Леонелла гортанно всхлипнула, ее рыжая голова нелепо мотнулась на изящной шее, а глаза закатились. Девушка начала погружаться в воду, но Хани успела подхватить ее под мышки и выволочь из ванны. Леонелла тут же без чувств осела на залитый водой ковер.

– Черт бы тебя побрал, Хани! – простонал Алекс, закрывая глаза рукой. Ему так и не удалось встать, и он по-прежнему сидел, погрузившись в бурлящую воду по самые плечи. – Почему ты не предупредила меня? Почему не посоветовалась…

– У меня не было времени, – перебила его Хани. – Я не могу и сейчас разговаривать с тобой, Алекс: мне нужно найти какую-то веревку, чтобы связать ее, пока она не пришла в себя.

И прежде чем Алекс успел ответить, она уже исчезла. Через мгновение Хани вернулась, держа в руках витой шелковый пояс от халата Алекса. Ловко связав руки Леонеллы за спиной, она несколько смущенно усмехнулась и сказала извиняющимся тоном:

– Должно быть, у нее стеклянная челюсть: я ударила ее совсем не сильно, она уже должна была бы очнуться…

Алекс мрачно оглядел неподвижное тело своей несостоявшейся любовницы.

– Зачем ты сделала это, Хани? – печально спросил он. – Ты все испортила!

– Сейчас я тебе все объясню, – Хани взяла с полки над ванной большое полотенце и стала вытирать свои мокрые ноги; покончив с этим, она целомудренно накрыла влажной тканью распластанное на полу тело. – Леонелла была совсем не той, за кого себя выдавала. Я на сто процентов уверена, что она участвовала в заговоре против тебя и Ланса!

– Если бы ты вовремя поговорила со мной, то поняла бы, что я тоже в этом не сомневаюсь, – угрюмо проговорил Алекс, не отрывая взгляда от неподвижного тела на полу. – Я понял это в первую же ночь – после того, как мы с ней вместе ушли из бара.

– Ты… знал?! – поразилась Хани. – Но почему ты ничего не сказал? И зачем ты пригласил ее в "Каприз"? Ничего не понимаю… Как вообще ты догадался об этом?

– Я же говорил: с самого детства меня приучили никому не доверять, – пояснил Алекс, отворачиваясь от Леонеллы и глядя в потрясенное лицо Хани. – Леона была… слишком напористой, слишком готовой на услуги. А когда я обнаружил, что она от природы – блондинка, мне все стало ясно. Было только логично предположить, что Леонелла – опасный дар данайцев или, если хочешь, "троянский конь"… – Он пожал торчащими из воды мускулистыми смуглыми плечами, и до Хани неожиданно дошло, что Алекс лежит в ванне совершенно голый и что его нижнюю часть скрывают от нее только пузыри воздуха из гидромассажного устройства. – Вот я и решил дать заговорщикам генеральное сражение, а сражаться на своей собственной территории всегда легче.

– Тогда почему ты велел мне отпустить Леонеллу, когда я пыталась вытащить ее из ванны? – недоумевая, спросила Хани.

Лицо Алекса потемнело, а зубы обнажились в свирепой улыбке.

– Потому что я уже больше двух недель живу без женщин! – прорычал он. – Почему, черт возьми, ты не могла броситься на нее после?

Хани поглядела на него ничего не выражающим взглядом.

– После? – тупо переспросила она и внезапно расхохоталась. Усевшись по-турецки у края ванны, она продолжала смеяться, и ее глаза сверкали озорным веселым блеском. – Ох, Алекс, прости меня, пожалуйста! – с трудом выдавила она. – Я боялась, что она может… утопить тебя как котенка.

Алекс с негодованием посмотрел на нее.

– Уверяю тебя, что ни одна женщина даже не попыталась бы убить меня в этот момент… Разве только потом, да и то, если бы ей не удалось уговорить меня проделать с ней это еще раз! – слегка бравируя, отозвался Алекс.

– Ты, безусловно, прав, – торжественно согласилась Хани – Просто я не хотела рисковать. Кроме того, мне кажется, что ты не должен сильно расстраиваться. В конце концов, бедняжка Леонелла была не настоящей рыжей.

– Зато она появилась на острове как нельзя кстати, – сухо парировал Алекс. – Так что ты моя должница, Хани.

– Согласна, – беззаботно проговорила Хани. – Ведь должна же где-то быть хоть одна рыжая девушка, которой ты мог бы доверять!

Губы Алекса изогнулись в скептической усмешке.

– Я в этом сильно сомневаюсь, – заметил он. – Впрочем, ты у нас частный сыщик, тебе и карты в руки. Найди мне такую женщину.

– Я попробую, – задумчиво откликнулась Хани.

– Надеюсь, всему этому есть какое-то подходящее объяснение, – раздался от порога ванной голос Ланса. – Может, кто-нибудь из вас меня просветит?

Он неторопливо шагнул вперед, с интересом разглядывая распростертое на полу обнаженное тело, с которого сползло наброшенное Хани полотенце.

– Это и есть твоя Далила, Алекс? А она, между прочим, очень даже ничего, как раз в твоем вкусе…

– Так ты тоже обо всем знал?! – немедленно вскипела Хани. – Почему же никто из вас ничего не сказал мне? Как я, по-вашему, должна охранять вас, если вы оба держите меня в неведении?

– Я ведь не согласился на то, чтобы ты была моей телохранительницей, Хани, – напомнил Алекс, лениво дотягиваясь и откидываясь на бортик лазуритовой ванны. – Что же касается Ланса, то он, по-моему, вполне доволен тем, как ты справляешься со своими обязанностями.

– Более чем, – подтвердил Ланс и подмигнул.

– Так, значит, – сердито осведомилась Хани, – вам известно и о катере?

– О котором? – хитро прищурился Алекс. – О моем или о вражеском?

– О котором? – вытаращила глаза Хани. – О том, что стоит на якоре напротив входа в бухту. Или ты хочешь сказать, что их там два?

Ланс присел на корточки возле Леонеллы Мартелл и внимательно осмотрел ее; потом выпрямился и лукаво взглянул на Хани.

– Было… – сказал он. – Было два. Я уверен, что люди Алекса уже разделались с этими "плохими мальчиками" со свойственными им быстротой и эффективностью. – Нахмурившись, Ланс поглядел на брата. – Она еще не скоро придет в себя, – сказал он с укором. – Зачем надо было бить ее так сильно?

– А я-то тут при чем?! – искренне возмутился Алекс. – Это все твоя прелестная амазонка… то есть – валькирия. Хани сказала, что у Леонеллы стеклянная челюсть, но я думаю, дело не в этом… – Он поглядел на Хани с неподдельным восхищением. – Такой хук справа не часто увидишь! Мои поздравления, Хани.

– Спасибо, – машинально ответила она, практически не слыша похвалы: ее сейчас интересовало другое. – Люди Алекса? – удивленно переспросила она.

– Ну, собственно говоря, это скорее люди Карима Бен Рашида, – объяснил Ланс. – У "Седикан Петролеум" есть своя собственная служба безопасности, и старый шейх не жалеет денег на то, чтобы его люди получали самую лучшую подготовку. Поэтому они не знают поражений и смертельно опасны. – Он улыбнулся. – Неужели ты думаешь, что этот старый тигр Карим Бен Рашид отпустил бы своего любимого внука болтаться по самым злачным местам планеты – наподобие бара "Звездный взрыв" – без достаточно надежной охраны?

– Так вот почему вы оба отказались от услуг телохранителей! – глубокомысленно сказала Хани и с негодованием вздернула подбородок. – Я была нужна вам, как собаке – пятая нога!

Ланс опустился рядом с ней на колени.

– Мне ты очень нужна. Медок, – с нажимом произнес он и, взяв правую руку Хани в свою, стал внимательно ее рассматривать. – Ну вот! – огорченно воскликнул он. – Ты разбила себе костяшки пальцев! – Его губы осторожно коснулись ее пораненной руки. – Тебе следовало быть осторожнее. Медок! К чему было бить так сильно? Ты могла испортить свои прелестные пальчики. Взяла бы лучше молоток или вазу…

Хани недоверчиво смерила его взглядом, разрываясь между негодованием, желанием расхохотаться и невероятной нежностью, которая охватывала ее всякий раз, когда она видела Ланса. В конце концов негодование победило.

– В следующий раз я так и поступлю, – сухо сказала она, но в уголках ее губ пряталась задорная улыбка.

– Жаль, что я не видел тебя в деле, – подыгрывая ей, Ланс с сокрушенным видом покачал головой и, перевернув ее руку, коснулся губами ладони. – Должно быть, это было великолепное зрелище! Я оказался прав, когда решил изобразить тебя в образе валькирии.

– Простите, что прерываю ваш разговор, – вмешался Алекс, и тон его был не самым любезным. – Мне, конечно, очень приятно слушать, как вы тут воркуете, но позволю себе заметить, что вода в ванне уже остыла. Даю тебе одну минуту, Ланс, чтобы ты увел куда-нибудь Хани, прежде чем я вылезу из воды. – Он ухмыльнулся похотливой улыбкой сатира. – Если же ты не успеешь этого сделать, наша Хани увидит, что она потеряла, предпочтя мне какого-то рыжего Скарамуша.

Ланс легко встал с колен и помог подняться Хани.

– Ей все равно надо сменить эти мокрые шорты, – примирительно сказал он, бросая взгляд на Леонеллу, которая все еще лежала неподвижно. – А с ней что ты собираешься делать?

– К сожалению, ничего, – с грустью пожал плечами Алекс и мрачно покосился на прыснувшую Хани. – Пожалуй, надо связаться с катером – пусть вышлют шлюпку и заберут это рыжее сокровище. Всех заговорщиков я решил отправить в Седикан – пусть там с ними разбираются следователи Карима…

Ланс и Хани повернулись, чтобы уйти, но Хани успела заметить, что в глазах Алекса промелькнул странный огонек, когда он увидел, как рука его кузена с привычной фамильярностью легла на ее талию.

– Эй, Хани!..

Она обернулась через плечо.

– Не забудь о своем обещании!

– Не забуду, – пообещала она, безмятежно улыбаясь.

* * *

– Что ты ему обещала? – с любопытством спросил Ланс, как только за ними закрылась дверь гостевой комнаты.

– Это наш секрет, – заявила Хани, роясь в ящике комода, куда она положила запасную пару шортов. – Я имею право на тайну! – добавила она раздраженно. – В конце концов, вы с Алексом тоже многого мне не говорите. Вы относитесь ко мне как к представительнице слабого пола, которую следует опекать. А ведь я – подготовленный специалист, профессионал! Неужели тебе ни разу не приходило в голову, что я не только хочу, но и могу вам помочь?! Ты же знаешь, что я вовсе не какая-нибудь изнеженная, вечно хнычущая молодая особа, которая как камень виснет на шее мужчины и только мешает ему. Я – вполне самостоятельный, взрослый человек, и мне обидно, что…

– Мы оба это прекрасно знаем и понимаем, – успокоил ее Ланс, сверкнув глазами. – Должен сказать, что Алекс, судя по всему, действительно без ума от твоего правого хука. И если я не буду достаточно бдителен, он, возможно, попытается переманить тебя в свою службу безопасности.

– Не выдумывай, – отмахнулась Хани. – А кстати, что будет с этой женщиной и с теми, кто ждал ее в море? – обеспокоенно спросила она. – Я только что подумала: наверное, их надо было бы передать нашему Государственному департаменту…

– Лучше бы тебе не знать, что с ними будет, – мрачно ответил Ланс. – Видишь ли, в Седикане шейх пользуется абсолютной, ничем не ограниченной властью. Правосудие там вершится очень быстро и достаточно жестоко. А если учесть, что Алекс – единственный человек на земле, которого старый Карим по-настоящему любит… Я больше чем убежден, что любой, кто угрожал Алексу, может не рассчитывать на снисхождение.

– Мне кажется, Алекс – отнюдь не единственный человек, к которому Бен Рашид питает любовь и привязанность, – мягко поправила его Хани. – Я знаю, что ты тоже небезразличен старому шейху: ведь ты сам говорил, как он был к тебе добр и щедр.

Ланс неопределенно пожал плечами.

– Возможно, – сказал он. – С этим старым стервятником никогда нельзя ничего знать наверняка…

– И все-таки ты очень его любишь, – ласково сказала Хани. – Это хорошо видно на портрете, который ты нарисовал.

– Это ничего не значит, – покачал головой Ланс и пояснил:

– Если любишь кого-то, необязательно, что этот кто-то любит тебя. Эту простую истину я выяснил для себя очень давно…

В его сапфирово-синих глазах промелькнула тень какой-то застарелой печали, но она быстро исчезла, и Ланс по-кошачьи мягким движением придвинулся к Хани.

– Хочешь, я помогу тебе переодеться? – вкрадчиво спросил он.

Хани решительно покачала головой.

– Ты прекрасно знаешь, чем это может кончиться, – сказала она, попытавшись придать своему лицу самое суровое выражение. – А между тем тебе нужно заканчивать картину, я же должна позвонить мистеру Дэвису и доложить ему об инциденте. Надеюсь, на этом моя работа на Государственный департамент закончится: опасность миновала, и ты больше не нуждаешься в телохранителе.

– Нет, нуждаюсь! – мягко возразил Ланс, легко целуя Хани в лоб. – Мне грозит еще множество опасностей, и без тебя мне не обойтись. – Ланс придвинулся так близко, что груди Хани уперлись в его широкую грудную клетку. – Только ты можешь спасти меня от холода, – сказал он, целуя ее в уголок губ. – От одиночества… – Его губы заскользили к уху Хани. – От тоски и разочарований…