Лина Мур - 50 и Один Шаг Ближе

– Ты должна уйти, потому что я еле держусь, – шепчет он, и его лицо приближается ко мне, внутри всё замирает.

– Не отпускай меня, потому что я упаду, – отвечаю и провожу кончиком языка по своим губам, прикусывая зубами нижнюю.

– Чёрт возьми, Мишель, – он уже рычит, а моя голова наполняется переизбытком кислорода, что я подаюсь вперёд и цепляюсь свободной рукой без клатча за его плечо.

Что-то резко меняется, его глаза превращаются в дикие угли, я сгораю в их пламени. Его рука хватает меня за волосы, выгибая шею, я едва стою.

Он делает два шага вперёд, толкая меня к стене, что спина ударяется, и его губы впиваются в мою шею. Я всхлипываю и слышу свой обречённый голос. Его руки распахивают моё пальто и обнимают за талию, прижимая бедра к его. Он ласкает мою шею, то кусая её, то зализывая эти места, словно чередуя боль и наслаждение. Я задыхаюсь от новых эмоций, мой клатч падает на пол, а руки забираются в его волосы. Я прижимаю его голову ближе к себе. Его дыхание опаляет меня. Хочу чувствовать его дыхание, его губы по всему телу. От удовольствия перед глазами вспыхивают яркие огни, а разум отключается, мной повелевает природа.

Моё тело ведёт под его руками, его ладонь опускается ниже и сжимает одну ягодицу, сильнее демонстрируя мне своё возбуждение, вторая рука проходит по спине и обратно.

– Ник, – выдыхаю я, не в силах больше стоять. К чёрту всё, все уговоры и его правила. Я возбуждена до предела. Чувствую, как внизу живота у меня всё накалилось. Знаю, что вся мокрая из-за него.

Мои пальцы тянутся, чтобы расстегнуть его рубашку, но он резко перехватывает мои руки и поднимает голову, отрываясь от шеи, которая просто горит от чувствительности.

Он закрывает глаза на секунду, а я моргаю, ожидая от него приглашения в спальню. Ещё одного.

Его дыхание сбито, он немного отодвигается от меня, лишая теплоты и близости.

– Я не должен был, Мишель, – говорит он, открывая глаза, в которых уже всё мертво и холодно. Я теряю его, и он всё берёт под свой доминантный контроль.

– Не надо, – прошу, готовая разрыдаться снова от такой смены эмоций. Ведь внутри меня продолжается буря, она только набирает обороты, дискомфорт в трусиках делает меня такой уязвимой и наивной, что я отвожу взгляд от его лица и освобождаю руки.

Обойдя Ника, поднимаю с пола свой клатч и улыбаюсь Шторму, всё время наблюдающему за нами.

– Ты придёшь? – Не поворачиваясь, спрашивает он, смотря на стену перед собой.

– Да, если ты меня будешь ждать, – нажимаю на кнопку лифта.

– Мишель, я…

– Ник, пожалуйста, я сама не знаю, что хочу. Ты прав. Но единственное в чём уверена это то, что хочу видеть завтра того мужчину, который не скрывает своих чувств. Того, кто с такой страстью целовал меня, и от которого я готова лишиться разума. Другой мне не нужен.

Дверцы лифта открываются, и я вхожу в него, нажимая на первый этаж.

Глубоко вздыхаю и поправляю на себе короткую шубу, входя в лифт. Надеюсь, смогу как-то разобраться в том, что чувствую и двигаться хоть куда-нибудь. Потому что сейчас я не знаю, что мне делать. В груди новые тревоги, а из-за этого бессонная ночь и распутье.

Прокручивая в голове каждое слово Ника, не могу поверить, что такое существует. Мне кажется, я видела всю жестокость, а, оказывается, есть ещё изощрённее, и люди получают мнимое удовольствие.

Что ему не хватает в жизни, у него всё есть? Зачем так вымещать свою злость и отчего она идёт?

С одной стороны, я прониклась его историей про детство, про издевательства над маленьким мальчиком, лишь потому, что у него бумажек в кошельке не водится. Общество, в котором жил он, само заставило его обороняться от нападок. От осознания этих фактов я совершенно забыла, что он садист. Для меня не существует понятия Доминант, в моём представлении они все больные люди.

А вот с другой, не хотела, чтобы одним из них был Ник. Готова молиться всю ночь, только бы снять с него это проклятье и сделать нормальным. Но разве это в моих силах? К сожалению, нет, потому что сам признаётся, что ни за что не откажется от своих грязных вкусов даже ради меня.

А кто я ему?

Хмурюсь и натягиваю серую шапочку в тон джинс, выходя из лифта. Сегодня довольно холодно для марта, изо рта тут же показывается пар.

Замечаю чёрный «Эскалейд», припаркованный на обочине и медленным шагом иду к машине. Дверца распахивается и из салона выпрыгивает Ник, отчего я замедляю движение, осматривая его.

Он совершенно не похож на миллиардера: во всём сером и даже в шапке, которая ему идёт. Да он выглядит, как студент, а не мужчина, в тайнах которого я задыхаюсь. Ловлю себя на том, что начинаю непроизвольно улыбаться, в груди растекается тепло, а кожа покрывается мурашками.

– Доброе утро, крошка, – произносит он низким голосом.

– Доброе утро, Ник. Зачем так рано надо было встречаться? – Спрашивая, любуюсь его улыбкой и хитрецой в тёмных глазах.

– Неужели, ты не хочешь меня видеть? – Смеётся он, не требуя ответа, прячу улыбку и качаю головой от его флирта. Он подаёт мне руку, чтобы я смогла сесть в машину. Мне так приятно чувствовать его живым, а не всё контролирующим роботом, что я питаю своё тело этим ощущением, дабы запомнить его и когда… Когда он уйдёт, я буду вспоминать.

Я устраиваюсь на заднем сиденье и кладу рядом сумку, отогнав от себя ненужные мысли.

– Доброе утро, мисс Пейн, – говорит Майкл.

– Доброе, – киваю ему.

Ник уже сидит рядом и даёт указания шофёру двигаться в неизвестном мне направлении.

– Куда мы едем? – Интересуюсь я.

– Как спала? – Он игнорирует мой вопрос, и я недовольно цокаю.

– Плохо, – признаюсь.

– Я тоже.

– Почему? – Удивляюсь.

– Потому что тебя не было, – отвечает он, и я недоверчиво приподнимаю одну бровь.

– Потому что о многом думал и не мог заснуть, а в половине шестого мы уже были на пробежке со Штормом, – уточняет он и в это уже мне более или менее верится.

– Так всё же, куда мы едем? – Напоминаю о своём вопросе.

– Увидишь, – он загадочно улыбается и берёт в руки мою сумку, перебрасывая её на переднее сиденье.

– Иди ко мне, Мишель, – тихо зовёт он меня.

Я на секунду пытаюсь хоть как-то восстановить внутреннюю панику оттого, что должна сама шагнуть в его руки, зная, что под этой красивой оболочкой, жестокая душа. Но моё тело больше не подчиняется мне, и я двигаюсь к нему ближе. Ник обнимает меня за талию и укладывает на своё плечо. От него пахнет свежестью, холодным морозным воздухом и одновременно горячим солнцем, что я расслабляюсь и теперь чувствую, как напряжение из-за тяжёлой ночи покидает меня и приходит спокойствие.

Ник стягивает с моих волос шапку и откладывает.

– Поспи, нам ехать примерно час, – шепчет он.

– Я не хочу спать, – пытаюсь возразить и поднимаю голову на него.

– Хочешь, поэтому отдохни, а я ведь извращенец хоть так потрогаю тебя, – он старается быть суровым, но его глаза блестят весельем.

– А ты хочешь меня потрогать? – Не могу сдержать улыбки и прищуриваюсь, заигрывая с ним.

– Безумно, – чётко выговаривает он каждую букву.

– Но вчера…

– Вчера ты была возбуждена, на всё согласна под властью тестостерона. Но я не дал тебе того, что хотело твоё тело и не собираюсь давать, пока ты не станешь делать всё так, как я хочу, – перебивает он меня.

– То есть? – Немного отстраняюсь, но он рукой обратно прижимает меня к себе.

– То есть это твоё наказание, Мишель, за то, что ты не хочешь быть честной со мной и с собой. А я этого требую, – тихо, но твёрдо произносит он.

– Но это же глупо, – отвечаю я.

– Разве глупо то, что хочу узнать о тебе больше, о твоих страхах, о твоих желаниях, о твоей душе?

Чёрт, понимаю, что он делает ко мне навстречу шаги, а я противлюсь, сама выстраивая между нами стены. Но в голове не укладывается, как наказание может быть таким… возбуждающим?

Я поджимаю губы и вздыхаю, неприятно признавать то, что меня упрекнули в том, что бултыхаюсь среди неопределённости.

– Ты вчера довела себя до оргазма? – Голова Ника склоняется к моему уху, его дыхание щекочет пряди и это отзывается приятным покалыванием по всему позвоночнику.

Я ощущаю, как щёки начинают гореть, и жмурюсь от этого.

– Говори, – приказывает он.

– Да, – выдавливаю из себя и уже готова выпрыгнуть из машины. Ведь это так… такое личное и то, о чём я не хотела, чтобы он даже догадывался.

– Больше так не делай, поняла? – Он несильно сжимает мои волосы и заставляет посмотреть на него.

– Почему? – Во мне вскипел стыд вместе с обидой, и я смело смотрю в его потемневшие глаза.

– Потому что только я могу доводить тебя до эйфории. Ты со мной, если этого не делаю, значит это запрещено, – выговаривает он мне, а я от возмущения приоткрываю рот.

– Я могу удовлетворять себя тогда, когда захочу, Ник. Это моё тело, – уверенно отвечаю.

– Но возбуждает тебя моё тело, значит, это касается и меня, – его глаза теплеют и теперь становятся снова зазывными.

– Может быть, меня возбуждает не твоё тело… а… а то, что у тебя есть Шторм? – Наконец-то, нахожу отговорку, и гордая собой улыбаюсь.

Он закрывает глаза и откидывает голову, начиная громко хохотать. Майкл с интересом поглядывает в зеркало заднего вида, а я удивлённо смотрю на человека, который не может остановить свой смех и это явно из-за моих слов.

– Хватит, – возмущённо говорю и толкаю его в грудь.

– Боже, Мишель, если бы я знал с самого начала, что ты зоофилка3, то подослал к тебе Шторма, – ещё смеясь, произносит он.

– Совсем больной?! – От его выводов не хватает воздуха, что я глотаю его, как рыба, выброшенная на берег.

Но смотря на Ника, демонстрирующего свои белоснежные зубы и мимические морщинки в уголках глаз, неожиданно для себя успокаиваюсь. Вся злость на его вульгарность проходит, и я просто наслаждаюсь таким им.

– Покажешь, как мастурбируешь? – Его губы изгибаются в чувственную улыбку, а в глубине глаз загорается яркий солнечный свет.

– Ещё чего.

– Уверена?

– Полностью, – довольно отвечаю я.

– Ты наглая, Мишель, но это мне это чертовски нравится. Я не забуду этого, – обещает он, приблизив своё лицо ко мне на секунду, и тут же отодвигаясь, кладёт мою голову на себя.

– Отдохни, тебе понадобится сегодня много сил, крошка, – вполголоса говорит он.

Его слова должны меня пугать, да я, вообще, должна бежать от него. Но внутри бурлит азарт, адреналин от его обещаний и того, что теперь он в курсе насколько меня возбуждает. Даже сейчас, когда он, едва дотрагиваясь, гладит меня по волосам, я упиваюсь его животной сексуальностью и снова ощущаю тяжесть внизу, которую необходимо снять.

Это обычное половое влечение, правда? Ладно, такого влечения я ещё не испытывала, даже с Люком, хотя он делал мне куннилингус, пытался довести меня до оргазма. Но не могла расслабиться, и приходилось притворно стонать, чтобы не обижать его. А сейчас я совершенно поглощена эмоциями и тем вожделением, что Ник заставляет меня переживать. Да я готова кончить, только от его поцелуев.

Признаваться себе в том, что от его приказов кровь стынет в жилах не от страха, а от импульсов внутри – сложно, ведь это сильно толкает меня в спину к черте в его мир.

Незаметно для себя закрываю глаза и проваливаюсь в сон под размеренное покачивание машины, и убаюкивающие ласки Ника.

– Мишель, – меня гладят по щеке, и я недовольно сдвигаю брови, хотя не открываю глаза, чтобы вернуть себе то спокойное состояние, которое было минутой раньше. Ближе придвигаюсь к источнику тепла и упираюсь в мягкую ткань носом.

– Крошка, просыпайся, – теперь я понимаю, что это Ник, и вспоминаю, что мы ехали куда-то.

Приоткрываю глаза и подавляю зевок, затем моргаю, чтобы окончательно снять с себя сонный туман.

– Приехали? – Мой голос хриплый и ещё не пробудился, как тело.

– Да, – улыбается Ник и привстаёт.

Разминаю шею, садясь ровнее, и осматриваюсь. Впереди зелёное поле, а справа от меня какое-то здание. Я до сих пор не знаю, куда он меня привёз.

– Где мы? – Удивлённо спрашивая, замечаю, что Майкла нет за рулём, а машина стоит на парковке.

– Сейчас узнаешь, – он подмигивает мне и открывает свою дверцу, выскакивая на улицу. Через несколько мгновений он уже подаёт мне руку, и я спускаюсь на землю. Холодный порыв ветра, после тепла, исходившего от Ника, заставляет меня дрожать, что я сильнее кутаюсь в шубу и теперь могу разглядеть полностью вывеску передо мной.

– Центральный Аэроклуб Торонто, – читаю вслух, и мои брови поднимаются вверх. Перевожу взгляд на Ника, он улыбается и берёт меня за руку, ведёт к небольшому домику.

– Ты с ума сошёл? – Шепча, понимаю, куда он притащил меня.

– Нет, но это очень щекочет нервы, и получаешь истинное наслаждение, – отвечает он.