Незаурядные люди, Анна и Рауль никого не посвящали в тайну своих отношений. Решив соединить свои судьбы, они приняли единственно возможное в сложившихся обстоятельствах решение. Анна уехала из Санлиса и обвенчалась с Раулем действительно внезапно и неожиданно для всех. Но могло ли быть иначе? Объяви они о своем намерении вступить в брак, он никогда бы не состоялся. Прекрасно осознавая это, Анна и Рауль объявили о своем бракосочетании лишь тогда, когда оно стало свершившимся фактом.

Это вызвало настоящую бурю. Но счастливую чету ничто не устрашило: ни смятение при дворе, ни родство Рауля с королем Генрихом, делавшим, по тогдашним понятиям, их брак невозможным, ни жалоба второй жены Рауля Алиеноры папе римскому. Дело в том, что развод Рауля с неверной Алиенорой не был подтвержден разрешением папы, что в XI веке было обязательным условием признания его действительности. Этим и воспользовалась бывшая супруга графа. Не любя Рауля, она тем не менее вовсе не желала утрачивать тех привилегий и богатств, которые ей давало сохранение официального статуса супруги графа де Крепи и де Валуа. Обуреваемая местью, злобой и завистью, Алиенора отправилась в Рим, где подала жалобу папе Александру II, в которой обвиняла покинувшего ее Рауля в супружеской неверности.

Александр II, поверив жалобе лицемерной Алиеноры, приказал графу Раулю расторгнуть брак с Анной и взять обратно Алиенору. А когда тот не захотел повиноваться, то был отлучен от Церкви и его брак с королевой Анной был объявлен недействительным. Но это не помогло. Рауль был счастлив со своей третьей женой и не расставался с Анной до последнего дня своей жизни.

Мало-помалу все привыкли к этому новому положению Анны. Любовь сыновей к Анне Ярославне была очень велика, и она сумела сохранить самые теплые и дружественные отношения со своими детьми. Более того, вместе с новым мужем графом Раулем де Крепи и де Валуа и его двумя сыновьями от первого брака Анна неизменно сопровождала юного короля Филиппа I в его нелегких и небезопасных поездках по Франции вплоть до его совершеннолетия. Только теперь она перестала подписывать вместе с сыном-королем государственные документы, как делала это до своего второго замужества. Зато сохранилось несколько жалованных грамот, выданных королем Филиппом I и подписанных одновременно с ним графом Раулем и его двумя сыновьями. Например, в 1065 году, сопровождая Филиппа I в Корбеи, они подписали вместе с ним грамоту Анонскому аббатству.

Почти одиннадцать лет прожила Анна с Раулем. Граф умер в городе Мондидье 6 сентября 1074 года. Наверное, это были самые счастливые годы, проведенные Анной вдали от родины. Общаясь с любимым человеком, русская красавица вновь чувствовала себя сама собою — «Анной Русской». Любовь с новой силой воскресила в ее душе самые сокровенные, самые драгоценные воспоминания. Она не могла не рассказывать Раулю о своей жизни в родном Киеве, вспоминала чудный Днепр, великолепный Софийский собор, замечательную библиотеку отца, близких людей, родной язык... Именно это душевное состояние Анны позволяет понять, почему в 1063 году, накануне своего второго замужества с графом Раулем де Крепи и де Валуа, Анна сделала свою единственную славянскую подпись на дарственной грамоте аббатству Сен-Криспин ле гранд в Суассоне. Это была последняя подпись Анны как королевы Франции, и, поставив ее не по-латыни, как было принято, а славянскими кириллическими буквами, Анна Ярославна хотела тем самым подчеркнуть, что и вдали от Родины она оставалась русская душой и всеми своими помыслами. Так замечательная русская красавица подарила своим потомкам драгоценный автограф — ценнейший памятник древнеславянской письменности.

Овдовев второй раз, Анна вернулась к сыну-королю и вновь погрузилась в государственные дела. Сохранились грамоты этого периода, в которых она теперь подписывалась «Анна, мать короля Филиппа», так как после второго брака утратила титул королевы. Однако при дворе сына-короля Анна Ярославна оставалась недолго.

Полная воспоминаний о былом счастье, она, женщина далеко еще не старая, полная обаяния и неугасшей красоты, — о чем свидетельствуют старинные гравюры тех лет, — тяготилась шумной жизнью двора. Вот уже несколько лет, как ее сын Филипп достиг совершеннолетия, принял всю полноту государственной власти и уже не нуждался в ее опеке. Недавно он вступил в брак с Бертой Голландской. Вместе с молодой королевой Филипп I подтвердил хартию Анны, выданную ее детищу — монастырю Святого Викентия в Санлисе, о чем говорит приписка в конце этого документа.

Последняя подпись Анны на французских государственных документах относится к 1075 году. Это грамота короля Филиппа I, подтверждающая основание и привилегии монастыря Девы Марии в Пон-ле-вуа. С 1075 года всякие сведения об Анне Ярославне прекращаются.

Некоторые исследователи истории Франции XI века утверждают, что в конце своей жизни Анна Ярославна «возвратилась на землю своих предков и, прожив на Руси несколько лет, умерла там». Осуществилось ли это последнее желание Анны или ему помешали какие-либо обстоятельства? Неизвестно. Важно то, что Анна, горячо любившая свою Родину, не сменившая ни своего имени, ни своего вероисповедания, хотела последние свои дни провести на Родине и умереть на Русской земле. Очевидно, она неоднократно высказывала это желание, что и запечатлели надписи на старинных гравюрах.

Год и обстоятельства смерти Анны неизвестны. Во Франции место погребения Анны не найдено, хотя попытки такие предпринимались неоднократно. Так загадочная русская красавица сделала все, чтобы ее соотечественники не сомневались: Анна, дочь Ярослава Мудрого, возвратилась на любимую Родину.

Не менее романтична судьба старшей сестры Анны — Елизаветы, которую в древнескандинавских сагах называли Эллисив. Красота Елизаветы покорила сердце норвежского принца Гаральда. Он встретился с русской княжной, когда после неудачной попытки своего сводного брата Олафа вернуть норвежский престол, гонимый его противниками, вместе со своими товарищами нашел прибежище и поддержку на Руси. Поступив на службу к великому киевскому князю Ярославу Владимировичу Мудрому, Гаральд попросил руки его дочери Елизаветы. Однако первая его попытка получить в жены прекрасную Елизавету не увенчалась успехам: Ярослав отказал Гаральду, так как принц не имел ни престола, ни богатства.

Удрученный отказом викинг отправился искать по белу свету славы и богатства, чтобы стать достойным руки и сердца прекрасной русской княжны. Гаральд вместе со своей варяжской дружиной совершал дальние походы в Малую Азию, Северную Африку, Палестину, Грецию, Сицилию, успешно сражался с врагами Византии — сарацинами, на суше и на море. Эти многочисленные подвиги принесли ему огромную славу и прозвище «Смелый», или «Суровый». Приобретенные в походах несметные богатства Гаральд неизменно пересылал ко двору князя Ярослава, доказывая тем самым, что он достоин быть его зятем.

Норвежский принц Гаральд оказался не только славным героем-викингом, но и талантливым поэтом-скальдом. Среди всех своих бесконечных и опасных приключений Гаральд не забыл прекрасной Елизаветы и в духе рыцарской поэзии сочинил стансы в честь своей прекрасной возлюбленной — 16 строф песни, восхваляющей гордость и красоту русской княжны и оканчивающейся грустным припевом: «Только русская девушка в сияющей короне пренебрегает мною».

Можно не сомневаться, что, возвратившись в Киев из походов, Гаральд часто исполнял свои песни при дворе Ярослава в присутствии не только Елизаветы, но и ее сестер — Анны и Анастасии.

Одна из этих песен чудом сохранилась. Впервые ее текст был обнаружен в рукописи о жизни норвежских королей исландского ученого XIII века Снорри Стурлусона «Круг земной». Через несколько столетий эта песня Гаральда завоевала необычайную популярность во Франции, где она не раз была переложена поэтами с латинского языка на французский. Затем, завершив поэтический круг, песня Гаральда в честь Елизаветы вернулась обратно на Русь. В XVIII веке песню Гаральда перевели в России поэты И. Ф. Богданович и Н. А. Львов, а в XIX веке — К. Н. Батюшков. О стансах северного скальда и о его взаимоотношениях с дочерью Ярослава Мудрого писал в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзин: «Елизавета не презирала его: он следовал единственно обыкновению тогдашних нежных рыцарей, которые всегда жаловались на мнимую жестокость своих любовниц».

Карамзин был прав, Елизавета не презирала Гаральда, а, напротив, горячо любила его. Она давно оценила достоинства, таланты и преданность Гаральда и очень тревожилась за его судьбу. А причины для тревоги были.

В мужественного, овеянного славой викинга страстно влюбилась византийская императрица Зоя. Настойчивые просьбы Гаральда отпустить его домой привели преданного рыцаря в темницу. Только благодаря находчивости и храбрости товарищей Гаральда ему удалось добраться до корабля, покинуть Константинополь и приплыть в Киев с большими богатствами. На сей раз Гаральда ждали в Киеве, его тепло встретила Елизавета, радушно принял Ярослав.

В 1045 году Ярослав Мудрый выдал замуж свою старшую дочь Елизавету за Гаральда Смелого. А в 1047 году он стал норвежским королем Гаральдом III Сигурдсоном, а Елизавета Ярославна — королевой Норвегии.

У Гаральда и Елизаветы подрастали две прелестные дочери — Мария и Ингигерд, когда их отец, король Норвегии, окончил свою жизнь так же геройски, как и провел её. Гаральд III Сигурдсон погиб в 1066 году в Англии, в знаменитом Гастингском сражении.

Оставшись вдовой, Елизавета Ярославна через несколько лет вышла замуж за датского короля Свена II Естридсена. В 1075 году она овдовела второй раз. С этого времени все известия о ней, как и о ее сестре Анне Ярославне, кончаются.

При киевском дворе встретил свою избранницу и будущий король Венгрии Андрей I. Его выбор пал на младшую дочь Ярослава Мудрого — Анастасию. Прелестная киевская княжна чем-то напоминала ему мать. Отец Андрея, герцог Ласло Сар, двоюродный брат венгерского короля Иштвана I Святого, был женат на русской княжне Премиславе Владимировне. Рано потеряв родителей, будущий король вместе с братом Левенте вынужден был укрываться от своих политических противников сначала в Польше, а затем искать прибежища на Волыни. Однако волынский князь Игорь Ярославич не решился их принять, опасаясь союзного Германии венгерского короля Петра, захватившего в 1038 году венгерский престол после короля Иштвана I Святого, родного дяди гонимых юных королевичей. Андрей и Левенте ушли к половцам, где провели насколько лет в трудных военных походах.

После многочисленных мытарств венгерские изгнанники нашли наконец пристанище на Руси, при гостеприимном киевском дворе великого князя Ярослава Владимировича Мудрого.

Полюбив Анастасию, Андрей не осмеливался просить ее руки, находя свое положение изгнанника недостойным совершенств и доброты прекрасной девушки. Лишь будучи приглашенным в 1046 году венгерской знатью на трон, Андрей открыл свои чувства киевской княжне и обратился к ее отцу с просьбой осчастливить его согласием на бракосочетание с младшей дочерью.

Окрыленный взаимным чувством Анастасии, давно питавшей нежную привязанность к молодому венгерскому герцогу, а также согласием и поддержкой великого киевского князя Ярослава Мудрого, Андрей возвратился на родину и в 1047 году был коронован. Он занял венгерский престол вопреки козням и планам германского императора Генриха III, который даже задумывал в том же 1047 году первый военный поход против него. Последовавшая за мужем Анастасия Ярославна стала королевой Венгрии.

Память о жене Андрея I, прекрасной русской княжне Анастасии, более известной в Венгрии под именем Агмунда, сохранилась в этой стране до наших дней. Воспитанная в такой культурной среде, где образованность, чтение и переписывание книг, открытие школ и библиотек, строительство церквей и соборов считалось почетным делом, Анастасия, как и ее сестра, французская королева Анна, не только делала щедрые пожертвования существовавшим монастырям, но и воздвигала новые храмы. С именем благодеятельной королевы Анастасии-Агмунды в Венгрии связывают основание двух православных монастырей — у Вышеграда и в Тормове. В монастыре близ Тормово нашли впоследствии убежище монахи чешского Сазавского монастыря, изгнанные в 1055 году за принадлежность к православию.

С Анастасией Ярославной из Киева в Венгрию прибыли не только русские православные священники, но и многочисленная русская дружина. Великий князь киевский Ярослав Мудрый дорожил венгерским союзом в общеевропейском доме, а Андрей I, в свою очередь, чрезвычайно ценил поддержку своего могущественного русского тестя. Андрей I поселил русских в районе Тихань и Зебеген. По свидетельству хроник, самым многочисленным было русское село Оросвар, находящееся близ королевского замка Вышеграда. Жители этого русского села обязались ежегодно выставлять венгерскому королю две стражи к воротам. Венгерский король и его русская жена абсолютно доверяли такой страже. К помощи русской рати Андрей I прибегал и в войнах с внешними врагами.