Петя немедленно взялся опекать Лену, предложил вина, закуски, спросил, не устала ли и нравится ли ей.

Лена удивлённо посмотрела на Петю. Что это с ним? Словно волнуется.

― Все в порядке, Петя?

― Конечно! ― ненатурально бодрым голосом ответил друг.

Но всё было не в порядке.

Синицын узнал, кто такой Игнат. Сын босса положил глаз на Лену, а слух о том, что тот дамский угодник, бежал впереди него. Надо быстрее отсюда сваливать, но нельзя, пока не объявят нового шефа.

Подруга много танцевала, её приглашали молодые люди, напоминали, что знакомились в начале вечера. Лена смущённо признавалась, что не помнит имени визави. Ей великодушно прощали, дважды звали на свидание, а она согласилась, почему бы и нет?

Телефон записать было некуда, она просила сделать это Петю, и тот делал запись на салфетке. Салфетку, естественно, позже выбросил. Случайно.

Наконец, юбиляр произнёс тост за нового руководителя, пожелал успеха. Народ немедленно ринулся поздравлять Анну Сергеевну, а та сообщила Пете, что и его в понедельник поздравит с повышением.

Лена ликовала, и так была рада за друга, что от счастья слегка всплакнула у него на плече. Или это проливало слезы вино?

Пора было увозить подругу домой, решил Петя, её чувствительность, вызванная зельем, стала заметна.

Они подошли с Петей к юбиляру, сказали все положенные слова, ещё раз поздравили и попрощались.

Народ в массе своей оставался, праздник переходил в затяжную фазу, но Петя счёл за лучшее увести Лену. Игнат несколько раз проходил мимо их столика, впрочем, не делая попыток продолжить знакомство.

Некоторые ретивые коллеги-холостяки также проявляли к Лене внимание, а та, дурочка, все эти прыжки вокруг неё принимала за особую любовь коллег к её другу.

Больше Петя не наливал Лене ничего, кроме лимонада и, довольно легко уговорил девушку уйти домой. Всего-то надо было сказать, что далее оставаться неприлично.

Как только Синицын увёл подругу, Воронин-старший присел за столик нового руководителя.

― Анна Сергеевна, расскажите мне о вашем сотруднике Пете и его спутнице.

― Конечно, Кирилл Олегович, присаживайтесь, поведаю, что знаю.

7.

VII. ПеременыЖизнь возвратилась в старое русло.

Лена по-прежнему колесила по заказам, дома стряпала, занималась приборкой и ожидала, что, может, кто-нибудь отзовётся на её резюме.

Никто не позвонил, ни один из молодых мужчин, с кем она танцевала и даже те, что настаивали на свидании. Девушка особенно и не питала надежды, такие, как она, не пользовались спросом у мужчин. Современные барышни все яркие, смелые, уверенные в себе. Лена не завидовала, она просто немножко взгрустнула.

Прошло полторы недели после той замечательной вечеринки, когда Лене неожиданно позвонили из фирмы, где трудился Петя. Её пригласили на собеседование, и сказали, что если девушку устроит результат переговоров, ей предложат должность. Временно, по случаю ухода одной из сотрудниц в декретный отпуск.

Естественно, Лена с радостью согласилась!

Её бескорыстный друг был уже не Феем, он остановился настоящим волшебником! Всё-таки Петя добился, чтобы рассмотрели её кандидатуру. На радостях Лена расцеловала ошеломлённого Синицына, сердечно благодарила парня, а он трусливо смолчал, что это не его заслуга. Хотя, какая разница!

Она полночи прокрутилась, переживая, примут - не примут. Взяли!

Лена каждое утро приходила на рабочее место, делала расчёты, составляла сметы, тихо радуясь своему счастью. Ей положили такой оклад, что она едва не свалилась со стула, да и премию один раз в квартал сулили. Это было просто сказочное везение!

С первой зарплаты она смогла обновить гардероб и даже купить моноблок. Старенький компьютер вынесла к мусорке, может кому-то понадобится. На столе образовалось много места, интернет был скорым, жизнь наладилась.

Офис, где нынче трудилась Лена, находился неподалёку от метро «Петроградская», и ей было удобно добираться, если Петя не мог по какой-то причине её подвезти.

На службу приходила неизменно в строгом костюме, подкрашивала слегка ресницы и закалывала волосы так, чтобы они не мешали ей работать.

После апрельского случая на остановке Лена с нездоровым интересом отслеживала в сети подобные происшествия. Она все-таки посмотрела архивы, с быстрым доступом это не составляло труда, и обнаружила выложенную запись с регистратора той машины. Кадры мелькали всего секунд пятнадцать, но и того, что она увидела, хватило с лихвой.

Её перекошенное в крике лицо и прыжок. Ещё она мелькнула в двух других видеозаписях, но там кадры были смазаны.

Под видеозаписями шли комментарии очевидцев.

Лену называли ангелом, каковой сделал дело и скрылся. Смешно!

Водитель-лихач, который сшиб автобусную остановку, периодически появлялся с просьбами отозваться, писал, что по-прежнему разыскивает девушку и желает отблагодарить. И дядька, который фотографировал, неоднократно просил возвратить если не фотоаппарат, то хотя бы флешку со снимками.

Кадры глянуть Лена никак не решалась.

За неё принял решение Синицын.

Она пыталась солгать Пете, невнятно объясняя, будто нашла фотоаппарат случайно, кто-то оставил. Однако приятель заявил, что всё равно, как он у Лены появился. Петя перекачал фотографии с флешки и рассматривал снимки.

― А этот фотограф хорош! Снимал в чёрно-белом режиме. Тема непонятна, что вижу, то пою, похоже. Хотя женские ножки преобладают. Смотри, какой кадр, шедевр. А здесь барышня на тебя похожа, тот же поворот головы и осанка! А сюжет! Одинокая девушка дожидается чего-то или кого-то. Смотри, забор, и никого кругом. Может, это всё же ты? Было бы в цвете, опознал бы. Капюшон как у твоей куртки. Жаль никак его не найдёшь, если только объявление в Сети повесить и просить перепостить, возможно, отыщется. Будем совершать доброе дело?

― Это ты у нас волшебник. Делай, как полагаешь нужным, ― вяло отозвалась Лена. Стало понятно, что приятель все разузнает и от этого она трусила.

― Зарегистрируемся под новым ником, и вперёд!

Спустя несколько дней пришёл гневно-просительный вопль. «Это моё! Возвратите, пожалуйста! Электронный адрес ниже. Аппарат можете оставить себе, а флешку верните или сбросьте фото на почту».

Тут Петя развил бурную деятельность!

Попросил обрисовать себя в личке, подробно сообщить, где и когда потерян фотоаппарат, и какие-нибудь запомнившиеся кадры или произошедшие события. Фотограф накидал ссылки, Петя посмотрел и увидел Ленку. Он оказался прав, всё же на снимках была его трусливая подружка. Таким образом, друг-сыщик выяснил правду.

Синицын позвал её к себе, продемонстрировал подборку и результат переписки. Петя заявил, что Лена совершила геройский поступок и обязана получить с этого хоть какие-то дивиденды.

Лена не отпиралась, что это всё же она, но категорически отказалась от встречи с гонщиком. Они немного повздорили.

― Ты должна ответить тому водителю! Он имеет право тебя отблагодарить!

― Я спасала свою жизнь, - упёрлась Лена.

― А спасла ещё и фотографа.

― Это случайно. Фотограф же не просит встречи, чтобы меня благодарить!

― Значит, он неблагодарная скотина. А человек воспитанный всегда благодарит. Тот водитель, видимо, из благородных. ― Петя возбуждённо бегал по комнате.

― Он не имел права так ехать, ― упиралась Лена просто так, из упрямства.

― Ты не знаешь, что произошло на самом деле. Дай мужику шанс.

― Я ничего ему не должна.

Не могла же она сознаться Пете, что грудь только недавно перестала болеть, а сновидения ― тревожить. Лена опасалась, что, встретив водителя, ей опять станут сниться кошмары.

― Не думал, что ты эгоистка!

Петя, не слушая возражений девушки, написал водителю, что лично знаком с той девушкой, но она ничего не желает принимать от гонщика, совершенно никакой благодарности.

Ответ пришёл незамедлительно. Гонщик обрадовался и ходатайствовал о встрече.

И интересовался, может ли он сделать хоть что-нибудь для спасительницы?

И Петя, чувствуя себя предателем, написал, что постарается организовать их встречу. Он надеялся, что как-то взбодрит подругу, почему-то она в последнее время раскисла, часто бывала понурой.

Синицын тревожился, он видел, что Лену что-то тяготило. С тех пор как они совместно стали ездить на работу и вместе возвращались, приятель замечал больше, чем когда-либо.

Жизнь у Лены стала значительно легче, не надо было ездить по адресам и делать приборку у разных капризных домохозяек. Появилась стабильность, и любимая работа доставляла удовольствие. Лена погружалась в мир цифр, таблиц, расчётов, время пролетало незаметно. Интриги местного офисного разлива её не особо интересовали, она со всеми была приветлива, но не более. Ей вполне хватало друга Пети.

А дома было скверно.

Теперь Лена запирала свою комнату на ключ.

В первый раз девушка даже не осознала, что творится. Она уже засыпала, когда Митька забрался к ней в кровать.

Лене было совестно поднимать скандал, она смогла от него отбиться, не произнося ни звука. Она выскочила из комнаты и полночи просидела в ванной, запершись, тихо плача под душем. Вторую половину ночи она сидела в кухне, пила чай, курила и ждала, пока он не уберётся на учёбу.

В тот вечер, когда она возвратилась с вечеринки, счастливая, весёлая и слегка нетрезвая, Митька выходил из ванной. Он уставился на Лену, одобрительно осмотрел её с головы до ног.

― А ты та ещё штучка! Притворяешься неказистой, а сама очаровашка.

― Звучит как оскорбление, Митя, - удивлённо сказала Лена, радужное настроение стало меркнуть.

― Ну что ты, сестрёнка, это комплимент.

― Сомнительно, - пробормотала Лена. Впервые за десять лет совместного проживания под одной крышей, Митя назвал её сестрой.

В те дни Лена не имела свободных денег, но взяла в долг у Пети, купила замок и пригласила слесаря. Теперь она закрывала свою комнату на ключ.

Никто, кроме Мити, этого не заметил, а тот бесстыдно заявил, что он всё равно рано или поздно её подловит, да и чего она так трясётся, они же, не родня, так что все вполне пристойно.

В остальном её жизнь не менялась.

Каждое утро она терпеливо мыла посуду, что оставалась с вечера, привычно готовила ужин, обед или завтрак, как ни назови, из трёх блюд. Шведский стол, как однажды заявила Оленька.

Лена в интернете выяснила, что это такое и решила, действительно, похоже. Убирала квартиру. То, чем она занималась по дому, ей нравилось, она понимала, что, если не станет этого делать, квартира превратится в хлев. И она была благодарна семье, они всё-таки не были привередами, ели то, что она готовила.

С тех пор как она поставила у себя замок, Лена опасалась заходить в комнату Мити, убирала только в его отсутствие.

И несколько стала утомлять Ольга. Сестра зачастую приглашала своих сокурсников в гости.

Молодая гениальная поросль съедала всё, оставляя после себя гору мусора. Они могли до утра спорить, репетировать, или что там они делали. Хорошо, что стены были толстые, и таланты своими воплями не слишком мешали отдыхать. Нужно отдать должное, Ольга приводила к себе приятелей, только когда отец был в ночную смену. Будущие гениальные режиссёры и артисты нравились Лене, в них был задор, веселье, радость, она наблюдала за ними, когда выходила в кухню курить.

Вера Степановна не обратила внимания на перемены в жизни Лены, да и с чего бы ей проявлять интерес? Все оставалось, как прежде: в доме чисто, еда приготовлена, мелкие услуги, что оказывала падчерица, не считались, были в порядке вещей.

― Еления! Ау! Ты здесь или где-то? Я просила отнести мой костюм в чистку. Он готов? ― Вера Степановна зашла к Лене, как всегда, прежде постучав.

― Да, Вера Степановна, он в шкафу, ― нехотя ответила девушка, она с головой погрузилась в мир Сиалы[1].

― Девочка, ты стала последнее время рассеянной, так нельзя. Ты больна? Надеюсь, это не заразно?

― Нет. Я абсолютно здорова. Все в порядке.

Отец откровенно порадовался за дочь. Семейный бюджет увеличился, и можно было не тревожиться о завтрашнем дне.

Лена сидела в кафе напротив офиса, пила кофе, салат уже съела.

В это заведение ходила каждый день на обед по причине близости к офису и относительной дешевизны. И интерьер нравился. И музыка ненавязчиво звучала.