Джасинда Уайлдер - Альфа

Но прежде, чем я могла сделать больше, он поймал мое запястье и убрал.

— Еще не время, Кайри.

— Это больно?

— Да.

— Ты ...позаботишься о нем? Или...или лучше я? — спросила я. Я ожидала этого, знала, что это будет частью игры.

— Нет. Не надо.

— Ты так и останешься таким твердым?

Пауза.

— Да. Это пройдет в конце концов.

— Но разве это не... лишние проблемы?

— Меня это не волнует, почему должно волновать тебя. — Его голос, не допускал аргументов.

— Как жаль. Я не понимаю, Рос. Я подумала, что могу помочь тебе.

— Не думаю, что стоит это делать. Это не будет лучше ни для меня, ни для тебя. — Его голос был низким, едва слышным, потому что начался антракт, и голоса зазвучали в зале. — Когда ты будешь прикасаться ко мне, ты будешь смотреть мне в глаза. Помнишь, Кайри, такой был уговор, — я кивнула. — Помнишь?

— Ты сказал, что не заставишь заниматься меня сексом.

— Правильно. И ты уже начинаешь верить мне?

— Да, я думаю, что да.

— Хорошо. Теперь, поправь платье, прежде чем Майкл принесет наши напитки. — Я потянула юбку вниз бедер, потом встала и позволила ей упасть на пол, я поправляла ее, пока не почувствовала, что она встала на место. Я снова села.

— Я думаю, ты должна знать. Я … я никогда не видел ничего прекраснее, чем твое лицо, когда, ты кончала.

— Я не думаю, что это действительно так, — призналась я, —немного покраснев.

Его губы коснулись моего уха.

— Ах, милая, Кайри. Это было только начало. То, что я собираюсь сделать с тобой, когда мы будем одни, … ты даже не можешь себе представить! — Обещание в его голосе заставили меня дрожать, сжимая бедра вместе.

Я с трудом могла сосредоточиться на остальной части оперы, интересно, если бы он хотел прикоснуться ко мне еще раз, если бы он поцеловал меня снова, что еще он мог сделать для меня. Но он этого не сделал. Он просто держал меня за руку, большой палец иногда ласкал мои костяшки пальцев. Всю дорогу домой я думала, что он снова прикоснётся ко мне, но он этого не сделал. Он держал меня за руку в лифте до своего пентхауса, весь путь к двери моей комнаты, и тогда он взял обе мои руки в свои и прижал спиной к двери.

Я наклонила голову, готовая ко всему.

— Спокойной ночи, Кайри. — Его губы прикоснулись к моим.

Что это было? Заставить меня кончить в середине оперы, а потом ничего? Просто... спокойной ночи?

— Спокойной ночи, Рос. — Я была расстроена, растеряна.

Его руки отпустила мои, он открыл мне дверь, и я шагнул в нее, развернулась, отошла от него. Он снял повязку, но я увидела его руки. Я видела его руки. Они были даже больше, чем я ожидала. Я положила свою ладонь на его — сравнивая. Кончики моих пальцев едва достигали середины его руки, так что он мог спрятать мои пальцы под своими. Его руки были грубыми, мозолистыми, толстые и сильные. Ногти были срезаны очень аккуратно. Неухоженные, может он просто не заботился об этом. Он был по-прежнему, за моей спиной. Я перевернула его руку ладошкой вниз.

— Твои руки грубые.

— Да.

— Я под впечатлением, ты же вырос богатым.

— Да.

— Но твои руки ….

Он не сразу смог убрать свою руку. Я не могла задержать его руку.

— Я вырос очень, очень богатым. Мой отец один из богатейших и самых успешных бизнесменов мира. Ты о нем не слышала, потому что он держится в тени. Но да, ты права, я рос в богатой семье. Избалованный всеми. Я никогда не делал что-то для себя, как ребенок. Для меня готовили еду, меня повсюду возили. Моя кровать была сделана специально для меня. Я имел телохранителей и сиделок, частных репетиторов. Вырос получая все, что хотел, и когда хотел. — Его голос был так близко. Я не смела дышать, боясь, что он уйдет. — Такой была моя жизнь, пока мне не исполнилось восемнадцать. Я провел много времени с моим отцом. Он был моим героем. Я его боготворил. Я хотел быть похожим на него. Я смотрел на все, что он делал, работал с ним и задавал вопросы, делая заметки, узнавая все, что мог, о бизнесе. Я был настроен на то, чтобы быть его наследником и преемником. Тогда мне так казалось. На мой восемнадцатый день рождения, отец взял меня за руку отвел к воротам, дал мне ключи от машины и сто тысяч долларов. И кое-что сказал. Я буду помнить его слова всю жизнь. Он сказал: «Теперь ты идешь своим путем, сын. Это твое наследство, и это все, что ты получишь от меня. Иди. Заработай свое счастье. Ты можешь вернуться сюда, чтобы навестить меня, когда захочешь. Но если ты останешься дольше, чем на месяц, я буду взимать квартплату, и никаких денег в долг, я буду ожидать их возвращения с процентами. Я заработал все то, что имею. Прощай, я люблю тебя». И тогда он повернулся и пошел прочь, закрыв ворота за моей спиной.

— Это... как-то хладнокровно. Я имею в виду, он просто... пнул тебя, просто так? Бросил тебя?

— Просто так. Только в той одежде, что у меня была, имея лишь автомобиль, и содержимое в чемодане. Вот так. Конечно, у меня были друзья, и место, где я мог бы остановиться, достаточное количество денег, чтобы купить себе собственную квартиру или проживать в гостинице. Но, однако, я точно знал, что сто тысяч исчезнут довольно быстро, если я не буду осторожен. — Рос потянул свою руку назад. — История о том, как я оказался там, где я сейчас есть, имеет много плохого, я не буду рассказывать ее тебе сейчас.

— Господи, Рос. Тебе было тяжело?

Он не ответил.

— Да, полагаю, что да. — Он вздохнул. — Знаешь, только что, я рассказал тебе больше, чем говорил кому-либо и когда-либо.

— Я так и подумала. Спасибо, что рассказал мне.

— Спокойной ночи, Кайри. — Я почувствовала, как он отошел, а затем вышел, дверь закрылась, щелкнув.

И во вторую ночь, мне понадобилось очень много времени, чтобы заснуть.

Меня часто называли соней. Потому что меня до смешного тяжело разбудить. Я могу спать во время грозы, которая сотрясает весь дом и гремит за окном. Но в этот раз меня трясла грубая мужская рука, я уже почти проснулась, но еще не вполне нормально стояла на ногах. Моя подушка была мокрой. Он был бы возмущен. Это была одна из причин, почему я никогда не жила с парнем, если быть абсолютно честной. Нет, если бы слюны немного было в уголке рта, так нет же. И какой парень захочет спать с девушкой, которая слюнявит ему подушку.

Я не просыпаюсь по ночам, для меня вроде как нет причин для этого. Когда я уже уснула, я не проснусь до тех пор, пока мое тело не будет к этому готово. Однако, через два дня после посещения оперы, я проснулась посреди ночи. Проснувшись, я посмотрела на часы рядом со мной: 2:39 утра. Почему я проснулась? Мое сердце пульсировало, грохотало у меня в ушах. Я огляделась вокруг, но все, что я могла видеть, были тени и смутные очертания, слабые отражения теней в зеркале и в ванной.

В моей комнате была непроглядная тьма, свет исходил только от часов рядом с моей кроватью.

Я была не одна. Это точно, я чувствовала это.

— Это ты, Рос?

— Да. Это я. Закрой глаза. — Его голос доносился от двери, ведущей в гостиную.

— Что ты здесь делаешь? Посреди ночи.

— Закрой глаза, Кайри.

Я сделала, как он велел.

— Они закрыты. Не то чтобы это что-то меняет, в комнате и так темно.

— Держи их закрытыми. — Я слышала его голос все ближе, и услышала шаги по ковровому покрытию.

Я почувствовала, как кровать прогнулась под его весом. Мое сердце начало биться быстрее, колотилось у меня в горле. Его рука коснулась моей ноги под коленом, двинулась вверх, к моему бедру и до моей талии. Я была прикрыта лишь простыней, в футболке и трусиках. Его рука скользнула по моей груди, приподняла ее, а затем продолжила двигаться вверх. Он нашел мое лицо. Большим пальцем погладил подбородок, мою скулу. И тогда я почувствовала, шелк на глазах, и я приподняла голову, чтобы он смог завязать мне глаза.

— Я приношу извинения за мое отсутствие в последние несколько дней, Кайри. Были неотложные дела. Но теперь я вернулся, и собираюсь сделать то, что собирался сделать до своего отъезда. — Он стянул с меня простынь, отбросив ее в сторону. — Положи руки под подушку.

Я выполнила его приказ и скользнула руками под подушку, ничего не спрашивая. Я знала, что он собирается делать, и не собиралась возражать.

Его палец пробежался по моей щеке еще раз, убрал прядь волос за ухо, затем скользнул вниз по моему горлу.

— Тебе очень нравиться эта футболка?

Я покачала головой, потом поняла, что он, возможно, в темноте не сможет увидеть мой жест.

— Нет. Но не рви ее.

— Мои извинения, в таком случае. — Он вцепился в горловину моей футболки обеими руками, и я почувствовала, как костяшки его пальцев напряглись, а затем был слышен лишь треск ткани. Я чувствовала его присутствие, хотя он покинул кровать, затем услышала щелчок выключателя.

— Так-то лучше. Теперь я могу видеть твое прекрасное тело. У тебя такие прекрасные груди, Кайри.

Прохладный воздух обдувал мое тело, заставляя мои соски твердеть. Мои руки сжались в кулаки под подушкой. Я приготовилась к его прикосновениям, но, когда он подошел, то дотронулся до меня не там, где я ожидала. Его палец очертил линию моих губ. Я раскрыла рот, и впустила его пальцы, они были немного солоноватыми на вкус. Его палец скользнул по моему подбородку, затем вниз по шее, между моих грудей, по моим ребрам к животу. Когда он добрался до трусиков, он прошелся пальцем по ним. Я приподнялась, и его пальцы стянули трусики. Теперь я была голой, на мне не было ничего, кроме рваной футболки, которая болталась на руках. Мои соски затвердели, как алмазы, мое дыхание стало учащенным, глубоким, моя грудь поднималась и опадала. Мои бедра были прижаты друг к другу, и я чувствовала его взгляд на себе, знала, что он смотрит на меня, запоминая мое тело. Я развела ноги, позволяя ему увидеть меня.

— Кайри, ты так чертовски красива. — Его голос был низким, почтительным. – И ты моя.

Я вздрогнула от неожиданности, когда почувствовала, как его ладонь взялась за мой левый сосок, и расслабилась, затем он посадил меня. Его рука двинулась к другой моей груди, а затем скользнула вниз по моей талии, к моему бедру. После он прошелся по моему лобку, и я чуть не застонала.

— Не нужно сдерживать себя в этот раз, Кайри. Ты можешь издавать любые звуки, которые ты захочешь. Кричать, если хочешь. Скажи мое имя. Прямо сейчас, скажи мое имя.

— Рос.

Как только я произнесла это, он вставил палец в мою киску, и я застонала. Его пальцы были покрыты моими соками, и он снова погладил мой клитор. Ему не нужно было этого делать, ведь я уже была мокрой, но он это сделал. Я знала, что ему будет легко заставить меня кончить, еще с того момента как он разорвал мою футболку.

Уступать ему становилось легче.

— Раздвинь ноги, Кайри. Обопрись на локти.

Я повиновалась и сделала так, как он сказал. Не знаю зачем, но я просто сделала, как сделала бы послушная девочка, которой он меня считал.

— Такая совершенная, Кайри. Твоя киска, как цветок, розовая и хорошенькая, и так и просит открыть свои лепестки.

Кто, черт возьми, говорит, так? Я чуть не свалилась в обморок от его слов. Он думал, что моя киска выглядела, как цветок? Иисус, каким же он был горячим. Странным и неожиданным, но горячим.

Его пальцы прошлись по входу в мое влагалище, скользили по моим половым губам, а затем нашли мой клитор. И тогда его вес сместился, и я почувствовала, как его широкие плечи коснулись моих коленей, а еще я почувствовала его щетину на моих бедрах. О, Боже! О, Боже! Он собирался опуститься вниз. Я не хотела быть обездвиженной, мне хотелось снять повязку и смотреть, как его голова опускается между моих бедер. Но я не сделала ничего, я просто лежала неподвижно и молчала. Его руки были на моих бедрах, и я чувствовала его горячее дыхание. Его язык ласкал мои складочки. Меня медленно убивало ощущение его щетины на моих бедрах и его языка, который кружил по моим глубинам. Меня разрывало на части, пока его язык кружил по моему распухшему клитору.

— Ты такая вкусная, Кайри. Я буду лизать твою сладкую, совершенную киску, пока ты не будешь умолять меня остановиться, но я все равно не остановлюсь. Я буду вылизывать тебя столько раз, что ты будешь думать, что больше не способна будешь кончить, но я буду заставлять тебя делать это снова и снова. Вот, что я собираюсь сделать с тобой. Прямо сейчас. Сегодня вечером. Я собираюсь пробовать твою сладкую киску, пока ты не свалишься в обморок. — Его слова гудели в моей голове, и его голос звучал, как львиный рык, и его дыхание было горячим, а пальцы были нежными и настойчивыми, и я чуть не кончила только от его слов.