Синди Майерс - Алиби для любимой

– А что, если у террориста есть альтернативный способ привести взрывчатку в действие? – спросил Люк.

– Взрывотехник утверждает, что для этого Морган должна вручную привести в действие спусковой механизм или же террорист должен приблизиться к ней и сделать это сам. – Блессинг похлопал его по плечу. – Мы делаем все, чтобы найти ее и остановить негодяя.

Люк кивнул.

– Я хочу еще раз осмотреть терминал, – сказал он. – Возможно, что-нибудь замечу. – По крайней мере, они знали, что терминал был последним местом, где побывал Дэнни. Если бы только можно было отследить последние действия террориста.

– Хорошо, – кивнул Блессинг. – Дай знать, если что-нибудь заметишь.

У двери Люка догнал Скотт.

– Можно мне с тобой? – спросил он.

– Да. Ты можешь показать, где в последний раз видел Дэнни.

Они вышли наружу и пересекли площадь, ярко освещенную прожекторами. Полдюжины полицейских в форме охраняли пространство. Улицы, ведущие к станции, уже были перекрыты. Автобусы и узкоколейный транспорт прекратили свою работу вплоть до конца гонки.

– Не представляю, как кто-то может проскочить мимо этих охранников, – признался Скотт.

– Наши люди в отеле тоже наблюдают за площадью, – сказал Люк, кивнув в сторону здания отеля, примыкавшего к площади. – Но похоже, что у этого Дэнни дар проскальзывать мимо всех ловушек, которые мы расставляем на его пути.

Эскалаторы, ведущие к автобусному терминалу, были отключены. Люк предъявил удостоверение охраннику, стоявшему наверху лестницы, откуда-то издалека доносилась музыка.

– А музыку они тоже могли бы отключить, – заметил Скотт.

– Люди не любят тишину, – объяснил Люк.

– Это потому, что они не хотят слышать то, что происходит у них в голове. – Он улыбнулся Люку. – Совсем не обязательно быть шизофреником, чтобы это понимать.

Люк кивнул. Скотт все больше ему нравился.

Они прошли вдоль терминала, внимательно оглядывая пустые автобусные стоянки и скамейки. В конце холла располагался лифт для инвалидов, на котором висел знак «не работает». Как и эскалаторы, он был отключен.

Прямо напротив лифта находилась дверь с надписью «Кладовая». Люк дернул за ручку, дверь распахнулась, и они увидели чулан, где стоял большой мусорный контейнер на колесиках, пара метел, полка с туалетной бумагой, мылом и другими принадлежностями.

– Думаю, уборщик уже ушел домой, – предположил Скотт.

Они вышли и направились обратно к железнодорожной станции.

– Есть что-то, чего мы не видим, – сказал Люк. Он обернулся и окинул взглядом безмолвную, ярко освещенную площадь. Флаги хлопали на ночном ветру, постаменты и трибуны ожидали завтрашнего праздника. Сейчас он чувствовал себя так же, как в то время, когда пропал Марк. Человек, обладавший феноменальной памятью на лица, не мог вспомнить двух путешественников, оказавшихся поблизости в то время, когда он привез брата к тропе. А теперь он не может найти ни одной зацепки, которая вывела бы его на Дэнни и Морган.

– Где бы она ни была, Морган знает, что ты ищешь ее, – произнес Скотт.

Люк кивнул и обернулся к станции «Юнион». Они направились в сторону офиса охраны. Оставалось лишь одиннадцать часов, чтобы отыскать преступника. Одиннадцать часов, чтобы спасти девушку, которую он любил.

Люку удалось ненадолго забыться беспокойным сном на кушетке около конференц-зала, но в пять утра он уже сидел перед компьютером, изучая схему станции «Юнион» и площади, пытаясь поставить себя на место террориста.

Скотт покачал головой.

– Я никогда не спал в ночь перед гонкой. И во время соревнований меня переполнял адреналин. К концу дня я был абсолютно обесточен. Помню, как однажды упал, спускаясь с пьедестала победителя. Тренер и Морган помогли мне подняться и увели, незаметно посадив в один из лифтов.

– А почему тебя так волновало, что кто-то увидит?

– Когда случаются подобные вещи, жюри может решить, что ты употреблял запрещенные препараты. А мне просто нужно было немного воды, еды и отдыха. – Он наклонился и указал в сторону лифта для инвалидов, расположенного как раз за пьедесталом победителя.

Эти слова словно молотом оглушили Люка. Он смотрел на точку, которой был отмечен лифт на схеме, и в его памяти мгновенно всплыл знак «лифт не работает». Зачем кому-то вешать такой знак, когда все здание закрыто?

А затем он вспомнил о кладовой уборщика, расположенной прямо напротив лифта. В большом мусорном контейнере, стоявшем в кладовой, вполне мог поместиться человек.

– Гас! – Он резко развернулся на стуле.

– Что? – Газ оторвался от монитора.

– У тебя остались вчерашние записи с камер наблюдения?

– Да. А что ты хочешь посмотреть?

– На уборщика. Мне нужен уборщик.

Они со Скоттом торопливо подошли к Гасу, который проматывал видео в ускоренном режиме. Наконец он остановил перемотку и дал крупным планом изображение фигуры, толкающей перед собой тележку с мусором.

Уборщик, сутулый мужчина в мешковатом комбинезоне, в черной вязаной шапке, натянутой на лоб, вышел, толкая перед собой тележку, и направился через терминал, останавливаясь, чтобы очистить мусорные корзины. Наконец он двинулся обратно к кладовой. Но вместо того, чтобы очистить тележку и убрать в кладовую, он пересек коридор и нажал кнопку, чтобы открыть двери лифта. А затем затолкал в кабину тележку, и дверь закрылась.

Люк выругался и ударил кулаком по столу.

– И как мы могли быть такими идиотами?! – воскликнул он. – Это Дэнни. Это он.

– Да ладно. – Гас указал на экран. – Этот парень гораздо толще и старше. А глава службы безопасности поклялся, что этот уборщик работал здесь постоянно.

Тревис и Блессинг присоединились к ним около монитора.

– Что происходит? – спросил Блессинг.

– Я нашел Дэнни. – Люк указал на фигуру на экране. – На нем мешковатый балахон, и он сильно сутулится, притворяясь пожилым, и ходит, сильно наклонив голову, чтобы мы не могли рассмотреть его лицо. Но это он, и я готов поспорить, что он провез Морган в этой тележке. Зачем ему заходить в лифт? Там нет урн.

– Возможно, он повез мусор наверх, чтобы выбросить его, – предположил Гас.

– Прокрути видео вперед, – приказал Люк.

Они пристально уставились на экран. Десять минут спустя двери лифта распахнулись, появился уборщик, толкая перед собой тележку. Не поднимая головы, он приблизился к кладовке. Через несколько секунд он вышел наружу, повесил на дверь лифта знак «не работает» и зашаркал прочь.

– Отметь время, а затем дай мне изображение, когда лифт поднялся наверх, к выходу на площадь, – велел Люк.

Гас покопался среди файлов и нашел нужную запись.

– Вот. Девять тридцать восемь, – сказал он.

Они склонились над экраном, внимательно изучая изображение. Но за пять минут на картинке ничего не изменилось.

– Он не поднимался наверх, – заключил наконец Тревис, прервав молчание.

– Нет. Он оставил Морган здесь, я уверен, – откликнулся Люк. При мысли о том, что долгие часы она провела в заточении в этом лифте, у него перехватило дыхание. Лишь долгие годы тренировки помогли ему взять себя в руки, а не мчаться туда сразу сломя голову.

– Сегодня, вскоре после того, как появятся первые гонщики, он отправит лифт наверх и взорвет бомбу, – сказал Тревис.

– Если только мы не заблокируем сигналы сотовой связи, чтобы он не смог ее взорвать, – заметил Гас.

– Мы должны раньше вытащить оттуда Морган, – заявил Люк.

– Не исключено, что он заминировал лифт на случай, если кто-нибудь попытается в него проникнуть, – предположил Блессинг.

– А нельзя пригласить сюда взрывотехников, чтобы они все выяснили? – спросил Люк.

– Можно. – Блессинг помрачнел. – Но мы упустим шанс схватить этого парня, а возможно, и тех, кто ему помогает.

Люк уставился на него.

– О чем это вы? Мы должны ждать, пока она погибнет?

– Мы позволим ему сделать первый шаг и запустить лифт наверх, – объяснил Блессинг. – Этот лифт сделан из стекла. Дэнни, как сказал мистер Уэстфилд, хочет показать людям, что он делает. Изображения хорошенькой девушки, опоясанной взрывчаткой, появятся во всех газетах страны и в теленовостях. Он постарается, чтобы все вокруг навсегда запомнили это зрелище, растягивая время. И вот тогда мы сделаем ответный шаг.

– Мне не нравится этот план, – возмутился Люк.

– Возможно, нам удастся отключить его таймер, – сказал Тревис.

– И как мы это сделаем? – поинтересовался Блессинг.

Люк взглянул на Тревиса, затем перевел взгляд на Гаса. Похоже, у них тоже закончились идеи.

– Он думает, что гонщики начнут прибывать примерно в два сорок пять, – заговорил Скотт. – Именно так я ему сказал, и так написано в газетах. Он наверняка дождется момента, когда все радостно начнут праздновать окончание состязаний, и вот тогда запустит лифт.

Блессинг кивнул.

– Продолжай. И как мы используем это в своих интересах?

Скотт облизал губы, переминаясь с ноги на ногу.

– Мы можем появиться раньше, до того, как прибудут спортсмены. Возможно, в час сорок пять. И тогда он подумает, что гонка закончится раньше, чем он рассчитывал. И на время обнулит таймер. Я мог бы изображать гонщика. Оденьте меня, как лидера, в желтую майку. Нескольких агентов посадим на велосипеды, чтобы изобразить гонщиков, и все мы подъедем прямо к входу в лифт, прежде чем появятся настоящие победители. Когда он запустит лифт, агенты вступят в игру.

Блессинг принялся качать головой еще до того, как Скотт закончил говорить.

– Мы не можем втягивать в это гражданских, – возразил он.

Скотт бесстрашно посмотрел агенту ФБР в глаза и упрямо вскинул голову.

– Это вы гражданские в мире гонщиков, – возразил он. – А я был одним из них. Я хорошо знаю маршрут, знаю, как управлять велосипедом и как заставить Дэнни поверить, что перед ним победитель.

– Но он знает тебя, – сказал Люк. – Разве он не заметит обмана?

– Большинство людей не такие, как вы, – ответил Скотт. – Они плохо помнят людей, которых мало знают. А он знает лишь Скотта – сумасшедшего посудомойщика. Он не знает меня как гонщика. И не ожидает ничего подобного. Кроме того, он не болельщик, хотя и притворялся им. Ему наплевать на атлетов. Для него они лишь кучка худых парней в спандексе, шлемах и защитных очках. Если мы появимся раньше, то заставим его запустить лифт раньше времени. И агенты смогут схватить его.

Блессинг потер подбородок, затем кивнул.

– Хорошо. Будем следовать вашему плану. У нас нет времени придумать что-то получше. Нам понадобятся велосипеды и форма гонщиков.

– У меня есть друг в городе, который держит велосипедный магазин, – сказал Скотт. – Он выручит нас. А союз велосипедистов обеспечит официальным снаряжением.

– А как насчет настоящих гонщиков? – спросил Тревис.

– Мы установим контрольно-пропускной пункт в паре миль отсюда, чтобы затормозить их, пока здесь все не уладится. Гас, позаботься об этом, – скомандовал Блессинг. Он обернулся к Тревису: – Свяжись с полицией Денвера. Скажи, что нам нужна группа захвата. Мы забаррикадируем участок узкоколейки, ближайший к площади. Люк, отправляйся с мистером Уэстфилдом, чтобы приобрести все необходимое снаряжение.

– А Морган? – спросил Скотт.

– Ей придется еще немного подождать, но мы вытащим ее оттуда, как только это можно будет сделать так, чтобы никто не пострадал, – обещал Блессинг.

Морган не помнила, когда ее страх уступил место абсолютному безразличию. В какой-то момент она погрузилась в оцепенение. Возможно, она просто обессилела без воды и еды. Ее посещали видения из прошлого, воспоминания о детстве, которые затем сменялись воспоминаниями о времени, проведенном с Люком. Он ее ищет. Она в этом не сомневалась. Дэнни думал, что удача на его стороне, но у нее есть Люк и вся его команда. Значит, она должна продолжать бороться.

Морган поняла, что наступило утро, услышав звуки шагов над головой. Она представила, как на площади собираются толпы народа, пресса выбирает удобные ракурсы для освещения событий. Внезапно лифт дернулся и пополз вверх. Ее сердце бешено колотилось в груди, когда кабина лифта поднялась до уровня площади. Ей показалось, что здесь собрались толпы народа, все вокруг шевелилось и бурлило, переливаясь яркими красками.

Когда ее глаза привыкли к яркому свету, она смогла различить группу гонщиков рядом с пьедесталом. Один из них был так похож на Скотта, что Морган решила, будто у нее галлюцинации. На нем была желтая майка победителя, и он выглядел собранным и уверенным, таким она когда-то его помнила.

Внезапно в громкоговорителях зазвучал оглушительный голос, который она услышала даже через толстое стекло кабины, приказывающий людям разойтись. Раздался пронзительный женский крик, и, отчаянно пытаясь освободиться, Морган изо всех сил напряглась, натянув цепи наручников, пристегнутых к поручням.