Она была холодна и не слишком любезна. Тётушка не обратила на неё внимания, а жена брата сказала лишь пару дежурных фраз.

Лена особо не переживала, в невестки к Зое Семёновне она не набивалась. Вечер прошел замечательно, старшие мужчины травили байки, анекдоты, все немного выпили. Лёша заказал такси, девушке добираться домой с окраины города своим ходом не стоило.

Он вышел проводить Лену.

― Как тебе мои предки? ― спросил парень, укутывая подругу шарфом. Он всегда так делал, сам боялся ангины, и о других заботился.

― Замечательно! Было всё здорово, - уверила Лена.

― Правда? Точно ничего не смутило?

― Лёша, ну что ты цепляешься? Точно, всё чудесно!

― Странно, впервые слышу такую оценку от девушки, - недоверчиво покачал головой именинник.

― Глупости какие! У тебя каждый год разные девушки на дне рождения бывают? ― засмеялась Лена.

― Ты не поверишь, но именно так! Мама их всех заранее ненавидит. Бросают её сыночка, а он страдает потом.

― Лёша, а ты, правда, страдал?

― Только первый раз, когда был влюблён без памяти, а Марьяна к другому ушла. Давно не заморачиваюсь глупостями. Ты мне нравишься, с тобой я бы смог жить долго и счастливо, но ты вряд ли меня любишь, - Горин притянул Лену к себе и обнял.

― Я не готова к такому разговору. А вот и такси, - она высвободилась из его объятий, - поздравляю ещё раз! Завтра увидимся?

Он кивнул, они поцеловались, и Лена поехала домой.

9.

IX. Беда― Петя, полагаешь, будет уместным позвать Лёшу на корпоратив? ― Лена всё же решила посоветоваться с другом. Она стояла возле машины, курила, дожидалась, когда прогреется мотор.

― Не имею понятия! Вот меня с кем оставишь?

― Илона засматривается на тебя.

― Ещё бы! Для неё большой новостью было моё повышение, до этого не замечала, нос воротила, - паркуя машину у офиса, ворчал Петя, - и на кой черт сдалась мне какая-то фифа? У меня есть ты.

― А я с Лёшей, - не сдавалась подруга.

― Это временно, - фыркнул Синицын.

― Почему это? - возмутилась девушка, - он меня со своими родителями познакомил.

― И что? А ты его отчего не знакомишь с отцом? ― резонно возразил он.

― Представлю. В мой день рождения, - нерешительно ответила Лена.

― К апрелю Горин забудет, как тебя зовут, - утешил друг.

― Ты какой-то сегодня недобрый. Вечером подвезёшь за продуктами? Овощей нужно купить, папа обещал прийти раньше, я ему салат сделаю свежий.

― Я добрый. Отвезу, конечно. Завтра еду в головную контору строительной компании, вызывают Анну и меня, не представляю, за каким чёртом. По графику не отстаём. Слегка нервничаю, видимо. Все, пока.

На службе они не афишировали дружбу, подчёркнуто обращались на вы, были Пётр Андреевич и Елена Ивановна. Все знали их секрет Полишинеля, но они всё равно держали марку, работа ― это тебе не дома в тапочках сидеть.

На самом деле, Петя был прав, Лена и не думала приглашать Лёшу к себе. Он ей нравился, от поцелуев кружилась голова, с ним было легко и весело, Горин научил её стрелять. Добрый парень, хороший человек, стал надёжным другом. А она нет-нет, да вспоминала Игната.

Загадочный Игнат в тот вечер произвёл на неё впечатление, несмотря на то, что был слегка пьян. В его взгляде было столько мужского натиска, что она почувствовала себя единственной женщиной на земле. А такое не забывается.

Наверное, за подобным мужчиной можно укрыться от невзгод на всю жизнь. Он будет всегда принимать решения и ему можно только подчиняться. Он не потерпит от подруги жизни выкрутасов, будет жену холить и беречь. И любить.

Лена вздохнула. Ей очень хотелось, чтобы её кто-нибудь оберегал. Петя старается о ней заботиться, но всегда продолжаться такое не может. Влюбится её приятель, и пиши пропало их товариществу, никакая женщина не потерпит с собой рядышком подружку мужа.

Лёша не защитник, он все в игрушки не наиграется, теперь уже для взрослых.

У каждого своя жизнь. Папа её оберегать не может, ему бы самому кто-нибудь пособил.

А Игнат ― чей-то заступник. Он о ней, наверное, и не вспоминает, а если увидит, не признает. В тот вечер она была в ударе, слегка хмельна и в стильном платье. А сейчас её из-за монитора не видно. Случись невозможное, вошёл бы он в офис, то Лену бы точно не узнал. Очки для компьютера на носу, на голове «кулёк», да и одежда как у всех, простая и удобная, слава Господу, дресс-код не ввели.

Напрасно она мечтает об Игнате. Может, и не столько собственно о нём, сколько о таком мужчине, что возьмёт за руку и уведёт за собой.

Лена снова вздохнула. Всё банально. Столько книг написано на эту тему. В тот вечер альфа-самец вышел на охоту. А она попала под его магнетизм, до сих пор вспоминает, как он её к себе прижал и руку не отпускал. Однако номер телефона не попросил, значит, не так уж она ему и приглянулась.

Горин просто приятель. Целуется хорошо, хотя сравнить, конечно, не с кем. А об Игнате грезить приятно, потому что безопасно.

Рабочее время, как всегда, прошло продуктивно, в расчётах и составлении пояснительной записки. Лена отправила заказчику в электронном виде пакет документов, посмотрят, согласуют, а после Елена Ивановна поедет подписывать. День заканчивался.

Девушка накупила продуктов в супермаркете. Синицын не любил магазины, поэтому она промчалась по рядам, накидала товар в корзину и быстро расплатилась. Приятели погрузили пакеты в багажник и приехали домой.

Петя помог поднять на этаж тяжелые сумки и проворчал:

― Скоро твоё рабство кончится?

― Перестань! Просто мои домашние не могут о быте позаботиться. Оленьке некогда, ей надо себя продвигать, имя зарабатывать, она все время пропадает на пробах, Митя заканчивает учёбу, ему тяжело. Вера Степановна последнее время нездорова.

― Ну, да. Ну, да. Ты отдыхаешь. Кто бы тебе помог столько затащить, если б не я? ― рассердился Петя.

― А я так много бы и не купила. Приходи, капустные пельмени буду делать, - утешила Лена друга.

― О! Это я всегда! ― Петя поставил сумки у порога, - Сама доволочёшь, но не поднимай! Проходить в кухню не буду, обувь снимать не хочу. Всё, поехал, обещал маму с работы забрать. Пельменей оставь! ― распорядился друг и ускакал по лестнице вниз.

Митя, наконец, прекратил преследовать Лену. Он ходил мрачным и озлобленным. Что у него случилось, она не спрашивала, их отчуждённость её более чем устраивала.

Однажды случайно она услышала его беседу с Верой Степановной. Разговор шёл на повышенных тонах. Для них это было нечто невообразимое.

― Нет, Митя, даже и не думай, я не позволю! ― гневно воскликнула Вера Степановна.

― Всё равно этот вопрос придётся решать! Если ничего не предприму, меня отправят чёрт знает куда! ― повысил голос её сын.

― Мы с твоим отцом…

― Да знаю я все! Молодой лейтенант, бла-бла-бла…

― Не смей! ― выкрикнула Косова.

― Я своё слово сказал, думай!

Лена поспешно закрыла дверь в ванну и включила воду. Что они не поделили? Тихое болото вдруг забурлило?

Она разбирала в кухне продукты, когда один за другим вошли Косовы. Вера Степановна села на свой любимый стул у окна, Митя отрезал кусок колбасы, заграбастал помидор и развалился на диване.

― Немытый, - предупредила Лена.

Оленька открывала себе зелёный горошек.

― Еления, нам надо серьёзно поговорить, - заявила Вера Степановна.

― Что-то случилось? ― Лена оглядела семейство, вроде бы, все здоровы.

― Да, семейный совет, - ответила Оленька.

Это было что-то новенькое, обычно с ней никто никогда не советовался, просто извещали.

Лена вытерла руки, прислонилась спиной к серванту и прикурила. Это, пожалуй, была её единственная привилегия, которую она смогла отстоять. Она молча выслушивала их возмущения по поводу табака, но продолжала курить в кухне, и от неё отстали. На борьбу ушло более полугода. Курить она начала в школе, от отца скрывала, пока ей не исполнилось восемнадцать, а после не пряталась.

― Но папа ещё не подошёл, - уточнила Лена.

― Мы ему сообщим. Ты знаешь, что Митю скоро отправят служить в какую-нибудь часть. Есть возможность этого избежать и оставить его здесь. Для этого понадобится очень большая сумма, - спокойным, как и всегда, голосом, сказала Вера Степановна. Она перебирала в вазе конфеты, искала шоколадные.

Лена усмехнулась. Шоколадные конфеты до сих пор утаскивали Оленька и Митя, как в детстве.

― Но у меня нет денег, вы, же знаете!

― Знаем. Мы можем продать свою двухкомнатную квартиру, или есть второй вариант, - продолжила Вера Степановна. Всё-таки одну конфету она выудила и сейчас разворачивала обёртку.

― Какой? ― выпустила дым Лена.

― Он сможет остаться, если будет женат. В крайнем случае, распределят в ближайшее место в области. Ещё лучше, если он принесёт справку о беременности жены, - продолжила мачеха.

― Так пускай женится! ― пожала плечами девушка, с некоторых пор она с трудом переносила Митю, и его дела мало её волновали.

― Видишь ли, это надо сделать до распределения. Осталось две или три недели, потом будет поздно. Тут каникулы новогодние, словом, к десятому января надо успеть и жениться и справку предоставить.

― Но в ЗАГСе надо ждать не меньше месяца, насколько я знаю.

― Пустяки, договоримся, а справку купим.

― Я вам не помощница, у меня нет подруг на выданье, - Лена затушила сигарету. Разговор вышел бессмысленный.

― Сестрёнка, ты че тупишь? - Оленька выскребала остатки горошка.

Надо было две банки купить, салат будет без гороха, с досадой подумала Лена.

― Лена, выйди за меня замуж! - подал голос Митя, прожевав кусок колбасы. - Фиктивный брак. Разведёмся через год. У меня к тому времени и связи наладятся. Обещаю, что разведусь! Могу сразу заявление без даты написать, чтобы тебе спокойнее было. И к тебе не зайду, клянусь.

Лена окаменела. В кухне повисло молчание. Косовы смотрели на неё и ждали.

― Что ты молчишь? - не выдержала мачеха. - Это невежливо, Еления.

― Невежливо? - удивилась Лена, сдерживаясь из последних сил. - То есть, по-вашему, я веду себя невоспитанно?

― Ты как с мамой разговариваешь? - вступила Оленька.

― Спокойно, как воспитали. А скажите мне, Вера Степановна, вы-то сами понимаете, о чём просит ваш сын? ― Лена впервые почувствовала ярость.

― Э-э! Не надо обо мне так, я ещё здесь нахожусь, - раздражённо вставил своё слово Митя.

― Вы с моим отцом сошлись из расчёта, да, Вера Степановна? ― девушка едва себя сдерживала.

― Сейчас не об этом речь! ― всплеснула руками Вера Степановна.

― Ответьте, - Лена не сводила с неё глаз.

― Ты уже взрослая, Еления, и сама все понимаешь. Детей надо было поднимать. Если бы не нужда, я не сошлась бы с докером. Он был вдовец, я вдова.

― Вот и встретились два одиночества, - пропела Оленька.

― Лучше бы не встречались. Мы вместе живём десять лет. За это время папа ни разу не был в отпуске. Мне его жалко. Ему всего сорок семь лет, а он уже ничего не хочет. Он только и делает, что работает, нас обеспечивает, - Лена повысила голос, она ещё не кричала, но говорила громко.

― Ты это к чему? ― спросила Вера Степановна.

― Вы его как пауки оплели. Он ни вздохнуть, ни шевельнуться не может, а теперь и ко мне решили подобраться?! ― выкрикнула девушка.

― Еления, ты не имеешь права так говорить!

― Имею. И знаете, почему? Ваш сын едва не изнасиловал меня. Он один заметил, что в моей двери после того случая появился замок, но продолжал преследовать. А теперь хочет, чтобы я с ним оформила фиктивный брак? ― она выплюнула им в лицо эти слова, и ей стало легче, словно она сбросила с себя груз.

― Что? Что ты сказала? Митя, это правда? ― Косова повернулась к сыну.

― Мама, кому веришь? Да у неё ни кожи, ни рожи! Оглобля прямая, а не баба! ― защищаясь, выкрикнул Митька.

― Еления, я все передам твоему отцу, особенно про этот оговор! ― поднялась Вера Степановна.

― Не стоит утруждаться, Вера, - хладнокровно произнёс Иван. Он вошёл, как всегда, неслышно, чтобы никого не побеспокоить, и какое-то время слушал разговор.

― Иван! ― мачеха побледнела.

― Папа! ― Лена подскочила к отцу. Она испугалась, что ему может стать нехорошо.