Еще раз громко вздохнув, вдруг сбилась с шага, пронзенная простой мыслью – Томас Матисон спас меня от смерти. Ворвался в мою квартиру, накинулся на вооруженного Бланка и увел меня из разгромленного жилища. Никогда бы не подумала, что он из тех, кто может защитить от нападения бандита. Богатый и привередливый, наглый и напористый, жесткий и властный… Сильный и смелый. Он зачем-то пришел в мой дом и, поняв ужас происходящего, бросился на выручку.

– Алисия? – голос Томаса заставил вздрогнуть. – Как ты?

– Лучше. – Я не осмелилась посмотреть на него, отвела взгляд и попыталась забрать свою руку, чувствуя, как слезы вновь наворачиваются на глаза.

– Я отвезу тебя к себе, – проговорил Матисон, делая шаг ко мне и заставляя посмотреть ему в лицо. – Не плачь.

Ну что за мучение? Кто вообще придумал эту фразу? Неужели непонятно, что она действует совершенно наоборот! Я мотнула головой, изо всех сил сдерживая жалость к самой себе. Дернулась, пытаясь отвернуться, отгородиться от его проницательного взгляда. Не вышло. Хуже того, Томас прижал к себе и, погладив по голове, шепнул в макушку:

– Тихо, тихо. Все будет хорошо. Я здесь и больше не позволю тебя обидеть, слышишь?

Силилась ответить, сказать, чтобы отпустил, оставил в покое, но не смогла. Поток новых слез и спазмов душил, заставляя лишь рвано дышать и некрасиво шмыгать носом. Так и стояла какое-то время, греясь о его горячее тело и цепляясь руками за безупречно белую рубашку.

Как только истерика немного утихла, Матисон открыл передо мной дверь авто и помог сесть, напряженно вглядываясь в мое распухшее от слез лицо. А я отвернулась, вдруг представив, насколько безобразно выгляжу. Надо же, даже в такую минуту женская гордость никуда не делась…

Томас что-то говорил, когда машина тронулась с места, спрашивал о чем-то. Кажется, даже уговаривал как маленькую. Не бояться, верить…

А я сидела и чувствовала, как вся тяжесть мира опускается на мои плечи, вдавливая в кожаные сиденья кадиллака; как крик пьяного соседа закладывает уши; снова видела, как блестит в опасной близости нож…

Тряхнув головой, открыла глаза и поняла, что дорога прошла мимо моего сознания. Бронкс остался далеко позади, и мы преодолели большую часть пути к дому Матисона. Теперь он молчал и даже не смотрел в мою сторону. Думал о чем-то своем, должно быть.

Говорят, всем дается ровно столько испытаний, сколько они способны выдержать. Врут. Мои силы были исчерпаны уже давно. Должно быть, в тот период, когда деньги на лечение кончились, а состояние Шин все ухудшалось. Тогда милая улыбчивая Алисия пропала окончательно, и появилась угрюмая серая мышь.

Не помню, когда в последний раз искренне смеялась, когда делала что-то для собственной прихоти. У меня появилась цель, и я шла к ней, забыв обо всем на свете.

Шла, пока пьяница Бланка не вломился в мой маленький мир, размахивая ножом. Это одновременно напугало и разбудило. Я вдруг поняла, как отчаянно хочу жить. Сколько бы раз не выла от безысходности и отчаяния, подумывая о том, что проще умереть, чем вот так… но стоило смерти постучать в двери, как я осознала всем своим существом: не желаю! И поэтому не сдамся, буду бороться до конца.

И не только ради моей Шин, но и ради себя. Как бы эгоистично это не звучало. Почему я стала так редко готовить? Почему перестала радоваться простым мелочам? Отчего стала жить так, будто уже умерла?

– Алисия, не спишь? – голос Томаса ворвался в мои мысли. Он заглушил двигатель и повернулся ко мне, щурясь в сумраке салона.

– Нет, – ответила и, наконец осмелев, встретилась с ним взглядом.

Так странно, но Матисон выглядел другим. Словно его подменили. Нет, не мягким и нежным. Скорее, странным. Пугающе странным и задумчивым. Кивнув то ли мне, то ли собственным мыслям, он покинул авто и тут же появился у моей двери.

– Выходи, – произнес, протягивая мне руку.

Очень хотелось отказаться, но куда мне идти?

– Алисия, выходи, – повторил Матисон, на этот раз убрав руку и отступив от машины. Он не давил на меня, не приказывал, как делал это раньше.

Я не знала, что делать и говорить. Состояние аффекта прошло, а пришедшая следом слабость убивала желание объясняться с шефом или искать оправдания его поведению. А еще мне казалось, что стоит переступить порог его дома, и все начнется сначала: контракт подписан, аванс уплачен…

Выскользнув из кадиллака, взглянула на Томаса, напряженно ожидая чего угодно.

– Идем, – он отмер первым и пошел вперед, нажав на кнопку сигнализации. – Тебе нужно поспать, а мне поработать.

И все? Он действительно просто пустит меня на ночь? Без притязаний на тело? Впрочем, какое тело? Я невесело усмехнулась, вспоминая, сколько плакала за последние несколько часов. Конечно, Матисон не позарится на такую Алисию Николс: трясущуюся и рыдающую от любого слова.

Но, стоило мне немного расслабиться и пройти в огромную гостиную, как Томас, преградив путь к выходу, уточнил:

– Набрать тебе ванну?

– Нет, – выпалила слишком поспешно. – Я не хочу.

Не хочу, чтобы он касался меня.

Матисон вскинул бровь, на миг поджал губы, но отправился на выход из комнаты, бросая через плечо:

– Дело твое, Алисия. В любом случае, я буду работать допоздна. Моя спальня или кухня – если захочешь есть – в твоем распоряжении.

И ушел, оставляя меня наедине с собственными мыслями.

Каким бы мерзавцем ни был Томас Матисон, но он спас мне жизнь и ни разу не обманул. Если бы хотел близости, то так и сказал бы. Однако, оказавшись в его спальне, я все же закрыла дверь на замок, только тогда окончательно почувствовав себя в безопасности.

Бегло осмотревшись, заметила на комоде футболку, в которую босс разрешил мне одеться утром. Сомнения терзали недолго. Все же в ней спать гораздо удобней, чем в юбке и блузке, или просто без них.

И все было бы прекрасно, если бы не одно но: забравшись на безумно удобную кровать, укутавшись в теплое мягкое одеяло и закрыв глаза, я снова и снова думала о чертовом латиносе. Мысли, одна хуже другой, подкрадывались в мою голову, лишая не только сна, но и покоя. Я крутилась, накрывалась подушкой и даже повторяла старую детскую считалочку, чтобы наконец уснуть. Но все оказалось бесполезным. Спустя час, накинув на себя одеяло, я вышла из спальни и отправилась крушить свою гордость. Матисон был в кабинете, рядом с гостиной. Я слышала, как его пальцы стучали по клавишам, видела свет, выбивающийся из-под прикрытой двери и нервно переступала с ноги на ногу, борясь с желанием сбежать.

Не знаю, чем выдала себя, но вдруг в кабинете наступило затишье, а затем дверь распахнулась. Томас стоял на пороге и смотрел на меня удивленно. Еще бы, я и сама была в шоке от собственного поступка, но…

– Не могу уснуть, – сообщила, крепче впиваясь пальцами в одеяло. – Может быть, вам помощь нужна? Или… приготовить что-то?

– В таком виде? – в голосе босса послышалась насмешка, хотя на лице не дрогнул ни единый мускул.

– Я оденусь, – ответила с готовностью.

– Лучше я разденусь, – проговорил он, и тут же, заметив мои округлившиеся глаза, добавил: – Никакого секса, Алисия. Просто хочу попасть в свою спальню и сменить одежду.

– Да, конечно. – Я отступила, а затем и вовсе отправилась назад, стыдясь собственной глупости. Закрылась в его спальне, с его вещами. О чем я только думала?

Матисон следовал за мной по пятам.

– Ложись спать, – услышала за своей спиной, стоило нам войти в комнату. – Я посижу рядом. Почитаю пока почту с телефона. Ну же, Алисия, иди в постель.

И я последовала приказу. Или не приказу? Не знаю. Но когда Томас сказал, что побудет со мной, пока не усну, почувствовала настоящее, ни с чем не сравнимое облегчение. Как хорошо, что не пришлось его просить…

Глава 9

Проснулась. Но открывать глаза не спешила.

Воспоминания о вчерашнем дне валом нахлынули, заставляя сжаться в комок и мысленно взвыть. Хотя голосить хотелось вслух, но побоялась. Просто помнила, к чему привела моя активность в этой квартире прошлым утром.

Итак, я у Томаса.

Лежу и притворяюсь, что сплю. Боюсь даже немного приоткрыть веки и увидеть его, лежащего рядом…

Попытка проанализировать обстановку в комнате по звукам провалилась – все вокруг казалось непривычно тихим, разве что со стороны закрытого окна слышался шум улицы.

Не без облегчения, поняла, что все еще одета в футболку Матисона. Вчера никто не стал стягивать с меня белье, позволив уснуть в приличном виде.

– Я знаю, что ты уже не спишь.

Вздрогнув от тихого голоса, раздавшегося со стороны входа в спальню, я затаилась, прислушиваясь.

– Ты уже как десять минут дышишь неестественно тихо.

– Может, я умерла и вовсе не дышу, – спустя мгновение отозвалась, понимая, что дальше прятаться глупо.

Наверное, в моей ситуации сдохнуть было самым простым выходом.

Простым и одновременно самым сложным. Я ведь не одна умру, Шин без меня тоже долго не протянет.

– Если ты умерла, тогда я очень расстроюсь, – голос подошел и теперь раздавался откуда-то сверху. – Я не переживу, если первая подопытная мышка, не попробовав даже приготовленный собственноручно мною завтрак, покинет мир раньше, чем успеет рассказать, насколько из меня хреновый кулинар.

Под одеяло, которым была укрыта с головой, забрался запах свежих тостов, подразнил ноздри и заставил выбраться из укрытия.

Матисон стоял рядом, держа сверху поднос, и выжидательно переминался с ноги на ногу. Я же растерянно смотрела на него, не понимая, что с этим человеком произошло вчера вечером?

Его похитили инопланетяне и подменили?

– Сядь ровнее, – приказал он, и тут же спохватившись, добавил: – Пожалуйста.

Нет, инопланетяне, все же не причем. Томас по-прежнему был моим боссом, даже здесь.

Вот только на этот раз я даже не шелохнулась.

– Сядь, пожалуйста, ровнее, – еще раз и намного мягче проговорил он, уже аргументируя свою просьбу: – Иначе я не смогу поставить поднос.

Несколько мгновений любопытство во мне боролось с упрямством, пока не победило первое. Я все же села, как просил Матисон, и была тут же придавлена увесистой деревянной подставкой, на которой кто-то очень неаккуратный, но старательный, сервировал завтрак.

Чашка кофе, пережаренная яичница с беконом, подгорелый, но не до конца тост, густо намазанный арахисовым маслом.

– Спасибо, – только и смогла выдавить я.

Сам Матисон сел на краешек кровати и с видом, показавшимся мне крайне потерянным, произнес:

– Я не готовил завтраки самостоятельно уже больше десяти лет. И если он слишком не съедобен, то предлагаю выбросить и заказать в ресторане.

Его слова звучали невероятно. Почти, как фантастика.

Босс приготовил мне завтрак…

Нет, не так!

Босс. Приготовил. Завтрак. Мне!

Серой мышке, нанятой им для…

При мысли о контракте по спине опять прошла холодная судорога.

– Ты попробуй хоть, что ли. Я все же старался, насколько это было возможно.

Словно механическая заводная кукла, потянулась к вилке, нанизала на нее кусочек бекона, поднесла ко рту, прожевала и проглотила. Пустой и голодный со вчерашнего дня желудок довольно заурчал и потребовал добавки. Я и сама не заметила, как расправилась с незамысловатым завтраком, и плевать, что готовил не шеф-повар. От этого было не менее вкусно и приятно.

– Спасибо, – с неуверенной улыбкой произнесла, откладывая в сторону вилку. – Не только за завтрак, а вообще… за спасение вчерашнее и за то, что не оставили одну.

Он несколько мгновений задумчиво скользил взглядом по моему лицу, прежде чем ответить:

– Я ведь полный козел, Алисия. Мне бы стоило извинится перед тобой за то, что между нами было, но не буду. Да и в принципе не умею, а может, разучился с годами. Когда я нанимал тебя на работу, честно скажу, думал, ты одна из охотниц за богатыми кошельками. Сама вспомни, как показательно испугалась в лифте. Я сделал из этого свои выводы. Красивая мордашка, ровные ноги, хорошие рекомендации и отзывы из колледжа. Знаешь, сколько таких до тебя в моей постели побывало?!

Я опустила взгляд, покраснев. Не знала и знать не желала, но Томас продолжал. Было видно, что слова он подбирает помягче, да и выговаривает признание с трудом.

– Они тоже поначалу ломались, а затем ничего, втянулись. Только что тапочки в зубах не приносили в обмен на тряпки, покровительство и доступ к бабкам. Почему я должен был решить, что ты другая? Возможно, и решил бы иначе, но ты сама не дала мне этой возможности. Как и все до тебя. На следующий день после оглашения условий явилась со скорбным видом, заявила, что готова на все, и потребовала аванс. Я сделал свои выводы, исходя из доступных мне данных…

– Про мою сестру, значит, данные были недоступны?

– Не перебивай, я не договорил. Когда понял, что аванс ты спустила не на тряпки и не на жилье, пришлось копнуть поглубже. И что я выясняю? Мисс Алисия Николс отдала деньги на лечение сестры. Что ты, вообще, отдаешь на это все свои деньги, и лечь под меня решила тоже только из-за этого! Да каким бы я не был мудаком, даже для меня это слишком. Спекулировать на умирающем ребенке – последнее, на что я бы пошел! Так что считай, что с этого момента твой предыдущий контракт расторгнут!