Маргарита Южина - Зрелые годы Джульетты

Муж также трепетно провел своей рукой по ее волосам, чмокнул в макушку и тоже тихим голосом прошептал:

– А что, мы есть сегодня вообще не будем?

– Рудик! Я же совсем забыла! – спохва-тилась Глаша и понеслась на кухню.

А уже через полчаса, уложив подбородок на кулачки, Глаша влюбленными глазами смотрела, с каким удовольствием ее талантливый муж уплетает жареную картошку.

У Мики в квартире Глаша трудилась уже целую неделю. В самый первый день новоиспеченная домработница умоталась до дрожи в ногах, вытаскивая застарелую грязь изо всех углов, остальные дни ушли на то, чтобы привести в порядок кухню и санузлы, а конца и краю еще не предвиделось. Квартира была такая большая, что Глаша и в самом деле, приходя рано утром, даже не сталкивалась с мужем Мики. Платила за уборку новая знакомая исправно, но с каждым днем Глаша все меньше этому радовалась. По-настоящему отдыхать ей теперь не удавалось.

Вот и сегодня, в субботу, когда Глаша должна бы заслуженно валяться в кровати, ей пришлось встать пораньше и бежать к Мике, чтобы успеть вымыть окна, сварить обед и удрать домой еще до часу дня – она хотела побывать на генеральной репетиции в театре у Рудольфа.

– Глаша, ты во всех комнатах окна мыть будешь? – встретила ее хозяйка. – Надо бы как-то побыстрее, ко мне сегодня подруги придут. Ты до двенадцати уложишься?

– С окнами управлюсь, но ведь надо еще обед готовить, – напомнила Глафира.

– Ничего не надо, мы с девчонками будем обедать в ресторане. А Вадим Гордеевич придет поздно, ему нужно просто купить каких-нибудь мясных нарезок.

– Не хочу я нарезок, – в дверях вдруг появился высокий мужчина. Увидев Глашу, он вежливо склонил большую голову. – Здрассть…

Глаша с интересом разглядывала хозяина квартиры – мужа прекрасной Мики. Фи, и ничего особенного. Ну да, не старый еще, наверняка с Глашей одних лет, но видок… Вот ее Рудольфа хоть на витрину ставь, а этот… надо же, неужели Мика его любит?

Вадим Гордеевич заметил, что его пристально разглядывают, и хотел было скрыться, но вдруг оторопело уставился на Глашу, и лицо его вытянулось.

– Микаэлла! – грозно рявкнул он. – Что делает эта девица в нашем доме?!

Мика, вертевшаяся перед зеркалом, грозного гласа супруга вовсе не испугалась.

– Ой, Вадик, чего ты взревел-то? Это моя знакомая. Слушай, Вадюся, мы сегодня с девчонками побежим на презентацию, мне надо будет взять себе новую помадку! Ты посмотри, как эта развалилась, а ведь стоит таких бабок! Подделка, что ли?

– Мика!!! Я тебя спрашиваю, зачем ты притащила к нам эту девку?!

Глаша от удивления и испуга не знала, куда деться. А Вадим Гордеевич багровел на глазах. Глаша никак не могла понять, что она ему такого сделала? Пол, что ли, помыла плохо? Вроде бы Мика говорила, что он чистоту любит, ну так после того, что она, Глаша, выгребла, еще ее работой и возмущаться? Жил же он как-то все эти годы, как в хлеву! Даже никого вызвать не догадался, чтобы ему убирали тут! А сейчас, надо же, разорался!

Глаша с вызовом уперла руки в бока и стала ждать, что ответит Мика.

– Вадюся, я ж говорю…

– Это я говорю, с каких пор у тебя в подругах водятся проститутки?!

У Мики наконец лопнуло терпение. Она топнула ножкой и повысила голос:

– Знаешь что?! Если ты про Олесю, так она вовсе даже и не проститутка! Просто… она часто меняет кавалеров, вот!!! А деньги они сами ей дают! Она и не требует!

– М-м-м… – гневно замычал Вадим Гордеевич. – Еще и Олеся… Я точно сойду с ума… Мика, а у тебя нормальные подруги есть?

Мика дернула плечиком:

– Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? Что тебе не нравится? Ты с самого утра начинаешь мне нервы трепать!

– Мне не нравится, что в моем доме находится гулящая женщина, – и он кивнул на Глашу.

– Что это вы себе позволяете?! – задохнулась та от справедливого негодования. – Да вы сам… Сам вы – гулящая девка!!! Я, между прочим, грязь у вас здесь убираю! Зас… загрязнились по уши, а я почему-то гулящая! Вы за языком, того, следите! Я могу и в суд подать! Я – свободная женщина!

– Так вот и катились бы вы отсюда, свободная женщина!!! – уже не мог держать себя в рамках приличия хозяин. – А то она сначала на мою машину кидается в какой-то старой лошадиной попоне, а теперь сюда притащилась!

– Это не попона, это скатерть была! – вспомнила вдруг свое первое «вживание» в роль Глаша. И совершенно отчетливо вспомнила этого самого бирюка, который ехал на здоровенной машине, он ей еще тогда хлеба предложил. Ну надо же! Угораздило! – Молодой человек… Вадим Григорьевич…

– Он Гордеевич, – поправила Мика.

– Да какая теперь уже разница, – отмахнулась Глаша и принялась яростно объяснять. – Вадим… Гордеевич, вы все не так поняли! Я тогда вовсе и не собиралась… ну, я не… господи, как же сказать-то!.. Да не нужны вы мне были! Я не гулящая, я просто готовлюсь стать актрисой! И это у меня была роль такая!

– Ты байку свою вот ей расскажи, – тихим голосом, едва сдерживаясь, проговорил мужчина. – Она помешана на актерской деятельности, может, и поверит, а мне этих ваших цирков не надо!

Мика с интересом слушала перебранку Глаши и Вадима.

– Глаша! Так ты… Ты, что ли, правда продажная девка? А муж-то знает? – с искренним восторгом спросила она.

– Мика! – чуть не заревела от обиды Глафира. – Ну ты то хоть… Ты же знаешь, у меня репетиции такие, тебе ж Рудольф рассказывал! Конечно, он знает! Он меня туда и отправил! И у меня… почти получилось, один дяденька сомнительной наружности даже деньги предлагал! Десятку!

– Фи, – не могла поверить Мика. – А почему десятку? Чего так мало-то?

– А кто б ей больше дал?! – вклинился в дамскую беседу Вадим. – Ты бы видела это… убожество на дороге! Это ж оскорбление… родного города!!! Как будто у нас больше и поставить некого!

Мика стояла, раскрыв рот, – в роли проститутки она Глашу не представляла. Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта немая сцена, если бы не Вадим Гордеевич, который торопился на работу.

– Вот что, свободная женщина, – решительно проговорил он. – Немедленно выйдите вон! Мика, я не уйду, пока эта… нечисть здесь! А если я не пойду на работу, тогда у тебя развалятся все твои помады, понятно? Я лично за этим прослежу!

– Чтобы развалились? – не поверила Глаша.

Но каждое ее слово еще больше злило хозяина дома, и Глафира уже всерьез испугалась, что ее спустят с десятого этажа кубарем по лестнице.

– Ладно, Мика, что ж делать, если у тебя такой супруг, – вздохнула она и постаралась быстро одеться, сохраняя достоинство.

– Да уж, Глаша, иди, а то он чего-то аж пузырится весь, – тихонько шепнула ей Мика. – Подожди меня в кафе внизу, я сейчас выбегу и заплачу тебе за вчерашний день.

– Мика, о чем еще можно там шептаться?! – никак не успокаивался вредный мужик. – Где мой сотовый? Черррт, куда ж я его задевал?

Глаша кивнула Мике и торопливо выскочила за дверь.

Она вышла на улицу и огляделась. Кафе действительно располагалось рядом, только вот денег на то, чтобы его посетить, у Глаши не было. Она немного походила возле входа, заметила, что из подъезда вылетел разгневанный Вадим Гордеевич, прыгнул в свой автомобиль, и машина резко рванула с места. Еще минут через пять, осторожно оглядываясь и кутаясь в хорошенькую пушистую шубку, выскочила Мика. Увидев Глашу, она поспешила к ней.

– Пойдем в кафешку, поболтаем, – потащила она Глашу ко входу.

В такой ранний час они были единственными посетителями, но Мику это нисколько не смущало. Она уселась за столик, заказала кофе с пирожными и с горящими глазами стала у Глаши выспрашивать про ее «репетицию».

– Слушай! Ну и как? Ты в роль-то вжилась? Обалдеть! У тебя столько репетиций было, тебе уже не в спектакле играть, а в кино пора сниматься! И чего? Много клиентов было?

– Да нет, откуда много-то? Твой вот только и остановился, – со вздохом вспомнила Глаша, но, глянув на молодую красавицу, сразу же замахала руками. – Да нет, ты не подумай, он бы тоже не остановился, просто я ему под машину кинулась, ну и… пришлось… Он только хлеба мне хотел дать, а когда я ему свои услуги начала предлагать… – Глаша горько шмыгнула носом. – Да они вообще, мужики эти, я думаю, зажрались… Нормальная такая женщина получилась… Шаль у меня была, знаешь, такая, еще из старых китайских вещей, с кистями, я ее из скатерти смастерила. Да чего там смастерила, просто накинула, и все. Но так было стильно, а никто не клюнул. Один только… с десяткой…

– Бомж, что ли? – фыркнула Мика.

– Ну почему сразу бомж? – обиделась Глаша. – Просто не слишком состоятельный человек…

– Ну а в остальные разы клиенты нормальные были? – не унималась Мика, которой явно не хватало приключений, сериалы наскучили, а тут – прямо под боком такие вещи творятся!

– Какие остальные? – выпучила глаза Глаша. – Остальных не было! Я только один раз вышла!

– Ну ты даешь! Бьешь в десятку! Только вышла и сразу на Вадима попала! Видала, как он тебя запомнил?

Глаша кивнула, а потом, не выдержав, спросила:

– Мика, а ты что, правда его любишь? Ты такая красивая, а он у тебя… Прямо медведь какой-то!

– Да ну, какая любовь, – весело отмахнулась Мика. – Кто меня про любовь спрашивал? Папенька мой крупный деляга был, а потом, когда понял, что разоряться начал, обо мне побеспокоился, подсуетился. Срочно решил единственную дочурку под теплый бочок подложить. Выбрал преуспевающего бизнесмена, помоложе который, да чтоб без жены, и ну его к нам таскать! Ну а тот, как из тайги, честное слово! Будто и женщин не видел ни разу. Со мной познакомился, и все, сразу влюбился! Через неделю уже позвал замуж! Папенька от счастья чуть последние волосы не потерял, сначала меня в комнату затолкал, чтобы я сдуру глупостей не наделала, потом Вадиму на уши навешал, что люблю я его без памяти. А после всю ночь подсчитывал, сколько ему надо барышей, чтобы заново свой бизнес поднять. Я сначала скандал устроила, а мама, она у меня психолог, со мной беседу провела, уже без отца. Говорит: чего ж ты верещишь, дурочка? Кто тебя заставляет любить этого бирюка? Живи себе спокойно. Главное – морду научись счастливую делать и верти эту деревню, как барана на вертеле. Если хочешь жить в достатке, надо потрудиться. Кто-то своей башкой капитал добывает, но твоей, доченька (это мне мама так говорила), твоей больших денег не заработаешь. Еще хорошо, если родители богатые, тоже можно неплохо устроиться. Но тут папенька подвел – прогорел. Остается тебе, дочурка, поработать женой у богатого мужа.

– Ни фига себе! – распахнула глаза Глаша. – Прям-таки поработать?!

– Ну а что? Ты думаешь, легко на эту рожу каждую ночь смотреть? – вздохнула Мика и сама себя успокоила. – А кому легко? Да я уж и привыкла.

– И как же ты живешь без любви? – Глаша так расчувствовалась, что чуть было не всхлипнула. – Ты ж… молоденькая, хорошенькая. И такая несчастная…

Но Мика вовсе не выглядела несчастной.

– Глаш, да ты чего?! Я ж тебе объясняю: Вадим – это просто работа. А в свободное от «работы» время… Нет, ну ты-то хороша! Со своими приключениями! Ведь надо же какое совпадение! Только вышла и – хлесь, прямо на Вадима! Что и говорить, повезло! На все сто!

– Ну да, – скривилась Глаша. – Повезло, но не до конца. Если бы я братца своего встретила, вот тогда бы на все сто было! Всем: и мне, и Рудольфу. Сейчас еще легко отделалась…

– А кто у тебя брат?

– Он у меня директор солидной фирмы, – вздохнула Глаша. – Серьезный мужик.

– А чего ж он тебя к себе не возьмет? В фирму? Что ты в этой библиотеке плесенью покрываешься? – не поняла Мика. – Сидела бы в офисе, бумажки перекладывала и деньгами ворочала.

– Ага, – хмыкнула Глаша. – Ты Димку не знаешь. Во-первых, у него за одни бумажки фиг чего заработаешь! Во-вторых, если я к нему пойду, он с меня три шкуры будет спускать. Это как дочка директора школы: еще не успела двойку получить, а папаша уже дома с ремнем ждет. И потом, Димка считает, что женщину обязан содержать муж. Понимаешь? Если я к братцу обращусь по поводу работы, он же Рудика со свету сживет! Он и так-то его терпеть не может, думает, что тот на моей шее сидит, отъедается, а если я еще скажу, что нам денег не хватает…

– А почему Рудик не работает? – наивно спросила Мика.

– Да ты что! Знаешь, сколько он работает?! – возмутилась Глаша. – Да он только и живет этим своим театром! Он же, не представляешь, какой талантливый! Он мне сам рассказывал – ему даже из «Мосфильма» письмо приходило, сниматься звали. Только он не согласился.

– Да ну, – восторженно прошептала Мика, не в силах поверить. – Прямо из «Мосфильма»?! Офигеть! Я тоже хотела сниматься в кино, а мама сказала: не позорь наши седины, ты дальше дверей киностудии не пройдешь… И чего? Он прямо вот так взял и отказался? Он что, совсем идиот?