— Ты их помнишь?

— Почти нет. Маму знаю больше благодаря портретам, от отца остался запах сигарет, хмурящееся лицо с горизонтальной морщинкой на лбу, несколько коротких разговоров и дневник.

— А остальных родственников?

— Ими я почти не интересовался, как и они мной. К тому же я тогда был слишком мал, чтобы меня выводили представлять ко двору. Мной занимались воспитатели, после смерти матери, я жил в особняке с хорошим папиным другом, под охранной. Не знаю, может папа боялся, что кто-то захватит дворец. Тогда все эти заговоры вышли на новую ступень. Теперь короля хотели женить, и роды спорили друг с другом. Некоторые, особо рьяные, даже хотели устранить меня, чтобы у отца не было сомнений в необходимости повторного брака. Да и родственники тоже снова грызлись между собой. Потом еще было первое обострение отношений с империей. Учудил наш посол, он почти объявил войну государству, которое в несколько раз нас больше и намного лучше вооружено, из-за того, что не знал тамошних реалий. Выручила всех Гретхен. Но после этого снова начались смерти. До сих пор точно неизвестно, кто и зачем пытался вырезать мой род. Но знаешь, что самое неприятное!? — Гарр посмотрел в мои глаза, и закончил, не дожидаясь логичного вопроса:

— Это не его остановили. Он сам остановился. Может, стало скучно, может, просто было невыгодно убивать всех. Но я и Гретхен, мы выжили. И я не знаю, до сих пор не могу быть до конца уверенным, что убийца не она.

Вот же ж история… а я вечно зову его бабником и козлом.

— Не знаю, что сказать. Прости, что я очень глупая. Я не брошу тебя, но ты ведь можешь стать феем потом. Правда, мы поживем тут, а через двадцать, хочешь тридцать, сорок лет, ты станешь феем, и мы еще долго будем вместе в моем мире, или если не понравится тут… Просто, люди же живут меньше, а я не знаю, получится ли у меня жить без тебя. Я странная да!?

— Ты хорошая. И я не против, потом стать феем, только вот не уверен, пойдут ли мне ваши крылышки, — Гарр улыбнулся, а я счастливо засмеялась, снова заметив искорки в чужих глазах, да и он же согласился. Не сейчас. Но какая разница!? Главное, мы будем вместе!

— Ну, ты же симпатичный… хотя, да ты прав, с крылышками было бы менее брутально. Да и костюмы у нас мужские, конечно, не такие как ты любишь.

— Ты меня, что отговаривать начала?

— Нет, конечно, просто должен же ты знать, что тебя ждет после превращения. И Гарр, одобрение у Совета я отправлюсь добывать сейчас вместе с Марьянкой и Олафом, потому что втроем нам будет проще, пожалуйста, дождись меня живым, здоровым и в меру ехидным.

Гарр засмеялся, я тоже, потому что меня, наконец, отпустило напряжение, и нужно было выплеснуть эмоции:

— Но знаешь, что меня больше всего удивило, когда я разыгрывала приманку? Ни один человек не удивился, чудачке, бегающей по городу в красном платье, и никто не опознал во мне твою жену.

— Исправим. Как раз послезавтра будет праздник, на нем король должен произносить речь. Поедем вместе, и они узнают, как ты выглядишь.

— А может не стоит!? — перед глазами стояли таверна с трактирщиком, сцена, когда отбираю семечки якобы у бабульки, ну и еще пара сцен не менее странного свойства.

— Я о чем-то не знаю!? — сразу раскусил мое поведение Гарр.

— Да нет, ты что, обо всем знаешь. Я просто не люблю быть в центре внимания, честно, — попыталась выкрутиться, но видимо, неудачно, король засмеялся и с удивлением спросил:

— Правда!? А кто уже несколько раз попадал в скандальные ситуации!?

— Случайно, я просто невезучая. Зато сама по себе очень приличная фея, честное фейское.

— А я ведь знаю от Морганы о характере фей.

— А вот это нечестно!

— И почему же!?

— Ну, просто, я так не играю!

— Правда!? Даже со мной?

— Ты невозможный!

— Не волнуйся, ты тоже, за это и полюбил, — и мои губы, готовые сказать еще какую-то глупость поцеловали.

В общем, обеденный перерыв у нас с Гарром не смотря на все грустные моменты, закончился очень даже приятно.

* * *

А потом был вечер и бал… суматошная сначала подготовка к мероприятию, а затем и само событие. А на балу были гости, и они, как обычно, поражали расцветкой нарядов и странными украшениями. Ну и иноземный посол на огонек в его честь организованный заглянул, естественно. Причем со свитой. Впрочем, они меня сильно не заинтересовали. Просто бросилось в глаза, что все в светлых нарядах и блондинистые. Даже охрана. Короче, полная гармония, не одного темноволосого (вырезают они их что ли!?).

И вот еще мысль, в меру веселая и слегка грустная: почему Гаррету они не нравятся, шевелюра вроде у всех приятного для него цвета… шучу, не весело, но все же… Да, конечно же, понимаю, почему они ему не нравятся. Сама после его рассказа кашусь на всех встречных с подозрением. К тому же меня лично очень напряг факт наличия в охране главного блондинчика печально знакомой физиономии Нориного охранника. Мне вот интересно, он что тоже, как Марьянка, проникся моим положением и решил пойти спасать беззащитную королеву!? Или ему, просто платят так мало, что он на стороне подрабатывает!? В любом случае, о талантливом человеке решила Гарру рассказать, абсолютно уверена, что король для новых знаний быстро найдет применение.

Правда, сделать это сразу (я про сдачу окружающего своему ближнему… ну и завернула) не получилось, Гарр ушел с кем-то поболтать и пришлось греть трон в одиночку, мучительно думая о том, а вежливо ли будет соскочить с возвышения и побежать догонять мужа!? В конце концов, лень, то есть простите, вежливость победила, и я осталась ждать Гаррета, мысленно придумывая самые емкие реплики для рассказа.

Долго, правда, заниматься этим не получилось. На очередном мысленном пируэте меня привел в чувство печально знакомый голос:

— Дорогая, неужели мой племянник совсем о тебе не заботится!? Что на тебе сейчас за тряпье!?

Жирно подведенные глаза, длинные когти, шикарное платье невыносимого цвета и язвительные интонации в голосе, плюс внезапно занывшая у меня голова:

— Здравствуйте, леди Гретхен и я рада вас слышать. Неужели отдых в святом месте так дурно на вас повлиял, что вы решили не скрывать свое отношение ко мне за маской притворной вежливости!? Вы стали честнее.

Кажется, тетя короля даже на секунду смешалась от моего отпора, впрочем, именно на секунду, оглядевшись и заметив свидетелей, она улыбнулась и ответила сначала шепотом, затем громче:

— А ты осмелела, маленькая выскочка… Лора, дорогая, ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю (да никак, и да в курсе). Я просто не могу молчать о том, что Гаррет ущемляет твои права. Как он мог выпустить тебя из покоев в этом нелепом виде!?

— Почему нелепом!? По-моему все в меру мило, — я демонстративно вытянула на коленке ручку с новым браслетом, который словно бы дополнял кольцо семьи Гаррета.

— Хотя бы потому, что этому наряду почти перевалило за двадцать пять лет, его еще прошлая королева носила, если не ее мать, — меня придирчиво оглядели, всем видом давая понять на сколько безвкусно я одета.

Как будто меня могла пронять подобная чушь в исполнении врага, что и сказать, люди — существа до удивления наивные. Фыркнула себе поднос, сдержав смешок, и даже не стала цепляться за поданную мне на блюдечке возможность напомнить дамочке о ее возрасте. Что и говорить, в конце концов, сие для всех неизбежно (людей. И да я, как фея, по этому вопросу в танке). Я просто расплылась в улыбке, заимствованной у чудо, то есть в меру наивной, и не в меру дружелюбной барышни и ответила:

— О так это раритет и вы завидуете!? Дать поносить? Или не влезете?

Леди Гретхен сначала скривилась, затем на публику рассмеялась, больно похлопав меня по плечу:

— Не нарывайся, дорогая, — шепнули мне на ушко с ласковой улыбочкой, от которой головная боль в разы усилилась.

— Да, что вы тетушка, где уж мне глупой с вами соревноваться в остроумие, я еще от прошлой вашей реплики до конца не отошла, — демонстративно потираю ушибленное плечо и тоже лыблюсь, параллельно стараясь поплотнее вжаться в спинку трона, а то кто ее знает, цапнет и вытянет, а потом поминай, как звали королеву и в каком лесу ее волки схавали. В смысле, что-то вспомнилось мне мое близкое знакомство с местным антиквариатом, как раз теткой принца и организованное. И не то чтобы захотелось замолчать, нет мне, скорее захотелось заорать. Причем громко и всего одно слово 'стража'.

В общем, болтаем мы с тетей короля, улыбаемся друг другу, чуть ли не обнимаемся, как неожиданно в беседу вступает еще одна сво… личность. Я как этого человека увидела, сразу поняла, что, во-первых, Везение продолжает свой стеб надо мной, а во-вторых, меня ждут от двух до двадцати пяти минут незабываемого общения.

— Здравствуйте господин посол, — о, Гретхен умеет быть вежливой, или она что запала на посла!? Хотя, конечно, почему нет, и выгодно, и в ее вкусе. В смысле, посол был относительно молоденьким светленьким и довольно смазливым.

— Добрый вечер, дамы, — и чего этот тип лыбится!? Пакость, какую, что ли готовит!? Да, другие объективные причины для улыбок, на вроде врожденной легкой умственной отсталости, я решила даже не рассматривать, чтобы не расслабляться и не начинать проникаться ненужными чувствами к 'вражку'. Пока еще посол в моих глазах на врага не тянет. Слишком, зараза хорошенький, поэтому еще не враг. Впрочем, еще и не утро.

— Ага, и вам того же и ту даже и желательно в том же качестве и количестве, — да я невежливая, да на меня смотрят в шоке. Зато неожиданно, и у меня появилось хотя бы парочка секунд на осмысление ситуации и придумывание плана побега. А он мне нужен. Потому что с двумя недругами пусть и при свидетелях я не справлюсь. Впрочем, я бы и без зрителей не справилась… честно говоря, не помню не одного случая, чтобы зрительный зал оказывал реальную помощь хоть кому-то, разве что в шоу 'Кто хочет стать миллионером', но и там спорно не подстава ли это!? В общем, не верю я в добрых самаритян, вот ни чуточки!

— Леди Гретхен предупреждала о вашем своеобразном чувстве юмора, — посол улыбнулся, а я удивилась, и кстати, не одна я, судя по лицу тети, для нее новость тоже была неожиданной. Хотя, не скрою, смотреть театр одного актера я могу очень долго и даже получать при этом определенную степень удовольствия, так что умными замечаниями решила иноземного засланца раньше времени не пугать, пускай продолжает веселить народ.

Народ зря время, кстати, не терял, начал двигаться к пиршественному залу. Умные люди. Повторить мне, что ли их пример, пока все свидетели не разбежались и меня не начали убивать!? Сужу по предыдущему опыту общения с родней царственной заразы наедине. Так что расправляю крылышки и вежливо делаю "адью".

— Класс, ну я пойду, а вы пока тут без меня еще поболтайте, можете даже пообсуждать меня. По фиг. Удачи! — с этими словами я соскочила с трона, помахала ошарашенным людям ручкой и почти сделала ноги, как вдруг вспомнила одну вещь и не повернулась к Гретхен:

— Леди, спасибо, что спасли мне жизнь. Можете считать, что случай с вазой я забыла.

И вот после этих слов, я вновь развернулась и пошла еще быстрее, а за спиной слышались голоса посла и тети. Иноземец, что-то спрашивал обо мне, а Гретхен его, кажется, посылала. Что сказать умная женщина, понимает, что я еще в зоне слышимости, а свидетели еще разбрелись не все. Жаль.

Жаль, что она, скорее всего, враг для Гарра, а не друг. А с другой, ведь и не обязательно же, может, она его даже, по-своему, любит!? В смысле, жили же они как-то вместе все эти годы!?

Да, как обычно, в моей жизни нет ничего совершенно простого. Зато нескучно!

* * *

Ужин, танцы (три с Гарром, один с послом (почему один? Ну, он просто не выдержал бы второй, я так красиво прыгала на его ногах), и один с Олафом (а тут за второй прибили бы уже меня. Марьянка не то, чтобы ревновала, но взгляд говорил о многом, друзья, кстати, после танцев сразу куда-то сбежали), встречу с родней (и почему мои 'сестры' продолжают жить во дворце!?) и еще несколько мероприятий я пережила достойно, даже не заработав себе при этом тик. И не просто не заработав нервную болезнь, я еще умудрилась получить от вечера удовольствие, не без помощи мужа, разумеется.

Ну, во-первых, покорил праздничный торт с декоративной туфелькой из крема с огромной надписью 'Самой неповторимой'. Во-вторых, идет реакция гостей на торт, придворные косились, некоторые даже слегка зеленели от зависти, часть злословила, а какой-то небольшой процентик даже искренне за нас радовался. В общем, реакция рассмешила и заставила есть торт с двойным удовольствием. А в-третьих, были уютные объятия короля, когда мы вышли на балкончик и стали смотреть салют, и, конечно же, наш с Гарретом поцелуй во время очередной вспышки фейерверка, сладкий и немного пьянящий, после него хотелось вцепиться в плечи Гарра и никогда его не отпускать. На самом деле, были еще и в четвертых, и в пятых, и в шестых, и в седьмых, но, по-моему, и этого вполне достаточно, чтобы день вышел просто замечательным.