Айрис Джоансен - Золотая Валькирия

– Боюсь, это целиком ваша проблема, мисс Уинстон, – холодно заметил Дэвис. – Вас нанимают для исполнения вполне конкретной задачи, а каким способом вы этого добьетесь, нас не касается. То же самое относится и к разного рода затруднениям, с которыми вам, вероятно, доведется столкнуться. Вам придется преодолевать их самостоятельно, сообразуясь со сложившейся обстановкой. От себя же добавлю: наш департамент придает этому заданию слишком большое значение, чтобы позволить вам от него отказаться. Играйте на нашей стороне, и мы не только изыщем возможность достойно вознаградить вас в финансовом плане, но и сделаем все, чтобы прессе стало достоверно известно, что вы официальный правительственный агент, а не просто очередная любовница принца. Что же касается всех возможных последствий вашего отказа, то обсуждать их, я думаю, нет нужды. Вы женщина умная и все прекрасно понимаете…

– Да, я понимаю, – прошептала Хани. – Какая же все-таки это мерзость – шантаж! Дэвис тонко улыбнулся.

– Значит, мы договорились? – спросил он.

Хани кивнула.

– Похоже, у меня просто нет выбора, – сказала она.

– Никакого, – хладнокровно подтвердил мистер Дэвис и, поднявшись с кресла, убрал свою записную книжку в карман. Из другого кармана он достал маленькую визитную карточку и протянул ее Хани. – Возьмите. По этому телефону меня обязательно разыщут, когда бы вы ни позвонили, – в любое время дня и ночи. Я настоятельно рекомендую вам воспользоваться этой возможностью даже при малейших признаках надвигающейся опасности. А что касается исполнения вами обязанностей телохранителя… Я хотел бы, чтобы вы переехали в номер принца сегодня же, не позднее трех часов дня. Надеюсь, это не составит вам большого труда и не слишком оскорбит ваши чувства.

"Плевать он хотел и на меня, и на мои чувства!" – мрачно подумала Хани. Она уже догадалась, что за респектабельным фасадом Дэвис прячет крутой, не терпящий возражений характер.

– Я буду на месте к трем, мистер Дэвис, – пообещала она. – А если не буду… вы, наверное, сразу об этом узнаете.

– Несомненно, – сдержанно ответил ее утренний гость. – Пусть издали, но мы ведем круглосуточное наблюдение за принцем и его братом. А теперь, мисс Уинстон, позвольте откланяться.

– Всего хорошего, мистер Дэвис, – машинально ответила Хани.

"Пропади ты пропадом!" – подумала она про себя.

* * *

Решительно постучав в дверь люкс апартаментов, Хани стала нетерпеливо ждать ответа. Никто не отзывался, и она недовольно нахмурилась. После того, как внизу, у стойки регистрации, ей пришлось объясняться с сотрудниками безопасности отеля, дважды звонившими в апартаменты и уточнявшими, имеет ли право такая-то подняться наверх, она рассчитывала, что ее впустят в номер без промедления. Вместо этого ее продолжали держать в коридоре, словно не вовремя пришедшую горничную!

Наконец дверь номера распахнулась, и на пороге возник принц Руби в просторном халате из темно-коричневого бархата с золотой вышивкой, по контрасту с которым его светло-каштановые волосы казались особенно яркими.

– Наконец-то, Хани! – радостно воскликнул он, отступая в сторону и давая ей пройти. – Я ждал вас.

Хани невольно бросила быстрый взгляд на видневшуюся между отворотами халата мускулистую грудь принца, поросшую густым рыжеватым волосом.

– И, как я погляжу, оделись соответствующим случаю образом? – заметила она ледяным тоном и презрительно вздернула подбородок. – Нам нужно раз и навсегда решить кое-какие вопросы, ваше высочество, – добавила она и, обойдя застывшего на пороге принца, прошествовала прямо в гостиную.

Хани небрежно бросила свою спортивную сумкуна диван, обтянутый кофейного цвета кожей, и повернулась к принцу, который, продолжая хранить молчание, вошел в комнату следом за ней.

– Должна предупредить вас, что наши отношения будут носить чисто деловой характер. Я здесь только затем, чтобы охранять ваше высочество. Я не намерена развлекать вас – ни в постели, ни вне ее. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Чего ж тут непонятного? – согласился принц Руби спокойно. – Вы будете изо всех сил охранять меня, а я буду изо всех сил стараться затащить вас в постель. На мой взгляд, все предельно просто.

От такой откровенности Хани вспыхнула, но тут же постаралась взять себя в руки. "Неужели он понятия не имеет о приличиях? – подумала она. – Или просто слишком привык к тому, что ему все позволено?" Хани поразило, с какой легкостью Ланс Руби пошел на шантаж ради одного своего желания, своего минутного каприза! Но, в таком случае, чем он лучше Мануэлы Гомес? Нет, больше с ней этот номер не пройдет. Пусть только попробует! Она не из тех, кем можно безнаказанно манипулировать!

– У вас все равно ничего не выйдет, – коротко сказала она. – Вы, ваше высочество, определенно считаете себя неотразимым, но я вас таковым не нахожу. Мужчины, которые знают, что такое порядочность, всегда импонировали мне гораздо больше, чем бесстыдные самодуры без чести и совести.

Тут она спохватилась, решив, что, пожалуй, хватила через край, но принц Руби как будто не заметил ее дерзости. Впрочем, довольная улыбка сразу исчезла с его лица.

– Ланс, – поправил он. – Раз уж нам придется… тесно общаться довольно долгое время, зовите меня просто Ланс, и давайте обойдемся без официальностей – мне так удобнее. – Оттолкнувшись от дверного косяка, он приблизился к ней, мягко ступая босыми ногами по пушистому ворсу дорогого ковра. – Черт возьми! Я вовсе не хотел ни к чему принуждать тебя, Хани. Я же сказал этому Дэвису, чтобы он сперва попробовал другие методы.

– Дэвис действительно начал с того, что пытался кормить меня пряниками, но когда у него ничего не вышло, он – по вашему наущению – без колебаний пустил в ход кнут, – ядовито объяснила Хани, сверкнув на него своими лиловыми глазами. – Впрочем, и вас, и его можно понять: когда рабы бунтуют, что еще остается хозяевам?

– Да, я действительно дал Дэвису такие полномочия, – неохотно признал принц Руби. – Дал, черт возьми!

Теперь он стоял на расстоянии какого-нибудь фута от нее, и Хани ясно чувствовала тепло его тела, от близости которого у нее понемногу начинала кружиться голова. Кроме того, ее ноздри уловили легкий запах простого цветочного мыла, который смешивался с дразняще-тонким ароматом мускуса.

– И я снова использую хлыст, если мне это понадобится! – добавил принц Руби решительно. – Не хочешь ли узнать – почему?

– Я уже знаю, – отозвалась Хани самым непримиримым тоном, досадуя на себя, что приходится сражаться еще и со своими собственными чувствами. Он стоял слишком близко! Так близко, что его бьющая через край мужественность кружила ей голову… – Вы уже высказались на эту тему со свойственной вам деликатностью, ваше величество.

– Я же просил называть меня Лансом! – резко сказал принц. – И неужели ты не поняла, что тогда я просто шутил? Ты что, вообще не воспринимаешь шуток?

– В любом случае это лучше, чем обращать в шутку все подряд! – парировала Хани, всерьез оскорбившись. – Но я очень рада, что вы, ваше… что ты пошутил и, значит, вовсе не хочешь переспать со мной. Надеюсь, я правильно поняла?

– Разумеется, я хочу переспать с тобой! – нетерпеливо бросил принц Руби. – Но это не означает, что я готов немедленно броситься на тебя и затащить в спальню, как бы ты ни брыкалась. Напротив, я собирался дать тебе время свыкнуться с этой мыслью.

– Очень дальновидно со стороны вашего высочества, – едко заметила Хани. – А вы не подумали о том, что у меня может не возникнуть никакого желания привыкать к этой идее? Будете ли вы и в этом случае столь же снисходительны ко мне, презренной простолюдинке?

– Если ты еще раз назовешь меня высочеством, – процедил принц Руби сквозь стиснутые зубы, – я…

Он не договорил и несколько мгновений стоял молча, только его голубые глаза метали молнии. Наконец принц с шумом выдохнул воздух и взял себя в руки.

– Послушай, я понимаю, что ты можешь быть несколько раздражена тем, что тебя принудили заниматься этой работой. Но если бы ты выслушала…

– Король не просит, король повелевает! – перебила его Хани, не обращая никакого внимания на очевидные признаки близкой грозы. – Неужели вам не внушили с пеленок, что королевское достоинство не совместимо с объяснениями и оправданиями? Владыке достаточно только взмахнуть своим скипетром, и мы, жалкие плебеи, покорно валимся ниц во изъявление своего смирения и готовности служить величеству…

– Смирения? Если бы! – воскликнул принц Руби, как показалось Хани, в совершенном отчаянии. – Да в тебе смирения не больше, чем в водородной бомбе!

Он неожиданно шагнул вперед и, прежде чем Хани успела отстраниться, резко схватил ее за талию, словно танцуя танго, так что она оказалась лежащей на его руке. Глядя с напускной серьезностью ей в глаза, Ланс прошептал громким мелодраматическим шепотом:

– Я сдаюсь, Хани! Для меня ты слишком умна. Признаюсь – я хотел сразу наброситься на тебя, ошеломить, смутить. Я разделся и облачился в этот халат, как только мне позвонили снизу и сообщили о твоем приходе. Я хотел подстегнуть твои желания видом моего сильного мужского тела, а если бы и это не сработало, я напичкал бы тебя виски и кокаином до полного бесчувствия! И вот тогда, когда ты оказалась бы целиком в моей власти, я бы… Видишь, я почти решился на преступление, лишь бы утолить тот страшный голод, который вспыхивает во мне при виде этих полных бедер и высокой груди! О Боже, и почему я не посмел довести дело до конца?! Но теперь, когда ты разоблачила меня, я признаюсь тебе во всем…

Хани смотрела на него снизу вверх с недоумением и страхом. Неужели он просто-напросто сумасшедший? И что ей в таком случае делать?

– Немедленно отпусти меня! – воинственно воскликнула она. – Я не желаю больше оставаться здесь ни секунды!

Ланс Руби недоверчиво уставился на нее, а Потом в растерянности покачал головой.

– Боже мой! – проговорил он негромко. – Ты совершенно удивительная женщина! Невероятная! Мне просто не верится, что частный детектив может быть таким наивным…

Заметив, что Хани смотрит на него непонимающим взглядом, Ланс криво усмехнулся.

– Я шутил, – сказал он терпеливо, словно обращаясь к умственно отсталому ребенку. – Просто шутил. Неужели ты опять восприняла мои слова всерьез?

– Откуда мне было знать? – Хани попыталась пожать плечами, стараясь не признаваться себе, что снова попала впросак. – Я слишком долго стояла под дверью, а когда ты наконец соизволил открыть, ты… был почти не одет.

Она уперлась ладонями в поросшую густой рыжей шерстью грудь принца, пытаясь освободиться, но он крепко прижимал ее к себе обеими руками. "Слишком крепко", – подумала Хани рассеянно, чувствуя, как его тепло проникает сквозь разделяющую их ткань ее блузки и по членам разливается странная слабость. Хани знала, что должна разорвать кольцо его рук, должна положить конец этой пародии на страстные объятия, но… не могла. Он был так близко, что она буквально таяла от жара его тела, а руки ее странно ослабли и отказывались ей служить.

– Сотрудник службы безопасности вытащил меня из душа, – спокойно пояснил принц Руби, продолжая обнимать ее за талию. – Мне нужно было обсушиться, вот я и натянул первое, что попалось под руку.

– Ох!.. – воскликнула Хани. Его рыжие волосы действительно были влажными. – Но ведь ты сам сказал, – проговорила она неуверенно, – что устроил все это дело с единственной целью… соблазнить меня.

– Ничего подобного я не говорил, – решительно покачал головой принц Руби. – Это ты почему-то изначально так решила, а я не удержался от соблазна подыграть. Естественно, я не прочь соблазнить тебя: ты действительно возбуждаешь меня довольно сильно. Но это не единственная причина… – глаза Ланса ярко сверкнули, но он поспешил погасить это пламя. – Главная, но не единственная, – повторил он. – Дело в том, что мне хотелось как-то извиниться перед тобой за идиотские шутки Мануэль!…

– И ты решил начать с шантажа, – нанесла немедленный удар Хани.

– Я знал, что ты вряд ли согласишься встретиться со мной, и не смог придумать лучшего предлога, – рассеянно отозвался он, с неодобрением разглядывая ее прическу. – Ты опять заколола волосы! Ну зачем тебе это надо? Ведь они так красиво летят по воздуху, когда ты их распускаешь!

– Частному детективу не стоит привлекать к себе внимание, – ответила Хани и с неудовольствием отметила, что почему-то оправдывается перед ним. – Может быть, ты все же отпустишь меня? – спросила;

Она несколько мгновений спустя, когда до нее дошло, что принц Руби все еще удерживает ее в неудобном мелодраматическом объятии.

– Если ты настаиваешь. – С тяжелым вздохом Ланс помог ей выпрямиться и отпустил руки. Затягивая на талии тяжелый, с золотыми кистями, пояс своего халата, он спросил: