– В каком смысле нам назначили встречу в школе? – переспросила она отца.

Он пригладил кончики аккуратно подстриженных усов.

– Мне позвонили из школы, когда я был в офисе, и сказали, что хотели бы назначить встречу с нами обоими. Я решил, что раз уж ты дома, стоит сделать это прямо сейчас.

– Но зачем нам встречаться?

Он взглянул на нее поверх очков.

– Я надеялся, ты мне это объяснишь.

– Я… Я, честно, не знаю.

– Уверена?

– Да, уверена.

Мэди вытерла ладони о свитер и спрятала их подмышками. Фигово. Все это очень фигово.

– Они сказали, с кем нам нужно встретиться?

– Угу. Сейчас посмотрю.

Отец залез в карман, вытащил телефон и пролистал список различных встреч.

– Похоже, с некой миссис Прит. В сообщении сказано, что она хочет прояснить кое-что по поводу требований к проекту.

– О боже…

Отец оторвался от телефона.

– Мэди, что происходит? Ты что-то от меня скрываешь?

– Ничего, пап. Я просто думала…

Вылетев из комнаты, она кинулась вверх по лестнице. Если миссис Прит решила сдать ее, ей ни за что не удастся помешать этому, но она не собиралась идти на встречу, не распечатав переписку с мисс Родригес.

– Подожди! – крикнула она из спальни. – Мне нужно кое-что распечатать перед выходом.

– Ладно. Встретимся в машине.

Полчаса спустя они сидели в кабинете миссис Прит. Стены его были выкрашены в бледный серовато-зеленый цвет в стиле современных исправительных учреждений. Три фото в рамках с изображенными на них пудельками в крошечных розовых свитерах стояли в ряд позади ее стола. У каждой собаки шерсть завивалась мелкими колечками под стать прическе их хозяйки.

– Я уверена, что вы оба гадаете, зачем я вас вызвала сегодня сюда, – серьезным тоном произнесла миссис Прит. – Я надеялась, что до этого не дойдет. Но мне необходимо убедиться, что у нас больше нет никаких затруднений, поскольку школьный год подходит к концу.

Отец обернулся к Мэди, вопросительно приподняв брови. Она даже не смогла изобразить улыбку. Боже, дай мне умереть прямо сейчас! Но бог проигнорировал ее просьбу.

– Как вам наверняка известно, – продолжила миссис Прит, – я лицо, ответственное за программу онлайн-обучения Милбернской академии, и к тому же заместитель директора очной высшей школы.

– Да, я слышал об этом, – подтвердил мистер Накама.

– А слышали ли вы о проблеме с проектом Мэди по английскому языку?

Последовало напряженное молчание, которое было нарушено усталым вздохом миссис Прит.

– О нет! Этого-то я и боялась.

Она выровняла ручки и промокашки на столе, прежде чем снова поднять взгляд.

– Мэди допустила ошибку при выполнении требований к подготовке проекта.

– Ошибку? – переспросил Чарльз.

– Существуют определенные требования к подготовке проектов, мистер Накама. Правила, которым все студенты обязаны следовать. Мэди в своем блоге нарушила одно из этих правил, тем самым сделав его непригодным для рассмотрения в качестве итогового проекта по предмету. Это создало ей определенные проблемы.

Брови отца сдвинулись, превратившись в грозную гусеницу.

– Проблемы?

– Мэди нарушила правила поведения школы, мистер Накама. Ее проект не приняли.

Взгляд отца метнулся к Мэди.

– Мэди… – протянул он с заметным разочарованием.

– Я не знала! – выкрикнула она. – Никто не предупредил меня, что на сайте нельзя размещать рекламу.

– Если бы это была единственная проблема, – спокойно продолжила миссис Прит, – я бы не стала вызывать вас сюда.

Она выпрямилась.

– Я пригласила вас потому, что обратилась с просьбой сделать вашей дочери формальный выговор с занесением в личное дело.

– Что?!

Мэди вскочила на ноги.

– Вы, должно быть, шутите!

– Мэди, пожалуйста… – сказал отец.

– Поверить не могу. Миссис Прит делает это специально. Она…

– Я бы хотел, чтобы вы объяснили, каковы основания для вынесения выговора, миссис Прит, – прервал Мэди отец.

– Она нарушила правила, – миссис Прит поджала губы, – еще раз.

– Объясните, – повторил Чарльз.

– В школу поступило анонимное сообщение, – сказала женщина, подвигая через стол к отцу Мэди стопку ксерокопий. Пристроив очки на нос, он поднес бумаги к лицу и начал читать.

– В этом сообщении, которое администрация восприняла очень серьезно, говорится и о других нарушениях, допущенных вашей дочерью при выполнении заданий.

Мэди нервно откинулась в кресле. Вся кровь отхлынула от конечностей, и руки стали ледяными.

– Я… я не понимаю…

– Информатор утверждает, что ты используешь работу другого ученика, который пишет опубликованные тобой блог-посты.

– Но это неправда!

– Информатор сообщает, что ты используешь приглашенных блогеров, которые…

– Но какое это имеет теперь значение!

Мэди потрясла распечатками писем мисс Родригес.

– Я уже не использую этот блог! Он никак не связан с…

– В данный момент наш дисциплинарный комитет изучает это обращение, – заявила миссис Прит, игнорируя слова Мэди. – Такова политика школы по отношению к любой жалобе на ученика. Одно из основных правил Милбернской академии, которое не может быть нарушено. Но важно также поставить в известность родителей обвиняемой, поскольку если вину Мэди докажут, ее итоговая аттестация по английскому будет отложена.

Лицо миссис Прит выражало холодное неодобрение.

– До тех пор пока она не выполнит другое задание, предложенное ей мисс Родригес. Если выполнит.

Подбородок Чарльза вздернулся, словно привязанный к нитке:

– По какой именно причине моя дочь должна выполнять новое задание? Она работала над своим блогом целый год. Она потратила на него сотни часов.

– Мне жаль, но я вынуждена сказать, что выпуск Мэди оказался под угрозой. Она нарушила правила и не окончит школу, если не подготовит нового проекта.

– Почему?!

Убей меня, боже. Пожалуйста! Мэди съежилась, ожидая, когда грянет гром.

Миссис Прит наклонилась вперед.

– Она нарушила нормы поведения школы, – спокойно сказала женщина. – Все записи, имеющиеся в ее блоге, были признаны не соответствующими школьным стандартам.

Лицо Чарльза Накамы побледнело, руки судорожно сжали стопку распечаток.

– У меня уже новый проект, – прошептала Мэди. – Я начала подготовку. Он будет готов к концу июня, пап. Я клянусь!

Миссис Прит сложила руки перед собой.

– Рада это слышать, Мэди. И надеюсь, что на этот раз ты ознакомилась с правилами.

В этот момент Мэди нестерпимо захотелось отшвырнуть стол и наброситься на женщину – такое почти всегда срабатывало в фильмах. Вместо этого она еще больше съежилась в кресле и пробормотала:

– Читала я ваши дурацкие правила.

– Хорошо. Ну а теперь, когда все прояснилось, – резко заявила миссис Прит, – нам, вероятно, следует обсудить перспективы на следующий год, поскольку Мэди, скорее всего, придется провести в старшей школе еще один семестр.

* * *

По пути к машине отец хранил молчание. Когда Мэди забралась внутрь, ее сердце так колотилось, что его удары грохотом отдавались в ушах. Чарльз присоединился к ней через пару секунд.

Хлопнула дверца.

Прошла минута. Потом две. Ничего. Отец смотрел в окно на шелестящую листву, на солнечные блики на машинах. Он тяжело дышал, а на щеках цвели красные пятна.

– Пап, пожалуйста, скажи что-нибудь.

Он оглянулся.

– Например?

Губы его побледнели, а пальцы судорожно впились в руль.

– Ну, не знаю. Что-нибудь… хоть что. Пожалуйста.

– Я не могу, Мэди, я… – голос отца прервался.

– Что?

– Я поверить не могу, что ты меня обманывала.

Он говорил отстраненно.

– Моя собственная дочь. Ты…

Он казался таким сломленным, что на секунду у Мэди пропал дар речи.

– Я не обманывала.

Отец отпустил руль и сжал пальцами переносицу.

– Боже… о чем ты думала?

– Но я не знала…

– Вот именно. Мэди, ты не окончишь школу, если не сдашь этот предмет. Ты мне солгала.

– Я не лгала. Я просто не рассказывала тебе.

– Но почему?

Его голос впервые набрал силу.

– Почему ты не пришла ко мне? Ты не сказала мне ни слова.

– Потому что я справляюсь.

– Справляешься? Ты на грани вылета из школы.

Он потянулся к руке Мэди, до боли сжав ее ладонь.

– В последнее время я беспокоился только о Саре, а нужно было подумать и о тебе.

– Все в порядке, пап.

Он отпустил ее руку.

– Совсем нет. Я просто… Я плохо справляюсь с тем, что на нас свалилось в последнее время.

– Прости, пап.

Мэди подтянула колени к груди и обняла их руками, как только отец завел машину.

– Твоя мать будет в ярости, когда узнает об этом.

– Но ведь я не обманывала. Просто не рассказывала тебе.

Отец не обратил внимания на это объяснение. Он закинул руку на спинку ее сиденья и обернулся, чтобы убедиться, что они могут без препятствий выехать со стоянки.

– Мне никогда еще не было так неловко, как сегодня. Сидеть там и узнавать обо всем из вторых рук.

Их взгляды встретились.

– Ох, Мэди, если бы ты только рассказала мне все сразу. Ведь так вышло намного хуже.

– Прости меня, папа. Я должна была рассказать, но…

– Тебе необходимо лучше контролировать ситуацию.

– Ты о чем?

– Мы все договаривались сохранять баланс в семье. И ты в том числе.

– Но я…

– Я сменю пароль от вай-фая, как только мы вернемся домой. Ты сможешь использовать Интернет только для учебы – я буду вводить пароль каждый раз, когда тебе нужно будет отправить свои работы. И никаких развлечений в Сети, пока миссис Прит не сообщит мне, что ты сдала этот предмет.

– Но ты не можешь просто взять и отключить мне вай-фай. Это нечестно!

Он тронул машину с места и выехал на тихую улицу.

– Извини. Но я могу и сделаю.

14

«Делай… или не делай. Не надо пытаться».

(«Звездные войны: Эпизод V. Империя наносит ответный удар», 1980)

Мэди трясущимися руками взяла телефон. Ей нужно было написать сообщение, но дрожащие пальцы нажимали не те буквы.


– Черт!