Мэри Бэлоу - Знаменитая героиня

Лорд Фрэнсис читал последние строки письма, не веря своим глазам. Значит, Саманта ждет ребенка. Что ж, это неудивительно, она замужем уже больше месяца. И это больше не его дело. Он потерял ее уже тогда, когда она согласилась выйти за Кэрью. И потерял окончательно в день их свадьбы.

Правда, сейчас он чувствовал себя так, словно потерял ее еще раз.

– Мне кажется, наша протеже становится гвоздем сезона, – говорил герцог Бриджуотер своей матери, когда все ее визитеры, кроме него, откланялись и они остались одни. Он жил один в своем большом городском доме; его мать предпочитала останавливаться в своем собственном, который остался за ней после смерти ее мужа, всякий раз, когда бывала в городе хотя бы несколько дней. Она привыкла быть хозяйкой в собственном доме, и если бы жила вместе с сыном, объясняла она всем, то сразу бы превратилась в невыносимо ворчливую старуху.

– Это очень хорошо, Алистер, – откликнулась герцогиня. – Предполагалось, что помолвка Элизабет отпугнет от нашего дома визитеров, а то, что Джейн так важно выдать замуж, – наоборот. По-моему, она может составить неплохую партию, как ты думаешь? Но все эти люди интересуются только Корой. За исключением нескольких мелочей я нахожу ее очаровательной. Правда, мы не можем скрыть от общества ее происхождение, тут уж ничего не поделаешь.

Его светлость вытащил из кармана украшенную эмалью табакерку, привычным движением ногтя большого пальца открыл ее и отсыпал щепотку любимого табака на ладонь.

– Между прочим, – сказал он, – сегодня она почти затмила Джейн. – Интересно, выберет ли кого-нибудь моя сестренка уже в этом году, до конца сезона осталось так мало времени. В прошлом году я устал отсылать ни с чем всех этих бедных молодых людей. Каждый раз она уверяла меня, что ни в коем случае не может выйти замуж за такого-то и такого-то. Мне кажется, я успел прослыть этаким старшим братом-чудовищем.

– Джейн еще так молода, – проговорила ее светлость, – и такая идеалистка. Она все еще верит, что где-то есть тот единственный мужчина, который предназначен ей Богом. И мне кажется, Алистер, что она не единственная из моих детей, кто придерживается таких убеждении.

Герцог втянул по щепотке табака в каждую ноздрю и замер, ожидая эффекта от этих привычных действий. Было очевидно, что он хотел избежать разговора на затронутую матерью тему.

– Полагаю, – произнес он, когда смог снова продолжить разговор, – будет даже излишним подчеркивать тот факт, что она получит значительную сумму, когда выйдет замуж. Я по крайней мере еще практически никому об этом не говорил. А вы?

– Совершенно никому, – подтвердила герцогиня. – Общество принимает ее и без этого. Она действительно стала героиней сезона, что меня очень радует.

– Меня всегда интересовало, – начал его светлость, и в его ленивом взоре промелькнуло нечто вроде лукавства, – действительно бы Генри утонул, если бы не геройство мисс Даунс?

Герцогиня выглядела обескураженной.

– Разумеется, он утонул бы, – ответила она. – Кора спасла ему жизнь, рискуя своей.

– Разве Генри не умеет плавать? – спросил его светлость. Ответ он знал и сам. Он учил мальчика плавать еще прошлым летом.

– Алистер! – воскликнула герцогиня. – Вряд ли пятилетний ребенок, неожиданно упавший в холодную реку, да еще одетый, вспомнит, чему его учили год назад.

– Может быть, и нет. – Его светлость вернул табакерку на прежнее место. – Именно поэтому так много людей приехали сегодня, чтобы поговорить с нашей героиней и поприветствовать ее. Среди всей этой толпы были даже две или три довольно высокопоставленные особы. Думаете, ими движет исключительно любопытство? Можно ли кого-нибудь из побывавших здесь джентльменов принимать в расчет?

– Полагаю, мистер Коршэм может быть нам интересен, – ответила герцогиня. – Он много танцевал с ней вчера и, как ты сказал, справлялся о ней после того, как мы уехали. Он именно из тех, кого в браке интересуют деньги. Тетушка кое-что оставила ему, но он все равно тяготится своим положением младшего сына, не наследующего ничего.

– Думаю, я наверняка встречу его в Уайте-клубе, – сказал его светлость, – и заговорю об огромном богатстве мистера Даунса вдобавок к недавним разговорам о нем как о человеке, приобретшем значительную недвижимость.

– Мистера Пэндри тоже можно иметь в виду, – добавила герцогиня. – А вот мистера Роберта Вебстера не стоит. Он не станет рисковать репутацией баронета, женившись на девушке из низшего сословия. Лорд Фрэнсис Неллер принял в ней вчера участие и сегодня повезет ее кататься. Ты уже знаешь об этом? Конечно, его не следует брать в расчет, он не ее поклонник, но его внимание добавит ей уважения в глазах света.

– Да, – согласился его светлость. – Известно, что Неллер оказывает внимание только тем леди, которые того стоят. Он оказал мне услугу вчера вечером и отнесся к моей просьбе так серьезно, что пригласил ее на прогулку сегодня. Хочу просить его оказывать ей и дальше свое покровительство. Да это и развлечет его. Недавно он перенес серьезное разочарование.

– Мисс Ньюман? – переспросила герцогиня. – Я слышала, что она недавно вышла замуж за твоего друга, маркиза Кэрью. Должна признаться, меня это удивило. Я считала, что она оказывает лорду Фрэнсису особое расположение, а он был таким верным ее поклонником многие годы.

– Но Кэрью все же выиграл этот приз, – возразил его светлость, – и Неллеру действительно нужно развеяться, пока он не найдет другую «несравненную», к чьему эскорту можно присоединиться, – о, мама, клянусь, это его собственные слова, не мои. Да, от него мисс Даунс будет только польза. Быть может, он научит ее быть не такой… чрезмерной.

Герцогиня рассмеялась.

– Я нахожу ее обворожительной, Алистер, – сказала она. – Но ты, конечно, прав. Ей нужно руководство. Я видела, как она беспечно смеется, запрокидывая голову назад. Я испытала и ужас, и изумление, увидев это в первый раз.

– Если бы на ее месте была Джейн или Лиззи, я думаю, у вас не было бы изумления, – заметил его светлость, приподняв бровь.

– О, конечно, нет, – горячо поддержала его герцогиня. – Надеюсь, что вместе – ты, я и лорд Фрэнсис, если он возьмет на себя такой труд, – мы сможем сгладить некоторые острые углы. Кора действительно заслужила хорошего мужа, после того что она сделала для нашего дорогого маленького Генри, Алистер.

– Мы сделаем для этого все, что в наших силах, мама, – подтвердил его светлость, – но я очень надеюсь, что в один прекрасный день она не обвинит нас в том, что мы сделали ее несчастной, вырвав из ее собственной среды.

* * *

Кора не припоминала, чтобы она была когда-нибудь так счастлива. Все опасения, которые она переживала вчера вечером и сегодня утром, оказались напрасными. Дождя не было, и солнце весело светило с безоблачного неба. День был жаркий, но к пяти часам установилась отменная погода. Вдобавок к этому вопреки ее опасениям лорд Фрэнсис Неллер не забыл о своем приглашении повезти ее кататься в Гайд-парк. Он прибыл ровно в половине пятого.

* * *

Кора надела свое самое любимое новое платье – ярко-желтое муслиновое с голубым кушаком и вышитое по вырезу голубыми васильками. Шляпка тоже была украшена васильками, и из-под тульи спускалась широкая желтая лента, которая завязывалась под подбородком. Зонтик Кора взяла голубой.

Ей пришлось, к ее глубокому сожалению, надеть старые туфли, но это было лучше, чем пойти на прогулку совсем босой, и ей просто больше ничего не оставалось сделать, как вытащить на свет божий свою старую пару.

Кора радовалась своим покупкам. Отец дал ей с собой в Лондон значительную сумму денег, с тем чтобы она потратила их на самые модные наряды. И Эдгар добавил к этим деньгам еще кое-что – на шпильки и булавки, сказал он, хоть это тоже была приличная сумма. И она с удовольствием выполняла наказы обоих.

* * *

И не только это делало ее счастливой. Всю ночь, когда Кора просыпалась, чтобы осторожно поправить повязки, которые служанка предусмотрительно наложила на ее терзаемые жгучей болью пальцы, ее неотвязно преследовала одна мысль. И днем эта же мысль продолжала мучить ее. Что, если странная внешность лорда Фрэнсиса Неллера вовсе ничего не говорит о его характере? Может быть, он совсем даже не пустышка, не фат? Что, если сегодня, когда он приедет за ней, он будет выглядеть как настоящий мужчина, например, так же элегантно и мужественно, как герцог Бриджуотер? Как ей тогда быть? Он все-таки лорд Фрэнсис Неллер. Его отец – настоящий герцог. И его брат – тоже герцог. Она, наверное, начнет вести себя ужасно глупо – или хихикать всю дорогу, или смущаться и заикаться от страха.

Ни один из сыновей герцога или даже сам герцог никогда не будут для нее лучше, чем папа или" Эдгар. Но одно дело – знать это, и совсем другое – вести себя так, как хочется, когда язык прилипает к гортани от робости и неловкое тело совсем тебя не слушается.

Поэтому она и ждала, и боялась появления лорда Неллера. И искусала себе все губы, пытаясь справиться со столь противоречивыми чувствами.

И опять оказалось, что она волновалась напрасно. Когда дворецкий позвал ее и она спустилась вниз и увидела лорда Фрэнсиса, стоящего посреди гостиной, камень свалился с ее души. На нем был фрак розового или даже малинового цвета. Скорее, это было нечто среднее между малиной и розой. Эдгар говорил, что некоторые великосветские франты любят носить одежду, облегающую как перчатка. Взглянув на лорда Фрэнсиса, Кора тут же припомнила эти слова брата Панталоны были не хуже. Сшитые из прекрасной се рой замши, они облегали ноги так плотно, что, будь на месте лорда Фрэнсиса кто-нибудь другой, Кора зарделась бы от стыда. Конечно, он знал, как привлекательны его мускулистые ноги. Кора имела возможность убедиться в его физическом совершенстве прошлым вечером, когда он нес ее на руках в карету. Его чессенские ботинки так блестели, что Кора могла проверить, поглядевшись в них, точно ли посередине подбородка завязан бант ее шляпки. Жабо же не уступало вчерашнему по пышности и сложности. В руке он держал шляпу и хлыст.

Его одновременно пышный и элегантный костюм придал ей необходимую уверенность. Теперь она могла спокойно радоваться жизни. Но вершиной происходящего был великолепный высокий фаэтон, в который лорд Фрэнсис посадил Кору, когда они вышли на улицу. Он представлял собой смесь помпезности и непрактичности и был выкрашен в самые яркие оттенки желтого и голубого. Как забавно и замечательно, что она одета в такие подходящие цвета. В экипаж были впряжены две гнедые, похожие друг на друга как две капли воды.

– Сегодня, – заявила Кора, как только они повернули к парку, – самый замечательный день в моей жизни, – и виновато повернулась к лорду Фрэнсису:

– Я не слишком возбуждена? Леди Элизабет всегда повторяет мне, что я слишком увлекаюсь. Но ведь вы – это не она? Когда мы поедем там, где много народу, я обещаю вести себя хорошо. – Она открыла зонтик, очевидно, решив, что они уже подъезжают к нужному месту, и закружила его над головой.

– Вы совершенно правы, – ответил лорд Фрэнсис, глядя на нее. – Но абсолютно не понимаю, почему молодые леди должны скрывать свои настоящие чувства для того только, чтобы выглядеть более светскими.

– Может быть, это считается грубым? – спросила Кора. – Так однажды назвала это Элизабет. О, вы только поглядите! – Она, конечно, слышала о том, как vноголюдно бывает в Гайд-парке, но все равно это немыслимое сборище экипажей, всадников и пешеходов в первый миг ошеломило ее. Кажется, там едва можно было двигаться.

– Было бы гораздо лучше, – сказала Кора лорду Фрэнсису, – если бы все эти люди оставили свои экипажи и лошадей у входа и просто прогуливались по парку. Ведь всем ясно, что приходят сюда для того, чтобы поболтать.

– Да, но как же тогда мы могли бы пускать друг другу пыль в глаза, мисс Даунс? Каким же образом мы старались бы перещеголять друг друга, если не фасоном собственных экипажей и чистокровностью своих лошадей? Платьем мы имеем возможность щегольнуть на каждом балу, да и в театре тоже. Как бы мы тогда развлекали друг друга на прогулках?

– Какая глупость, – ответила она.

– Может быть, – согласился лорд Фрэнсис, – но эта глупость меня забавляет, мисс Даунс. Бесконечное представление.

Кора попыталась вообразить, что лорд Фрэнсис когда-нибудь перестанет участвовать в этом маскараде, и не смогла. Но тут толпа народа, с которой они смешались, отвлекла ее. Больше нельзя было думать о своем и даже разговаривать стало трудно – их уже заметили и с ними тут и там раскланивались.

Кем бы он ни был на самом деле, лорд Фрэнсис не был изгоем в высшем свете, как показалось Коре вчера. Многие джентльмены кивали ему и подходили, чтобы поприветствовать их. Леди, и молодые, и старые, останавливали экипажи, чтобы перемолвиться с ним хотя бы словом. И молодые, и старые довольно хихикали в ответ на его безупречные комплименты. Некоторые дамы, особенно солидного возраста, и сами не скупились на похвалы лорду Фрэнсису. Кора думала о том, отчего все эти дамы не считают опасным флиртовать с таким странным человеком, как лорд Фрэнсис.