– Моя жизнь. Мои решения. Мои правила. Люди, зависящие от меня. Мои табу. Ты, – перечисляет он и садится рядом со мной.

– Хорошо, – соглашаюсь и беру в руки ручку, пробегаюсь глазами по условиям договора. Знаю, что Ник следит за мной, но сейчас мне это неважно, я пришла не за его взглядами, а чтобы получить правду, какой бы она ни была.

Меня устраивает стандартно оформленный документ, оставляю свою подпись, откладывая ручку. Отчего-то странные мысли пробегают в голове, и я усмехаюсь.

– Да ладно, – протягиваю, издавая смешок, а Ник берёт в руки соглашение и бросает на меня настороженный взгляд.

– Ник, ну ты же взрослый мужчина, зачем такое подготовительное шоу? – Смеясь, подхватываю в руки бокал, отчего его лицо меняется на изменившееся моё настроение, и брови озадаченно ползут вверх.

– Как часто ты это практикуешь? Сначала появляешься неизвестно откуда, затем преследуешь, предлагая прийти к тебе и узнать все твои тайны. А потом, оказывается, что тайна единственная – ты неожиданно влюбился и готов положить к ногам весь мир. Страстные заверения, откровенный смех над глупым созданием и всё оканчивается унижением, – отпиваю вино и ставлю обратно бокал, продолжая веселиться.

– Скольких девушек поймал на их наивности? А какой антураж. Снимаешь этот пентхаус? Да и Райли хорош. Молодцы, мальчики, прекрасно отрепетированное шоу, а я было подумала, что ты и, правда, честен. Обычный пикапер, ты…

– Мишель, – его строгий голос останавливает мою речь, уже несущуюся по накатанной, но я ещё хихикаю, ничего не могу с собой поделать.

Он вздыхает и, возвращаясь к тумбе, бросает туда соглашение.

– Прекрати так себя вести. Спрашивай, ты говорила о том, что у тебя огромное количество вопросов, я весь твой, – спокойно берёт в руку бокал и садится рядом со мной.

– Хм, – в очередной раз понимаю насколько выглядела глупо только что и это сбивает с меня спесь, и я понимаю, что начинаю краснеть. Чёрт возьми, краснеть из-за того, что как клоун веду себя. Как он ещё не выставил меня за дверь? Но тогда зачем всё это? Почему настолько мрачно вокруг?

– Крошка, – его тыльная сторона ладони проходит по моей полыхающей щеке. Резко поворачиваю на него голову, что его палец скользит губам, он сразу же отдёргивает руку и ожидающе смотрит на меня, делая глоток.

Вопросы. Должна спрашивать, но, как назло, ни одного нет в голове. Вообще, нет, только то, что я полная идиотка. А он сейчас был нежен, и мне понравилась эта неожиданность.

– Люк, – выдавливаю из себя. – Как Люк попал в компанию к Райли?

– Я попросил.

– Зачем?

– Я говорил, что хочу заботиться о тебе, а ты отвергла все мои попытки. Но это не означает, что моё желание сразу же пропало. Нет. Знаю, что у Люка проблемы с работой. Он из нормальной и среднестатистической канадской семьи, но у него есть то, чего нет у меня. Тебя. Хотя я сделал это не для того, чтобы тебя купить. Ты пытаешься дарить свою заботу Люку, и я решил помочь тебе. Вот и всё, – объясняет он, а я хмурюсь, обдумывая его слова.

– Я ведь тоже могу спрашивать? – Добавляет он, на автомате киваю.

– Ты любишь его? – Сразу же задаёт он вопрос. Поднимаю голову, чтобы увидеть усмешку и услышать продолжение с обвинительной речью, что этот парень меня недостоин. Но Ник смотрит на меня серьёзно, крутя бокал за ножку.

– Нет, – честно отвечаю я.

– Зачем ты за него так держишься? Ведь понятно, что никакого будущего у вас нет. Зачем тебе человек, который только берёт, но ничего не даёт взамен? Почему? – Продолжает он.

– Вообще-то, я пришла сюда и подписала эту смешную бумагу, чтобы спрашивать тебя, – возмущаюсь и, хватая в руки бокал, делаю большой глоток и молюсь, чтобы вопросы появились.

– Вперёд, крошка, – и вот она его насмешка в голосе.

– Как ты относишься к компании «W.H.»? – Неожиданно в голове вспыхивает фраза, и я говорю её вслух.

– Напрямую. Я её основатель, владелец, принимаю решения, моё слово закон для всех, в том числе и для Райли. Заведую всем, что там есть. Но очень редко из офиса, точнее, никогда, – чётко отвечает он, я чувствую, как мой правый глаз подрагивает и зажмуриваюсь на секунду, чтобы прийти в себя от шока.

Открываю и закрываю рот, пока Ник спокойно и даже равнодушно за мной наблюдает, допивая вино до конца.

– Но… но как такое возможно? – Шокировано шепчу.

– Всё возможно, если захотеть, – неоднозначно произносит он.

– Почему ты не общаешься с папарацци, не даёшь интервью, скрываешься? Это правда? И этот пентхаус купил ты? Не снимаешь его?

– Я не хочу быть известным, для меня и моего стиля жизни это лишнее. Предпочитаю тихо наблюдать за всеми как в цирке. Да, я приобрёл это место для того, чтобы, наконец-то, остановиться.

– А твои родители, как они на это смотрят? Ведь успех корпорации, выходит, твоя заслуга? – Ещё больше дивлюсь я его нежеланию быть признанным, когда к этому стремится практически каждый на планете.

– Они не знают о том, сколько у меня денег, чем занимаюсь, где работаю. Для них это тоже лишняя информация, и ты одна из немногих, а точнее, третий человек, который знает это. Помогаю им чужими руками, но, конечно, сам покупаю всё, что им необходимо для хорошей и стабильной жизни. Я обычный человек, работающий на Райли.

Смотрю на него во все глаза, понимая, что совершенно не знаю о нём ничего, что его показная агрессия – это маска. А на самом деле он одинокий и… удивительный человек.

– Мишель, твои глаза слезятся, это означает, что ты сейчас будешь реветь. Я не переношу женские слёзы в обычной жизни, поэтому давай переведём тему, – пока он говорит это, сама не замечаю, как горячая слезинка скатывается по щеке, и быстро смахиваю её.

– Прости, – отворачиваюсь от него, чтобы перебороть в себе все чувства и вернуться к разговору.

– Вот этим ты мне нравишься, – тихо произносит Ник, придвигаясь ко мне. Его палец проходит по изгибу шеи, и я ощущаю лёгкий поцелуй.

– Мне нравится, что со мной не скрываешь себя настоящую. Это завораживает, это не даёт мне спать и двигаться. Как головоломка, которую хочется разгадать. И пока не дойдёшь до конца, невозможно остановиться. Это одна из причин, отчего ты сейчас сидишь здесь, рядом со мной. Вот то, что ты хотела знать. Я люблю работать головой, а с тобой это делать чертовски приятно, – шепчет он, больше не дотрагиваясь до меня, но моё тело реагирует на его призыв и совсем не помогает мне в разговоре, а ещё больше путает.

– Хватит, – прошу его. – Не надо, – ещё тише добавляю, и мою спину пронизывает холод.

– Итак, у тебя есть ещё вопросы? – Его голос звучит от меня на приличном расстоянии, я поворачиваюсь и наблюдаю, как Ник несёт открытую бутылку вина к столику.

– Да, много, только я… вроде как растерялась, – грустно вздыхаю и откидываюсь на спинку дивана. Веду себя, как будто я дома, и это правильно сейчас. Не чувствую ни стыда, ни скованности. Мне хорошо, но что-то меня терзает, и я не могу вспомнить что.

– Ты расслабилась, – поправляет он меня и улыбается, наливая себе бокал, и обновляя мой. Он передаёт мне фужер и чокается со мной, что хрусталь звенит.

– Что написано на твоей спине? – Спрашиваю я.

– «От мечты к жизни. От жизни к реальности», – отвечает Ник.

– И что это означает?

– Когда я был маленьким, много мечтал, как буду ездить на хороших машинах, у меня будет много игрушек. Мы жили бедно, я и моя сестра донашивали одежду за всеми, кто готов был нам её подарить. Я мечтал о хорошем будущем. Начал зарабатывать свои первые крупные деньги в шестнадцать, зазнался, хвалился и показывал всем, кем я стал. Но в один момент меня хорошенько встряхнули, и я поплатился за свои слова, за свою неосторожность. Это было как раз в те времена, когда мы с Райли только основывали корпорацию. День за днём я работал, и мы получили первые плоды, о нас начали говорить, и я принял решение, уйти в тень, оставив одного Райли. Так и получается до сих пор, Райли знают все в Канаде и за её пределами, а я руковожу компанией тихо, и мне этого хватает.

– Мне жаль, – выдавливаю из себя и теперь чувствую себя некомфортно, потому что в отличие от него я купалась в деньгах, никогда не испытывая нужды.

– Мне нет, это сделало меня тем, кто я есть. Разве это плохо? – Усмехается Ник.

– Единственное, чего до сих пор не понимаю, зачем тебе я? – Нахмурившись, произношу и замечаю, что он напрягается, отставляя бокал на столик.

– Ну что ж, пришло время, – цокая он, встаёт и идёт снова к этой заветной тумбе. Оттуда он достаёт коричневый бумажный конверт и поворачивается.

– Я сказал правду, меня заинтересовала ты, как человек. Ты уколола меня, когда я услышал… – он вздыхает и отводит глаза от меня, – как ты реагируешь на нас.

– Что? – Переспрашиваю и улыбаюсь, не понимая ни единого его слова.

– На мир боли и наслаждения. На мир, в котором живёт честность, и все условия прописываются на бумаге. – он поднимает руку с конвертом. – На мой мир, в который ты боишься идти. А я не верю тебе.

– Теперь я поняла, в чём твоя проблема, – усмехаюсь над собственной наивностью и качаю головой. – Ты болен, примерил на себя эту роль и следуешь ей. Только ты заигрался, Ник. Тебе надо к психологу, а не ходить по ресторанам…

– Закрой рот и слушай, – резко обрывает он меня, что так и замираю с приоткрытым ртом, чтобы продолжить. – Я Доминант, Мастер, Господин, меня называют по-разному, но сути это не меняет. Эта татуировка, – он поворачивает ко мне руку, – означает то, что я один из тех, кто обучает, как прекрасна бывает боль и как этого добиться. Ты называешь людей, которые предпочитают иное, отличное от тебя, больными. А тех, кто им причиняет это, чудовищами. Так вот, я их предводитель. Я веду их за собой, и мне подчиняются. Монстр, живущий со страхами в тебе, это я.

Мгновенно заканчивается кислород в лёгких, как будто его перекрывает невидимая рука на горле и давит на меня, сжимая всё сильнее. А доступа к новой порции нет. Воздуха совсем мало…

Семнадцатый шаг

Ощущаю, что тело начинают покидать все жизненные функции, голова тяжёлая и в то же время такая лёгкая. Мир перестаёт быть красочным, словно чёрно-белое кино, а зрение мутнеет.

– Мишель, дыши, – меня хватает за плечи Ник и немного сжимает их.

Я не вижу его, хотя лицо так близко ко мне. Все чувства притуплены. В голове бьются только сказанные им слова, и они обретают смысл, подкрепляясь фактами нашего знакомства.

– Дыши, крошка, давай, – рычит он, и я приоткрываю рот. Грудь резко начинает наполняться кислородом и это причиняет боль.

Губы пересыхают, пока пытаюсь сконцентрироваться на Нике, но получается с трудом. Тело дрожит и не желает возвращаться к реальности.

– Смотри на меня, посмотри в мои глаза и дыши, – шепчет он, и кладёт свою ладонь мне на щёку.

Я начинаю тонуть в тепле его горячего шоколада глаз моргая. Мои руки цепляются за его плечи, впиваюсь в них ногтями, чтобы не упасть. Его ладонь такая нежная, заботливая и… грязная.

– Скажи, что это шутка… нелепая шутка. Тут стоят камеры… Райли выпрыгнет… шутка… ты не можешь быть им… не можешь людям причинять боль, – молю его едва слышно, но он сжимает губы, что они от силы этого действия белеют, и убирает свою ладонь с моего лица, поддерживая меня за талию одной рукой.

Никакого ответа, Ник резко притягивает меня к своей груди и сжимает в своих руках, растирая мою спину.

– Скажи это, – всё ещё прошу, не веря в его слова, отрицая их. Не знаю отчего, но в груди так сдавленно всё хрипит, и я слышу, что это моё затруднённое дыхание с таким звуком и нежеланием вырывается изо рта. Его сердце стучит быстро, понимание реальности накрывает меня в эту самую секунду, и я начинаю брыкаться.

– Отпусти… не трогай меня, – дрожащим голосом пытаюсь кричать, но у меня не выходит. Мне даже не надо его бить, он подчиняется и аккуратно отрывает от меня свои руки, но отойти ему не позволяют мои схватившие его за кофту. Он спокойно отцепляет меня от себя и встаёт, пока я просто падаю на спинку дивана.

Усталость от потрясения сказывается, и я закрываю глаза, чтобы вернуть своё дыхание. В голове ничего не проясняется, только неизвестный панический страх. Потеряла возможность здраво и логически рассуждать. Хочется кричать и плакать одновременно, только я до сих пор не понимаю почему.

– Выпей, – Ник берёт мою руку и вкладывает в неё бокал с кристально чистой водой. Он тут же отстраняется и прячет глаза, присаживаясь на пуфик рядом с диваном.

Делаю глоток, горло как будто после долго обезвоживания. Но это мне помогает унять дрожь в руках, и я уже крепко держу бокал.

Мой взгляд падает на коричневый конверт на столике, и я снова смотрю на Ника. Его плечи напряжены, а взгляд, не мигая, гипнотизирует, его руки, упёртые в колени.

– Ты… ты Мастер? То есть… – выдавливаю из себя, пытаясь понять, что это означает и как отразится на мне.