалась сказать. Я очень привязана к тебе, но…

— А! — воскликнул он. — Вот оно!

— Я просто не уверена. Столько всего произошло. Я действительно люблю тебя… очень. Ты был героем моего детства. Ты должен понять. Надеюсь, мы и дальше будем встречаться, как встречались раньше. Это было для меня счастливое время, но мы должны больше узнать друг друга. Понимаешь, наша дружба в детстве была уникальной. Но мы оба изменились. В жизни каждого из нас произошло столько событий! Очень важных событий. И это сильно на нас повлияло. Именно это я и хотела сказать. Ты мне очень дорог, но бывают моменты, когда мне кажется, что я не знаю тебя так, как должна знать человека, с которым собираюсь провести всю свою жизнь.

— Ты думаешь о моем первом браке?

— Мне кажется, мои сомнения связаны именно с ним.

— Я расскажу тебе, что произошло. Конечно, я понимаю твои чувства. Все, что случилось в моей семье: жена, которая умерла вскоре после свадьбы, ребенок, растущий под присмотром отвратительной няньки… Я все тебе расскажу. Я давно собирался это сделать. В действительности я уже несколько раз готов был завести этот разговор, но боюсь, что, как и большинство людей, пытался забыть о неприятном происшествии, обманывая себя, что все в прошлом и давно забыто. Все произошло очень быстро. У нас было такое сборище… собрались соученики по университету. Большая вечеринка на выходных. С нами было несколько девушек. Лаура была одной из них. До этого я видел ее всего пару раз. Она была очень юна и красива той простой, безыскусной красотой, которая так привлекает. Мы все выпили больше, чем следовало. Я думал, что должен быть, как все… утонченным и искушенным. Ну знаешь, каковы эти юнцы. Я не ищу для себя оправданий. Должно быть, я такой же, как все. Позже понимаешь, что в один ужасный момент может случиться нечто такое, что изменит всю твою последующую жизнь. Позволь мне не вдаваться в подробности этого безрассудства. Спустя некоторое время Лаура пришла ко мне в полном отчаянии. Она была беременна. Что ей теперь делать? Она сказала, что отец никогда не простит ее. Он устроил ей сезон в Лондоне в надежде, что она удачно выйдет замуж. У нее остается только один выход: покончить с собой.

Я в ужасе смотрела на него.

— Я тогда еще не знал, что она всегда так выражается. Я поверил ей. Лаура была такой юной и беспомощной. — Он внимательно посмотрел на меня. — Представь себе, каково это — быть виновным в чьей-то смерти. С этим придется жить до конца своих дней. Как бы ты чувствовала себя на моем месте?

— Это было бы просто невыносимо!

— Правда, мне приходило в голову, что я тут ни при чем. На самом деле я подозревал, что так оно и было. Но Лаура вела себя так уверенно и была полна решимости покончить с собой… Я не мог допустить, чтобы это осталось на моей совести так же, как и…

— И ты женился на ней.

Он кивнул.

— Это была весьма поспешная свадьба. Отец Лауры выразил свое согласие. Он сказал, что деньги у него есть и все, что нужно Лауре — это достойный титул. Ему бы хотелось устроить роскошную свадьбу, но в сложившихся обстоятельствах пришлось довольствоваться малым. Ну, остальное было неизбежно. Я выяснил, что ребенок никак не мог быть моим и что Лаура обманом заставила меня жениться на ней. Отец никогда не позволил бы ей выйти замуж за любовника, поэтому она решила свои проблемы за мой счет. Хорошо хоть родилась девочка. Я чувствовал бы себя еще хуже, если бы мой титул унаследовал чужой ребенок.

— Лусиан, мне тебя очень жаль. Ты, должно быть, так страдал.

— Ты можешь себе представить это, Кармел? Я был уничтожен, разочарован. Да еще Лаура привезла с собой Джемайму Крей, женщину, которая раньше была ее нянькой и, как это иногда происходит, осталась ее вечной компаньонкой, доверенным лицом. Джемайма знала о тайной связи Лауры с отцом ребенка. Как я выяснил позже, он был ее дальним родственником. Она надеялась, что отец смягчится, когда узнает, что у нее будет ребенок. Но этого не случилось. Он хотел избавиться от младенца. Отец Лауры тайно отдал бы его кому-нибудь на воспитание сразу после рождения. Но потом Лауре представился шанс… и я, как последний дурак, позволил обвести себя вокруг пальца. Ее отец сказал, что, если она выйдет за меня, он ее простит. Думаю, такое случается не в первый раз. Это даже забавно — как комедия, в которой мне выпало играть роль простака, которого ловко обвели вокруг пальца.

— И ты выяснил это все только после свадьбы?

— Да. Лаура хотела убедить меня, что ребенок может родиться раньше срока, но я узнал правду. Я расскажу тебе, как именно это произошло. Лаура безумно боялась рожать. Думаю, ее мучила совесть. Когда люди кого-нибудь обманывают, они часто испытывают ненависть к этому человеку, потому что он становится постоянным напоминанием об их собственной низости и коварстве. По крайней мере, именно так было с Лаурой. Она была очень неуравновешенным человеком. Страх перед родами стал навязчивым. Она была уверена, что умрет. Иногда она впадала в настоящую истерику. Именно в один из таких моментов она призналась, что ребенок вовсе не от меня и что меня попросту обманули. Она очень тонко все спланировала. И каким же я оказался глупцом! Хотя к тому моменту я уже начал догадываться кое о чем, я был просто в шоке. Я ее возненавидел и так ей об этом и сказал. Джемайма, конечно, была неподалеку — подслушивала у замочной скважины. Лаура кричала: «Я умру! Я знаю, что я умру!» А я ответил: «Это будет прекрасным решением проблемы». Джемайма возненавидела меня. Подозреваю, что она верит, что если бы я не женился на Лауре, отец в конце концов смирился бы и позволил дочери выйти замуж за родственника. Уверен, что Джемайма всем сердцем хотела этого. Она намекала, что я вынудил Лауру выносить ребенка, зная, что она еще не готова иметь детей, и все это было ради моей семьи. Это полная чушь, и она сама об этом знает. Она даже намекала, что я виновен в смерти Лауры.

— Ты должен немедленно избавиться от Джемаймы.

— Но она заботится о ребенке.

— Бриджит хорошая маленькая девочка. Ты не можешь позволить этой женщине воспитывать ее.

— Но малышка расстроится, если Джемайма уедет.

Я подумала, что она, конечно, может расстроиться, потому что никто в доме не обращает на нее внимания, кроме няни.

— Понимаешь, я рассказываю тебе все это, потому что тебе кажется, что я изменился. Но ведь это совсем неудивительно.

— Ты прав. Жизнь оставляет в душе рубцы и отметины. Мы все по-своему страдаем.

— Я представляю, как ты перенесла это кораблекрушение и потерю отца…

— Я никогда не смогу этого забыть.

— А я не смогу забыть о своей неудачной женитьбе, Кармел. С тех пор как ты вернулась, я все чаще думаю об этом. Жизнь, как мне кажется, начала меняться с тех пор, как мы с тобой обедали в «Лошадиной голове» после стольких лет разлуки. Я вдруг увидел, что могу выйти из тупика… с твоей помощью. Я подумал, что Лен Чери — отличный управляющий. Он может управлять поместьем без меня. Я найму кого-нибудь опытного ему в помощь и уеду оттуда. В Камберленде есть небольшое поместье, которое принадлежит нашей семье. Я могу расширить его и все начать заново. Я хочу оставить все, что произошло со мной, позади.

— А как же твоя мать? Что подумает она? И как же Бриджит?

— Мать поедет с нами.

— Она никогда не покинет Гранджа.

— Думаю, она все поймет.

— Это безумная идея, Лусиан. Ты никогда не уедешь из Гранджа. Вспомни о тех годах, которые твоя семья провела там. В вашем поместье наверняка и раньше случались беды и неприятности, но твои предки стойко переносили их. Твоя жена умерла. Я знаю, что ты был несчастлив, но уже ничего нельзя изменить. Она тебя обманула и сама была несчастна. Вы оба страдали. Если бы Лаура вышла за своего возлюбленного и потеряла наследство, она, может, все-таки была бы счастлива. Это было ее осознанным решением… а не твоим. Ты стал жертвой в ее игре. Но ты не можешь просто убежать: в таком случае ты перестанешь себя уважать. И потом, у тебя просто не получится. Тебе следует уделять внимание ребенку. У Бриджит нет матери. А где ее отец? Когда она вырастет, то станет задавать вопросы. Я знаю, каково это жить без родителей. Все свое детство я считала, что была нежеланным ребенком. Не допусти, чтобы такое случилось с Бриджит. Но я убеждена, что Джемайма Крей должна уехать.

— Я не сомневаюсь, что ты избавилась бы от ее присутствия, — проговорил Лусиан. Он заметно изменился. Он уже не был тем неуязвимым мальчиком, которого я знала в детстве. А именно я тогда его любила. — Теперь тебе все известно, Кармел, — сказал он. — Надеюсь, ты не станешь меня презирать.

— Никогда.

— И ты меня не отвергаешь?

— Конечно нет.

— Значит ли это, что у меня есть надежда?

— Это значит, что надежда есть у нас обоих.


Меня глубоко потрясло признание Лусиана. Он показался мне таким ранимым, таким беззащитным, когда сидел напротив меня и рассказывал свою печальную историю. Он, конечно, повел себя очень глупо. Но кто не ошибся бы в такой ситуации? Я ясно представляла себе, как все это происходило и как он презирал себя за то, что позволил себя обмануть. Из гордого, уверенного в себе юноши он превратился в разочарованного мужчину. Мой герой оказался колоссом на глиняных ногах, но это вызывало во мне еще большую нежность. Мне показалось, что слабого, нерешительного человека я люблю даже больше, чем непобедимого героя.