Когда они дошли до вагона Дианы, девушка повернулась к провожатому, чтобы как следует рассмотреть его. В неярком свете, пробивавшемся сквозь полуоткрытую дверь купе, Диана увидела, что Малыш Чероки не только высок и крепко сложен, но и очень хорош.

У него были густые темно-русые волосы, зеленые глаза, прямой нос, соблазнительно полные губы, красиво очерченный подбородок. Малыш был чисто выбрит. На нем были свежая белая рубаха, тщательно отутюженные бежевые брюки и отлично начищенные ботинки. Он явно приоделся для вечерней прогулки.

— Что ж, доброй ночи, Малыш. Я устала, пора, пожалуй, и в постель. — И Диана насмешливо добавила: — А как насчет вас? Вы тоже отправитесь прямиком в постельку?

— Да, — мгновенно откликнулся он. — Именно это я и собираюсь сделать.

И он не солгал.

Через четверть часа, покинув Диану, Малыш Чероки уже входил в дверь «Зеркального дома» Дженни Роджер, заведения, которое его владелица называла лучшим борделем на территории от Миссури до Западного побережья.

Десятки красивых молодых женщин сидели на диванах и кушетках, обтянутых серым бархатом, в обширной гостиной второго этажа. Улыбающийся чернокожий играл на ореховом рояле «Птичку в золотой клетке». Малыш Чероки задержался в дверях и огляделся.

Он точно знал, что ему нужно. И сразу выбрал стройную, моложавую женщину, чьи распущенные черные волосы падали пышной волной до пояса.

— Вон та, — сказал он подошедшей к нему мадам, которая сделала знак Чарилайн.

— Займи королевские покои, — распорядилась мадам, когда чернокудрая женщина подошла к Малышу Чероки.

Кивнув, Чарилайн взяла Малыша за руку и повела его по длинному тихому коридору к крошечному лифту с золотой решетчатой дверью. В этом лифте едва могли поместиться два человека, и они поневоле прикасались друг к другу — Тесный лифт был идеей Дженни Роджер. Она хотела, чтобы гости ее заведения приходили в нужное настроение уже по дороге в номера.

На Малыша Чероки лифт, безусловно, подействовал. Возбужденный близостью брюнетки, он едва мог дождаться, когда они очутятся в постели.

— Черт побери… — пробормотал он, когда Чарилайн ввела его в просторную комнату, в которой находился лишь один-единственный и весьма необычный предмет обстановки.

Длинный узкий ковер из красного бархата вел через комнату к сверкающему беломраморному возвышению, на котором стоял сверкающий позолотой трон с высокой спинкой. Откуда-то сверху лился свет, образующий круг, в котором этот царский трон, казалось, горел жаром. Малыш был крайне заинтересован.

— Зачем все это?

— Для фантазий, — ответила Чарилайн. — Если гостю того захочется, он может сделать вид, что он — простолюдин, которому позволено… нет, приказано заняться любовью с королевой.

Малыш ухмыльнулся:

— Пожалуй, стоит попробовать.

Чарилайн сидела на роскошном золоченом троне. Она и вправду походила на королеву. На ней было длинное нарядное платье с узкими рукавами, отделанное затейливо переплетенной золотой тесьмой. Облегающий лиф подчеркивал талию, высокий воротник закрывал шею. А очень пышную юбку Чарилайн откинула на подлокотники кресла, открыв ноги в золоченых туфельках.

На плечи Чарилайн набросила длинную мантию, отделанную мехом горностая; мантия эффектно свешивалась на одну сторону трона, спадая на полированный белый мрамор. На черноволосой голове Чарилайн красовалась золотая корона, усыпанная яркими переливающимися камнями. В руке она держала золотой скипетр.

— Подойди ближе, мой добрый подданный, и расскажи, зачем ты искал встречи со своей королевой, — заговорила Чарилайн, и голос ее звучал низко и уверенно.

Малыш шагнул вперед и отвесил низкий поклон.

— Ваше королевское величество, мой долг и мое желание состоят в том, чтобы заняться любовью с вами. Умоляю, даруйте мне эту милость. Снизойдите до смиренного простолюдина, исполните его просьбу.

— Подойди ближе, — приказала королева.

Простолюдин поднялся по мраморным ступеням и остановился перед ней. Королева подняла золотой скипетр, мягко коснулась им вспухших чресл просителя и произнесла:

— Если твое крестьянское тело откликнется на призыв моего символа власти и если ты готов должным образом войти в королевскую плоть, ты можешь осуществить свои мечты.

Малыш снова поклонился. Он сжимал кулаки, когда ее дерзкое величество медленно водила скипетром вокруг возбужденной плоти, дразня своего подданного. Малышу нравилась такая игра, но, в конце концов, он уже едва сдерживался, готовый взорваться.

Королева, облизывая пухлые алые губы кончиком розового языка, не отводила взгляда от свидетельства физического желания, вырастающего у нее на глазах, пока не заметила, что брюки Малыша уже едва выдерживают внутренний напор. Тогда она сжалилась над подданным.

Подняв скипетр и коснувшись им заросшей волосами груди Малыша, королева сказала:

— Ни один вельможа не мог бы похвастать подобными достоинствами. Иди сюда и исполни свой долг…

В одно мгновение Малыш сбросил брюки, схватил женщину за руки и, подняв ее с трона, упал на бархатное сиденье, широко расставив ноги. Притянув к себе Чарилайн, он резким движением поднял ее пышную юбку и с восторгом обнаружил, что под ней ничего нет. Элегантная королева уселась верхом на Малыша и прижалась к нему своей пульсирующей плотью.

И в горячем белом свете, льющемся с потолка, королева с венцом на голове позволила своему огромному обнаженному подданному любить ее, сидя на золотом троне. Признательный простолюдин, вцепившись в подлокотники, ритмично двигался, наслаждаясь ощущением горячей женской глубины, охватывающей его мужское естество, но не видя ничего, поскольку пышная юбка закрывала бедра.

Сговорчивая монархиня крепко держалась за обнаженную шею простолюдина и ловко, искусно прижималась к нему, и ее также возбуждало то, что королевское платье не позволяло видеть соития.

Они готовы были к финалу. Однако Малышу Чероки так понравилась игра, что он, переменив позу, решил повторить. Теперь он завладел скипетром. Наконец ее величество, без сил повиснув на широкой груди Малыша и уткнувшись носом в его плечо, сказала:

— В соседней комнате есть отличная мягкая кроватка. Может, переберемся туда?

— Разумеется, королева! — ответил Малыш Чероки, ухмыляясь. — Я как раз и обещал кое-кому, что отправлюсь прямиком в постельку!

Диана дождалась, пока Малыш Чероки не скрылся окончательно из виду. А потом снова выскользнула из вагона и, торопливо шмыгнув в сгущающиеся сумерки, стала пробираться к загонам. Она промчалась мимо них, не обращая на этот раз внимания на ржание лошадей.

Ее тревожные поиски длились не слишком долго. Она нашла краснокожего именно там, где и ожидала найти. И так, как ожидала. Запертым в клетку. Вплотную к ней стояла такая же клетка, в которой был могучий горный лев. Диана, едва дыша, с бешено колотящимся сердцем подкралась поближе. И остановилась, глядя во все глаза то на человека, то на зверя.

Оба они беспокойно метались по своим клеткам.

Оба угрожающе рычали; звук исходил из глубины горла… и оба не отводили глаз от уставившейся на них Дианы. Глаза обоих пылали бешеной ненавистью. Мощные мускулы перекатывались у обоих под кожей…

Диана содрогнулась.

Кто из них был более опасен? Человек или зверь?

Она подошла чуть ближе к клетке горного льва. Он вскинул голову, и Диана увидела белое четко выделяющееся ромбовидное пятно на груди. Рыкнув, лев бросился на прутья клетки и мгновенно просунул лапу с огромными острыми когтями между металлическими прутьями. Диана, задохнувшись, испуганно отскочила назад.

Когда ее бешено колотившееся сердце немного успокоилось, она направилась к клетке краснокожего. Он прекратил свое бесконечное хождение, неподвижно замер на месте и немигающим взглядом уставился на девушку. Его лицо было грубым, словно высеченным из камня; черные глаза горели угрозой. Губы индейца, хотя и полные, выглядели пугающе жесткими. Жесткие, спутанные черные волосы почти достигали бронзовых обнаженных плеч, а единственной одеждой была широкая, расшитая бусами лента на горле. Он стоял в дерзкой, вызывающей позе, широко расставив длинные смуглые ноги. Взгляд темных, гипнотизирующих глаз предостерегал Диану, не позволяя ей подойти ближе.

Диана храбро передернула плечами и шагнула к клетке, но тут же взвизгнула и в страхе отскочила назад, потому что краснокожий метнулся в клетке как молния, просунул руку между прутьями и едва не схватил Диану.

Диана, чуть дыша, отошла еще немного назад, не в силах отвести испуганных глаз от длинных, гибких пальцев индейца… от темного запястья, охваченного широким серебряным браслетом, слабо мерцавшим в сумерках.

Глава 6

Наконец наступил великий день.

Парад труппы, прошедший в полдень по улицам Денвера, имел ошеломительный успех. Люди толпились на тротуарах, высовывались из окон домов… но они и понятия не имели, что перед самым началом парада чуть не случилась грандиозная катастрофа.

Решено было, что краснокожий со Скалистых гор тоже примет участие в шествии. Наскоро заказали дорогие цветные афиши, превозносящие до небес красавицу мисс Диану Бакхэннан, искуснейшую наездницу, и пугающие дичайшим, первобытнейшим, опаснейшим существом — краснокожим со Скалистых гор.

И так уж вышло — краснокожий доказал, что он и в самом деле чрезвычайно опасен.

Коротышка Джонс дождался, пока все участники парада выстроятся в процессию. Потом принес веревку, стальные наручники и тяжелую цепь. Замысел был простым: надеть на индейца наручники, накинуть ему на шею цепь, усадить его верхом на крупного пони и связать ноги под брюхом лошади. Малыш Чероки, верхом на своем огромном сером мерине, должен был вести в поводу пони с сидящим на нем почти нагим дикарем по улицам Денвера, позволяя любому мужчине, женщине или ребенку хорошенько рассмотреть краснокожего со Скалистых гор.

Коротышка подошел к запертой клетке дикаря. Ключ от клетки был только что извлечен из тайного хранилища в купе Древнего Глаза. Кроме самого старого юта, лишь Коротышка знал, где спрятан этот ключ. Коротышка отпер решетчатую дверь и вошел в клетку.

И тут же взвыл от испуга и боли, когда краснокожий яростно отшвырнул его, пулей выскочил из клетки и побежал так быстро, что был уже в сотне ярдов от территории ярмарки, прежде чем кто-либо успел понять, что происходит. Поднялся ужасный шум, раздались крики, свист… Диана, сидевшая уже верхом на вороном жеребце, повернулась и поднялась на стременах. Когда она увидела почти нагого, босого краснокожего, мчащегося со всех ног по равнине, у нее перехватило дыхание. Он казался и свирепым, и грациозным…

Малыш Чероки с полудюжиной верховых ковбоев развернули лошадей и пустились вслед за убегающим дикарем. Но несмотря на их явное преимущество, краснокожему почти удалось уйти от погони.

Индеец, отчаянно стремясь спасти свою свободу, несся со скоростью молнии, уходя к западным предгорьям; посеребренные сединой волосы развевались вокруг гордой головы, длинные бронзовые ноги взлетали в воздух и опускались, поглощая пространство… но вдруг он то ли наступил на острый обломок скалы, то ли просто подвернул лодыжку… И один лишь неверный шаг лишил его надежды спастись.

Малыш Чероки пришпорил коня и изловчился на ходу вцепиться в развевающиеся черные волосы индейца. От сильного, жесткого рывка тело краснокожего качнулось назад. Он споткнулся, упал на колени, но попытался снова подняться.

Однако всадники уже окружили его. Отлично скрученное лассо обвило плечи краснокожего и, соскользнув на грудь, стянуло его, крепко прижав руки к бокам. Двое верховых мгновенно спешились, сбили краснокожего с ног и связали ему руки за спиной. Радостно улыбаясь, они повлекли вновь плененного индейца назад, к ярмарочной площади. Участники процессии зааплодировали, когда Малыш Чероки пустил коня легким галопом, заставив краснокожего бежать следом, прихрамывая на поврежденную ногу.

Веревка, за которую тянул индейца Малыш, не давала пленнику упасть.

Беглый краснокожий был должным образом водворен в клетку и тщательно заперт. Ему все же предстояло принять участие в параде труппы — нельзя было разочаровывать публику, — но оставаясь при этом в клетке, запертой на надежный замок. Клетку водрузили на платформу, запряженную четверкой лошадей.

Пока рабочие труппы занимались необходимыми приготовлениями, полковник подскакал к Малышу Чероки.

Малыш, глянув на него, встряхнул русой головой и сказал:

— На этот раз повезло, полковник. Но боюсь, что от этого дикаря будут одни лишь неприятности.

— Напротив, Малыш, — спокойно откликнулся хозяин шоу. — Это истинный Божий дар для нас! Его побег может стать частью представления.

Малыш Чероки нахмурился:

— Вы хотите сказать… ну нет… я не думаю…

— Мы не на востоке, Малыш. В Колорадо люди еще помнят резню при Минер-Массакре. Мы выпустим эту тварь на арену. Дадим ему возможность, пусть попытается бежать. — Полковник широко улыбнулся. — А потом появишься ты, верхом, и снова возьмешь его в плен под бурные аплодисменты!