Любовь Тумановская - Allegro в четыре руки. Книга первая

– Ты серьёзно? – криво усмехнулся Алексей. – Ну, давай…

Я, недолго думая, потянулась к двери и дёрнула за ручку, но, как и следовало ожидать, меня постигло разочарование: дверь была заблокирована.

– Прекрати это! Выпусти меня отсюда! – резко потребовала я.

– И куда же ты пойдёшь среди ночи на трасе? Неужто автостопом станешь добираться? – усмехнулся Дёмин. – Успокойся, Виктория! Позлишься на меня позднее…

– Нет, не успокоюсь! – начала я возмущаться, эмоционально махая руками. Алексей позволил мне как следует выпустить пар, затем схватил за локоть и приблизил к себе.

– Думаю, хватит… – прошептал он, гипнотизируя меня взглядом.

В следующую секунду я поняла, что у нас одно дыхание на двоих: он целовал меня в губы, продолжая пристально смотреть в глаза. Приятное бессилие охватило меня, и я ощутила лёгкое покалывание внизу живота. Мои губы и не думали сопротивляться, и уже не жаждали кричать и возмущаться: они были полностью в его власти, а тело охватил трепетный озноб. Его пленительная нежность постепенно перешла в дикую страсть, а движения рук, ласково блуждающих в моих волосах, стали жёсткими и требовательными. Однако, всё, что он делал, доставляло мне несказанное удовольствие и доводило до безумия. Не давая мне передохнуть ни секунды от своих головокружительных ласк, Алексей посадил меня к себе на колени. Его поцелуи были жадными и ненасытными. Я чувствовала его неудержимое желание и понимала, что сама безумно его хочу. Казалось, ещё миг, и я достигну апогея от одних только его прикосновений, но это совсем не входило в его планы: Алексей повёл себя коварно и хитро. Доведя меня до сумасшествия, он внезапно остановился и, невозмутимо глядя мне в глаза, сказал:

– Нам пора ехать…

Я посмотрела на него помутневшим взглядом, потом опустила глаза, не представляя, что и сказать. В следующее мгновенье он усадил меня обратно на моё сиденье и завёл машину.

"Что этот мужчина делает со мной? – спрашивала я себя, пока мы ехали. – Почему один его взгляд способен отключить мой разум и сделать меня покорной и послушной в его руках? В чём секрет его магии? Он, словно шаман, околдовывает меня, убивает меня и снова воскрешает… А я – как неприкаянная душа: и с ним не могу, и без него гибну…"

"Не обольщайся, Кира, и не трать силы на раздумья… – обречённо отозвался мой внутренний голос. – Ты только что потерпела поражение – и оно было настолько убедительным, что ничего убедительней не придумаешь!"

Ноябрь, 2008 год, Киев.

Минут через пятнадцать мы подъехали к белым воротам, продолжением которых служил высокий забор из блоков.

– Ну, вот мы и приехали, – улыбнулся Алексей.

Ворота автоматически открылись, и наш автомобиль заехал во дворик, освещённый десятком симпатичных кованых фонарей. Эти фонарики расположились вдоль ровных, аккуратно выложенных дорожек и чудесно освещали дворик и похожий на огромную избу деревянный дом.

Дёмин подал мне руку и помог выйти из машины. Пока он загонял свой джип в гараж, я стояла у крыльца и рассматривала всё вокруг.

Даже при свете фонарей можно было заметить, что дворик был ухоженным и чудесно обустроенным. Однако в это время года здесь было по-осеннему грустно и тихо. Глядя по сторонам, я на секунду представила, как должно быть красиво здесь летом: в центре двора стоит большая садовая качалка с навесом, немного дальше, под деревом притаилась просторная деревянная беседка, из глубины сада доносится журчание декоративного фонтана, и весь двор благоухает чудесным ароматом цветочных клумб и великолепных розовых кустов.

– Тебе здесь нравится? – закрывая гараж, спросил Алексей.

– Тут мило… – осторожно ответила я. – Это твоя дача?

– Нет. Я арендовал этот дом.

Алексей открыл двери и пригласил меня внутрь. Оставив верхнюю одежду и обувь в прихожей, мы миновали небольшой коридор и очутились в уютной гостиной. В доме приятно пахло деревом. И это неудивительно, ведь он был весь сооружён из массивных брёвен.

– Располагайся, Виктория, и чувствуй себя как дома. А я пойду на кухню и разогрею нам ужин. Ты ведь, наверняка, голодна… – сказал Дёмин.

– Нет, не голодна, – робко проговорила я.

– Ты обманываешь меня, принцесса... Я знаю, что ты голодна, – закатывая глаза, вздохнул он. – Не стоит этого делать. Не лги мне, пожалуйста, никогда и не в чём. Даже в мелочах не лги... Некоторые люди ошибочно полагают, что существует ложь во благо, и обманывают своих близких, бесстыдно оправдываясь тем, что якобы стараются уберечь их от боли и страданий. Я не принадлежу к числу таких людей и не считаю так. По-моему, ложь в любом виде и под любым предлогом остаётся ложью и для неё не может быть никаких оправданий! К тому же, как известно, рано или поздно всё тайное становится явным… Я говорю всё это тебе к тому, чтобы ты просто знала: я терпеть не могу лжи и не прощаю её… Кстати, не лгать – это правило номер два.

Покончив с очередной порцией поучений, Алексей развернулся и сделал шаг в сторону кухни.

– А тебя это правило тоже касается? – с иронией бросила я ему вслед. – Или же это игра только в одни ворота?

Мои слова заставили его остановиться. Он медленно развернулся ко мне и с улыбкой произнёс:

– Надеюсь, в скором времени ты сама ответишь на свой вопрос…

Удовлетворившись столь неоднозначным ответом, что называется "в стиле Дёмина", я не стала больше ничего говорить на эту тему, а просто предложила пойти вместе с ним на кухню.

Кухня состояла из двух частей – кухонной зоны и столовой. Эти два отсека разделяла широкая овальная арка. Посреди столовой стоял прямоугольный стол с шестью стульями, накрытый на две персоны. В центре стола на белой скатерти красовались серебряный подсвечник со свечами и маленькая ваза, тесно набитая миниатюрными розочками.

Алексей достал из холодильника уже готовый ужин и стал разогревать его в микроволновой печи. Когда блюдо разогрелось, он стал выкладывать еду на тарелки: это был аппетитный плов со сладковато-медовым ароматом. Потом он достал из того же холодильника большую тарелку с салатом и принёс откуда-то бутылку красного вина. Ещё поставил на стол поднос с фруктами и кувшин с соком. Глядя на то, как он умело и быстро справляется со всем, я чувствовала себя немного неловко.

Однако Алексей категорически отказался от моей помощи, объяснив это тем, что он меня пригласил, я его гостья и не пристало гостям на кухне хозяйничать – поэтому он сам всё сделает. К тому же, рассказал он, кухня его не пугает: он многому научился с тех пор, как стал жить один. Он горд тем, что умеет готовить, и подчеркнул, что получает от процесса приготовления еды огромное удовольствие. И хотя у него работает домработница, она приходит всего три раза в неделю: Дёмин признался, что вообще не любит, когда в доме посторонние люди.

– Мой дом – моя крепость! – сказал он. – Это моё личное пространство, место, где я могу уединиться, оставив за бортом весь мир. Так и должно быть!

Я же в свою очередь поведала ему, что когда приехала в Киев и поселилась на квартире, то тоже начала постигать мастерство приготовления еды, во многом благодаря бабе Гале. До этого у меня не было возможности заниматься подобными делами. Но я очень не хотела быть похожей на маму, которая всегда ощущала себя на кухне, как на вражеской территории, поэтому, не смотря на катастрофическую нехватку времени, взялась учиться готовить…

И вот стол был накрыт. Алексей зажёг свечи, включил спокойную музыку и пригласил меня за стол. Мы сели друг против друга. Он наполнил бокалы вином, мы выпили за встречу и стали не спеша трапезничать.

Спустя какое-то время Дёмин спросил:

– Ты была задумчивой в машине и сейчас молчишь… О чём ты думаешь, принцесса? Тебя что-то мучает?

"Конечно, мучает! – негодовало моё подсознание. – Всего-навсего тысяча с лишним вопросов: Что, собственно говоря, я здесь делаю? Почему позволила тебе увезти себя неизвестно куда, на ночь глядя? Зачем мне всё это нужно? Почему я не в силах тебе сопротивляться? Что со мной происходит, когда ты рядом? – И это далеко неполный список…"

– Нет. Со мной всё в порядке, – вместо этого ответила я.

– Это хорошо, – сказал Алексей. – Не нужно ни о чём думать, когда мы вместе. Я не хочу, чтобы в эти прекрасные моменты твою голову занимали какие-либо другие мысли. Пусть там буду только я…

Его прямолинейность меня изумила! Я знала, что он самовлюблённый эгоист и честолюбец, но чтобы настолько…

Алексей улыбнулся.

– Выпей соку, Виктория… – подал он мне стакан.

– Похоже, у тебя склонности к узурпаторству? – в растерянности промолвила я.

– Нет! – рассмеялся Дёмин. – Но я, без преувеличения, очень властный человек. Другими словами, собственник. Ты знаешь, кто такой – собственник, Виктория?

– Да, знаю, это человек, который не хочет ни с кем делиться. Думаю, мы все немного собственники... Но ты всё же узурпатор… Разве я давала тебе своё согласие на то, чтобы ты называл меня Викторией? Что-то не припоминаю такого… Как известно, все зовут меня Кирой. Назови причину, по которой ты должен стать исключением.

– Причина известна: я – не все, а ты – не Кира… – взглянул на меня исподлобья Алексей. – Ты Виктория и навсегда ею останешься… Зачем притворяться кем-то, кем ты не являешься на самом деле? От себя не убежишь, милая… Поэтому я буду звать тебя Викторией, хочешь ты этого или нет.

Его наглость ужасала! Всё, что он говорил и делал, возмущало меня до крайности! Я даже не находила слов, чтобы выразить своё изумление!

Я промолчала, вызывающе взглянув в его бесстыжие красивые глаза. Он же ответил мне дерзким взглядом самоуверенного "жеребца", взглядом, в котором гармонично соединялись высокомерность, решительность, твёрдая воля и… нежность. Всё это било из него неиссякаемым ключом, давило на моё сознание и поглощало, неизбежно затягивая в омут под названием "Алексей Дёмин". Я хотела было отвести глаза в сторону, но он не отпускал меня, не давая ни единого шанса на свободу.

– Прекрати… – прошептала я и встала из-за стола. Это был единственный способ освободиться от его давления.

– Ты проиграла, Виктория – первая отвела глаза, – ласково произнёс Дёмин.

– Вообще-то я с тобой не соревновалась! – фыркнула я.

Он снова улыбнулся. Алексей прекрасно знал о своём влиянии на меня и умел замечательно этим пользоваться.

– Закончила ужинать? – спросил он немного погодя.

– Да. Если ты тоже закончил, давай вместе уберём со стола.

– Хорошо, – неожиданно согласился Дёмин, – видимо, для того, чтобы снова не поставить меня в неудобное положение.

В течение следующих нескольких минут мы возились на кухне. Закончив убираться, мы взяли поднос с фруктами, вино, бокалы и отправились в гостиную.

– Жаль, что здесь нет камина, как в моей гостиной, – промолвил Алексей, раскладывая всё, что мы принесли, на журнальном столике. – Он создаёт иллюзию уюта и успокаивает.

– Почему – иллюзию? – удивилась я.

– Потому что уют в доме способны создать только люди, живущие в нём, но ни в коем случае не предметы интерьера, – ответил Дёмин. – Здесь в Киеве – в квартире, где я жил с родителями и сестрой, – волшебницей, создающей для нас уют, была мама, поэтому я очень любил отчий дом. И теперь, спустя годы, мне всякий раз приятно в него возвращаться.

– Сегодня, как я понимаю, место волшебницы вакантно… – улыбнулась я.

– Именно так… – ответил он мне такой же милой улыбкой.

– Конечно. Кто же может соперничать с мамой?

– Никто, – не отрицая этой вечной истины, ответил Алексей. – Таких женщин, как она, в наше время просто нет... Но я и не говорил, что ищу девушку, похожую на неё.

– Не обязательно говорить: мужчины делают это подсознательно.

– Это неправда.

Дёмин подал мне бокал с вином.

– И в какой же стороне света находится твой чудесный камин?

– Иными словами, ты хотела спросить, где я живу? Почему бы не спросить прямо?

– Думаешь, для меня это важно?

– Нет. Но ты не можешь отрицать, что это тебе интересно...

– Брось! Можешь не отвечать! – обиделась я.

– Мой камин находится в моём доме в Майами. В этом же городе проживают родители и сестра и располагается главный офис компании, – поведал Алексей.

– Превосходно, – буркнула я.

– Перестань, Виктория! Не обижайся! Ты меня неправильно поняла: я ничего такого не имел в виду! Не дуйся попусту! – воскликнул он. – К тому же, ты ведь сама хотела, чтобы мы поговорили… Я готов ответить на любые твои вопросы! Давай же, задавай их!

– А теперь не хочу! – упрямо заявила я.

– То есть, ты хочешь, чтобы мы прекратили этот разговор? – искоса взглянул на меня Дёмин. – Ты в этом уверена?