Когда Чейз покинул салун, время перевалило почти за полночь, но, несмотря на то, что он чуть не падал от усталости, а глаза его слипались, ковбой ничуть не жалел о том, что так засиделся. Зато он теперь точно знал, как ему следует поступить.

Проснувшись и обнаружив, что Чейз уже ушел, Мэгги разочарованно насупилась, но потом, вспомнив свои же собственные слова, облегченно вздохнула. Значит, ей все-таки удалось задеть Чейза за живое, и он решил хорошенько подумать над тем, что она ему сказала. Сама Мэгги еще вчера поняла, что не может и не хочет жить без Чейза. Пусть он груб и необразован, пусть не всегда понимает ее, она все равно любит его и готова даже бросить свое дело, только бы быть рядом с ним. В конце концов ей вовсе не обязательно работать именно в газете, можно ведь заняться свободным сочинительством, писать рассказы или взяться сразу за роман. И конечно, она останется в Доусоне до тех пор, пока они с Чейзом не смогут вместе уехать отсюда.

Приняв решение, Мэгги, весело напевая, принялась распаковывать свои чемоданы. Девушка уже представляла себе, как осветится радостью лицо Чейза, когда она скажет ему, что никуда не едет.

Чейз пришел ближе к обеду и, увидев разложенный на кровати чемодан, решил, что Мэгги собирает вещи, даже не предполагая, что дело может обстоять совсем наоборот.

– О, Чейз, дорогой, я так рада, что ты пришел, – бросилась к нему Мэгги. – Я должна тебе кое-что сообщить.

– Я тоже собирался сказать тебе кое-что, – без особого воодушевления пробормотал Чейз. – Так кто же начнет первым?

Мэгги решила приберечь напоследок свою радостную весть и великодушно разрешила:

– Говори вначале ты, милый, мое известие может подождать.

Мэгги села на край кровати, а Чейз принялся мерить шагами комнату. Несколько минут прошло в томительном молчании, и девушка, не выдержав, предложила:

– Может быть, лучше мне…

– Нет, – отрезал Чейз. – Не перебивай, пожалуйста, мне и так тяжело, но я должен тебе это сказать, – он опять замолчал, еще несколько раз пересек комнату и заявил: – Видишь ли, Мэгги, я много думал вчера и пришел к выводу, что мы совсем не подходим друг другу. Ты будешь несчастлива на ранчо, а я не представляю себе жизни в каком-либо другом месте. У тебя на первом месте стоит работа, а я хочу, чтобы ты принадлежала мне целиком и полностью. Возможно, ты еще встретишь мужчину, который смирится с твоей любовью к журналистике, и я уступаю тебя ему.

Слова Чейза ошеломили Мэгги. Что же такое произошло с ним вчера? Почему он так круто изменил свое мнение?

– Значит, все кончено? – спросила она, наконец обретя дар речи. – Значит, теперь пойдем каждый своей дорогой и забудем о нашей любви?

Чейз невесело усмехнулся. Забыть Мэгги? Невозможно! Он решил порвать с ней ради ее же собственного благополучия и доведет свою роль до конца, чего бы это ему ни стоило.

– Я всегда буду помнить тебя, дорогая. Мы вместе провели много чудесных дней… и ночей, а такое не забывается. Но, к сожалению, всему приходит конец, и ты знаешь это не хуже, чем я.

– Что случилось, Чейз? – снова спросила Мэгги, отказываясь верить своим ушам. – Почему ты вдруг передумал? Вечером ты умолял меня остаться, а теперь…

– Я страстно желал тебя, а в такие моменты мужчины многое говорят, не стоит безоговорочно верить им, – ответил Чейз, ненавидя себя за собственный цинизм. Но как бы там ни было, он по-прежнему считал, что поступает правильно. – Год спустя я буду баснословно богат и смогу иметь столько женщин, сколько захочу. Ну скажи на милость, зачем мне тогда жена?

– Ах, вот как! – насмешливо воскликнула Мэгги. – В таком случае, конечно, жена будет тебе только в тягость.

Чейз поморщился. Каким же подонком он, вероятно, выглядит в ее глазах!

Мэгги не знала что и думать. Как она могла так в нем ошибиться? Неужели распутство и пьянство для него важнее, чем семья, а то, что она приняла за любовь, было лишь животным вожделением? Впрочем, еще в Скагуэе ей следовало бы понять, что нахальный ковбой лишь использует ее для достижения своей цели. Мэгги чуть не заплакала от досады и горького разочарования, но гордость удержала ее от слез.

– Если бы существовала вероятность, что наша вчерашняя встреча подарит мне наследника, я бы, пожалуй, передумал, – проговорил Чейз, вопросительно глядя на Мэгги.

Девушка прямо задохнулась от ярости. Она никогда не опустится так низко и не станет удерживать мужчину, спекулируя его отцовскими чувствами. Мэгги собиралась бросить ему в лицо правду, заявив что вовсе не бесплодна и может иметь детей, но передумала. Теперь это уже не имеет значения…

– Слава богу, я не ношу твоего ребенка, – надменно проговорила она, скрывая за своими словами жгучую боль. Лишь чувство собственного достоинства не позволило ей упасть на колени и умолять Чейза не покидать ее.

– Это… хорошо, – выдавил ковбой. – Хочешь, я заеду к тебе в Сиэтл, когда буду возвращаться обратно? – с затаенной надеждой спросил он.

– Не стоит беспокоиться, – холодно ответила Мэгги. – Прошлое должно оставаться в прошлом, и незачем его ворошить.

– Ну вот, Мэгги-детка, мы, кажется, сказали друг другу все, что хотели, – с напускной веселостью проговорил Чейз. – Я рад знакомству с тобой, такой изумительной женщины мне еще не доводилось встречать. – «И вряд ли доведется», – подумал он, но не сказал.

– Мне тоже было хорошо с тобой, Чейз, – сдавленно проговорила Мэгги, едва сдерживая подступившие к горлу рыдания. – А сейчас тебе лучше уйти, я хочу побыть одна.

– Хорошо, солнышко, я уйду, но не раньше, чем поцелую тебя на прощанье, – заявил Чейз. Он понимал, что этим только продляет агонию, но не мог лишиться последней возможности прикоснуться к ее губам.

В этот поцелуй Чейз вложил все – огонь, страсть и любовь. Да, черт побери, любовь! Чувство, от которого он только что отказался. Губы Мэгги были мягки и податливы, возбуждение Чейза передалось и ей. Но как только девушка почувствовала, что поцелуй становится все более и более интимным, она поспешила отстраниться.

– Нет, Чейз Макгаррет, я больше не позволю тебе использовать меня, – ледяным голосом сказала она. – Мы были любовниками, но к старому возврата нет, так давай же расстанемся друзьями. И не стоит слишком затягивать наше прощание.

Чейз окинул Мэгги испытующим взглядом. Девушка была поразительно спокойна и, казалось, не очень-то огорчена их разрывом. Это открытие больно кольнуло его самолюбие, но в то же время еще раз убедило в правильности принятого им решения.

Мэгги протянула ковбою руку, но Чейз, вместо того чтобы пожать ее, благоговейно припал губами к узкой ладошке. Это вышло непроизвольно и так естественно, как будто он всю жизнь только и делал, что целовал женщинам руки.

– Мэгги, солнышко, я хочу, чтоб ты взяла у меня часть золота, – предложил ей Чейз, все еще держа ее за руку.

– Ни за что! – отчеканила Мэгги. Мысль о том, что он собирается платить ей за услуги, ужаснула ее. – Свой долг ты уже отдал, и мне хватит денег, чтобы добраться до Сиэтла.

– Нет, Мэгги, так не пойдет. Часть золота принадлежит тебе, ведь ты его заработала, в конце концов.

– Значит, ты расплачиваешься со мной?! – негодующе спросила она. – Ты платишь мне как уличной девке, да? Убирайся отсюда вместе со своими самородками, Чейз Макгаррет, я не хочу тебя больше видеть.

Мэгги резко отвернулась от него и подошла к окну. Плечи ее чуть заметно подрагивали.

– Я совсем не это имел в виду, – смущенно пробормотал Чейз и, не дождавшись ответа, пошел к дверям. По пути он, воспользовавшись тем, что Мэгги на него не смотрит, сунул мешочек с золотом в чемодан и тихо вышел из номера.

* * *

– Мэгги, открой, я знаю, что ты там! – настаивал Скотт. Он приходил к девушке уже дважды и сейчас в третий раз пытался до нее достучаться. – Портье сказал мне, что ты не выходила из номера и не заказывала еду. Мэгги, дорогая, ты здорова? Открой мне, пожалуйста, или я выломаю дверь.

Мэгги обреченно вздохнула. Она поняла, что капитан настроен весьма решительно и на сей раз не уйдет.

– Мэгги, я начинаю ломать дверь, – предупредил Скотт, и Мэгги, которой совсем не хотелось никого видеть, вынуждена была откликнуться.

– Иду, Скотт, не нужно применять силу, – она устало поднялась с кровати и пошла к дверям.

– Слава Богу! – выдохнул Скотт, входя в номер. – Но почему здесь так темно? – недоуменно спросил он.

Только сейчас Мэгги заметила, что уже стемнело. Остаток дня она пролежала на кровати, тупо уставившись в потолок, и сумеречные тени идеально соответствовали ее настроению. Девушка безучастно наблюдала за тем, как Скотт зажигает лампу, а когда он повернулся к ней, смело встретила его вопросительный взгляд.

– Как ты себя чувствуешь? – встревоженно спросил Гордон. – Ты такая бледная, у тебя больной вид.

– Я здорова, – коротко ответила Мэгги.

– Тогда почему ты прячешься в номере? Что-нибудь случилось?

Скотт прекрасно знал, что гнетет Мэгги, но хотел услышать это от нее самой.

– У меня… все в порядке, – неуверенно солгала девушка. – Ты же сам видишь, что ничего не случилось.

– Макгаррет в городе.

– Я знаю.

– Ты его видела?

– Да.

– Это он тебя обидел? – всполошился Скотт. – Если он посмел причинить тебе боль, то я упеку его за решетку!

– Нет, нет, Скотт, ничего подобного, – поспешно сказала Мэгги. – Просто мы, Чейз и я, решили расстаться.

Капитан изумленно уставился на Мэгги. Он никак не ожидал, что его вчерашний разговор с Чейзом будет иметь такой эффект. Скотт даже зауважал неотесанного ковбоя: не каждый мужчина решится отказаться от своего чувства ради счастья любимой женщины.

– Мэгги, дорогая, я понимаю, как тебе тяжело, но, поверь, так будет лучше для вас обоих.

– Ох, Скотт, я любила его, мне казалось, он тоже любит меня, но я ошибалась. Чейз Макгаррет использовал меня как вещь, как средство для достижения своей цели! – гневно воскликнула девушка. – Все и всегда должно быть только так, как хочет Чейз, а мои собственные мысли, надежды, мечты даже не принимались в расчет.

– Сейчас ты сильно обижена на него и поэтому злишься, но пройдет время, и ты забудешь, что в твоей жизни вообще был мужчина по имени Чейз Макгаррет.

– Ты прав, Скотт, я зла! Чертовски зла, но я не позволю этому неучу из Монтаны властвовать над моими чувствами. Я вернусь в Сиэтл и заживу прежней жизнью, ведь я как-то обходилась без него раньше, значит, смогу и теперь.

Высказав Скотту то, что было у нее на душе, Мэгги немного успокоилась. И в самом деле, было бы из-за чего переживать. Она молода и еще сможет счастливо устроить свою судьбу. Вот только полюбить ей не удастся уже никогда, вряд ли найдется на свете мужчина, способный занять место Чейза в ее сердце.

Капитан Гордон одобрительно улыбнулся. Он знал, что гордость и боевой дух Мэгги не позволят ей долго страдать. Окружающий мир так прекрасен и интересен, что она просто не сможет отгородиться от него стеной отчаяния.

– Ты удивительная женщина, Мэгги, и я всем сердцем люблю тебя, – тепло улыбнулся Скотт. – Могу ли я надеяться, что когда-нибудь мы с тобой будем… – он не договорил, предпочитая, чтобы девушка сама закончила фразу, но она, казалось, пропустила его слова мимо ушей.

– Скотт, я умираю от голода, – призналась Мэгги. – Как насчет ужина?

– Хорошая идея. Я отведу тебя в новый ресторан, говорят, он лучший в городе.

– Отлично! – оживленно воскликнула она. – Дай мне пять минут, чтобы одеться и привести себя в порядок. Подожди, пожалуйста, в вестибюле.

– Я согласен ждать тебя где угодно и сколько угодно, но меня беспокоит твое самочувствие. Может быть, лучше поужинать в номере?

– Я совершенно здорова, полна сил и энергии, – улыбаясь, заверила его Мэгги. – Ресторан как раз то, что нужно.

– Рад, что у тебя улучшилось настроение, – сказал Скотт и вышел из комнаты.

Как только за капитаном Гордоном закрылась дверь, от напускной бравады Мэгги не осталось и следа. Сердце ее разрывалось на части, и девушка печально подумала, что вряд ли сможет вести себя как ни в чем не бывало. Но уже в следующий момент ей стало стыдно за собственные мысли. Нет, она не превратится в слезливую дурочку, жизнь продолжается!

Мэгги быстро умылась, переоделась и спустилась вниз, к Скотту. Она чувствовала небывалый душевный подъем, потому что ее ждал красивый галантный мужчина и впереди был чудесный романтический ужин в новом ресторане. А Чейз еще горько пожалеет о том, что предал их любовь.

Вечер действительно удался. Скотт, добрый и нежный, много шутил, своими остротами заставляя Мэгги смеяться до слез. Она была поистине счастлива и благодарила Бога за то, что он послал ей преданного и любящего друга. Ведь не будь Скотта, она до сих пор рыдала бы, запершись у себя в номере.