— Вам просто повезло, что я помнил данные, и беседа велась без подписи. У вас есть время до двенадцати часов, чтобы всё исправить. На сегодня запланируйте обед в «Les Menus par Pierre».

— Повторная встреча с клиентами? — уточнила София.

— Верно. Вы обедаете со мной. Должны же исправить свою ошибку, — Талов продолжил разглядывать лицо девушки, — вы же понимаете в чём ваша ошибка, София?

— Да, — она тихо кивнула головой, чувствуя, что становилось слишком жарко, несмотря на работающий кондиционер, — я…

— Вы позволили личной жизни проникнуть в мой офис. Вы допустили, чтобы некто неумелый, посмел манипулировать мною, и я очень зол.

— Это больше не повторится, — твёрдо ответила София.

Список тех, кто мог иметь доступ к этим документам, невелик. Возмущение захлестнуло её, и девушка поджала губы, перебирая предположения. Что могло толкнуть на подобное? Кто-то сливал информацию конкурентам, и воспользовался одним из их сотрудников, чтобы сорвать сделку? Подобный инцидент имел место около года назад, но человека вычислили, да и действовал он гораздо умнее. Сегодняшняя выходка была просто оскорбительна! София получила от Талова разрешение покинуть его кабинет, и поднялась, направляясь к дверям. Она спиной чувствовала его взгляд и наконец, шеф не сдержался:

— Если на минуту отставить формальности, то я рад за вас, — задумчиво произнёс президент.

— Рады? — София взялась за ручку двери и замерла, решая, что бы могли означать эти слова.

— Рад, — повторил Талов, — полагаю, вы осознали разницу между мальчиком и мужчиной. Мудрое решение, София.

Взгляд Андрея Витальевича упал на её руку. София поняла, что он снова смотрел на её безымянный палец. Значит, знал о разорванной помолвке, и что ужаснее, о существовании Алексея! Осталось только коротко кивнуть, и просочиться в коридор, лишь бы подальше от этого проницательного взгляда.

Канцелярия была пуста. Девушка на минуту остановилась, глядя на пустой стол секретаря. Она подошла к нему и поглядела на монитор компьютера, постукивая пальцами по краю клавиатуры. Выходя из своего кабинета, у Софии не было нужды закрывать его на замок. Особенно, если учесть, что приходилось бегать туда-сюда, чтобы успеть всё вовремя к возвращению шефа. Они работали только с одним отделом.

Нужно было поговорить с Алисой. Она не могла не видеть, кто приходил в её отсутствие. Это могло быть всего несколько сотрудников. София вернулась к себе и взяла телефон. Пропущенных звонков не было, и она нахмурилась, ожидая, что помощник хоть раз за это время, да позвонит. Девушка набрала номер секретаря и поднесла мобильник к уху.

— Занято. И где она? — София вышла из кабинета и направилась в коридор.

Поздоровавшись с парой коллег, она прошла мимо огромных окон, позволявших разглядеть большую часть города, и остановилась, обращая внимание на один из залов для конференций. Дверь была не плотно закрыта, София подошла к ней и толкнула. Свежий поток воздуха подсказал, что небольшой балкон был открыт. Девушка прошла в просторное помещение, мимо длинного овального стола с аккуратно расставленными вокруг него стульями и оказалась возле стеклянной двери, прикрытой тонкими занавесками.

Силуэт Алисы, стоявшей на балконе, София узнала без труда. Опираясь на перила, секретарь беседовала с кем-то по телефону, что привело девушку в негодование. Понятно, что оказалась здесь Алиса по протекции человека имевшего вес в их деле, но поведение секретаря переходило все границы. Именно это и собиралась София высказать ей, выходя на балкон. Она остановилась при входе, отодвигая занавески в сторону, и намерилась окликнуть Алису, но та продолжала увлечённо говорить.

— Талов был злой, как чёрт, — промурлыкала девушка, — представляю, что сейчас высказывает Романовой.

София замерла, неожиданно прислушиваясь к словам секретаря. Обсуждала её? С кем? Как посмела?

— Я звоню не с работы, — надула губы Алиса, — вот, послушай!

Она выставила руку с мобильником над перилами, давая своему собеседнику расслышать шум улицы и проезжавших машин. Девушка вновь приложила телефон к уху, и продолжила болтать:

— Пф-ф! Достала она меня. Смотрит свысока, будто я ей прислуга какая-то! То кофе принеси, то это отнеси… — фыркнула Алиса, — я знаю, что это входит в обязанности! Но я не собираюсь всю жизнь сидеть за этим столом, Валентин. Кажется, ты забыл, что обещал мне вчера!

Знакомое имя прозвучало как пощёчина, и София бесшумно отступила обратно к дверям. Совпадение? Возможно, это она сходила с ума, и ей везде мерещился Панов, но Алиса развеяла её сомнения следующими словами:

— Пусть побудет на моём месте, пока Талов поимеет её в своём кабинете. Думает, что только со мной так можно? Я не собираюсь и дальше терпеть твою бывшую!

Ей показалось, что в лицо плеснули ледяной воды. София поджала губы, глядя на спину девушки. Значит, список пассий Панова расширялся и дополнялся всё новыми именами. Вот как, значит? Забрался в койку и к секретарше. Теперь понятно, откуда знал о распорядке её дня!

— Значит, это ты подделала отчёт, — сухо проговорила София, не без удовольствия глядя, как вздрогнула Алиса, и её телефон полетел через перила, спустя мгновение, разбиваясь об асфальт.

Глава 18



Девушка резко повернулась к Софии и нервно усмехнулась. Когда успела подкрасться, змея?! Да ладно, сколько можно скрывать то, что скоро и так станет всем известно. Ведь Валентин обещал, что позаботится о ней.

— Что же ты молчишь? — приподняла светлую бровь София.

Боже, услышь она эти слова на пару недель ранее, то удар был бы слишком силён, но сейчас, когда обида и боль от измены поутихла, было просто гадко, словно вступила в грязь новыми туфлями.

— У тебя воображение разыгралось, — потянула Алиса и вновь облокотилась о бордюр.

— Значит, во всём виновато моё воображение? — сухо отозвалась София.

Секретарь кивнула, приглаживая лёгкую ткань юбки. Романова мысленно фыркнула. Что за девица? Совсем страха нет? Ещё и гордится собою, словно повышение получила…

— Будет проведено внутреннее расследование. Я больше чем уверена, что всё укажет на тебя, Алиса.

— Пф-ф! Делай, что хочешь! Ты сама напортачила и хочешь свалить всё на кого-то другого? На работе нужно думать о работе, София Николаевна! А то никак в своих мужиках не разберёшься. Один, другой… Тяжело сосредоточиться на делах, когда все мысли в горизонтальном положении!

София впервые не сдержалась. Звонкая пощёчина прозвучала слишком громко, оставляя отпечаток её руки на щеке Алисы. Секретарь задохнулась от неожиданности, хватая ртом воздух и прижимая ладонь к болевшему лицу.

— Да как ты!.. — яростно начала кричать девушка, но София подошла к ней вплотную, глядя прямо в глаза.

— Я устала от этого разговора. Ты конечно в курсе, что в канцелярии установлены камеры?

Глаза Алисы расширились от испуга. Повелась на ложь, прекрасно, подумалось Романовой.

— Если ты так уверена в своей невиновности, то прекрасно. Но, советую идти к Талову и признаться самой. В таком случае уволишься по собственному желанию. Поверь, даже с чистой книжкой это пятно ты не отмоешь. Ибо проработав в офисе «Веттон-Банка», и не имея рекомендаций, ты не получишь работу ни в одной престижной компании.

— Я не собираюсь работать секретаршей! — сквозь зубы процедила Алиса, — Валентин обещал мне, что позаботится о всём! Позаботится обо мне, и не придётся вкалывать здесь!

София не выдержала и рассмеялась. Янка, её бывшая домработница, говорила то же самое, когда уходила. Панов оригинальностью не отличался, всем любовницам перечислял те же пункты.

— Ну-ну, — девушка расправила манжет на блузке и отошла от Алисы.

— Знаешь, почему он тебя бросил, Романова? — прозвучали за спиной Софии слова секретаря.

Она уже приложила к двери ладонь, ощущая холодное стекло и замерла, так и не открывая её.

— Ты неинтересна. Ты скучная, Романова. Что ты можешь дать мужчине? Валентину нужна страсть, ему нужна женщина дома, а не то, что предлагаешь ты! — хмыкнула Алиса, — ты и из квартиры офис делаешь. Что на работе, что дома!

Панов обсуждал её с секретаршей? Браво… София подавила горький ком, подступивший к горлу, и толкнула дверь.

— Я могу дать ему то, что нужно!

— Твой оптимизм не может не радовать, — ответила София, — у тебя пять минут на принятие решения. Не явишься в кабинет Андрея Витальевича в течение этого времени, будешь уволена по статье. Время пошло.

София оставила её одну на балконе, уже из окна зала видя, как Алиса обхватила себя руками, опуская голову и глядя себе под ноги. Что-то не больно радостный вид у «страстной» девицы.

— Скучная я? — нахмурилась девушка, и прошла через просторную комнату, — не интересная?

Она вышла в коридор, расстроенно вздохнула и посмотрела на своё отражение в зеркальной поверхности дверей лифта.

— Разве я делаю из дома офис?

Почему секретарь так сказала? Что не так она делала дома? София ещё больше помрачнела. Она всегда следила за собой, всегда была ухожена и аккуратна, не позволяя себе расслабиться даже дома. Что могло не устраивать этого Панова?!

— Что на работе, то и дома…

«Просто ожидал увидеть что-то более удобное, и менее официальное» — кажется, так сказал Алексей, в тот самый вечер, когда кормил её блинчиками с джемом. Девушка глубоко вдохнула и сжала руки в кулаки.

— Значит, ты считаешь, что я слишком официальна дома? — сердито прошептала София.

Ей почему-то ужасно захотелось, чтобы Громов немедленно изменил своё мнение. Кажется, она знала, чем займётся после работы.


Алексей ещё раз перепроверил память камеры. Чёртов папарацци сделал более сотни снимков. Больше всего разозлил тот факт, что на них была и София. На нескольких фотографиях ублюдок запечатлел окно хозяйской спальни. Громов стиснул зубы.

За лёгкими занавесками чётко была видна фигура девушки в одном нижнем белье. Молодой человек ещё раз чертыхнулся и стёр всю информацию с камеры. Убедившись, что ничего не осталось, Громов вышел из машины и, подойдя к мусорному баку, выбросил в него ненужную больше вещь.

— На кого ты копал? — Алексей вернулся в машину и. не закрывая дверцу, откинулся на спинку сиденья, прикрывая глаза.

Свежий ветер остужал лицо, и мужчина шумно вдохнул. Как сейчас в голове звучали выкрики, слепили вспышки камер. Казалось, этот момент остался в прошлом, но словно вновь настиг его, отзываясь тянущей болью в спине. Громов повёл плечами, ещё раз вздохнул и захлопнул дверцу.

Пока хозяйка на работе, у него было немного свободного времени. Молодой человек глянул на мобильник, который оставил на соседнем сиденье. Самое время выполнить обещание данное госпоже Зельберг. Дама угрожала чаем, и звала навестить.

— Что же, чай, так чай, — Алексей завёл двигатель и съехал с обочины, встраиваясь в общий поток машин.

Пока добирался до нужного района города, Мария Леопольдовна умудрилась позвонить трижды, словно догадываясь о его приближении. Каждый раз Громов уверял пожилую актрису в том, что уже на подходе. И каждый раз она перезванивала, беспокоясь, не заблудился ли он, не переутомился ли, и не передумал ли навестить бедную пожилую даму, променяв её общество на внимание к более юной представительнице прекрасного пола.

Громов уверил, что ни один из пунктов не является правдой и телефон умолк. С пустыми руками идти было как-то неудобно. Он намерился притормозить возле небольшого магазина, собираясь купить хотя бы коробку конфет в презент госпоже Зельберг, когда увидел, как следом за вверенным хозяйским автомобилем подъехал знакомый джип.

Алексей чертыхнулся и покачал головой. Это уже походило на преследование. Он смотрел, как открывались дверцы его старой машины, и из неё выходила бывшая жена. Громов провёл ладонью по лицу, вздохнул и вышел на потресканный старый асфальт. Начинало припекать. Алексей сощурился от яркого солнца и хмуро ожидал, когда Дарья подойдёт.

— Ты заставляешь девушку бегать за тобой, Громов, — хмыкнула Жарова и опёрлась рукой об открытую дверцу его машины.

— Как ты нашла меня? — сухо поинтересовался молодой человек, — что тебе нужно?

— А ты быстро забывать стал, Лёш, — потянула Дарья и подошла ближе.

По имени назвала? Когда такое было в последний раз? Алексей убрал руки в карманы брюк и помрачнел ещё сильнее. Он был уверен, что тогда действительно было в последний раз. Дарья звала его в больнице. Громов помнил её голос, и это всё, что ему осталось — воспоминания, ведь когда очнулся, то понял, что остался один. И вот теперь, она снова обращалась к нему по имени. Значит, желаемое было слишком ценно.