Взглянув на портрет, молодая женщина мгновенно преобразилась. Непритворное волнение, какое невозможно ни напустить на себя, ни скрыть, — отразилось на ее лице. Схватив обеими руками портрет, она с жаром прижала его к губам. На глазах у нее выступили слезы. Все, что таилось в ее душе, разом вырвалось наружу. Черты ее ожили. И Тимар был спасен!

Дав волю долго сдерживаемым чувствам, Тимея теперь плакала навзрыд. Услыхав ее рыдания, из соседней комнаты появилась недоумевающая Аталия. Она еще ни разу в жизни не видела, чтобы Тимея так самозабвенно рыдала.

А та, увидев Аталию, как малый ребенок, кинулась к ней.

— Смотри, смотри! — воскликнула она, и в голосе ее звучали слезы и смех. — Это же моя мать! Портрет моей матери!.. Он купил его для меня… — Потом кинулась обратно к Тимару, обхватила руками его шею и взволнованно прошептала: — Благодарю… О, как я благодарю вас!

Казалось, сейчас бы самое время прильнуть губами к этим трепетным губам и целовать, целовать их. Но, увы, дрогнувшее сердце подсказало Тимару: «Нельзя. Ты не имеешь права на это! После того, что произошло на „Ничейном“ острове, позволить себе такое было бы вероломством».

И неожиданно новое благородное побуждение родилось в нем. Он вернулся в свою комнату и достал все спрятанные в секретере драгоценности.

«Что за удивительная женщина, — думал Тимар. — Имея доступ к потайным ящикам, она не стала их обшаривать. Отыскала нужный ей документ, и все!»

Сложив драгоценности в охотничью сумку, которую Тимея видела у него на плече, когда он прибыл в Леветинце, Тимар снова пошел к жене.

— Я еще не все вам рассказал, — обратился он к ней. — Там же, где предложили мне этот портрет, я увидел еще вот эти драгоценности. И тоже купил их для вас. Примите их от меня в подарок.

И он начал выкладывать свои сокровища, одно за другим, на колени Тимее. На ее вышитом передничке выросла сверкающая горка из драгоценностей. Это походило на волшебный дар из «Тысячи и одной ночи».

Аталия буквально окаменела, бледнея от зависти. Жажда мести кипела у нее в груди, кулаки ее крепко сжались. Подумать только, ведь все это могло достаться ей!

А лицо Тимеи снова стало бесстрастным, как обычно. Молодая женщина равнодушно смотрела на камни, лежавшие на ее коленях, — блеск рубинов и алмазов не согревал ее.


Часть четвертая

Ноэми



Новый гость