Семен Малков - Золотая клетка

— Ничего, мы ведь можем и подождать, пока твои обернутся, — издевательски ухмыльнулся Башун. — Поживешь в нашей гостинице. Или комфорту мало?

Пора припугнуть нахального пленника, — вновь принял свирепый вид и гаркнул:

— Все! Хватит ломать комедию! Вот возьми! — И протянул трубку радиотелефона. — Звони своим и передай наши условия. Пусть готовят бабки! А может, ты пыток не боишься?

— Боюсь, — признался Яневич и, собрав все свое мужество, сделал попытку поторговаться: — Но им столько не собрать, даже под залог акций. Скажу, что требуете двести тысяч. Это и в Америке деньги!

— Ладно! — неожиданно согласился бандит. — Долго держать тебя здесь нам не с руки — объешь еще. — Он не лишен был чувства юмора. — Триста штук зеленых! Когда и как передать, сообщим сами.

«Ну что ж, такую сумму можно получить, — облегченно подумал Лев Ефимович, набирая номер своего „люкса“, и мысленно понадеялся: — А Юсуповы найдут способ, чтобы вы ни черта не получили!»

— Раечка, это я! — жалобным, специально для бандита голосом произнес он, услышав в трубке взволнованное «алло!» жены. — Как видишь, пока еще жив. Передай Пете, чтобы поскорее собирал триста тысяч наличными! Долларов! Ты поняла? Иначе меня будут пытать!

Видя, что бандит показывает знаками, чтобы закруглялся, понимающе кивнул и артистично повысил голос:

— Все, Раечка! Говорить больше не могу! Вам еще позвонят… Не губите меня!

Ничего толком не соображая, поняв только, что муж пока жив, совершенно растерянная Раиса Васильевна повелела дочери:

— Поезжай немедленно к Юсуповым и передай, что бандиты требуют за него триста тысяч долларов. Будут пытать, пока их не получат… — И задохнувшись от волнения, крикнула вслед убегающей Юле: — В ногах валяйся, но упроси, чтобы выручили отца!

Выбежав из гостиницы, Юля поймала такси и через полчаса была уже у дома на Патриарших прудах. Услышав голос в домофоне, Петр вышел встречать ее к лифту. Вся в слезах, она бросилась к нему на грудь, не в силах сказать ни слова. Он ввел ее в квартиру, закрыл дверь.

— Вам звонили? Отец жив?

Юля молча кивнула и зарыдала еще горше. Лишь выплакавшись и измочив ему рубаху слезами, опомнилась и сообщила:

— Его пытают! Требуют огромную сумму — триста тысяч долларов. — Задохнулась от волнения и вдруг упала на колени, взмолилась: — Петенька! Милый, любимый! Спаси папу! Что такое деньги, когда речь идет о человеческой жизни?

Никогда еще Петр не был так взволнован, как при виде ее отчаяния.

— Встань немедленно! Успокойся, Юленька! — горячо воскликнул он, поднимая ее с колен и заключая в объятия. — Ну как ты можешь сомневаться? На все пойду, но выручу Льва Ефимовича!

Юля выглядела такой беспомощной, беззащитной… он чувствовал к ней невыразимую нежность.

— Ну не надо так волноваться и страдать! — уговаривал он, покрывая поцелуями ее мокрое от слез лицо. — Мы его обязательно спасем, не останетесь вы с мамой одни!

— Петенька, милый, я так боюсь! — горячо шептала Юля, дрожа и прижимаясь к нему всем телом. — Не хочу возвращаться в гостиницу… Там страшно… мама дежурит у телефона и плачет… Я этого не вынесу!

— Вот и оставайся у нас! Вернется мама из театра, устроит тебя в комнате сестер, — ласково предложил Петр, продолжая ее целовать и чувствуя, как его охватывает неудержимое желание.

Ей было бесподобно хорошо в его сильных объятиях. С ним ничего не страшно, а о близости она мечтала давно. Ощутив, как он жаждет того же, Юля приняла решение.

— Петенька, возьми меня, сделай своей!.. — жарко прошептала она, умоляюще на него глядя. — Мне станет легче, если буду знать, что у меня есть ты… Можешь не жениться, я все равно буду счастлива…

— Не говори так, Юленька! — шептал он в ответ, уже не в силах сдержать страсть. — Конечно, мы поженимся… Я этого хочу! — И, подхватив ее на руки, унес к себе в комнату.

Весь горя от давно сдерживаемого желания, преисполненный стремлением утешить ее и дать ей счастье, он был чуток и нетороплив. Потеря девственности произошла у нее почти безболезненно; испытывая несказанное блаженство, Юля покрывала его мокрую от пота грудь благодарными поцелуями.

Счастливые, что не обманулись друг в друге, они немного пришли в себя лишь незадолго до прихода Светланы Ивановны. С трудом от нее оторвавшись, Петр твердо произнес:

— Сегодня же объявляю родителям, что мы женимся! И ты скажи матери — это ее поддержит. Но сейчас, — подумав, добавил он, — пожалуй, вам лучше быть рядом. Пойдем, я отвезу тебя на такси!

Почти двое суток Раиса Васильевна и Юля пребывали в тревоге и непрерывном ожидании. Похитители вышли на связь внезапно. Около полудня в «люксе» раздался телефонный звонок.

Мать ненадолго отлучилась к администратору гостиницы, трубку взяла Юля.

— Возьми ручку и запиши! — приказал грубый мужской голос. — Против метро Лермонтовская начиная с пятницы, в десять утра будет ждать наш человек. Сам подойдет. Срок — неделя! — Бандит помолчал. — Ответ дадите вечером. Если связались с ментами — заказывайте гроб!

Не успела Юля положить трубку, как в номер вернулась Раиса Васильевна.

— Это они?.. — сразу догадавшись, испуганно спросила она. — Что… что сказали?

— Назначили время и место, куда привезти деньги. Будут ждать в течение недели, — коротко сообщила Юля и со слезами на глазах добавила: — Угрожают, что убьют папу, если обратимся в милицию…

— А когда… когда его вернут? Они что, привезут его… туда? — Раиса Васильевна недоверчиво покачала головой. — Бандиты ведь они, обмануть могут.

— Тот, кто звонил, ничего больше не сказал, очень торопился. Наверно, боялся, как бы не засекли, откуда говорит, — предположила Юля и умоляюще взглянула на мать. — Не надо милиции! Заплатим, и все…

— Это же бандиты, доченька! — с горечью произнесла Раиса Васильевна. — Им верить нельзя. Загребут деньги, а папу… папу нам не вернут!.. — зарыдала она, не сдержав отчаяния.

Однако обе понимали, что время дорого, и, немного поплакав, принялись звонить Юсуповым. Дома у них никого; соединились с офисом Михаила Юрьевича — там застали и его самого, и Петра: они как раз вместе с Сальниковым обсуждали возможные варианты освобождения Яневича.

— Я предполагал нечто в этом роде, — спокойно произнес старший Юсупов, выслушав их взволнованное сообщение. — Вы правы, что от бандитов можно ожидать всего. Им нельзя верить ни на грош.

Стараясь приободрить женщин, заверил:

— Теперь уже ясно, что надо делать. Мы здесь недолго посовещаемся, и я вам перезвоню.

Откинувшись в кресле, Михаил Юрьевич попросил Сальникова:

— Повтори-ка, Виктор, свое предложение! Думаю, его можно положить в основу операции.

— Исхожу из того, что главное — вызволить живым Яневича. Бандиты наверняка задумали, получив деньги, ликвидировать его как опасного свидетеля. — В глазах Виктора Степановича мелькнула хитринка. — Вот мне и пришло в голову, как их провести.

Весело посмотрел на шефа и Петра и изложил свой план:

— Деньги привезу им я; чтобы не было фокусов, чемоданчик прикован к моей руке и снабжен дистанционным взрывателем. Работают еще у меня мозги?

— Это что же, дядя Витя? Так и самому подорваться недолго! — обеспокоенно заметил Петр.

— Ничуть не бывало! — рассмеялся Виктор Степанович. — Расчет на жадность бандитов точный! Для них главное — деньги; зная, что мы в случае обмана их уничтожим, отпустят Яневича живым.

— А почему ты решил, будто они поверят, что мы не взорвем чемоданчик потом? — резонно усомнился Михаил Юрьевич. — Это хитрые стервецы!

— Предложу себя в заложники! — став серьезным, ответил Сальников.

— Поеду к ним взамен Яневича; когда он будет свободен, разминирую чемодан.

— Но они же убьют тебя, дядя Витя, — Петр понурился.

— Нет никакого смысла! Свидетель Яневич все равно на свободе, поэтому отпустят. Они зря мокруху не разводят.

Наступило молчание — все думали. Первым встрепенулся Петр.

— Здорово ты придумал, дядя Витя! Такого сюрприза они не ждут! — И твердо добавил: — Но в твоем плане есть один изъян.

— Интересно какой? — вскинул на него глаза Сальников.

— Это ты сам! — убежденно произнес Петр. — Мы должны предусмотреть любые неожиданности. А ты, без руки, не сможешь им противостоять, если нападут! Твой план можно принять с поправкой. — Он взглянул на отца. — Вместо тебя пойду я!

Сальников хотел ему резко возразить, даже вскочил с места, но его жестом остановил Михаил Юрьевич.

— Сиди, Витек! Петя дело говорит. — И бросил на сына взгляд, в котором читалась гордость. — Твой план отличный, грех не воспользоваться. Конечно, и риск велик, но такова наша мужская доля! Сын справится лучше тебя, и, потом, Яневич — его компаньон!

Встав из-за стола и как бы давая этим понять, что обсуждение окончено, заключил:

— Значит, делаем все как предлагает Виктор Степанович. Наблюдение и слежку веду лично, чтобы не спугнуть бандитов. Милицию, вернее бойцов СОБРа, привлекаем только на последнем этапе — для захвата бандитов и денег, когда освободят Яневича и отпустят Петю. И бросил вслед уходящему сыну: — День встречи назначим, когда соберешь требуемую сумму выкупа.

Чтобы собрать третью сотню тысяч долларов для выкупа компаньона, Петру пришлось основательно попотеть и испытать немало унижений. Сняв с валютного счета двести тысяч, он под охраной детективов перевез деньги в офис отца и отправился в Горный банк, чтобы получить ссуду под залог акций «Цветмета».

В кабинете Слепнева сидел новый управляющий — узкоплечий, лощеный молодой человек с холодными глазами, спрятанными за стеклами дорогих модных очков. Принял Петра внешне любезно, в просьбе вежливо, но твердо отказал:

— В данный момент у нас нет валютного резерва. Однако, если бы и были наличные средства, — и жестко взглянул на клиента поверх очков, — рискнуть ими под залог акций вашего завода, в его нынешнем состоянии, не решились бы.

— Остается только пожалеть о безвременной кончине Виталия Михеевича, — откровенно высказал свое недовольство Петр. — Он был дальновиднее и ценил нас как клиентов и партнеров. Вряд ли мы с вами продолжим совместный бизнес, раз не понимаете своей пользы! — гневно бросил он ему в лицо, уходя из кабинета.

В бездарные руки попал Горный банк. Похоже, Кирилл прав, не доверяя новому руководству. Может, эти прохвосты задумали разорить банк, чтобы потом завладеть им по дешевке? Утвердившись в этой мысли, Петр решил срочно встретиться и переговорить с Кириллом и Любовью Семеновной как наследниками и пока еще фактическими владельцами Горного банка. На городской квартире он никого не застал, пришлось поискать в записной книжке телефон Мамонтовки.

— Хорошо, что ты позвонил, Петя! — обрадовалась Любовь Семеновна, когда он высказал ей свои опасения. — Я и сама боюсь, что эти «финансовые гении», которыми окружил себя покойный муж, — порядочные мошенники и обдерут нас как липку! Поговори с Кирюшей, подскажи ему, что делать, раз сам не соображает!

— У себя дома его нет. Скажите ему, когда появится, чтобы срочно позвонил в офис к отцу, — предложил Петр. — Мне передадут.

— Так он через полчаса будет здесь — приедет пообедать. Может, присоединишься к нам? — любезно предложила Любовь Семеновна. — Заодно и деловые вопросы обсудите.

Петра вовсе не прельщало это общество, но есть надежда с помощью Кирилла получить недостающую сумму выкупа под залог акций «Цветмета».

— Хорошо. В таком случае я к вам выезжаю, — принял он приглашение. — Надеюсь, за час до вас доберусь.

Срочно вызвав служебную машину — ее предупредительно выделил ему директор «Цветмета», — Петр отправился в Мамонтовку и прибыл на место, когда Кирилл уже находился там. Он вышел встретить бывшего друга с самодовольным видом.

— Привет! Рад видеть тебя в своем доме, — подчеркнул он. — Как понимаешь, теперь я здесь хозяин!

За обедом о делах не говорили, в основном выслушивали жалобы Любови Семеновны — как ей тяжело жить без мужа. Безутешная вдова, по-видимому, забыла и о своих изменах покойному, и о том, что уделяла и ему и сыну не слишком много внимания.

Еле дождавшись конца трапезы, Петр с облегчением последовал за Кириллом в бывший кабинет банкира, чтобы сообщить наконец о цели своего визита. Усевшись на место отца и напустив на себя важность, Кирилл снисходительным тоном, словно разговаривал с просителем, произнес:

— Ну, излагай, что тебя сюда привело. Вряд ли ты по мне соскучился.

— Мне нужна твоя помощь! Речь идет о взаимной выгоде, — без предисловий приступил к делу Петр. — Твой отец, безусловно, решил бы вопрос положительно, но придурок, который его заменил, этому препятствует!

— Не придурок, а мошенник! — убежденным тоном подал реплику Кирилл. — Но ты, Петя, продолжай.

— Мне срочно нужна крупная сумма наличной валюты, — не раскрывая причин, изложил Петр суть дела. — Под хорошие проценты. Кроме того, в залог даю свои акции завода «Цветмет».