И Джон Патрик все время возвращался, урывая промежутки между охотой за английскими кораблями и поставкой продовольствия армии Вашингтона. Теперь она ждала его домой насовсем. Аннетта улыбнулась при мысли о ребенке, которого ожидала…

Она уже хотела повернуть обратно и бросила на горизонт последний взгляд, прикрыв глаза рукой. Парус! Прекрасный любимый парус. Словно почувствовав ее волнение, Аристотель залаял.

— Нет, — сказала она ему тихо, — это не твой гость. Это мой.

Однако Аристотель все равно бегал взад-вперед в лихорадочном ожидании радостного свидания.

Аннетта задумалась. Стоит ли торопиться к ферме Тима, чтобы взять лошадь для Джонни? Не лучше ли скакать вдвоем на одной? То есть втроем? А можно сказать, и вчетвером? Уезжая, она специально выбрала сильного, широкого в боках мерина. Ей приятно было думать, как она, может быть, сядет позади Джонни, крепко обхватит его руками и тесно к нему прижмется. Она так соскучилась по нему, по его крепким объятиям, по его запаху и необыкновенно милой улыбке.

Паруса на корабле свернули, бросили якорь. На воду спустили шлюпку. Кэтрин — их маленькая Кэти — запрыгала у нее в руках. Аннетта соскользнула с седла и сняла дочь. Седло она выбрала мужское, так, на всякий случай…

— Папочка приезжает, — прошептала она Кэти. — Папочка!

И личико дочки озарила улыбка. Джон Патрик очень старался приезжать как можно чаще. Он не хотел, чтобы дочь при встрече не узнала бы его. Для нее он был человеком, который всегда ее подбрасывал вверх, крутил в воздухе и крепко обнимал.

— На этот раз он с нами останется подольше.

Так Аннетта надеялась. Он обещал, что, когда война кончится, они переедут в Балтимор и он начнет там корабельное дело. «Мы будем проверять качество своих кораблей, путешествуя на Мартинику», — добавлял он, глядя на Аннетту смеющимися глазами. Теперь они не будут расставаться.

И у них будет собственный дом. Она любила Сазерлендов, но страстно мечтала о собственном домашнем хозяйстве. Отец хотел остаться здесь, в Мэриленде, хотя Вашингтон сдержал обещание и заставил пенсильванские власти вернуть Хью Кэри конфискованные владения. Но дома давно уже не было, поля заросли бурьяном, и у Хью не было желания начинать все сначала. Он продал свою землю и согласился на предложение Йэна занять место учителя, ушедшего воевать.

Аннетта еще никогда не видела его таким счастливым. Тетушка Мод жила вместе с ним на втором этаже особняка. Франклин еще семенил вокруг, преданно о них заботясь, и предложение уйти на покой и зажить в своем собственном домике встречал с негодованием.

Шлюпка приближалась к берегу. Аннетта взяла Кэти на руки и подбежала к самой кромке воды. Волна окатила их брызгами. Она смотрела, как Джон Патрик, стоя в шлюпке и широко улыбаясь, машет ей рукой. Он не стал ждать, пока матросы вытащат шлюпку на берег. Он прыгнул в прибрежную волну и побежал навстречу Аннетте.

Она едва не задохнулась от счастья, коснувшись его груди.

— Анни, — сказал он ласково. Он обнял ее и вместе с ней Кэти, сидевшую у нее на руках. Наклонившись, он поцеловал жену, и Кэти сразу захныкала, тоже требуя внимания.

Он неохотно оторвался от Аннетты, взял Кэти на руки, поцеловал в щечку и несколько раз подбросил вверх, радуясь ее счастливому смеху.

Затем он посадил Кэти на одну руку, а другой притянул к себе Аннетту.

— Что ж, поедем домой.

— Все вместе? Вчетвером? — тихонько спросила Аннетта, коснувшись рукой своего живота.

Джон Патрик удивленно раскрыл глаза, а потом его лицо осветила улыбка.

— Да, Звезда моя. Все вместе.